— Теперь держись.
Она взвизгнула, и мы побежали, сначала вдоль колонн, набирая скорость и делая небольшие прыжки, потом лавируя между ними, иногда резко сворачивая и бросаясь совсем в неожиданную для нее сторону, заставляя вскрикивать и крепче хвататься за меня руками. Для меня она была словно пушинка, легкая, веселая, громкая. Под конец она уже заливисто смеялась, предугадывая мои ужимки и попытки застать ее врасплох, заранее озвучивая мои мысли и с удовольствием потешаясь над ними.
— Уже устал? Не быть тебе моей карруми, не годен, — она легко соскочила вниз, заставив меня слегка покачнуться.
— Как настроение?
— Прекрасно, чем займемся дальше?
— Ну, я немного размялся, теперь можно и потренироваться, как думаешь, сможешь по мне попасть?
— А то, — она без промедления сделала шаг вперед и атаковала.
Хорошая скорость для девушки, и реакция в порядке, меня прошлого она бы разделала подчистую, и абсолютно не напрягаясь. Я вился вокруг нее ужом, уходя из-под ударов в последний момент или принимая их на ладони, стараясь в то же время не дать попасть по себе и постоянно кружа вокруг. Иссиль же порхала бабочкой и пыталась ужалить, но пока безрезультатно.
— Ты чего не нападаешь, жалеешь? — она остановилась.
— Тебя опасно жалеть, можно и схлопотать, — попытался ее обнять, и сразу же поймал ринувшийся к скуле кулачек, — вот коварная.
Она улыбнулась и попыталась вырваться, но дала лишь еще больше скрутить себя, оказавшись прижатой к груди.
— Так не честно, ты сильнее, — и уткнулась мне в шею, став сердито сопеть, напоминая маленький паровозик.
— Обожаю тебя, — ослабил хватку.
— Да что ты, — сопение участилось, руки обвили плечи и напряглись, рывок — я лечу на пол и еле успеваю перехватить прыгнувшую следом девушку, но выставленную в последний момент коленку пришлось проигнорировать, а то повредил бы, и не смог сдержать улыбки, когда увидел победоносное выражение лица напротив.
— Сдаюсь, — поднял руки, — победила.
— То-то же, — она склонилась и легонько чмокнула меня в губы, потом устроилась удобнее и полностью легла сверху, вжавшись в меня, как только могла. А дальше была просто сказка — чувственная, нежная, долгая, мне совершенно сорвало башню, и я полностью отдался во власть эмоций.
Глава 25
Прошедшее время, казалось, я провел в раю, и воспринимал его как нечто неземное, как дар свыше, и поэтому был безмерно счастлив, близость с этой девушкой была для меня чем-то гораздо большим плотских утех, для нее хотелось свершать нечто особенное, удивлять, радовать, защищать. Мир вокруг стал ярче, живее, и плевать, что вокруг был только холодный камень и сплошной сумрак, плевать на положение забившихся под землю и схоронившихся крыс, боящихся высунуть даже нос наружу, плевать на все.
— Мм, хорошо, — лежавшая на мне девушка потянулась, — устал?
— Ты меня просто вымотала.
Она улыбнулась, но потом спохватилась и вскочила.
— Вставай быстро, ты же на голом полу лежишь, — и, схватив меня, принялась поднимать. Резко подавшись вперед, подхватил ее на руки и вскочил, выдавив у нее негромкий вскрик, а затем осторожно опустил на свою скомканную в стороне одежду и помог одеться.
— Как думаешь, наверху сейчас день или ночь?
— Вечер, а что?
— Тогда пошли, а то пропустим ужин.
— Ну и обжора же мне достался, — она скривилась, — сложно будет тебя прокормить.
— Ну, если это твой главный критерий, не буду тогда навязываться, — состроил разочарованную мину и тут же получил кулачком в бок.
— Смотри мне, договоришься.
За ужином получилось оттеснить Искара в сторону, подальше от Иссиль и остальных:
— Есть разговор.
— За добавкой не ко мне, а к повару, — он улыбнулся, но, увидев мою серьезную физию, исправился, — я слушаю.
— Помнишь, ты говорил о возможности устроить обвал, как ты собирался это сделать?
— Обвал? Да, но это на крайний случай, все-таки не уверен, что это задержало бы их хоть на сколь-нибудь долго. А так все просто, обычные горные амулеты — воткнуть в щели и дать команду, и, — он рукой изобразил взрыв, — бабах, а что?
Я посмотрел на него.
— Как думаешь, эти амулеты способны разнести ворота?
Он чуть не поперхнулся, громко закашлявшись, и на нас сразу же обратили внимание.
— Тише ты, — пришлось пару раз приложить его по спине, — раскашлялся.
— Ты с ума сошел? Скажи лучше сразу, понимаешь хоть, что это форменное самоубийство?
— Да тише ты, чего орешь, — наступил ему на ногу, — не ори, говорю.
Он заткнулся, окинув взглядом помещение, и уже тише спросил:
— Ты, часом, головой не ударился?
— Я в порядке, так ты мне поможешь, или лезть наобум?
Некоторое время мы молча мерялись взглядами, но, наконец, он сдался и, вздохнув, уже спокойнее ответил:
— Все ворота разные, разлетятся, разве что, малые торговые.
— Разве что, или точно?
Он вздохнул.
— Главное, правильно разместить амулеты, иначе они и их не разнесут. Алистер, мне не нравится то, что ты задумал.
— Ты сначала послушай, а потом уже суди.
Дождавшись кивка, я продолжил:
— Только продолжай есть, а то Иссиль уже коситься. Сегодня ночью я выйду на поверхность, ты расскажешь, как добраться до этих малых ворот, разузнав все, что будет можно — вернусь назад, а там спланируем дальнейшее.
— Ты точно рехнулся, неужели думаешь, что тебе разрешат приблизиться и подорвать их?
— Мне нет, а тебе да.
— Ч-чего? — он опять чуть не подавился.
— Пока еще ничего не ясно, но план примерно таков: я займу каттонисийцев, а ты установишь амулеты.
— Так, я сейчас иду, и все рассказываю Иссиль, если ты меня не слушаешь, то она уж точно тебе мозги вправит.
— Давай, вперед, — я посторонился, продолжая есть, — и поставь под вопрос будущее не только Ильсы, но и всех остальных, лично я не уверен, что город возьмут.
Он запнулся, успев сделать только шаг, но выпрямился и пошел дальше, успев бросить:
— Иди к Криссу, я прихвачу вина.
По пути меня перехватила Иссиль.
— Что-то случилось? — она была немного встревожена.
— Да, у нас небольшой мальчишник с прекрасной, — я сделал паузу, дав ей время свести брови вместе, — и выдержанной бутылкой вина.
— Ясно, — она кивнула, — значит, без женщин?
— Без женщин, — я улыбнулся.
— Ладно, иди, — меня благосклонно отпустили, вот оно, надо будет с этим что-то делать в будущем.
Крисс встретил меня кислой улыбкой, похоже, ему тут было порядком скучно, а маячившим неподалеку двоим парням из обслуги хватало и своего общества. Так что копейщик чуть ли не в потолок плевал от безделья, и мой приход его явно обрадовал.
— Садись, — он глазами указал на место рядом с собой.
— Как рука, жить будешь?
— Уже лучше, через полгода будет как новенькая, ты какими путями здесь, сменяешь?
— Не совсем, сейчас Искар подойдет, разговор есть.
— Ну, хоть что-то, а то уже на стену готов лезть, ты-то выспался? — он ехидно посмотрел на меня.
— Без понятия, со мной такое бывает.
Подошедший скоро Искар отпустил парней вниз, а сам уселся рядом и с торжественным видом выставил перед нами пузатое чудо с тонюсеньким горлышком.
— Цените, из собственных запасов.
— Неужели...
— Именно, Крисс, снимешь пробу? — он ловко выбил пробку и подал ему бутылку.
Тот приложился, и я смог воочию увидеть произведенный много ранее на меня эффект.
— Ох, это — это просто бесподобно, — он передал пузатенькую мне.
— А теперь вот, — Искар достал из-за пазухи смятый лист бумаги и грифель.
— Что планируем? — Крисс тут же принял участие.
— Нужен кратчайший и запасные пути до малых ворот.
— Вылазка, — копейщик кивнул, — а дальше?
— А дальше их подрыв.
— Опасно, и очень рискованно, — он покачал головой.
— Для начала все разведаем, а там и будем решать, — бутылка пошла по второму кругу и снова оказалась у меня.
Брат Ильсы тем временем не переставал вычерчивать на бумаге схему, указывая более-менее подробно улицы, повороты и возможности срезать путь. Когда в бутылке осталось примерно половина, он, наконец-то, закончил.
— Итак, смотрим сюда. Здесь кладбище, здесь ворота, эта улица напрямую ведет от нас к ним, эти боковые уводят в сторону, но с них проулками можно опять вернуться назад. Здесь будет тюремная стена, вдоль нее почти вплотную стоит целый квартал, там, в основном, сплошь бедняки и бандитские шайки, но лазеек и нор просто немерено. Если что, затеряешься там, потом пойдешь вдоль стены и выйдешь тут. Так, что еще?
— Аррсы неплохо чуют людей, — вставил Крисс, — как быть с этим?
— А с этим даже не знаю, что предложить, — Искар задумчиво подпер подбородок.
— А твой белый порошок, он может помочь?
— Нет, не для этого он создавался, могу посоветовать только пробираться внутри домов, хотя и там есть шанс напороться на "друзей".
— Сплошной риск, — Крисс покачал головой, — может, тебе дерьмом вымазаться?
— А что, может сработать, — как на меня, идея была довольно неплоха.
— Ага, и вместо того, что бы гоняться за человеком, аррсы будут гоняться за убегающим дерьмом.
— Ладно, сглупил, — копейщик поднял здоровую руку, — но уж больно хотелось посмотреть на него в таком виде.
— Ты сама доброта, — я кивнул ему.
— Ну что, по последнему глотку? — Искар приложился первым.
— И еще, Искар, тебе лично придется присмотреть за ларрити.
— Эх, дела любовные, — копейщик мечтательно зажмурился, — скажи ей, что он составил мне компанию и у нас серьезный, очень долгий разговор.
— Хорошо, — тот кивнул, — теперь план на случай, если ты не вернешься до утра.
— Никаких планов, — я отставил пустую тару под стенку, — если меня не будет до утра, значит, все кончено, и вы просто ждете итогов осады, здесь все все прекрасно понимают, так что не будем.
Некоторое время мы сидели молча, сказать было просто нечего, да и незачем, так что я просто поднялся, подхватив с пола захваченную Искаром сбрую с ривскретом, и так же молча направился к лестнице наверх. Воздух посвежел, даже стал более прозрачным, что ли, сверху не доносилось ни звука, лишь мерное стрекотание насекомых и легкие порывы ветра. По ощущениям, никого рядом так и не было, но перестраховаться все же стоило, так что я добрых минут десять торчал у выхода, всматриваясь в окутавшую кладбище ночь. Так ничего и не заметив, я тенью скользнул в темень снаружи и метнулся к воротам. Возле них замер, повторно оценивая обстановку вокруг — никого, и ничего, ладно, двигаемся дальше. Удерживая в голове набросанную Искаром схему, бросился в ближайший левый переулок, решив идти кружным путем. Большинство дверей и окон были заколочены или выбиты, довольно часто попадались кровавые пятна или целые дорожки, будто кого-то тащили, оставляя за собой заметный след, везде лежал мусор и обломки, улицы давно уже никто не убирал, запустение царило повсюду безраздельно. Сюда бы добавить еще трупы, свисающие с крыш домов, и картина была бы закончена полностью — город призрак во всей красе.
Впереди за углом раздался шорох, заставивший меня моментально шмыгнуть к ближайшей двери и замереть, затаив дыхание внутри разгромленной веранды. Спустя какое-то время раздались шаги, отчетливо впечатывающиеся в камни мостовой, а чуть позже, на грани слышимости — мягкие, аккуратные шлепки явно не человеческой поступи. Аррс, а может и пара, так не разобрать, что ж, я медленно, стараясь не издать ни звука, вынул ривскрет из ножен. Тело подобралось само по себе, нужна только команда мозга — и мышцы сами бросят в бой смертоносную машину, лишь бы успеть и закончить до того, как поднимется ненужная шумиха. Шаги раздавались уже совсем близко, еще чуть-чуть, и можно будет определиться с противником.
Мягкие лапы теперь уже легко и быстро семенили по мостовой, тварь то ли учуяла меня, то ли еще что, но сопровождающий ее человек обнажил оружие, я отчетливо услышал звук вынимаемого клинка, и что-то скомандовал своему питомцу, после чего аррс явно занялся вынюхиванием. Я лишь крепче сжал рукояти, готовый в любой момент рассечь сунувшуюся в проем тварь, но та, словно что-то сообразив, замерла посередине проулка, дав возможность отчетливо ощутить себя во всей красе. Они что здесь, все такие здоровенные? Гадина в метре от двери была просто огромна, существенно шире прошлых двух, выше, массивнее, и явно сильнее, не знаю, как насчет скорости, но мне вдруг очень захотелось, что бы она прошла мимо. Низкий вибрирующий гул, издаваемый жуткой глоткой аррса, эхом прокатился вдоль пустых домов и неприятно ударил по ушам, предупреждением ворвавшись в мозг — найден. Их было всего двое, теперь я был точно в этом уверен — погонщик и аррс, и последний был просто огромен.
— Эй, балурец, ты хорошо спрятался? — раздалось снаружи, — Ну, тогда жди, мы идем искать!
Время замедлилось, растянувшись и позволив четко оценить ситуацию. Против меня здоровенная гадина весом центнера в три, если не больше, жутко сильная и, скорее всего, не менее быстрая, настоящая машина для убийств, погонщика во внимание можно не брать, убью походя. Дом, в котором я укрылся, довольно хреновое место для боя с такой тварью, мало пространства, да и мебель еще мешать будет, а отбивать удары такого монстра будет верхом глупости, чревато переломами, так что только уклоняться, ни в коем случае не подставляясь под атаки. Значит, пора выходить.
— О как, да ты смельчак, как я погляжу, — оказавшийся напротив здоровяк мало походил на погонщика — высокий, широкоплечий, весь обвешан оружием и одежда, его одежда скорее походила на кожаную броню воина, чем на легкие плащи, виденные мной ранее у его коллег.
Аррс же при виде меня только переступил с одной чудовищной лапы на другую и замер, явно ожидая разрешения схватить добычу.
— Вы здесь одни? — я дружелюбно улыбнулся, будто и не держал в руках две полосы смертоносной стали.
— Конечно одни, конечно, — похоже, мужика явно забавляла создавшаяся ситуация, — ты как, готов?
Дождавшись моего кивка, он отошел к противоположному дому и сел на ступеньки, облокотившись о заколоченную дверь.
— Ну, давай начнем. Бак-кри! — аррс преобразился, мышцы сократились и бросили чудовище вперед, слишком медленно, как на меня, но размах лап позволял ей эту медлительность, метра четыре впереди себя она контролировала свободно, но не учла одного — меня. Рывок в сторону и толчок о стену позволили буквально перелететь на другую сторону, взмах, и голова погонщика разделилась надвое, съехав верхней половинкой и обнажив свое содержимое. В тот же миг с аррса будто слетели оковы, с трудом уйдя из-под удара, оценил новую информацию — этому монстру все прочие и в подметки не годились, возможно, я даже сдохну сегодня. Но потом на посторонние мысли просто не стало времени.
Я стал крысой, жалко убегающей от разъярившейся кошки, каждый удар которой выбивал каменную крошку, рикошетом барабанящую по стенам и градом оседающую на мостовую. Тварь орудовала всеми четырьмя лапами, в зависимости от того, в какой стороне я оказывался, некогда мягкие, они стали жесткими, словно метал, и одним только попаданием грозили смертью. Наши метания проходили в полнейшей тишине и, скорее всего, походили на некую пьесу, разыгрываемую в декорациях мертвого города в темноте одного из его переулков — охотник и обреченный, палач и жертва.
