— И как же вы станете действовать в этом случае? — осведомился Воронте.
— Пока ещё не знаю, — честно ответила я. Сказать по правде, мне было неприятно рассуждать о Филиппе и моей с ним потенциальной войны. — Это будет зависеть от обстоятельств. В том числе от ситуации с альт Ратгором. Но не исключено, что мы захотим посадить на трон одну юную герцогиню. — Я обменялась взглядами с Андре. — Об этом слишком рано пока говорить, но, полагаю, вас бы устроило такое развитие событий?
После короткой паузы Воронте утвердительно кивнул.
— А второй вариант? — поинтересовался он.
На этот раз я долго молчала, прежде чем дать ответ на вопрос. Да и потом говорила нехотя, практически через силу.
— Чисто теоретически альт Ратгор мог воздействовать на Филиппа при помощи магии. Подчинить его волю и таким образом полностью контролировать все его действия. В этом случае Филипп превратился в марионетку, а страной реально правит именно альт Ратгор.
— Это возможно? — с живым интересом спросил Воронте.
— Практически нет, — покачала головой я. — Насколько мне известно, такое невозможно. Магия работает с предоставляемым природой материалом. Она не искажает сути вещей. Не меняет человеческий характер. Не превращает труса в храбреца, грешника в праведника, а человека с сильной волей в марионетку. Подчинение чужой воли — такое гораздо больше похоже на вымысел, чем на реальность. Ещё недавно я бы просто сказала, что так не бывает. Но...
Я не стала продолжать. Магическая наука не знает и других вещей. К примеру, ей неизвестно, что душа человека, впавшего в стазис, может в течение долгих месяцев оставаться рядом с телом, которое покинула, видеть, слышать, испытывать эмоции, разговаривать с живыми и воздействовать на их сны. А потом взять — и вернуться в тело, притом не в результате какого-либо мощного магического ритуала, а оттого, что ей вдруг очень захотелось поцеловаться с излишне наглым мужчиной... Но раз уж такое возможно, то где гарантия, что с помощью магии нереально подчинить человеческую волю?
— Словом, — возвратилась к основной нити разговора я, — вы должны знать: я считаю этот вариант очень маловероятным, но полностью его не исключаю. И если верным окажется именно он, — я посмотрела Воронте прямо в глаза, — я палец о палец не ударю, чтобы хоть как-то навредить Филиппу. Надеюсь, я обозначила свою позицию достаточно ясно.
— Безусловно, — удовлетворённо кивнул граф, убирая руки со стола и распрямляя спину. — Пусть наши позиции и не полностью совпадают, но противоречий между ними я тоже не вижу. Думаю, мы действительно сможем оказаться друг другу полезны. А сейчас, — он устремил очередной взгляд на часы, — мне необходимо подготовиться к совещанию. До него осталось всего ничего. — Воронте встал и направился к выходу. — Антоин проводит вас в помещение, где состоится встреча.
Оказавшись в предназначенной для совещания комнате, мы с Андре расположились на стульях недалеко от двери. Я проводила взглядом оставившего нас Антоина. По-моему, мне и прежде доводилось видеть его в окружении Воронте. Наверное, это один из его вассалов, оставшийся преданным своему господину даже после того, как тот потерял расположение монарха. Впрочем, не исключено, что у Антоина есть и свои, личные, причины для борьбы с нынешней властью.
— А я уж думала, ты не подашь Воронте руку, — прошептала я Андре на ухо после того, как мы остались в одиночестве.
В относительном одиночестве, конечно. В комнате постепенно начинали собираться люди, но все они садились впереди нас. Мы же специально держались от остальных подальше.
— Я обещал тебе, что предоставлю вам возможность поговорить по-свойски, — так же шёпотом откликнулся Андре. — Я вам её предоставил. А если кое у кого появятся после беседы синяки, так этот пункт в уговоре не предусматривался.
Я усмехнулась.
— Меня сейчас интересует другое, — снова склонился к моему уху Андре. — Насколько мы можем доверять этому твоему Воронте?
— Можем, — ответила я, встретившись взглядом с Антоином, который не мог слышать наших слов, но явно счёл нужным снова за нами понаблюдать. Я не отводила глаз до тех пор, пока помощник графа не сделал этого первым. — Мы с Воронте давно знакомы, — тихо продолжила я. — Я знаю, чего можно ожидать от него, он — на что способна я. И наши интересы действительно совпадают. Так что, думаю, мы поладим. Но вот сейчас было бы хорошо найти стоящих помощников. Что-то мне подсказывает, что по собственной инициативе по-настоящему полезных людей граф нам не уступит. Такие всегда на вес золота. Так что неплохо было бы кого-нибудь присмотреть и переманить самостоятельно, вот только удастся ли разобраться так быстро — сомневаюсь.
— Попробуем, — не разделил моего пессимизма Андре, после чего мы замолчали: совещание как раз начиналось.
Нас представили, по нашей же просьбе, как Артура и Эрту Делл, и более внимания нашему присутствию не уделяли. Официально, конечно. Так-то в нашу сторону то и дело оборачивались. Как-никак по большей части присутствующие хорошо знали друг друга, мы же были для всех тёмными лошадками. Участников совещания было сравнительно немного: чуть больше дюжины, не считая графа и Антоина. Парень, который встретил нас у частокола, здесь не присутствовал; наверняка так и остался наблюдать за подходом к дому.
Собственно содержание совещания не особенно нас интересовало. Обсуждали конкретные дела, о которых все присутствующие знали, мы же — нет. Проводили разбор полётов касательно недавней акции, в ходе которой сорвали судебный процесс над тремя мнимыми предателями Риннолии и сумели организовать побег одному из них. Затем выясняли, каким именно образом власти могли выйти на некий используемый подпольщиками дом — разумеется, не тот, где мы сейчас находились.
Примерно через час был объявлен перерыв, после которого, собственно, нам и надлежало покинуть помещение. Мы с Андре стояли возле двери и тихонько переговаривались, определяясь с нашими дальнейшими действиями, когда к нам подошёл молодой человек, один из тех, что участвовали в недавней дискуссии.
— Рад познакомиться, — произнёс он, протягивая руку Андре.
На этот раз тот ничего не имел против, поэтому рукопожатие состоялось. Затем парень галантно поцеловал мне руку, после чего, хитро прищурив глаза, произнёс:
— Это большая честь — вот так вот запросто познакомиться с королевским магом.
Я уставилась на него стеклянными глазами, за которыми скрывалась интенсивная работа мысли. Воронте раскрыл ему моё инкогнито? Не успел бы. Не было возможности ни до совещания, ни после. Да и к чему бы графу разбрасываться направо и налево подобной информацией? Антоину — да, вполне допускаю, что он расскажет. Но не каждому же подпольщику.
Парень меня узнал? Не думаю, маскировка хорошая, да мы и незнакомы. Я как бы невзначай коснулась пальцами причёски. Не мои волосы, всё та же рыжая коса, стало быть, заклятие работать не перестало. Что же тогда?
— А почему, собственно говоря, вы решили, что перед вами — королевский маг? — невозмутимо осведомился Андре, не сводя с нашего нового знакомого внимательного взгляда.
Вито Деронио — именно так нам представился молодой человек — позволил себе загадочную ухмылку.
— Стало быть, я угадал?
Я внимательно рассматривала подпольщика. Из всех черт хитринка во взгляде бросалась в глаза в первую очередь. Невысокий, крепкого телосложения, с взъерошенными русыми волосами. Черты лица чуть крупноватые, но не лишают мужчину привлекательности, возможно, за счёт обаятельной улыбки и красивых глаз — насыщенного карего цвета, с зеленоватым ореолом вокруг самых зрачков. И всё с той же хитринкой. Н-да, на прощелыгу он походил куда больше, чем на подпольщика.
— Я первым задал свой вопрос, — не позволил сбить себя с толку Андре.
— Вы правы, — виновато склонил голову Вито. — Попытаюсь вам ответить. — Он перевёл на меня прищуренный взгляд. — Я заметил вас, ещё когда вы спускались в кабинет старины Воронте. Тогда у вас тоже были рыжие волосы, но чуть более тёмного оттенка. Возникает вопрос: как он мог поменяться за тот час, что вы провели у графа. Сомневаюсь в том, что вы красили там косу. Какие в таком случае остаются варианты? Вывод один: вы меняли внешность, что можно сделать только магическим способом.
— А может быть, вас попросту сбила с толку игра теней? — саркастично поинтересовалась я.
Вито даже не счёл нужным на это ответить, лишь красноречиво поморщился, давая понять, что недостаточно наивен для подобной ошибки.
— Следовательно, вы маг, — заключил он. — Следующий вопрос заключается в том, для чего именно вы меняли в кабинете внешность. Причём делали это дважды: из рыжеволосой девушки превратились в другую — уверен, не менее прекрасную, — он галантно склонил голову, — а затем вновь приняли прежнюю внешность. Я вижу два варианта: либо вы демонстрировали Воронте свои способности, либо пришли под личиной, но дали ему возможность вас узнать. Вне контекста оба варианта возможны. Идём дальше. Я, к сожалению, начисто лишён даже самых ничтожных магических способностей, однако, как мне приходилось слышать, изменение внешности подвластно только достаточно сильным магам. И уж точно магам, применяющим свои знания на практике, а не теоретикам вроде тех, кто целые дни напролёт химичит с порошками и портит глаза за чертежами. Далее, вы — женщина. — Я насмешливо скривила губы, поздравляя его со столь неординарным и смелым выводом. — Таким образом круг вариантов существенно сужается. К тому же, насколько мне известно, заклинание изменения внешности как правило не слишком сильно меняет возраст — хотя возможны и исключения. Прибавить к этому ваше таинственное исчезновение прошлой весной, ваше личное знакомство с Воронте и тот факт, что в прошлом вы имели дело с подпольем... Право слово, догадаться было совсем не сложно.
Он развёл руками, словно извиняясь. Дескать, и хотел бы приписать себе более серьёзное достижение, но не могу.
— С чего вы взяли, что королевский маг имела отношение к подполью? — "удивилась" я.
— Просто умею слушать и сопоставлять факты, — скромно ответил он.
Мы с Андре переглянулись. Я перехватила как раз проходившего мимо Воронте.
— Вот этого мы забираем, — известила я графа, некультурно указывая пальцем на Вито.
Воронте скорчил несчастную физиономию, но затем со вздохом кивнул.
— Никого похуже выбрать, конечно, не могли, — проворчал он. — В умении подбирать кадры вам не откажешь. Вам следовало бы руководить собственным ведомством, а не работать одиночкой, как вы делали прежде.
— Я это обдумаю, — пообещала я.
— Ладно, уговор, так уговор, — обречённо махнул рукой Воронте. — Только учтите: второго такого я вам не дам, — поспешил предупредить он.
— Вы полагаете, второй такой существует? — хмыкнул Вито, до сих пор никак не вмешивавшийся в обсуждение собственной судьбы.
— Второго такого самодовольного типа вы точно не найдёте, — заверил граф. — Но, вынужден признать, для этого у него есть определённые основания.
— Итак, о каком деле идёт речь? — полюбопытствовал Вито, прерывая таким образом увлекательную дискуссию о собственном моральном облике.
— Мы отправляемся в Рейнс, — ответила я, торопливо хватая Андре за руку, дабы он не успел сказать что-нибудь ещё. Рейнс являлся городком, на территории которого располагался Ниресский монастырь. — Если вы так умны, как пытаетесь казаться, то больше вам ничего знать не надо.
На короткое мгновение мне показалось, что в каре-зелёных глазах молодого человека завертелись колёсики, на манер механизма изготовляемых Андре погодников.
— Мне придётся заделаться монахиней? — оптимистично поинтересовался он.
— А вас в этом что-то смущает? — спросила я с невозмутимым выражением лица.
— Ничуть, — с энтузиазмом откликнулся Вито. — Кажется, жизнь начинает становиться интересной.
Кстати насчёт интересной жизни.
— Послушайте, Артелен, — повернулась к Воронте я, — а вы бывали на моей могиле?
Граф смущённо потупил взор.
— Честно говоря, нет, — признался он после короткой заминки. — Я хотел сходить, но как-то всё не подворачивалось подходящего случая.
— Ну, не переживайте, — подбодрила его я, давая понять, что не обижаюсь. — Как-нибудь вместе сходим. Мне и самой любопытно.
— Говорят, её обустроили чрезвычайно роскошно, — поспешил порадовать меня Воронте, словно пытаясь загладить свою вину хорошей новостью. — Альт Ратгор не поскупился.
— Альт Ратгор? — повторила я, хищно прищурившись.
— Что правда, то правда, — вмешался в разговор Вито. — Памятник роскошный. Отдельная территория. Кругом — ни души. Трава, кедры, садовые цветы. В общем, всё по самым лучшим стандартам.
— Вы были на моей могиле? — расчувствовалась я.
Вито виновато отвёл взгляд прежде, чем слёзы умиления успели выступить у меня на глазах.
— Сказать по правде, я приходил туда по делу, — признался он. — У меня там была назначена встреча с осведомителем.
Я с трудом сдержала возглас возмущения.
— Потрудитесь наперёд не осквернять это значимое место столь приземлёнными целями, — гневно прошипела я.
Вито, потупившись, энергично закивал головой.
— Ну что ж такое?! — не унималась я. — Неужели ни один человек даже не пришёл, чтобы как следует проводить меня в последний путь? Вот и умирай после этого! Ну, ничего. — Кажется, я нашла способ примириться с печальной действительностью. — После того, как всё закончится, мы вместе, большой компанией, отправимся туда и как следует посидим. И чтобы никто не смел отговориться какой-нибудь нелепой причиной вроде простуды или головной боли!
— Не будем! — дружно пообещали все.
— Так что там со вторым помощником? — обратился к Воронте Андре.
— Хочу предложить вам Игнасио, — сообщил тот.
Вито понимающе хмыкнул.
— Вояка из парня никакой, — честно предупредил граф, — зато с мозгами всё в порядке.
— Даже чересчур, — бросил себе под нос Вито.
— Сказать по правде, он в некотором роде флорист, — признался Воронте. Флористами в обществе зачастую называли людей, много занимающихся умственным трудом и уделявшим слишком мало времени другим сферам жизни. — Гений в науке, но чистой воды теоретик. Я пока не нашёл ему применения. Но парень умный, старательный, целеустремлённый и, возможно, он вам пригодится.
Мы с Андре переглянулись. С одной стороны, нам не очень-то нужны люди, которые никак не пригодились подпольщикам за весь этот год. С другой, я отлично знала, что теоретик, специализирующийся на магических изобретениях, может оказаться более чем полезен — если его соответствующим образом направить.
— Ладно, пусть будет Игнасио, — щёлкнула пальцами я. — Что насчёт ещё двоих?
После непродолжительного обсуждения Воронте пообещал выделить нам двух воинов, исполнителей, которые умели держать язык за зубами и хорошо обращались с оружием. На этом наш визит подошёл к концу. Договорившись снова пересечься на следующий день перед отъездом нашего маленького отряда в Рейнс, мы с Андре покинули резиденцию подпольщиков.
