— Слушай, начальник, вот зачем придираешься, я мусульманин мне по Корану разрешено иметь четырёх жён. А то, что они все бывшие жёны врагов народа, так я не виноват, что они все красивые. Русские вообще красивые, где я таких у себя в Иране без калыма найду. А дети не помеха, у меня руки есть, голова есть, неужто я детей не прокормлю. Пиши разрешение начальник.

— Ну эта Васнецова последняя?

— Вай, зачем так говоришь начальник, если вдруг помрёт одна из жён, я могу ещё взять, не говори последняя.

— Ладно, езжайте в свою Азию.

Махмед аккуратно сложил выданную бумагу к трём другим и довольный направился к железнодорожному вокзалу, где его ждали четыре невесты и целый выводок детей до конца ещё не верящих, что их выпустят из СССР в сказочную страну Туркестан.

Год 1945 начало ядерной эры.

В 1945 году в Иран хлынула последняя крупная волна эмигрантов-европейцев, главным образом из СССР и из Италии. Некоторое время промышленность Ирана продолжала выпускать военную продукцию, её надо было кому-то продать, хоть в долг и вскоре иранцы стали самыми крупными азиатскими поставщиками вооружения. Бывшие азиатские колонии европейских стран, завоеванные японцами вступили в череду национально-освободительных войн и нашли поставщика дешёвого оружия в лице Ирана. Требовалось стрелковое вооружение, гранаты, мины, базуки. В общем, то, что как раз и выпускали серийно иранцы. Оружие уходило огромными партиями и вскоре загрохотало в джунглях южной Азии. Не прекращалась война и в Китае, где японская армия под ударами коммунистов и гоминьдановцев откатывалась на восток. Японцы как и гитлеровцы надеялись на разработки новейшего вооружения. Идея камикадзе стала приносить свои плоды. По крайней мере американское вторжение на Окинаву закончилось большой кровью и крупными потерями не только в десантных частях, но и в кораблях и самолетах.

Японский "проект Эн"

Летом 1942 года, в то самое время, когда Гитлеру было доложено, что создание атомной бомбы потребует не месяцев, а лет, штаб японского императорского флота провел совещание с учеными о возможности военного применения атомной энергии.

В разгар Тихоокеанской войны именно японский флот стал инициатором встречи адмиралов с академиками. Список приглашенных возглавлял видный японский физик Иосио Нисина, в свое время учившийся у Нильса Бора.

В мае 1943 года Нисина доложил военным, что создание атомной бомбы технически возможно. Была утверждена секретная программа под названием "проект Эн" (производное от имени Нисина).

Но экономический потенциал тогдашней Японии был слишком слаб. По подсчетам Нисины, чтобы получить достаточное количество урана-235 лишь для одной атомной бомбы, потребовалась бы восьмая часть всей производившейся тогда в стране электроэнергии. А истощенной японской экономике, переживавшей тотальный дефицит ресурсов, это было не по плечу.

Так, параллельно "проекту Эн" в Японии перед концом войны начал осуществляться "проект Сюсуй" — "Осенние воды"(по созданию ракетного оружия).

Американцы пронюхали про проект и в ходе бомбардировок лаборатория проекта и физик Иосио Нисина были уничтожены. Русские копались в нацистских архивах. Главные фашистские физики свалили в США, а иранцы продолжали почивать на лаврах, хотя на Потсдамскую конференцию Пехлеви не пригласили. Американские самолёты Б-29 с высоты 10 километров безнаказанно бомбили страну восходящего солнца, самолёты которой забирались в небо только на 8 километров.

А тут ещё и англичане крупно подгадили. В 1945 году при их поддержке была создана Лига арабских государств, которая сразу начала продвигать английские интересы. По сути Иран оказывался всё более в изоляции. Вступление в войну против Японии СССР, быстрый разгром японской армии и ядерные бомбардировки американцами Хиросимы и Нагасаки вновь отодвинули Иран во второй ряд заштатных государств. Верхи иранского общества, испытывавшие победную эйфорию в 1944 году, в следующем 1945 году как будто облили из ведра ледяной водой. Ядерной бомбы нет, ракетного оружия нет, современных тактических бомбардировщиков нет, морского флота нет. С СССР очередное охлаждение отношений. Соседний Китай освобожден и объединяется под рукой коммунистов, а значит союзник Москве. Британия создала лигу мусульманских государств, которая работает против Ирана, а американцы и вовсе смотрять чуть ли ни как на рабов и недочеловеков. Максимум на что способен Иран — это яростная оборона. Ну и единственным союзником вновь является Афганистан.

Джунаид-хан был уже стар, однако для поддержания традиций сидел не в доме, а в юрте кочевника, на мягкой кошме, подогнув ноги. Перед ним стояла пиала с зелёным чаем, но он не пил. Его лицо ничего не выражало. Глубокие борозды морщин, как долины горные плато, расчерчивали его обветренное горячими ветрами Каракумов лицо.

Вошел итальянец в белом костюме и шляпе. Этот синьор был любимцем женщин и частенько появлялся в Европе.

— Присаживайтесь граф, — глухо произнёс военный министр.

Граф тут же сел на корточки и улыбнулся.

— Не радуют меня новости в последнее время граф. Особенно не радуют действия вашей организации.

— И зря, американцы нас всё же опасаются и воевать не хотят, пока они не определились с нашим статусом, уж больно мы для их промышленности конкурентны.

— Что с ядерной бомбой.

— Очень глухо. С ядерной физикой вообще туговато.

— Так достаньте учёных! Купите чертежи! Пусть молодые подумают! Разведка вы или что, шайтан вас побери!

Пиала отлетела и расплескала чай.

— В последнее время не буду отрицать наших провалов, но и добыть мы кое-что сумели.

— Говори.

— Мы смогли провернуть операцию "Бруно" в Саратове и в наши руки попал Николай Вавилов, официально он мёртв, а неофициально жив и наконец-то, благодаря нашей медицине, здоров.

— Он же биолог.

— Вот и пускай разрабатывает биологическое оружие.

— У нас нет средств доставки и оно показало низкую эффективность.

— Пока нет средств доставки, США готовятся к ядерной войне с СССР. Радиация страшная штука, мы должны помочь русским.

— Граф, ты совсем обалдел. Нам бы кто помог.

— СССР это наш единственный шанс, они могут создать противовес американцам, по крайней мере немецкие разработки у них. Сталин нуждается в наших реактивных истребителях, вот и пусть их получит, а взамен разрешит нашим студентам, обучаться в их ВУЗах.

— Да оттуда же одни коммунисты выйдут.

— Нет, выйдут физики-ядерщики.

— И нужно советскому флоту дать базы в Персидском заливе, пусть нас охраняют сталинские подводные лодки.

— Сколько нам нужно времени, чтобы создать свою атомную бомбу?

— Учитывая наш большой энергетический потенциал лет десять.

— Активизируйте гангстерские связи в Америке, мы должны сократить это время до минимума. В конце-концов ихние деньги вложены в иранскую промышленность и в их интересах нам помочь.

Николай Иванович Вавилов (1887-1943) — российский генетик, растениевод, географ, автор закона гомологических рядов в наследственной изменчивости организмов, создатель учения о биологических основах селекции и центрах происхождения и разнообразия культурных растений, академик АН СССР и АН УССР (1929), академик и первый президент (1929-1935) ВАСХНИЛ. Брат физика Сергея Ивановича Вавилова.

Николай Вавилов организовал ботанико-агрономические экспедиции в страны Средиземноморья, Северной Африки, Северной и Южной Америки, установил на их территории древние очаги происхождения и разнообразия культурных растений. Собрал крупнейшую в мире мировую коллекцию семян культурных растений, заложил основы госсортоиспытания полевых культур. Обосновал учение об иммунитете растений, открыл закон гомологических рядов в наследственной изменчивости организмов (1920).

Н. Вавилов — автор концепции линнеевского вида как системы (1930). Инициатор создания многих научно-исследовательских учреждений. Член ЦИК СССР (1926-1935), президент Всесоюзного географического общества (1931-1940). Премия имени Владимира Ильича Ленина (1926). 6 августа 1940 арестован, обвинен в контрреволюционной вредительской деятельности и в июле 1941 года приговорен к расстрелу, замененному в 1942 году 20-летним заключением.

— Ну что, Мусса, ты всё таки уезжаешь?

— Да, извини, Гиясуддин.

— Судить тебя будут, политработник ты, хоть и в плен раненый попал.

— Скорпион себя убивает жалом,

Орёл разбивается о скалу.

Разве орлом я не был, чтобы

Умереть, как подобает орлу?

Поверь мне, Родина, был орлом я, —

Горела во мне орлиная страсть!

Уж я и крылья сложил, готовый

Камнем в бездну смерти упасть.

Что делать? Отказался от слова,

От последнего слова друг-пистолет.

Враг мне сковал полумёртвые руки,

Пыль занесла мой кровавый след...

— Я всё-таки напечатаю твои стихи, пусть все знают, что поэт Муса Джалиль не трус.

— Как знаешь.

В большом горном кишлаке.

— Мама, я уезжаю.

— Куда, сынок?

— Повестка пришла, учиться в СССР еду.

— Ты же своё отвоевал.

— А теперь ещё отучиться должен.

— Да куда же это шах смотрит, что же это за напасть, увижу я наконец внуков на старости лет.

— Закон мама вышел, все мусульмане обязаны учиться.

— Так грамотен ты и языки знаешь.

— Сейчас этого мало, ещё учиться надо. Не переживай, там пули не свистят, отучусь и вернусь. Ты сестру в дорогу готовь, ей тоже повестка пришла.

— О, пророк, и девушек учиться отправляют?

— Всё, вчера по радио передали, образование, кроме начального, выделили от учителей веры. Теперь, будет отдельно наука по изучению веры и Корана и светская наука. Первую будут изучать по-желанию, а вот вторую обязаны будут изучать все.

В садах наливались персики, а на воротах мечети в кишлаке прибивали новый лозунг, начертанный в 15 веке по приказу Улугбека на дверях бухарского медресе: "Стремление к знанию является обязанностью каждого мусульманина и мусульманки".

В коридорах призывных пунктов Самарканда слышались шутки и хохот фронтовиков.

— Юсуф и тебя призвали?

— Да вот повестка на медкомиссию.

— Видать доктора думают, что через два года у Юсуфа ноги отросли, — сказал однорукий бывший танкист, всё лицо которого представляло собой страшную обожженную маску.

В коридорах грохнул солдатский хохот.

— Из кабинета, скрипя протезом, вышел одноглазый лётчик.

— О, летун, чего тебе врачи написали?

— Годен к обучению, три дня на сборы.

— Вот тебе и номер! — в коридоре притихли.

А из кабинета, в котором проводился медосмотр, один за одним начали выходить инвалиды и почти у всех было написано то же самое, правда, разнились сроки на сборы.

По договорённости с СССР, в первую очередь в учебных заведениях были забронированы места для поступающих инвалидов ВОВ и эту бронь иранцы выбирали тщательно до последнего инвалида. Во вторую очередь бронировались места для бывших военнослужащих, награждённых за бои на территории СССР орденами и медалями СССР, и наконец, для военнослужащих воевавших на территории СССР. Учитывая, что снабжались питанием и состояли на довольствии все обучающиеся по иранскому военному ведомству, а вдобавок Иран ещё ввёл дополнительные продовольственные пайки для обучающего персонала и отдельно оплачивал обучение, для СССР это было ненакладно. Да и смотрели на обучающихся персов все с уважением, ведь все они поголовно сражались на территории СССР с общим врагом.

Среди студентов-персов царила железная военная дисциплина, им даже шёл военный стаж за время обучения. По сути они вновь были призваны в армию.

Тем временем иранцы всё больше входили в жизнь послевоенного СССР. Лётчики-истребители Ирана охраняли небо СССР. Советские военные моряки-подводники охраняли персидский залив и прилегающую акваторию Индийского океана. Правительство СССР ставило целью восстановление разрушенного войной хозяйства, но иранцы предложили помощь в решении этой задачи и также решить задачу понятия жизненного уровня граждан СССР. Причем последнюю задачу советское руководство и персы видели по-разному. Иранцы сразу же решили, что должны довести уровень жизни среднего русского до зажиточного перса. Специалисты съездили в ближайшую деревню, где жители жили в землянках и город, где рабочие ютились в бараках. Программа иранцев предусматривала строительство индивидуального жилья для каждого советского гражданина, строительство асфальтированных автодорог по стандартам Ирана в каждый населённый пункт, где это возможно и производство автомобиля для каждой советской семьи минимум, ну и плюс продовольствие и одежда, обувь, про которые у иранцев и сомнений не было, что данными благами советский человек должен быть обеспечен без ограничения.

Подряды на строительство и контракты на продукцию выставили на аукционы и промышленники расхватали их. Далее на территорию СССР пошла сплошным потоком строительная техника и рабочие-строители в основном. На рынки СССР хлынули заграничные азиатские продукты, одежда и обувь. Конечно цены на неё были централизовано установлены, но рынок очень быстро насытился и уже в 1946 году карточки на продукты и товары были отменены.

Персидский автопром получил такой чудовищный заказ на автомобили, что перешел на круглосуточный график работы и повсеместно внедрился конвеерный способ производства. Дошло до того, что часть производств разместили в соседнем Афганистане, а часть запчастей для автомобилей закупили в Италии. Тем временем строители персы приступили к строительству жилья и автодорог по всему советскому Казахстану, а также Поволжью, Азербайджану и южной Сибири. Именно туда пришли первые строители и там начали свою работу. Так как никакой централизации строительства в Иране не было отродясь, подрядчики стремились, чтобы именно их объект выделялся качеством и внешним видом, надеясь на получение новых контрактов в будущем. Советские города расцвели новыми постройками с южными орнаментами, резьбой по камню и мозаиками. Строили персы только исключительно гражданские объекты и автодороги, зато строили ударными темпами и очень качественно. Фирмы, которые некачественно строили, к тому времени в шахстве вымерли как мамонты. Рабочих-строителей нужно было кормить, а иранские туманы в магазинах СССР не принимали, потому иранцы начали выплачивать им часть зарплаты в советских рублях. А в советский союз хлынули автомобили для частных лиц всевозможных типов и прежде всего на территорию, где иранцы с маниакальным упорством строили качественные автодороги.

В результате, СССР смог вновь все средства перераспределить в ВПК, а за легкую и пищевую промышленность, а также автопром с успехом сработали персы и насытили рынок.

Выглядело в натуре, особенно в сельской местности это сотрудничество диковато. К председателю колхоза из райцентра приезжало начальство и несколько персов-подрядчиков, они ходили, вымеряли места для построек и дотошно выспрашивали у председателя всё, вплоть до цвета загородок для свиней. Доведя председателя колхоза, до нервного срыва, гости уезжали и про них благополучно забывали. Но вскоре к деревне начинали тянуть асфальтированную дорогу от райцентра, а как только она была протянута, асфальтировать начинали грязные деревенские улицы, все подряд и даже делать асфальтовые тротуары возле домов. Следом появлялась армия рабочих и бесконечный поток автомашин со стройматериалами. Одно за другим строения взлетали стенами в небо и в свинарниках загородки для свиней действительно были окрашены именно в тот цвет, который заказывал председатель. А в новенький сельмаг уже завозили машинами новый ассортимент и продукты, которые раскупали те же строители-работяги, которые конечно скупали всё съестное у местного населения, т.к. ну если очень хочется морковки с огорода, то почему бы и не купить. А в новый колхозный гараж уже закатывали трактора и автомобили. Каждый дом колхозника был новым с иголочки. Сельская школа сияла изразцами восточной работы, а клуб походил на дворец среднеазиатского феодала. Кто сказал, что коммунизм нельзя построить руками капиталистов. Очень даже запросто, вопрос в цене.