По глазам Линды было видно, что она готова всё бросить, даже Ирвина, и слинять, но, оглядевшись, женщина осознала, что теперь они все в одной лодке. Если она попробует так поступить, то втравит саму себя в неприятности, во много раз превышающие риски их настоящего положения. Поэтому она недовольно скривилась, но вынуждена была сказать:
— Пока я не вижу нормального выхода из имеющейся ситуации, но он должен быть. Подумаем, поразмыслим, изучим документы… Мне нужен мой комм, чтобы работать. Его никто не видел?
Ирвин вызвался поискать необходимую вещь: в момент похищения у них всё отобрали, но вряд ли уничтожили. Скорее всего и коммы, и планшеты где-то здесь. Ещё парочка парней предложили ему помочь.
Пока они изучали на схеме месторасположение разных шкафов и хранилищ, явились те, кто пошёл с Феликсом. Дастин сделал сообщение: они вытащили неизвестного из тайной комнаты. Он замёрз как цуцик и был практически без сознания из-за кислородного голодания.
Парни отогрели его в медикапе, ввели кое-какие медикаменты, подают кислород, но беспокоятся: мужчина сильно пожилой, как бы не откинул копыта. Сейчас с ним сидит Феликс, но он был бы счастлив. Если бы его сменил более сведущий в медицине Алан. Ал тут же подхватился и вприпрыжку побежал за Фердинандом, который показывал дорогу.
Вскоре Ферди вернулся, но вместе с мрачным и задумчивым Феликсом. Тот еле цедил слова, отвечая на вопросы.
Да, этот человек пришёл в себя. Нет, ничего не сказал и не назвал своего имени. Только спросил, есть ли среди захвативших станцию Гелена Ригел. Он готов говорить исключительно с ней.
Гели встала. Почему-то её это не удивило: она была готова к тому, что её роль в этой пьесе ещё не сыграна до конца.
— Отдыхайте, госпожа Гелена, — осадил её Феликс, — Мужик совсем плох, раньше чем через три часа он ни с кем не сможет поговорить. Так Алан сказал.
Ну, раз Алан… Гели опустилась на сиденье, с которого только что поднялась, и глубоко задумалась.
Затем снова поднялась и обратилась к Ариэлю:
— Эль, раз у нас есть три часа, сходим посмотрим: может, там и правда дети. Вдруг им нужна помощь?
* * *
На самом деле Гелена сейчас не так уж и рвалась к малышам, но ей надо было привести в порядок взбудораженные заявлением неизвестного чувства и хорошенько подумать. Он хочет её видеть? Именно её? Но почему?!
Одна мысль билась в голове, пугая и доводя до сумасшествия: это Калле. Она была готова в это поверить, если бы не видела труп мужа своими глазами. Тогда сомнений не было: во-первых, это мёртвое тело, а не муляж, а во-вторых… Это точно был Карл Йенссон! Её привели, чтобы опознать труп и она ни на минуту не усомнилась: это точно был он. Даже тайные приметы, о которых знали лишь они двое, оказались налицо. Шрамики, родинки, даже искривлённый большой палец на левой ноге — всё принадлежало при жизни её мужу.
Гели отдавала себе отчёт, что такой умелец, как Калле, мог при желании превратить чужой труп в подобие своего, было бы отдалённое сходство. Но проверка ДНК показала, что это он. Стопроцентное совпадение с картой со счетов не сбросишь.
А тогда кто? Какой-такой сильно пожилой злодей мог пожелать её увидеть и говорить с ней? Один из тех, чьи клетки легли в основу той толпы молодых красавцев, которые сейчас толпятся у центрального пульта?
Это было самым рациональным объяснением, но Гелене никак не удавалось направить мысли в эту сторону. Что-то сжималось в животе, в голове плавала муть и некто будто нашёптывал: Калле, там Калле, твой муж, а ты тут с молоденьким парнишкой любовью развлекаешься…
Ариэль чувствовал, что с Гели что-то не так. Он шёл рядом, почти касаясь её плечом, осторожно направлял в нужную сторону, но видел, что сейчас она не с ним. Ушла куда-то в мысли или воспоминания, которые не приносят ей радости.
А до Гелены вдруг дошло, что тягостное чувство, страх, который она испытывает, связаны с виной за то, что она изменила мужу, которому когда-то поклялась в верности. Стоило ей это сообразить, как настроение резко поменялось. Какого чёрта! Если этот гад жив, то пусть пеняет на себя! Это не она изменила, это он её бросил! Подло, мерзко, недостойно! У неё нет теперь перед ним никаких обязательств.
Наоборот, ему придётся ответить за всё! За годы тоски, за душевную боль, за одиночество и за обман! Он пожалеет не только о том, что так её подставил, а что вообще на свет родился!
Ариэль заметил, что ссутулившая спина Гели вдруг расправилась, она подняла голову и сверкнула глазами. Он тут же обнял её за плечи, привлёк к себе и шепнул:
— Всё будет хорошо. Вот увидишь.
Она кивнула и протянула руку за ключом. Они как раз добрались до очередного входа в отсек, судя по карте в комме, того, куда и стремились. Ариэль быстро отпер дверь, повернул колесо механического запора и с трудом отодвинул тяжелую створку. Перед ними был шлюз асептического бокса.
Чтобы пройти дальше пришлось натянуть на себя специальные костюмы и маски, иначе датчики на второй двери пищали и она отказывалась пропускать внутрь. Эта дверь была сделана из толстого стекла-биофильтра, через неё в лёгком тумане просматривалась внутренность отсека. К сожалению, видно было немного: очередной коридор со стенами, выкрашенными антисептической краской, да два человека в таких же, как на них, защитных костюмах, так что лиц не разобрать.
Эти двое стояли плечом к плечу поперёк коридора. С первого взгляда Гелене показалось, что они полны решимости защищать тайны станции, но, присмотревшись, она поняла, что эти двое просто боятся и ищут поддержки друг в друге.
— Мужчина и женщина, — сказал ей Ариэль.
Как он догадался? Когда внутренняя дверь в отсек наконец согласилась открыться, Гели убедилась, что Эль прав. Мальчик и девочка, совсем молоденькие, не старше двадцати. Можно было себе представить, как они перепугались, когда их заперли, ничего не сказав.
Юноша сделал шаг вперёд, прикрывая собой девушку, и произнёс, стараясь, чтобы голос не дрожал:
— Кто вы такие?
Хороший вопрос. Вот только как правильно на него ответить? Ариэль сообразил первый.
— Мы — отряд спасения. Прибыли, чтобы освободить пленников, похищенных по неизвестной причине и запертых на этой станции. Сейчас станция под нашим контролем, функцию управления принял наш командир, а мы выясняем, что здесь происходит.
Вдруг девушка оттолкнула паренька и закричала:
— Я не дам уничтожить детей! Только через мой труп! Костьми лягу! Убирайтесь!
Гелена была сражена. Сама же придумала, что тут дети, но получить подтверждение вот в такой форме? В этом было что-то запредельное. Она не сразу нашлась с ответом на выпад неизвестной, но отчаянной девицы. Зато Ариэль произнёс как можно мягче:
— Никто никого не собирается уничтожать, милая. Мы не агенты Содружества, мы сами по себе. А дети? Это же клоны, я прав?
— Да, клоны, ну и что? — злобно выкрикнула девушка.
— Ничего, кроме того, что когда-то я сам был таким младенцем. Не рождённым матерью, а выращенным в био-реакторе. Так что не бойтесь: от нас этим малышам ничего не грозит. Сколько им, кстати?
Он отлично перевёл тему. Вполне конкретный вопрос и доброжелательный тон успокоили девчонку даже лучше, чем признание в том, что он тоже клон. Но ответил им парнишка:
— По-разному, от трёх месяцев до года.
— А можно на них взглянуть? — спросила Гелена, — Мы не сделаем им ничего, только посмотрим. У вас одни мальчики?
Последний вопрос показался ребятам странным. Девушка набычилась и ответила неожиданно обиженным тоном:
— Почему только мальчики? И девочки есть. Шесть девочек и восемь мальчиков. Если для вас это так важно, можете поглядеть, но руками не трогайте!
Малыши занимали три помещения, в каждом из которых стояло по четыре кроватки, подобные тем, которыми обычно оборудовали детские отделения в госпиталях. В одной комнатке были только мальчики, в другой — только девочки, самые здесь младшенькие, зато в третьей находились самые старшие: два мальчика и две девочки. Их поместили в самую большую палату и недаром: кроме четырёх кроваток там был оборудован манеж, в котором эти младенцы упоённо ползали. Гели не могла отвести от них глаз.
Ариэль взял её за руку и шепнул:
— Ты была права. Это фантастика, но они, кажется, повторили эксперимент твоего мужа.
У Гелены от этих слов подкосились ноги и она ответила тоже шёпотом:
— Я больше всего боюсь, что это сам Калле повторил свой эксперимент. Вернее, продолжил исследования. Это бред?
— Всё может быть, — туманно ответил Эль, но внутри у него всё сжалось. Если Гелин муж жив, то он может её потерять, а это самое страшное.
Юноша и девушка, увидев, что малышам никто не пытается сделать ничего дурного, подуспокоились и даже рискнули вступить во вполне конструктивную беседу. Рассказали, что у детей пока нет имён, поэтому и идентификаторы цифровые. Сама девушка уже назвала каждого, но пока это неофициально. Её, между прочим, зовут Вероника, а парень — Майкл. Они студенты, он биолог, она — будущий врач-педиатр. Им было нечем платить за обучение и поэтому они согласились принять участие в секретном проекте. Контракт на два года, платят хорошо, живут они здесь на всём готовом, работы много, всё же детишек тут целая уйма, но они справляются. Нет, их не двое, их гораздо больше. Двое — это одна смена, а смен у них четыре. Кстати, они даже не заметили, что станция захвачена. И только когда час назад их должны были сменить, но никто не пришёл, они забеспокоились, но не сильно. Потом выяснилось, что дверь заблокирована снаружи, и тут они перепугались. Включили обзор станции и увидели каких-то незнакомых людей…
Тут вступил Майкл и объяснил, что, когда с ними заключали контракт, то намекали, что эксперимент проводят спецслужбы содружества. Он хоть и незаконный, но одобренный. Но если пройдёт утечка информации, то спецслужбы ото всего отопрутся. Поэтому на случай захвата станции предусмотрен механизм самоликвидации, чтобы уничтожить все следы. Майкл в это поверил, потому что читал много книг, где подобное описывалось. Поэтому, когда они увидели, что станция захвачена, то для начала попытались выбраться и вытащить детей. Здесь рядом, буквально за углом, есть катера, на которых можно добраться до ближайшей планеты или хотя бы до заправки.
Из его довольно сумбурного высказывания было понятно, что парень больше всего заботился о собственной безопасности, а вот девчонка не желала спасаться без детей, к которым прикипела душой.
Несмотря на то, что здесь ситуация в общем была ясная, Гелена тормозила, никак не могла принять никакого решения. В голове у неё было пусто, как в школе ночью. Утром все придут, но сейчас…Столько всего навалилось, что мозг отказывался сотрудничать, а мысли все разбежались.
Заметив растерянность подруги, Ариэль взял командование на себя. Веронику и Майкла надо было заменить на тех, кто отдохнул, и внушить всем, что малышей никто обижать не собирается, скорее наоборот, им хотят помочь точно так же, как взрослым дядям. Он предложил ребятам ещё немного подождать, пока он пришлёт сменщиков, уточнил, кто из персонала ими является, и увёл Гели в сторону жилого отсека. Блок с детьми он закрыл на ключ, но механический запор опускать не стал, пусть ребята не считают себя пленниками.
Дверь в жилой отсек оказалась запертой не только снаружи, но и изнутри. Кажется, так называемый персонал перепугался не меньше Майкла с Вероникой и сделал всё, чтобы до них никто не добрался. Пришлось возвращаться на центральный пульт.
Там их встретили расспросами. Эль вкратце описал то, что они нашли в «детском отделении» и попросил связаться с теми, кто забаррикадировался в жилом секторе. Тут Гели частично пришла в себя и потребовала от сестры, чтобы та поговорила со своим бывшим мужем. Он — капитан бизнеса, должен уметь руководить людьми, вот пусть и руководит. Прекратит панику и начнёт сотрудничать с теми, кто сейчас по факту стоит у руля на этой долбаной станции. Есть много срочных дел, но перво-наперво надо позаботиться о тех, кто сам о себе заботиться не в состоянии, то есть о малышах. Нянек следует сменить, пусть те, чья очередь дежурить в детской, идут на своё рабочее место.
Дамиан, увидев, как сестра его госпожи с горящими глазами нападает на Ариану, всё понял, усмехнулся, а затем включил громкую связь и стал вызывать Фреда Марсдона. Тот откликнулся раньше, чем Ари согласилась с ним поговорить, и задал всего один вопрос:
— Кто вы? И чего хотите?
— Разумный мужик, — заметил Дамиан, обращаясь к своей подруге, — смотрит в корень. Кто мы? — эту реплику он уже адресовал Марсдону, — Мы — группа спасения. Прибыли, чтобы выручить наших братьев и подруг, которых подло похитили. Станция в данный момент находится в наших руках, система самоликвидации обезврежена.
Тут он сообразил, что включил только голосовую связь, и перевел её в режим полного видео. По глазам полностью обалдевшего Фредерика было ясно, что он узнал тех, кто находился на центральном пункте управления и теперь не знает, как быть, какой политики держаться. Поэтому Дамиан передал слово Ариане.
Она уже справилась с бурей собственных эмоций и довольно сурово заявила бывшему мужу, что требует от него безоговорочного сотрудничества. Для начала пусть откроет двери и пошлёт ребят на смену тем, кто сейчас нянчится с детьми, а то они за себя не ручается. Когда же вопрос с младенцами будет улажен, разговор пойдёт дальше.
Марсдон кивнул и крикнул столпившимся за его спиной людям, чтобы отправили дежурных нянек к дверям: их надо будет выпустить. Затем успокоил всех: те, кто захватил станцию — не правительственный спецназ, сами такие же пострадавшие и нарушители закона. Так что найти общий язык и столковаться вполне возможно, опасности прямо отсюда отправиться в тюрьму нет, да и детей никто трогать не собирается.
Ему поверили далеко не все, народ топтался на месте и жужжал, как рой пчёл, явно не разделяя оптимизма Фреда. Но тут из толпы вышел высокий темнокожий мужчина с абсолютно белой и курчавой шапкой волос на голове. Гели сразу узнала Стива Маронго. Он взял слово:
— Посмотрите на тех, кто сейчас находится в центре управления. Я знаю этих людей. Вернее, я знал их детьми. Эти парни — результат того эксперимента, который мы были призваны повторить. Так что поверьте: они не сделают нам ничего плохого. Как мне кажется, они пришли сюда не для того, чтобы нас тут поубивать, а для того, чтобы вызволить своих братьев. И уж точно они ничего плохого не сделают детям, сами такие же. Так что, ребята, Джил и Ёсика, давайте, двигайте на выход, вас ждёт ваша работа, её никто не отменял.
Тут же наметилось движение: парень азиатской внешности и девушка— блондинка стали пробираться в сторону тёмного коридора за спиной Стива. Двое парней-клонов уже давно побежали их встречать, так что сложностей возникнуть было не должно.
Гели сделал вывод, что напрасно положилась на авторитет Фреда: у этих людей он был равен нулю. А вот Маронго явно пользовался всеобщим уважением и доверием. Обсуждение дальнейшей судьбы людей на этой станции следовало начинать с него. Только до этого она должна побеседовать с тем таинственным незнакомцем, в котором подозревала найти своего воскресшего мужа.
