* * *
В текущем году в городах Уральского уезда начали открываться общественные библиотеки. Их открытие стало возможным только благодаря опять возросшим возможностям книгопечатания в уезде. Кроме переиздания ранее выпущенных книг художественной направленности начали печатать новые подобные произведения. Так по монастырям нашли ещё тройку рукописей 'о хождении купца... в заморские земли'. Обработали их и пустили получившиеся книги в печать. Хорошо зашли читателем, не хуже 'Хождения' Афанасия Никитина. Так же в библиотеках монахов обнаружили и издали, с некоторой художественной переработкой, несколько летописей и описаний всяких бедствий в основном о монгольском нашествии и творимого ими разору земли Русской. 'Украли' и пиратские приключения некого Эксквемелина под названием 'Пираты Америки', в которых он описывал ещё не случившиеся 'подвиги' 'джентльменов удачи'. Издали под имение этого же автора, назвав 'Похождения морских татей королей франков и англицких' адаптировав под действующее время, добавив более подробные описания островов, материкового побережья, поселений и живущих в них людей, зато об Тортуги убрали любое напоминания, нет такого остова. В общим занимательная получилась книга, даже получше оригинала. Не забрасывалась и пропаганда. Количество внутренних лубков и внешних памфлетов не только не уменьшилось, но с каждым годом все увеличивалось и не только количественно. Печатались и распространялись памфлеты все на большем количестве языков, но все-таки основными объектами атаки стали три наиболее 'добрых соседа' — Речь Посполита, Священно Римская империя германской нации и Османская империя, на долю которых приходилось почти три четверти издаваемых листовок и брошюр печатаемых тройкой закрытых типографий Уральского уезда.
Наконец окончили перенос на бумагу последней значимой для 'витязей' информации с ноутбуков, а то они хоть и собирались для вооружённых сил, но и для них имеется конечный резерв прочности и отказать они могут в любой момент. И так слава богам что ещё работают. Вот и перенесли на не подверженные такой быстрой порче носители, заодно и размножив их для лучшей сохранности помещенных на них сведений. Хотя работы Крупнова с его сотрудниками шли уже на уровне попыток воплощения компьютеров 'во плоти' на имеющейся, правда, пока очень сильно экспериментальной базе, то есть единичные экземпляры ручного изготовления. Но все-таки лучше перестраховаться и создать резервные копии на бумаги, что и было сделано.
* * *
К середине декабря полностью прошли тестирование последние башни оптического телеграфа возведенные на всей территории бывшего Московского княжества с Новгородско-Псковскими землями, Уральским уездом и присоединенными землями бывших татарских ханств до самой Астрахани. Линии башен связали между собой и со столицей все крупные города царства. В сеть были включены и линии идущие в Москву от бывшей Большой засечной черты, от которой башни пошли далее через Дикое Поле на юг, к Азову и в Крым. Введения в строй оптотереграфных линий значительно упростило пересылку государственных сведений. Но за отдельную плату оптотелеграмму мог отправить и любой желающий, имеющий в этом необходимость и требуемую сумму денег.
* * *
В первой декаде декабря скорбная весть облетела все земли государства царя Ивана IV. Великое горе постигло Русское царство, русский народ и Русскую православную церковь, 7 декабря 1578 года тихо отошел в иной мир первый русский Патриарх Макарий. И это была вторая значимая общерусская новость текущего года.
Похороны усопшего духовного владыки Руси прошли в столице в середине декабря. Прах первого русского Патриарха упокоился в некрополе Успенского собора Московского кремля. И уже в конце этого же месяца было объявлено о созыве в феврале следующего для попаданцев 1579 года Поместного собора Русской православной церкви на котором и состоялись выборы нового Общерусского Патриарха.
Русское царство, Заморская Русь. Январь-декабрь по новому стилю 1578 года от РХ.
Год 1578 от Рождества Христова выдался для уездов Заморской Руси Русского царства достаточно мирным. Постоянные морские патрули военных кораблей флота Заморской Руси Русского царства в собственной акватории и водах отданных по договору испанским монархом под охрану эскадрам северного союзника, отучили европейских 'джентльменов удачи' от поиска добычи в тех краях, где они могут столкнуться в фрегатами московитов. С соответствующими последствиями для 'залетного' морского разбойника. Но гонять в дозоры даже легкие фрегаты не экономично, настала пора строить специальные дозорные суда, проект которых, названных корветами, уже давненько лежал у Логутова в столе, дожидаясь очереди и она подошла. По распоряжению командующего флота Заморской Руси (заново сформированного) Русского царства адмирала Синявина (вернувшегося на прежнею должность)10 января первые четыре корвета были заложены на стапелях Кронштадтской верфи и уже через полгода весь дивизион был внесен в список военного флота с присвоенными именами: 'Шквал', 'Шторм', 'Тайфун', 'Ураган' и приступил к несению дозорной службы в карибских и багамских водах. А в конце декабря к ним добавились их системшипы 'Бриз', 'Ветер', 'Самум', 'Хамсин', заложенные на тех же стапелях в июле текущего года.
В этом же году строй русского флота пополнили восемь новых тяжелых фрегатов. Со стапелей в Порт-Иване в мае сошли корабли 'окрещённые' как 'Москва', 'Владимир', а в декабре 'Тверь', 'Рязань', 'Великий Новгород', 'Петроград'. С верфи Кронштадта (Куба) в боевой строй вошли фрегаты 'Боярин-2', 'Ратоборец-2', взамен списанных из флота по причине старения своих предшественников под этими же названиями.
1 января текущего года истек срок найма первых воинов из араукан. Но к удивлению администрации уездов Заморской Руси подавляющая часть бойцов из первого найма заранее стала выяснять возможность остаться на службе ещё на один срок. Попутно часть из желающих служить дальше хотели перевезти некоторых своих родственников из племенных деревушек в русские поселения, в которых и обосноваться на постоянное место жительство. Таких добровольцев на переселения с семьями стали брать на заметку и 'воротынцы' начали вести с ними беседы о переходе в русское православие и переселению за море на жительство в знакомые многим из воинов горы. Правда, там уже живут 'не хорошие люди, занявшие эти земли и не признающего их истинного хозяина 'Великого Белого Царя Северных Людей', но это можно и исправить, изгнав этих 'воровских людишек' 'с истинно царских земель'. Так исподволь готовилось массовое пополнения для Кавказского казачьего войска Русского царства.
В этом же году произошли большие изменения в Ильяградском уезде, племенное объединение араукан полностью перешло в вассальную зависимость русского царя. Аборигене даже приняли в свои селения старость, назначенных русской администрацией уезда, не говоря уже о русско-православных священников-миссионеров, в немалом количестве разошедшихся по арауканским землям 'нести свет истинной Христовой веры несчастным язычникам'. И, не смотря на опасения воеводы-наместника уезда Воротников Степан Сергеевич, подавляющая часть монахов-проповедников выжила. Потеряв тройку своих сподвижников 'просветители в рясах' уже через десяток лет могли с полной уверенностью в своим словах утверждать о переходе более чем трех четвертей араукан в христианство русско-православной версии. Заодно и 'свет мирских знаний' распространили миссионеры среди туземцев. А без знания основного языка межнационального общения, сиречь русского, что можно изучить? Вот и учили аборигены язык пришельцев из далекого севера, заодно перенимая и их обычаи. Чему не мало способствовали и воины переехавшие в русские поселения вместе со своими семьями. Но родичи то их остались на землях предков. Вот и общалась родня, то обрусевшие араукане приедут в селения к оставшимся на родине дядей с тетями и племянниками с племянницами, то проживающие в туземных селениях родичи прибудут в гости к переселенцам. Но все равно сравнения жизни 'русских' и местных, у последних происходить, и всегда не в пользу 'освещенного отцами и дедами' образа жизни и обычаев.
Русское царство, Сибирский уезд. Январь-декабрь по новому стилю 1578 года от РХ.
Новый год наступил на территории Сибирского уезда сопровождаемый сильными морозами, как установившихся в середине декабря прошедшего года, так и простоявшими до середине марта начавшегося. И только в третьей декады первого календарного весеннего месяца 'дедушка' начал поднимать показания единичных термометров с минус сорока до 'жары', аж в целых минус десять-пятнадцать градусов по Цельсию. Вот после чего и пошла массово в городки и остроги нового владыки окрестных земель русского царя Ивана дань от подвластных племен и народцев в основном в виде различных мехов от добытого за зиму пушного зверя, но хватало и простых волчих, медвежьих да и иных шкур от не такого ценного промыслового зверья.
Однако не смотря на морозы, в начале января в землю подвластную селькупскому ом-дыль-ко-ку Воня, на оленьих упряжках привлеченных остяков туре Алыча, ушли аж пять сотен милиционеров с артиллерией, руководимые трибуном Медведевым. Карательный отряд прошелся огнем и мечем по прибрежным селениям селькупов, предавая их огню и разорению. Часть жителей пала при захватах поселений, часть была захвачена в полон налетчика, часть разбежалась, из которых многие не дожили до весны. Погода и отсутствие полноценного питания с теплым жильем не способствовали выживанию беглецов. К счастью для подданных Воня, стрельцы не заходили далеко в его земли, так 'порезвились' в основном по берегам Оби и устьям её притоков и уже в конце марта ушли к себе в городки, оставив Воне с его 'лося сильными людьми' разорённое хозяйство и сожжённые селища.
По весне, на прибывшем из Уральского уезда речном караване, ушла подавляющая часть ясака в Москву царю-батюшке. И если на Русь суда увозили меха, 'рыбий зуб' со 'слоновой костью' и чуток золота с серебром, то привезли на них в сибирскую землицу более разнообразный груз: припасы к 'огненному бою', брони, запасное холодное и огнестрельное оружие, льняное и хлопковое полотно нескольких видов, с десяток сортов сукна, от дорогого до достаточно дешёвого, различные крупы, рож, пшеницу, тысяча двести с 'хвостиком' мужиков и баб, решивших сменить место жительства, да порядка полутора сотен вновь повёрстанных казаков для Ермака Тимофеевича. С этим же караваном своим ходом прибыла ещё полудюжина колесных пароходов-буксиров для перевозки по сибирским рекам барж с грузами и людьми.
Для прибывших пароходов-буксиров тут же нашлось дело, пока не спала высокая вода все шесть единиц повели караван стругов и насадов с подкреплением и припасами для казачьего полка Ермака по Иртышу, Оби и Чулыму до основанного в прошедшем году Ачинска. 'Быстренько', по сравнению с ходом под парусами и веслами, доставили до Ачинского острога груз с пассажирами, которых уже дожидались на Качи подготовленные к дальнейшему пути насады. В течении седмицы перебросили подавляющую часть припасов на суда в Качу, оставив часть привезенного ачинскому гарнизону и свежеповёрстанные казачки 'покатились' вниз по реке, торопясь пока ещё стоит вешняя вода, провести тяжелогруженные судёнышки до Красноярского острога, где их ждет очередное уменьшение груза и недолгий отдых.
Прибывших в острог, выстроенный при впадении Качи в Енисей, встретил острожный атаман Мещеряков, задержавший 'гостей' буквально на пару дней. Полк Ермака ушел буквально пару седмиц назад. Облегчив свои насады ещё на некую толику груза, и не малую, подкрепление, ведомое проводниками от Мещерякова, 'пошло' по течению Енисея, чтобы дня через четыре уйти в его правый приток, названный проводниками местным названием Ангара, и потихоньку начать выгребать против течения в верховья притока, преодолевая не только течения, перекаты, но и пороги, обходя их по суши. Чтобы дней через сорок наконец выйти к строящемуся на берегу речушки Иркут, впадающей в Ангару, острогу, где наконец и соединились со своими братами-казаками во главе и Ермаком.
Но и в этом остроге вновь прибывшие надолго не задержались, уже через десяток дней сотня из них влившись в полк Ермака повели свои струги и насады навстречу солнцу, для закреплением за русским государством новых земель.
* * *
За лето милиционеры и прибывшие с русских земель переселенцы успели выстроить себе жилища на утвержденных местах, обнести их рвами с валами и стоящими на них тынами с воротными и угловыми рубленными башенками. Распахать землицу, где это было возможно, не только под огороды. Правда рож в этом году посеять не успели, зато огороды насадили и по осени собрали свой первый на сибирской земле урожай, который уродился просто прекрасный.
Весной, не дожидаясь каравана с Яика, сразу после ледохода, четыре сотни стрельцов под командованием Медведева, снова пошли по Оби, где в её среднем течении остались с прошлого года 'добрые друзья' во главе с ом-дыль-ко-ку Воняй. На этот раз ни каких попыток приведения 'обских самоедских людишек к шерту государю' даже не предпринималось. Идущие по Оби и её притокам сотни, как и в зимний поход, просто уничтожали инфраструктуру этого недогосударства селькупов 'Пегая орда', сжигали попадавшиеся по пути городки и иные селения, лодки, даже отдельно стоящие землянки и берестяные чумы. Захватывая в полон сдавшихся, уничтожая сопротивляющихся и бегущих, последних по мере возможности. 'Резвясь' таким образом все лето, до середины сентября, после чего ни где не задерживаясь быстренько 'скатились' по Оби к своим поселениям.
* * *
Обосновавшиеся по Туре уральские отставники тоже не сидели сложа руки, хотя никакого людского подкрепления они не получали, правда, припасами их уездное руководство снабжало изрядно, не обижало. Пара сотен милиционеров под общим командованием отставного трибун Прослава Сыренского, продолжали выискивать и приводить к шерту государю местных людишек. Тайга большая, попробуй сразу найди в ней тот или иной род, а то и целое племя затихарилось в буераках, и пока им что-либо не понадобиться, ни за что не выйдут к городкам. Вот и приходилось ловить таких посланцев на торгах и сними идти в их селения, или пользуясь проводниками из местных, чем-то обиженных на скрывшихся, приходить в их селения самостоятельно. Так, что работы по приведению местных самоедов к присяги и обложению их ясаком велась без перерыва, круглогодично.
Центром всей этой стихийно сложившейся волости Сыренский избрал городок Чинги-Тура. И населения имеется, и земледелие не плохо уже развито, да и окрестные татары свои отары и стада с табунами не думали отгонять в дальние края, уплачивая в срок и в полном размере все налоги. Тем более, что и караванные дороги никто не отменял и не перекрывал, и как был Чинги-Тура основным торговым местом на 'Тюменском волоке' на древнем караванном пути из Туркестана и Сибири в Поволжье, так им и остался. А где богатое торговое место, там и купцы, которые уплачивали в казну владельца городка не малые поборы, так что было что отправить в государеву казну помимо ясака. Да и себе с людьми на 'молочко' оставалось прилично. Тем более, что обосновался Прослав со своими стрельцами не в самом городке, а по соседству, отгородившись от него городнями. Оставленный в своей 'цитадели' бывший правитель окрестных земель тархан Сеид-хан из рода Тайбугинов, его окружение и выжившие при штурме представителей местной кочевой знати, выполняли принятые на себя обязательства, возложенные на местную аристократию при принятии шерта царю урусов. Так, что городок нисколько не изменился с момента взятия его приступом русскими сотнями. Как стояли в тарханской 'цитадели' несколько подремонтированные после захвата саманные постройки, так и стояли. Никуда не делись и юрты глав кочевых племен и родов, стоящие на территории поселения под многороговыми бунчуками. А за пределами городского частокола там и сям виднелись врытые в землю, обмазанные глиной и покрытые дерном полуземлянки местной бедноты. И только в 'новом городе' русского трибуна высились белеющие ещё не потемневшей древесиной рубленные избы и казармы с банями, амбарами и конюшнями.
