— Оборотни?
— Да нет, куда как хуже. Зеркальщики. Мерзкие твари, принимающие облик того, кто последним смотрелся в их фальшивое зеркало. Жертву съедают. Заживо.
Тая содрогнулась.
— И?
— То, что в городе появились зеркальщики, выяснили сразу же после того, как удалось убить ложного парня. Начались поиски. Проверяли каждый дом, каждого жителя.
— Как отыскать зеркальщика? — уточнила девушка.
— Он должен отразиться в обычном зеркале. По крайней мере, так было сначала. Потом зеркала перестали пугать зеркальщиков. Потом... — Василиса сглотнула, застыла на стене, нервно притянув к себе хвост. — Тая, может быть, не пойдем туда? Зеркальщиков после долгой войны вывести не удалось, а эти чудовища легко подчиняют себе зверей и ночных тварей. А вдруг...
— Васька, ты боишься что ли?
— Ужасно! — дракоша скрутилась в клубочек.
— Оставайся здесь, — великодушно разрешила Тая и двинулась вперед к огромным вратам, ведущим в город семи огней.
Василиса что-то кричала ей вслед, не то берегись зеркал, не то наоборот держись ближе к ним. Таисия уже не слышала, ее вел вперед инстинкт, говорящий о том, что скоро все закончится. И цветок, уверенно ведущий не то спасительницу мира, не то его разрушительницу к цели — к четвертому цветку с душой богини земли.
За легкими шагами девушки со стен, потолка и из темных щелей наблюдали десятки... нет, даже сотни очень голодных глаз. Кто бы ни обитал в этих тоннелях, но он был очень голоден. А тут еда сама пришла. Ну не радость ли?
Глава 27. Город семи огней
Эхо затихло. Когда Тая двигалась по пещерным тоннелям, она слышала, как от сводов отражались ее шаги, а сейчас — нет, не было. И голос ее не подхватило и не отразило, когда она громко крикнула.
Звук просто схлопнулся, стал плоским и окончательно затих.
А потом Таисия из тоннеля вынырнула на улицу заброшенного города. Под ложечкой неприятно засосало.
Дома никого нет.
Именно так можно было описать в нескольких словах то, что она увидела. Руины? Что вы, никаких руин. Дома выглядели так, словно их покинули "на одну минуточку". Открытые окна, забытая книга на скамейке у палисадника, на столике в маленькой беседке — пара кружек и тарелка с печеньем.
Когда Тая увидела, что печенье еще даже немного дымится, стало все же страшно. Нет, она не храбрилась перед Васей, оставшейся где-то там в тоннелях, она не боялась сюда идти. Не боялась и тех зазеркальников — о них во время игры девушка вообще ничего не слышала, а страх — это просто додумывание человека о чем-то. Не зная о проблеме, додумывать ее до пугающих деталей было проблематично.
Но в этом городе...
Остановившись посреди улицы, Тая закрутила головой.
Как так возможно? В том же Златороге, где люди ухаживали за своими домами, маги постоянно реставрировали культурные и исторические здания, не было такой сохранности, как здесь. А ведь этот город темные эльфы должны были покинуть очень давно. А он — стоит. И не видно ни следа действия времени.
Кажется, что если промелькнет ветерок — то качнутся застывшие занавески на окне. И послышатся детские голоса с ближайшей площадки с горками и качелями.
Город не был нормальным, но все же у девушки не было времени ни любоваться им, ни пугаться его. Надо было следовать за цветком. Это в прямых коридорах его было легко разглядеть, а здесь, на петляющих улицах было не всегда легко найти растение-проводник. И чем ближе Тая подходила к центру, тем цветок вел себя все более странно — его поведение нельзя было описать с точки зрения логики.
Он рыскал туда-сюда, возвращался обратно по улицам, забирался на стены и пару раз даже побывал на потолке. Словно — не знал, где именно находится то, что они искали. А потом приземлился на центральной площади, прямо у ног Таи и расплакался.
Светло-зеленые лепестки, как ранняя весенняя зелень в Кириане, приподнимались, как плечи человека, снова опадали — и по желобку из скручивающихся лепесточков текли сверкающие капельки.
Откровенно говоря, это было пугающе. И все же, все же, Тая была девушкой, и устоять перед так нуждающимся в ее помощи она не смогла. Протянув руку, она осторожно погладила пальчиками по лепесткам.
— Не расстраивайся. Сейчас найдем. Не получилось у тебя найти, пойдем другим путем. У нас есть еще возможности.
Цветочек замер и воспрянул, расправив лепестки во все стороны. Таисия тихо засмеялась, потом расстегнула ворот рубашки и застыла. На груди не было ни амулета-тарелки, ни божественных цветов.
Сердце забилось где-то в горле. Мысли перепуганной стайкой метнулись в разные стороны. Как так возможно? Почему? Кто забрал? Снял? За что?! Разве она...
Пальцы в бессилии скользнули по коже. И вместо мягкой гладкости Тая ощутила какую-то подозрительную шероховатость.
Между ключиц сразу под шеей что-то было. Но как Тая не выворачивала голову, рассмотреть это не представлялось возможным. Зато, судя по форме всех шероховатостей, это амулеты втянулись в кожу. Но нужно было проверить...
— Так, — решительно поднялась девушка с места, поднимая на ладони заодно и цветок. Потом вообще посадила его на свое плечо. — Держись за меня крепче. По дороге сюда я видела зеркало. А оно мне как раз сейчас очень надо.
Цветок отреагировал скрутившимися и снова раскрутившимися лепестками. Тая заставила себя улыбнуться и двинулась искать зеркала.
Должны же они быть в городе, где полно зеркальщиков?
Уже через полчаса Тая так не думала. Ноги гудели, голова болела, а толку от прогулки-пробежки оказалось не просто ноль, а практически и с отрицательным результатом. Зеркала ее не отражали. Ни одно! Словно у нее не было отражения или зеркальщики, если допустить, что это они пытались поймать Таю в свою ловушку, ничего не могли с ней сделать, из-за связки ее амулетов. Вряд ли зеркало может отразить душу бога, а на теле Таи их было сразу три.
— Все, — девушка без сил рухнула в каком-то парке на скамейку. — Больше нет сил.
Цветочек погладил девушку по щеке своими лепестками и заозирался по сторонам, потом сполз на скамейку, потоптался по ней и куда-то помчался. Тая вздохнула.
— Мне к тебе идти?
Цветочек замер на углу между парком и ближайшим домом, повернулся и замахал всеми лепестками. С неохотой, но девушка поднялась со скамьи и двинулась вслед за ним.
Мимо высокого здания, мимо деревьев с темной, почти черной листвой. Мимо двухэтажного ухоженного особняка. Мимо целой галереи зеркал, которые тоже не отражали Таю.
Дальше, дальше, дальше.
Пока впереди неожиданно не показалась речка. Журчала по камням, бурлила на перекатах, разбрасывая в разные стороны искрящиеся брызги и обкатывая окатыши у берега.
Цветочек остановился у самого края воды, заглядывая туда, в чистую воду, а потом обрадованно зазвенел... и потопал на своих ножках — стебельках в воду.
Тая и опомниться не успела. По воде пронеслась волна силы, и ... все. Все стихло. Её проводника как и не бывало. Добравшись до воды за несколько мгновений, Тая запустила руку в реку почти по локоть.
Ледяная вода обожгла кожу, девушка охнула и тут же вытащила обратно занемевшие пальцы. Между большим пальцем и мизинцем был нераскрытый бутон на цепочке, в сердцевине которого пульсировал яркий зеленый свет.
Тая не успела опомниться, а бутон уже приник к коже, словно поцелуй. Только не любовника, а вампира. Цветок пил не кровь — силу, а вместе с ней и жизнь спасительницы.
В глазах потемнело. В животе стало как-то очень пусто. А потом было просто падение, куда-то глубоко-глубоко, к голосам, которые отчаянно ее звали, но не могли дозваться. А потом не стало и их.
Только голос, отсчитывающий равнодушно:
— Двести сорок два. Двести сорок один. Двести сорок...
Когда Рель огляделся по сторонам уже в шестой раз, а Дар, отправившийся на мостик в центре бездны, вернулся ни с чем, стало понятно, что Тая куда-то пропала.
— Упустили из вида на пару минут, и что теперь будем делать? — вздохнул темный — Наш князь уже смотрит на нас с недоумением. На балу принято веселиться, а мы мало того, что мрачные, так еще и с каждой минутой все мрачнее и мрачнее. Что делать будем? Может, попросим у Князя помощи?
— Сами найдем, — отмахнулся Дар. — У нее же есть маячок?
— Есть, — согласился Рель с кривой усмешкой. — Есть. Но маячок указывает, что она здесь. На площади. Смещается то влево, то вправо, то вообще начинает ходить кругами, но здесь! Понимаешь?
— Не может она здесь быть. Я уже всю площадь не только обыскал, но еще и накрыл ее поисковой сетью. Если бы яркий свет Таи попал в сеть, я бы узнал об этом мгновенно. Но раз маячок работает, значит, девочка жива.
Кантарр, подошедший откуда-то сбоку, покачал головой:
— Если это и так — то это будет чудо.
— Ты что-то знаешь?
— Ее столкнули. Она стояла там, — мотнул он головой в сторону мостков. — И ее вытолкнули за ограждение. Вы двое, знаете, что внизу?
Рель и Дар переглянулись.
— Меня тоже чрезвычайно интересует ответ на этот вопрос, — раздался очень тихий голос с присвистом. — Помнится, вы двое пропадали на несколько дней пару десятков лет назад. Вернулись настолько притихшие, что наша столица на пару лет перестала от вас страдать. Что же случилось такое в те дни? Вы все-таки были на дне бездны?
— Князь... — Рель повернулся.
Его прадед, он же Князь темных эльфов, правая рука повелителя всех эльфов, воззрился на младшего правнука с укоризной.
— Я же говорил вам обоим, что это опасно, что на том конце бездны можно встретить свою смерть. Так, вы нарушили запрет и спускались вниз?
Рель не ответил. По земле пробежала едва уловимая дрожь, а вслед за этим маячок, который он все время отслеживал, дрогнул и замерцал.
— Пресветлые боги, — пробормотал он. — Князь, простите нас. Мы нарушили запрет, мы спускались вниз.
Все это было сказано достаточно неуверенно, но взгляд... Дар вздрогнул. Друг смотрел так, как смотрят приговоренные к смерти.
— Она там? — спросил он хрипло.
Темный эльф кивнул.
— Она внизу. Причем маячок говорит, что ей осталось совсем немного. Кантарр. Ты остаешься здесь. Я не смогу протащить тебя сквозь тень. Князь... — Рель взглянул на повелителя эльфов и не смог сказать то, что собирался. Покачал головой. — Дед, прости. Нам было интересно тогда, и мы спускались вниз. Мы видели город семи огней. Все семь огней давно погасли, а город стоит нетронутый. Мы видели зеркальные галереи, которые до сих пор ждут новые жертвы. И...
— Вы идете сейчас туда? — спросил Князь темных эльфов негромко.
— Да.
— Что она за человек?
Вместо правнука правителю ответил Дар:
— Однажды она сказала, что наш Кириан еще не безнадежен. Потому что каждый, кто здесь живет, знает, что такое удача. Удача сопутствует многим. А что есть удача — как не высшее проявление любви бога?
Князь промолчал.
По земле снова прокатилась дрожь и стихла.
— Дар, у нас нет времени. Город внизу рушится. Я не знаю, что с ним происходит, но нам стоит поспешить, если мы хотим застать нашу Таю живой.
Светлый послушно кивнул, хотел было двинуться к напарнику и не смог сделать и шагу. В воздухе пахнуло силой, чуждой эльфам. Душное полотно незримого могущества развернуло свои крылья над кем-то среди гостей бала.
Кантарр за спиной Реля смотрел как-то... не так, как привык видеть Дар. Не было в его темном взгляде привычного спокойствия. Было что-то заполошное, злое, что-то такое давящее.
А потом мужчина коснулся обоих эльфов.
— Мое почтение, Князь, — пробормотал он. — У нас нет времени, а вам лучше закончить бал и приготовиться, на всякий случай, к эвакуации.
— Кантарр? — в голосе Реля зазвучало бескрайнее удивление.
— У нас нет времени на путь тени, мы не успеем добраться вовремя с ее помощью. Так что... извините, ребята, это будет больно. Но быстро.
Мужчина обманул.
Когда спустя одно биение сердца, вокруг них распахнулись темные своды подземного города, и Рель, и Дар буквально сложились в три погибели. Боль была запредельной, хоть и мгновенной.
А Кантарр уже мчался вперед, к бушующему грязному потоку, вышедшему из берегов и подобно злому псу треплющему безвольную фигуру в прибрежном потоке.
— Тая! — мужчина рванулся к бессознательной девушке, подхватил ее на руки.
— Ты что? — раздался позади хриплый голос выпрямляющегося Реля. — Маг?
— Да.
— Ты никогда не говорил об этом, — заметил Дар.
— Не было повода. К тому же, я больше верю собственному мечу, чем этой... эфемерной субстанции, — отозвался Кантарр, не замечая, как грубеет его голос.
А Дар уловил, впервые за все то время, которое они были знакомы — эмоции воина. Кантарр полыхал злостью, буквально кипел ей. Ничего кроме злости в его душе не было, только она, захлестывала его с головой, бурлила в его венах, пылала в его душе. А потом все закончилось, Кантарр взял себя в руки, и все стало как прежде.
— Не знаю почему, — пробормотал Рель, прислушиваясь тем временем к стенам. — Но разрушения остановились. Ты сможешь нас вытащить обратно?
— Нет. Пройдем пешком. Раз разрушения перестали...
— Кантарр, мы в городе семи огней, — Дар чуть повернулся, глядя на воина. — В городе, откуда темные эльфы бежали, не в силах справиться с зеркальщиками. И сейчас, здесь они живут по-прежнему. И чувствует себя вполне комфортно. Им не нужна вода, еда. Они едят... души, но это десерт для них, который выпадает лишь раз-два в их долгой, очень долгой жизни. И вряд ли они сделают для нас исключение.
— Вы же здесь уже были.
— Выжили чудом. Зеркальщики не могут пересечь бегущую реку. Мы спаслись там, — Дар махнул рукой на маленький островок за грязным бурным потоком. — Без еды сидели там пару суток, пока зеркальщики бродили вокруг, пробуя различные образы, только чтобы сманить нас, чтобы мы добровольно, сами пересекли реку.
— Вы не пересекли.
— Да, — кивнул Рель. — Здесь магии гораздо меньше чем наверху. Мы сидели на этом острове, пока я не набрал несколько крупиц силы, чтобы вытащить себя и Дара через тень. Нам понадобилось на это пять дней. Хорошо еще, что мы оба — тренированные воины, смогли продержаться на воде и еще каким-то чудом накопить магию. Сейчас же...
— Тихо, — шепнул Дар.
Рель и Кантарр прислушались. Но только через пару минут они смогли услышать то, что уловил не столько слух, сколько эмпатия Дара — шаги. К тому месту, где они стояли, кто-то шел. Не один или два — целая толпа.
— Уходим, — велел Кантарр.
— Не успеем. Тут только одна дорога, мы выйдем сразу же на встречу всем, кто сюда идет. И окажемся зажаты в клещи. Отступаем на остров.
— Слишком мало места, — пробормотал Рель. — Мы там не вместимся.
— Я его увеличу, — сообщил Кантарр после некоторой заминки. Словно решал что-то очень важное, будто отрезал себе все пути назад.
Рель и Дар переглянулись.
— Давай мне Таю, — решил светлый, шагая вперед.
На мгновение ему показалось, что воин не выпустит из рук бессознательную девушку, но мгновение прошло. Кантарр опустил девушку на руки светлого эльфа и шагнул в ледяной грязевой поток. То, что случилось дальше, объяснить не смогли бы ни Рель, ни Дар — вода успокоилась.
