Синяя трава

— Ой, ты бы еще понимала что-нибудь в красителях!

— А кто из нас двоих художник? Вот и разберись с красками!

— А кто из нас двоих корчит из себя химика?

— Знаешь что? Если хочешь — попробуй заняться химией вместо меня. Дышу тут гадостью целыми днями...

И на целую неделю Виктория даже заменила Линг в лаборатории. Китаянка не могла выполнять тонкую работу с тем же качеством, что и Виктория, поэтому пока просто занималась кухней, уборкой, мелким ремонтом помещений и немного сельским хозяйством. Но Виктория быстро взвыла от необходимости записывать каждый раз чего и сколько она смешала, да сколько держала, да что получилась и Линг спокойно вернулась к прежнему занятию.

Справедливости ради, нужно отметить, что часто с идеями о покраске подходили и мужчины. Это были оба якута, нивхи, да Осипов Николай. Устойчивость краски их интересовала не сильно, но на яркости все настаивали упорно. Выяснилось, что зима идёт к концу, волчьи шкуры портятся, а без флажков, на которые набралось уже много отходов от шитья, бегать за серыми трудно.

* * *

Верёвки для загонной охоты постепенно скапливались, даже не смотря на то, что женщины предпочитали делать хоть и грубую, но ткань. Под чутким присмотром Хоменко и Алтуфьева потихоньку разработали сначала концепцию, а потом и сам забор для загонной охоты на крупных копытных. В качестве экспертов привлекались оба якута и Николай Осипов.

Деревянные стойки соединялись верёвочной сетью. Здесь всё было просто за исключением мелкого нюанса — в примитивном виде такой забор стадо легко снесёт. Вкапывать мощные брёвна — очевидное решение — очень трудно и долго. Да и сами брёвна таскать тяжело. То есть, в простоте такой забор сделать можно, как стационарное сооружение, но нужно точно знать пути миграции животных. Поэтому стойки требовалось сделать лёгкими и подвижными так, чтобы всё сооружение легко смещалось, но при этом, не разрушалось и не падало. Предполагалось, что толкать забор скотина быстро устанет, а уж тогда-то охотники и повяжут нужных животных.

Забор хотели испытать на мелких оленях, но отказались от этой затеи, так как животные не обладали нужной массой и не ходили большими стадами. Тем не менее, выход нашелся. Сначала забор был атакован хорошо бронированной толпой воинов, а позже внутрь такой ограды загнали верблюда и бычков. Довольный Хоменко и сам принял активное участие в испытаниях, отрабатывая методику застёгивания забора, после того, как стадо попадает в мешок. Наконец, набрав деталей на два километра загона, бизнесмен объявил, что пока можно заняться чем-то другим. Под другим подразумевалось строительство капитальных загонов вблизи посёлка.

— Ты что, собираешься долбить промёрзшую землю? — поинтересовался Айаал.

— Нет, конечно. Но комплектующие к весне должны быть готовы.

* * *

Кузница позволила резко поднять качество инструмента, что немедленно сказалось на скорости строительства и заготовки леса. Даже в работе гончарной мастерской новый пресс и формы для него произвели революцию. Кирпич и черепица отныне приобрели практически заводское качество. Дизайнеры стали работать над формой глиняной посуды.

Бригада максима, наконец, завершила эвакуацию самолёта с берега реки. Освободившиеся специалисты приступили к изготовлению оборудования. Ветряки нужно было сделать к весне и летом их установить. Непременно следовало сделать деревообрабатывающие станки. Отдельно шли мельницы, которые нужны были как для продуктов, так и для исследования руды.

Близость весны заставила сосредоточится на земледельческих орудиях и флоте. Перспективные исследования по стеклу пришлось отложить. Так же ушли в долгий ящик текстильные машины. Зато изготовили шаровую мельницу для истирания глины, извести и геологических образцов. Вот её-то летом следовало прицепить к ветряку. Появились удобные железные топоры, пилы, ломы и кувалды.

В проекте шел кормоизмельчитель, так как к следующей зиме животных хотелось обеспечить силосом. Кроме того, пришла пора подумать о бумаге, для которой нужна проволочная сетка. А это требовало изготовления валков. И всё вместе упиралось в желание сделать подшипник. Раздавались невнятные голоса и за сенокосилку, но подумав, решили, что пока можно справиться с кормами и вручную.

Хорошо дело шло с ульями. Неплохо — с бочками, для стягивания которых появились металлические шины. Эти же шины сильно продвинули вперёд производство колёс для тележек.

* * *

— Весной, как снег сойдет, нужно будет начать исследовательские экспедиции, — поделился мыслью Алтуфьев с Рокотовым.

— Что, прям вот так сразу и срочно?

— Да. Чтоб если что-то интересное найдем, можно было уже летом и осенью начать разрабатывать месторождения. Люди уже ходили на два дня в разные стороны, теперь я предлагаю на запад и восток отправить по три экспедиции на неделю.

— А на север и юг?

— А на север и юг — по две, вдоль двух берегов реки. Плавучие или пешие? Плавать-то пока умеем только вниз по течению. Пусть плывут вниз, бросают там плот и возвращаются пешком. Скажем, четыре дня, если плыть вниз от самой южной заимки. А вверх по реке — пешком выше северной заимки десять дней, обратно — на плоту.

— То есть всего три плюс плюс две, плюс две... Десять экспедиций. Если в каждой по шесть человек, это шестьдесят. Плюс по шесть человек на четырех заимках, порядка двадцати на разных добычах известняка, соли и прочего. Итого сто человек. Я думаю, лагерь останется слишком незащищенным. К тому же, если наблюдатель просигналит тревогу, с окрестных локаций люди успеют вернуться в лагерь. А экспедиции — нет.

— Ну... Можно тогда не все экспедиции отправить одновременно. Это еще одна причина начать пораньше.

* * *

Медики тихо радовались, боясь сглазить удачу, что трупов в течение зимы не появилось. Их барак пустовал без пациентов, и компания тихо употребляла недельную порцию самогона в узком профессиональном кругу.

— Вот, казалось бы, ерунда — каких-то несколько вырванных зубов, — размахивал руками Олег. — А обезболивающего нет — и народ нервничает. Хотя больше всех волноваться следовало бы мне. Я то уже руку набил, но себе зуб удалить не смогу. Стало быть, меня станет мордовать дилетант. А посуды для экспериментов нет.

— Всё так, — согласилась с нейрохирургом Ирина Ахмадулина. — Но летом кого-нибудь непременно будем хоронить.

— Что так мрачно-то?

— Беременных много, — сообщила врачу медсестра, поглаживая живот. — И статистика здесь играет против нас.

Олег поморщился. Действительно, кого-то наверняка придётся резать. А кому достанется это неприятное дело? Понятно кому. Можно пальцем даже и не тыкать. Вздохнув, мужчина признал правоту Ирины:

— Ладно бы только роженицы, но ведь летом опять кто-нибудь сумеет попасть под копыта или бревно. За зиму мы обогатились в оснащении лишь спиртом и тряпками. Пожалуй, стоит заказать пилку и долото на всякий случай. Не приведи бог, чтобы мне понадобился этот наборчик.

* * *

Пока кто-то убивал зимнее время на лесоповале или в кузнице, кто-то другой развлекался иначе. К примеру, имея одного хирурга на всё племя, люди, как могли, старались уберечь специалиста от тяжелого физического труда, чтобы руки его не огрубели и не утратили точность хода. В результате Олег, от нечего делать, изготовил себе симпатичный костяной доспех. Компанию ему составил израненный Пётр Алтуфьев, а консультантами выступали Лев и Ицхак. Путтер и сам сделал костяной бронежилет, но поменял его на дерюжный костюмчик. Такое развлечение сильно радовало военных, но первую башню для молитв уже сделали, и Илья вновь озаботился духовностью.

— Ицхак, а ведь ты у нас еврей, — задумчиво произнёс Буданов.

— Ну? — не стал отпираться Ицхак.

— Вот! — обрадовался офицер. — А это значит, что нужен ещё один храм. Должны же иудеи где-то молиться?

— Наверное, где-то должны, — опять не стал спорить Путтер. — А сейчас они где молятся?

— То есть как где? — опешил Илья. — Тебе лучше знать, ведь кроме тебя нет никого. Ну, в смысле, ты пока единственный еврей на планете.

— Угу, — подтвердил Ицхак.

— Чего угу? Нужен тебе храм? — стал терять терпение офицер.

— Не нужен.

— Да я и сам знаю, что не нужен, — поморщился пожарный. — Но ты мог бы сделать вид, что нужен?

— Нет.

— Почему?

— Да хлопотно. Там хотя бы подметать нужно будет. И молиться я не умею. Вот принимай сам иудаизм и требуй храм!

— Нельзя. Марьяна говорит, что для не еврея нужен специальный обряд. В общем, не прокатит.

— Ну, так ислам прими или буддизм какой-нибудь!

— Не поверят, — вздохнул Буданов. — Национальность у меня неправильная. И не знаю я ничего о верованиях.

— Ну, как не знаешь? Ты же всех уже обошел? Нарыл что-то подходящее? Здесь же полно народа из разных мест. Наверняка верующие найдутся.

— Это кажется только, что много разных, а на самом деле китайцы ни во что не верят. Французы — тоже христиане, а для них храм есть. Нивхи с якутами во что-то веруют, но без храма обходятся. Мусульман и буддистов нет совсем.

— Дятел ты, Илья. Этих сект христианских — вагон и маленькая тележка. Если хорошо побегаешь, то наберёшь к марьяниной секте каких нибудь православных и католиков. Это минимум ещё два разных храма.

— Точно! — обрадовался военный. — Нужно уважать самобытность самых разных культур.

* * *

Запах приближающейся весны заставил крестьянские души шевелиться. Несмотря на то, что длительность года, а стало быть, и тёплого периода, обещала быть больше земной, перцы и помидоры высадили в коробки и заняли почти все имеющиеся окна. Высадили, понятно, не одновременно, так как оптимальных сроков никто назвать не мог, да и сбор урожая следовало максимально растянуть по времени.

— Печально, что теплиц-то нет, — сокрушалась Марьяна, благодаря которой, собственно, семена и оказались в самолёте.

— И не говори! Хорошего, конечно, мало, — соглашалась с ней Мирослава. — Если стекло делать не научимся, нужно будет хотя бы из пузырей что-то придумать. Но в этом году придётся обойтись имеющимися окнами.

Глава29 (Дни с двести двадцать девятого по двести семидесятый)

Снежок начал таять, обнажив первые пятна земли, а вскоре полезла и черемша, что сделало вонь в бараках просто невыносимой, поскольку жильцы поголовно и в больших количествах поглощали эту зелень. Всё чаще люди стали устраивать сквозняки в помещениях и попадать в госпиталь с простудой. Активизировались работы на улице. Землю, отведённую под огород, очистили от снега в надежде на то, что солнце быстрее её прогреет до нужной кондиции. Туда же ребятишки выгоняли свиней, которые за зиму превратились во вполне взрослых животных, счастливо избежав мясницкого ножа. Верблюд и бизоны тоже паслись, поглощая отчасти ту же черемшу, а отчасти выкапывая прошлогоднюю травку из под снега. Вид этой скотинки внушал жалость, так как женщины заботливо вычесали у линяющих животных шерсть едва ли не вместе со шкурой. Килограмм ценного сырья пошел на призы спортсменкам, а остальное пошло в оплату трудодней. Коммунизм советского типа расцвёл в племени вместе с чёрным рынком, несмотря на отсутствие полноценной валюты. Так, к примеру, Лев, как хороший столяр, едва не спился. Спасло ценного специалиста лишь то, что тот перебрался жить в медицинский барак к Муратовой Галие, которая и наложила лапу на зарабатываемый мужем самогон. Не бедствовал в этом смысле и Путтер. Ну, не в смысле жены, а в смысле приработка. Оружейник удивительно хорошо умел работать руками, особенно с металлом. Хорошо провели зиму и оба якута, которые, быстро освоив лук, промышляли охотой, удаляясь от посёлка на несколько дней. В основном добычу составляли лисы и зайцы, часть которых не сдавались в общий котёл, а шли на свободный рынок, впрочем, вполне законно. Лисий мех пользовался неизменным успехом у женщин, что обеспечило в изобилии обоих охотников не только текстильной продукцией, но и тем же самогоном.

В рамках подготовки к посевной компании и в связи с тёплой погодой небольшая компания взялась оборудовать полевой лагерь для вящего удобства тружеников растениеводства. Предполагалось сделать столы, лавки, полевую кухню, навесы от дождя и солнца, туалеты. Сегодня притащили из посёлка лавки и столы, которые вкапывать в грунт не требовалось. Навесы же нуждались в земляных работах, которые вести пока было рановато. Теперь Марьяна, Галия и группа мужчин, расставив садовую мебель, отмечали трудовой подвиг скопившимся самогоном прямо возле будущего огорода, который изрядно попахивал веселящимися здесь же свиньями. Первую рюмку опростали за удачный старт небольшой, но нужной стройки. А вот вторую Марьяна предложила выпить за Осипова:

— Спасибо тебе, Коля, за идею со свиньями!

— Что за идея такая? — немедленно поинтересовался Лев.

— Да вот, чтобы целину проще осваивать было, на огород выпустили свиней, — с готовностью пояснила торговка. — Чуть где земля оттаивает, как свиньи немедленно вспахивают такой кусочек, уничтожая дёрн. Перекопать делянку после них уже не составит большого труда.

— Здорово! — восхитился Путтер, которому кроме чисто технических решений никогда ни чего путнего в голову не приходило. — Прямо свой Одиссей завёлся.

* * *

Задуманные исследовательские экспедиции отменять никто не собирался, а ослаблять племя перед большой охотой, отправляя всех одновременно, тоже не очень хотелось. Поэтому сейчас, пока снег еще полностью не сошел, уже решили отправить две экспедиции на запад в разных направлениях. Одну из них возглавил Антон, глава одного из семейств нивхов. Соответственно, в эту экспедицию вошла вся семья из четырех человек. Антону все-таки удалось пристроить дочку за Эриха, поэтому зять тоже принял участие в походе. Шестым взяли Маттиаса. Группа должна была неделю двигаться строго на запад в разведывательных целях.

Вторую экспедицию поручили возглавить Павлу. Он недавно создал семью с китаянкой, которая ему понравилась и решила ответить на знаки внимания. Парень был в поведении всегда адекватен обстановке, да еще и с руками. За таким, как за каменной стеной, понимала китаянка. Предстоящее путешествие будет для них практически медовым месяцем. В команду, помимо невесты, бывший москвич включил своих друзей — туристов, и заданием этой экспедиции было двигаться неделю на юго-запад.

Какое-то количество заготовленных овощей и рыбы люди взяли с собой, но мясом они должны были обеспечить себя самостоятельно. С одной стороны, меньше тащить с собой, с другой — охота, конечно, будет отнимать время.

* * *

Толпа зевак торчала на берегу и хмуро взирала на запад, где с севера на юг двигалось огромное стадо бизонов. Видно животных, двигавшихся по течению реки, было плохо, но зрелище всё равно оставалось внушительным. Тысячи коричневых туш сплошным ковром неспешно смещались по течению реки примерно в двух километрах от лагеря. Николай Хоменко сжимал и разжимал кулаки, бормоча что-то себе под нос. Николай Осипов перемещался от одной группы поселенцев к другой, не в силах находиться на месте. Айаал и Тускул спокойно курили марихуану, сидя на бревне, которое сами же и притащили к обрыву. Ицхак, ранее просто стоявший с открытым ртом, наконец, хлопнул Хоменко по плечу и выдал рекомендацию: