— Да, — коротко кивнула Юри, — Я твой консенсор.
Телепат не может причинить другому вред только тогда, когда он связян с человеком постоянной консенсорной нитью, нитью сочувствования, когда он ощущает то же, что этот человек. Любой вред бьет по телепату вдвое. Это единственный случай, когда телепат бессилен. И мы с Юри прекрасно знали это. Зачем же она угрожала мне? Я хмыкнул: скорей всего, простая ревность. Чтобы я не вздумал всерьез увлечься сильной, породистой чарранкой. Вот только... Вряд ли Юри проделала все это с расчетом. Скорее всего — под действием минутного настроения, в порыве ревности. Ведь она смотрела на чарранку моими глазами. И моими же глазами видела себя. И сравнение было явно не в пользу Юри. Жаль, что я все это понимал тогда только умом. Умом, но не сердцем.
Женщина уже не вырывалась, она смирно стояла метрах в четырех от стола и судя по выражению лица, пыталась разобраться, что за провал в памяти вместо недавнего прошлого? Что за сосущая пустота вместо первых воспоминаний на борту Драйвера? Она тревожно смотрела на нас. Юри окрасилась восходящей гаммой цветов, просветлела окончательно и добродушно изрекла:
— Можно пригласить ее отужинать, она совершенно безопасна. В отличие от кое-каких твоих прежних приятельниц.
— Откуда такой вердикт? — усмехнулся я, — Общее сканирование сознания?
— Да, — неопределенно повела рукой девочка, — и еще кое-что несущественное.
— Поверю на слово, — кивнул я, поворачиваясь к новенькой, — Давайте знакомиться.
— Эва Ленум, — вытянулась чарранка, — Пилот второго класса военно-космических сил Чарранского Согласия, приписана к космокрепости номер четырнадцать, личный номер...
— Номер не нужно, — отмахнулся я, — Присаживайся и угощайся, Эва Ленум. Пища пригодна для твоего организма.
Женщина вздрогнула и встретилась со мной взглядом темных, с поволокой, глаз.
— Не забывай, что ты — бывший пилот сил Согласия, — уточнила Юри, — Теперь ты член команды моего Драйвера.
Эва затравленно оглянулась на Юри и отвела взгляд. Затем медленно приблизилась к столу и присела, недоверчиво ощущая под собой невидимый упругий энерговихрь. На меня смотреть ей было, как видно, легче. Она проглотила комок в горле и дрогнувшим низким голосом спросила:
— Член команды чего? Каков мой статус? И кто вы такие?
— А где у нас бразелонское? — спросил я пространство, — Мне нужно срочно бороться со стрессом. Чаши пока будет достаточно.
— Да уж пожалуй, — проворчала Юри, — Иначе, граф, вы снова налижетесь в зюзю.
— Граф Эн Ди? — уточнила Эва с непонятным волнением, — Тот самый? Владетель Бразелонии и Тольцары?
— Вроде бы меня так зовут, — я пожал плечами, принимая возникшую передо мной яшмовую чашу, — Вроде как тот самый. Юри, это опять твои штучки?
Она фыркнула и покачала головой. Привычный шум капсул — бормотание многих голосов, насвистывание, напевание многочисленных разумов и устройств — резко смолк. В звенящей тишине в пальцы руки деликатно влезла рукоять Меча Власти. В тишине я выразил общее мнение:
— Мне это не нравится. Откуда ты знаешь мое имя?
Эва замерла, скосив глаза на хирургически острый кончик лезвия меча. Нервно улыбнулась, кашлянула:
— Простите, кгм, я простой пилот и не знаю этикета. О вашем существовании мы узнали только вчера. Нам пришла депеша из Бразелона.
— Вот как? Вы состоите в контакте с Бразелоном?
— Нет. До получения этой информации мы ничего о нем не знали, — глаза Эвы вновь пробежали по холодному лезвию клинка, который я удерживал за конец рукояти кончиками трех пальцев, — Нам пришла депеша.
— Откуда?
— Передача на языке Чарры, открытым текстом, но весьма странного содержания. Мы не смогли установить ее источник, однако он находился очень близко к нашей крепости. В месте, откуда велась передача, не было совершенно ничего. Это была очень странная информация, пространная, полная старинных, давно не употребляющихся слов. Мы с трудом поняли ее смысл, и он всех озадачил.
— Итак, вы получили сообщение, — подвел черту я, — Ты можешь его пересказать?
— Только в общих чертах, — призналась Эва, — Я знаю его понаслышке.
— Передай так, как знаешь.
— Хорошо. Это выглядело примерно так: "Депеша крепости космической за нумером четыренадесятым чарранской принадлежности от Монархической Республикованности Бразелон. Требуем оказать должный решпект означенного соответственно блистанию просклизу завещаннику Бразелонского Владения графу Эн Ди. Ответственным Визитом Оный Завещанник в Сфере вашего Согласия, Упований и Прочих Обращений десантируется. В случае Игнорации данной Декларации Монархичность Бразелонская воздержится от адекватной вашенской нации Сексуализации. Верно без подписи."
Юри хихикнула. Я мрачно на нее покосился:
— Стиль ужасен, как никогда. Это что, непременное условие составления бразелонских бумаг?
— А то! — расхохоталась девочка, — Разумеется!!!
— Послушай, капитанша — адмиральша, что за дела? — сказал я ей вслух, а дальше подумал: " Только не говори, что ты не знаешь ничего о Бразелоне. Но какая выгода держать меня за идиота? Отчего бы не поделиться своими познаниями?"
— Отчего же "держать", когда ты это самое и есть? — парировала она, — Это ж твое нормальное состояние. Как раз в духе Великой Мардукской Революции.
— Да?!
— Конечно. Оттого-то я с тобой. Кстати, ордена становится маловато. Распорядись-ка разрешить мне ношение Яхонтового Рога Терпеливого Мученичества.
— По моему, твое самолюбие тешит не столько новая брошка, сколько эффекты с которыми она появляется, — буркнул я, — Добро. Может тебе сразу выдать Бриллиантовые Кресты с Короной "Ай да Я!" трех степеней? Хочется?
— Сама знаю, что тешит мое самолюбие, — горделиво пробормотала Юри, — Ладно. За "Ай да Я!" дам тебе координаты Оранжевых Миров. Дивное местечко, все блага цивилизации, кроме самой цивилизации. Так где мои новые побрякушки?
В капсуле оглушительно грянул Гимн Советского Союза. Я поморщился, и громкость значительно поубавилась. На черном мундире Юри радужно переливались новые награды. Под взглядами Светки и Эвы мне стало неудобно, и я поскорей переключился на другие темы:
— Валькирия, вы там уже разобрались, что с этой депешей? Каким путем они ее получили?
— Точечная юнивер — связь. Совершенно пока что недоступная нам техника, капитан. Прокол между Мирозданиями, буквально дырка от булавки, и очень мощный поток заурядных радиоволн. Засечь местонахождение, я имею в виду истинное местонахождение, передатчика невозможно. Не нравится мне вся эта шумиха сопровождения. Этак на твоей Террис нас вылезут встречать разные ЮНЕСКО, ООН и какие-нибудь занюханные депутаты станут клянчить иридий для погашения разных задолженностей.
— А еще раньше перехватит Совет Девяти Миров, — мрачно кивнул я, — Более известный как Майя. Кому это нужно? Мы идем себе на цыпочках, никого особо не задеваем, и вот на тебе! Даже неудобно. Надо это прекратить.
— Очень хорошо, капитан — кивнула Юри, — Бразелон больше не будет. Твое пожелание — закон. Можешь расслабиться. Славная у нас подобралась кампашка: шпионы, проститутки, уголовники и дезертиры, как при всяком приличном дворе.
— Да? — заинтересовался я, — Шпионы, проститутки и дезертиры — это я понимаю, а где ты нашла уголовку?
— Как это где? — сделала Юри большие глаза, — А кто у нас вне закона? Да вообще, я могла бы перечислить законы дюжин миров, по которым ты либо осужден заочно, либо был бы осужден, если бы твои делишки стали предметом обсуждения на суде, — Юри небрежно закинула ногу на ногу, — Ладно, заболталась я тут с вами. А надо бы уж стартовать к факториалу. Попрошу не мешать, мне нужно отдать необходимые распоряжения!
В Драйвере наступила тишина. Юри послушала ее, довольно кивнула, ухмыльнулась:
— Драйвер, оставишь в месте входа небольшую сферу поражения гиперплазмой, примерно в три четверти световой секунды, температура тоже стандартная.
Выдержала паузу, озорно ухмыльнулась:
— Ну, поехали!!!
Мы все глянули в визор, на размазывающееся звездное небо. Юри вздохнула:
— Жаль, что веселье кончается. Начинаются трудовые будни. Тут кто-то спрашивал насчет статуса?
— Да, я спрашивала, — сказала Эва своим красивым низким голосом.
— Так вот, у тебя пока временный статус, Эва Ленум, — снизошла Юри, — ты член команды моего корабля. Твои обязанности я как-нибудь при случае тебе растолкую. Они не шибко хлопотные. А вот у той бабы статуса нет вообще, — Юри резко изменила тон, обращаясь уже к Светке — Эльме, — Захочу, так прямо сейчас вышвырну в чем есть в вакуум космический. Ты меня уже немного знаешь, падаль. Ну так не нарывайся, ясно?!
— Да на кой хер я вообще тут нужна? — удивилась перепуганная шлюха.
— Это тоже станет понятно, но позже, — терпеливо вздохнула Юри, — Намного позже.
— Приехали, — подал голос Драйвер, — Заверть.
— Простите, капитан, — услышал я низкий голос Эвы, — Но что означает слово "граф"?
— Ну, это определенное положение в обществе, — невнятно пробормотал я, — Принадлежность к элите. Хотя не стоит меня так называть. Это будет незаслуженно.
— Скромен, как всегда, — прокомментировала Юри, поворачиваясь к Эве, — Могу сказать, что в моем мире о нем ходят легенды. И в твоем тоже будут ходить.
— Ну разве что будут, в смысле: "когда-нибудь в будущем", — вздохнул я, — Второй Корши было бы многовато для моей нервной системы. Как прекрасны миры, где меня никто не знает, где я просто инопланетник — и все.
— Ага, и с каждой посадкой их количество уменьшается минимум на один, — сказала Эве Юри, — И если бы не так называемая "мораль", то это было бы замечательно.
— Должен же быть какой-никакой противовес твоему нахальству? — хмыкнул я.
— Ты и взаправду так думаешь? — с сомнением пробормотала девочка в стакан сока.
— Конечно. Вот интересно, что из тебя вырастет? — прищурился я, — Хлещешь вино, орешь на старших, занимаешься черт его знает чем, включая непонятные звездные войны?
Юри расположилась повольготнее, забросила ноги на стол:
— То есть как это — кто? Конечно, пиратская адмиральша! Соберу вот своих покойных подельников, женю на себе одну бесхребетную личность, задающую идиотские вопросы, обзаведусь техникой получше — и вперед, Черные Всадники!
— Волнующая перспектива, — улыбнулся я, — Вот только не очень совпадает с прогнозом моей бабушки.
— А, ты вон о чем: "Ты плохо кончишь. Ты женишься на проститутке."? — рассмеялась она, — А то, что я дочь проститутки, не в счет? Не хотелось бы менять профессию. Я уже интегрирована с Драйвером.
— А с лошадью? Или я опять чего не понял насчет твоих всадников?
— Уж и помечтать нельзя, — вздохнула Юри, — Ладно, женись, на ком хочешь. Кроме этой, — она указала подбородком на Эльму — Светку.
— Отчего такие ограничения? — из принципа возмутился я, — Будущее покажет.
— Об этом я и говорю, — серьезно кивнула девочка, — Как раз оно все и покажет. В полный рост покажет. Это я тебе как будущая пиратка говорю.
Я вздохнул и посмотрел в визор. Там, на неярком небе захолустья вселенной переливалась Заверть. У Эвы вырвалось восклицание, Светка курила не знаю какую по счету длинную плоскую черную сигарету под очередную чашу бразелонского.
— Меня уже похоронили, — выдохнула Эва, — То, что вы оставили за собой возле Чарры выглядело как кошмарная катастрофа. Бедный отец!
— Не печалься. У моего народа есть поверье — кого похоронят преждевременно, тот проживет еще сто лет, — утешил я ее. Светка кинула на меня тревожный взгляд, хотела что-то спросить, но сдержалась. Я тактично перевел разговор в другое русло:
— Я хотел бы просветить вас относительно предстоящего перехода. Особенно вас, Эва.
Юри кинула на меня настороженный взгляд. Я улыбнулся ей.
— Так вот, они должны знать, чтобы не думать ничего плохого. Эва — тренированный пилот, стало быть, ей должно быть полегче. И понятнее, как я предполагаю. Так вот, в непродолжительном времени мы подойдем к так называемой Заверти, это пространственно — временной факториал, отверстие в другую вселенную. Условия внутри отвратительные, обычно теряешь сознание еще при входе в этот тоннель. Я к тому, что так оно и должно быть, и не стоит очень этого пугаться. Наши корабли прекрасно выдерживают переход, а вот насчет защиты экипажей от воздействия Заверти пока плохо.
Светка — Эльма зевнула, что навело меня на мысль:
— Кстати, можно погрузить вас в сон, чтобы не осталось никаких неприятных воспоминаний.
— Я хотела бы увидеть как можно больше, — упрямо сказала Эва.
— Поддерживаю, — неожиданно кивнула Юри, указала стаканом сока на Светку, — А вот ее лучше усыпить. Знаешь ли, нерегулярное питание, беспорядочные половые связи, алкоголизм и наркомания не способствуют нормальному восприятию перехода. Здоровья у нее кот наплакал, подохнет еще. Воскрешай ее потом! Капитан, положи ее в Валькирии, накрой коконом и не забудь зеленое поле.
— Хорошо.
— Немедленно! Заверть уже близко, — набычилась Юри. Я со вздохом встал, махнул рукой на праздничный стол, где мы притронулись самое большее к пятой части яств. Драйвер мгновенно удалил и стол, и угощение, — Идем, гхм... Эльма!
В Валькирии она долго мялась, потом, глядя на разворачивающуюся структуру кокона спросила:
— А вы все из какого мира будете?
— Забирайся вовнутрь. У тебя сейчас задача поважней расспросов — выжить, — резко ответил я, включая парализующее зеленое поле, — Валькирия, пригляди за ней. Нежелательно, чтобы она отдала концы. Я пройду Заверть на Драйвере. Не сердишься?
— Иди себе, — обиженно буркнула капсула и выставила меня к Юри и Эве, Драйвер уже деятельно оплетал синими нитями энергоамортизаторов обеих, и тут же присоединил к ним меня. Юри привычно закопошилась под боком, когда по телу пробежал знакомый озноб. Я с ужасом посмотрел на раскрытую нам навстечу жадную воронку факториала. Судороги крипто становились все сильней, меня уже вовсю трясло. Я успел подумать, что крипто вместе с Завертью я не выдержу, и окончательно скис, видя перед собой искаженную ужасом мордашку Юри...
Palladium Silici
Я завис, как муха в янтаре, посреди ледяной воды шаробассейна.
Валькирия всегда переохлаждала воду в шаробассейне для меня по утрам.
Холод уже стал болью, я перестал чувствовать конечности и как мешок опилок вывалился наружу. Юри говорила Эве:
— ... дремлет религиозный фанатик, кровавый варвар, маньяк, палач, и все... Ой! Эн Ди!
— Перемываешь мои кости? — поинтересовался я, — Доберусь я до твоего острого язычка!!!
— Прости, я не столько о тебе, сколько о населении твоего мира, — оправдалась девочка, — На твоем примере. Ты ж там не самый плохой, верно?
— Закройся. Не пугай других тем, чего, как мы уже установили, ты сама толком не знаешь.
Только тут я обнаружил гробовую тишину, в которой происходили события. Я поднял глаза к визору:
