— Погоди, его надо постирать и зашить, лучше надень чистый. — Остановила его Веселушка, начав копаться в рюкзаке, бурча оттуда. — Я... вот... принесла. — Добавила она уже тише.
Хват с интересом посмотрел на девушку, но выяснять причину ее заминки не стал.
— Доставай тогда.
Из безразмерного рюкзака тут же был извлечен комплект одеяния как раз под размер Хвата, который немедленно в него облачился. Помятый доспех закрепили сверху, огрин сунул топор за спину рукоятью в чехол, болтер так и не покинул кобуры, лазган повис на ремне, а единственная мельта была взята в руки. Огрин решительно направился к двери, которая распахнулась перед его носом и внутрь влетела канонисса, чуть не столкнувшись с могучей тушей громилы. Симона попыталась затормозить, но ее мягко поймали за талию, а сам Хват чуть сместился в сторону, чтобы женщина не ударилась в его доспехи.
— Хват?! — она очень удивилась тому, что огрин уже проснулся и встал. — Ты же... куда ты собрался? Тебе нужно отдыхать!
— Prorab выпускает ракету, не время нам всем отдыхать. — Пропел Хват. — Я слышал, вы планируете зачистить гнездо, тогда нам нужно спешить — ждать нас никто не будет.
Он не видел, как Веселушка за его спиной, упаковывая рюкзак, равнодушно смотрела на канониссу, однако в ее взгляде нет-нет, да мелькали искорки неприязни. Это наверняка повеселило бы Хвата, заметь он что-то подобное.
— Я разговаривала с инквизитором и она согласилась, чтобы участвовали только добровольцы. — Сказала Симона. — Вам нет нужды всем совать туда голову — раненые могут остаться здесь.
— Так и сделаем. — Кивнул огрин. — А сейчас надо спешить. О, а это что за эскорт?
В коридоре стояли несколько сестер битвы с носилками. Канонисса обернулась и чуть смущено произнесла:
— Это мы собирались тебя тащить в лазарет.
— Зря. — Буркнул Хват. — Такую тушу вряд ли подняли бы.
— У нас встроенные в силовую броню экзоскелеты. — Заметила канонисса, которая чуть-чуть обиделась на такое замечание огрина.
— Тогда носилки бы сломались под такой тяжестью. — Просто ответил тот. — Ладно, раз уж пришли, то тащите нашего комиссара, а то она спит на ходу.
— Вот еще! — Возопила Эмилия. — Ничего я не сплю!
— Да? — удивился Хват. — Тогда чей храп я слышал минуту назад?
Все засмеялись, а комиссар хотела обидеться на огрина, пока не поняла, что это такая военная шутка.
— Отдых, конечно, не помешает. — Сказал громила, когда смех утих. — Сколько лететь до острова?
— Час, может быть чуть больше. — Быстро подсчитала в уме канонисса.
— Веселушка, сколько у нас осталось бодрящего корня?
— Немного. — Покачала головой та. — На котелок хватит.
— Тогда пойдут только те, кто выпьет настоя.
— Ты сильно огорчишь тех, кого оставишь здесь. — Серьезно произнесла Веселушка. — Захотят пойти все, а варева получится мало.
— Будем тянуть жребий. — Пожал плечами Хват и повернулся к канониссе. — Можешь подкинуть нам оружия и боеприпасов? Эта штука, — он потряс мельтой, — оказалась весьма эффективной и очень хорошо жжет тварей. Если получится, то можно снять подобные с танков или транспортеров, тащить только неудобно будет, но что-нибудь да придумаем. Потом пригодятся огнеметы и дробовики — паразиты обожают прятаться в нишах в пещерах, там много тесного пространства и это оружие будет более востребованным, чем лазганы. Хорошо бы запустить туда пару ракет, но тогда обрушаться своды и Патриарх окажется заперт и сможет прорыть себе другой выход, а вечно караулить на острове его мы не сможем. К тому же он в любой момент может издать психический вопль и сюда примчит осколок Флота-улья и тогда всем станет очень кисло.
— Все твои предложения выглядят дельными, я сейчас же отдам приказ, чтобы техножрицы на "Славном" смогли переделать столько мельт, сколько у нас есть. Пока будем лететь, пока высадимся, определим норы и места атак, наметим маршруты, подвезут оружие и боеприпасы.
— Так и сделаем. — Хват чуть отстранил Симону. — А пока я переговорю со своими воинами — мы пребудем на погрузку как только решим, кто пойдет.
— Я немедленно отправлюсь в космопорт и первым же транспортом полечу на остров, чтобы организовать прием войск. Как только вы прилетите, все будет готово. — Ответила ему канонисса и, повернувшись, первой вышла из комнаты.
— Святоша. — Ядовито буркнула себе под нос на огринском Веселушка, думая, что ее не услышат, но Эмилия стояла рядом и с удивлением посмотрела на девушку. Она что, испытывает к канониссе неприязнь? Нет, причин у огринши ее любить, конечно, нет, но чтобы так относиться к сестре битвы, которая спасла их от смерти? Странно. А если она узнает или инквизитор почувствует эту сложившуюся неприязнь, как тогда быть? Не прилетит ли самой комиссару за такое непотребство, ведь она должна пресекать подобные мысли среди личного состава своего подразделения. Надо бы устроить личный разговор с Веселушкой, разузнать, что именно ее заставило так ненавидеть канониссу.
— Пошли, барышни. — Хват поманил девушек за собой.
За последний час в здании Администратума ничего не изменилось — также по "Смольному" ходили гвардейцы и бегали чиновники, стояла стража из местных СПО, мелкие командиры добровольческих отрядов забегали в кабинеты, получая на руки распоряжения, бланки приказов, отдавая на подпись уже состряпанные отчеты и рапорты — бюрократическая машина вовсю ворочалась. Кто-то орал благим матом, пытаясь выбить для своих солдат лучшее обмундирование, кто-то сетовал на отсутствие транспорта, все грузовики, мол, забрала гвардия. Мимо огринов и комиссара прошла группа техников, совершенно не обращая на них внимания — они направлялись в отдел, заведующий запчастями, для получения указания по восстановлению водоснабжения города — тираниды во время штурма очистных и канализации повредили часть оборудования. К тому же там могли еще оставаться их разрозненные отряды и техники откровенно боялись туда лезть без поддержки гвардии.
Транспортер с заснувшим за рулем рядовым Гарри так и стоял, приткнувшись возле здания Администратума. Хват постучал по броне стволом мельты и водитель проснулся, замотав головой в поисках источника шума.
— Заводи, поехали. — Отдал приказ огрин.
Все расселись и транспортер, пыхнув черным выхлопом, помчался по пустым ночным улицам города, тормозя на блокпостах, объезжая баррикады — Гарри уже выучил все перекрестки и улицы наизусть. Доехали минут за двадцать к месту новой дислокации гвардии — территория части сейчас превратилась в выжженное пятно земли с разрушенными до основания постройками. Казармы же находились недалеко от космодрома и представляли собой бараки для временного проживания вахтовых рабочих, в которых и разместили гвардейцев. Там же находился и временный госпиталь, в котором вовсю трудились сестры битвы. Хват шепнул Гарри на ухо и тот, кивнув, свернул к зданию, где лежали раненые огрины. Вождь вышел из транспортера, отпустив водителя — Эмилия и Веселушка пошли за ним.
Огрин вошел в низкие двери, ловко протиснувшись в проем. Потолки не были привычно высокими, сделаны для людей, так что пришлось идти сгорбившись. По коридорам бегали медсестры, сидела дежурная, которая тут же встрепенулась, завидев посетителей.
— Вы куда?! — спросила она, загораживая проход. — Тут госпиталь, посторонним находится запрещено!
— Где лежат раненые огрины? — спросил Хват. — Их около семидесяти человек, должно быть большое помещение.
— В дальнем крыле. — Дежурная сестра госпитальер поняла, кто перед ней. — Пройдите стерилизацию и можете их навестить или поговорить с сестрой Магнолией, которая ими занимается. Доспехи снимите — на них может быть тиранидская зараза.
Хват не стал спорить и разоблачился тут же, подумав, что его раны скрыты под одеждой и незаметны для сестер. Веселушка первой проскочила в стерилизационную, оборудованную установкой, облучающей входящего и убивающей всех микробов на его одежде, к тому же обувь необходимо было мыть в специальном растворе, в ванне с которым огринские говнодавы не помещались. Так что Хват взял тряпку и тщательно обтер подошву, после чего положил ее на пол и снова вытер ноги, выходя из комнаты. После чего дежурная вроде как удовлетворилась его внешним состоянием и пропустила к палате, где лежали раненые. Хват прошел туда, открыл дверь и застыл на пороге.
Прямо на полу, на матрацах, лежали огрины, все опутанные трубочками системы жизнеобеспечения, подключенные к аппаратам искусственного дыхания. Между ними ходили сестры, записывая показатели, а за размещенным в углу когитатором, куда стекались все данные, сидела сестра Магнолия, которую Хват узнал сразу же — у него была хорошая память на лица. Женщина заметила вошедшего и тут же встала, направившись к нему.
— Каково их состояние? — спросил огрин.
— У шестидесяти шести уже стабилизировалось, но они пока все без сознания. — Ответила медик. — Умерли еще трое.
— Кто? — в голосе Хвата было столько горечи, что у самой Магнолии сердце само сжалось от тоски.
— Вот они. — Тихо произнесла медик, указывая на три трупа, накрытых простыней с головой.
Хват подошел к ним, открывая лица. Клыкастый, Вертлявый и Космач. Видеть труп последнего было еще больнее — безмятежное лицо погибшего огрина словно улыбалось командиру и подмигивало, мол, не грусти, все будет хорошо. Хват провел рукой по щеке Космача, поправил сбившийся с головы волос, после чего закрыл простыней и повернулся к Магнолии. Эмилия не пошла дальше порога — она прекрасно видела оттуда, кто именно умер и на ее глазах наворачивались слезы. Девушка отвернулась и вышла в коридор, плюхнувшись на скамью ожидающих, рядом с ней присела Веселушка, которая разделила боль утраты товарищей вместе с командиром. Она ощущала тоску и горе Хвата даже отсюда, через которую пробивалась еле сдерживаемая ярость и гнев.
— У меня есть для вас просьба. — Магнолия приготовила книжечку для записей. — Похороните их по нашим обычаям — сожгите тела на рассвете. Веселушка останется с вами и покажет, что надо сделать и как.
Магнолия просто кивнула, не став задавать глупых вопросов или ерепениться — не время и не место. А вот Веселушка вскинулась и набросилась на вождя.
— Значит, ты не хочешь меня брать с собой?!! — слезы в ее глазах высохли и сейчас метали молнии праведного гнева.
Хват подошел к девушке и обхватил ее за плечи словно заключил в объятия.
— Я буду далеко и не смогу провести обряд. — Сказал он. — Возлагаю на тебя эту честь.
Веселушка была зла, но согласилась, не став спорить. Сейчас перед ней стоял не охотник и воин Хват, которого она давно знала, а самый настоящий ВОЖДЬ! Который имеет право отдать приказ и не выполнить его, значит пойти против его воли, стать изгоем. Веселушка слишком уважала Хвата и не только, поэтому просто подчинилась, не устраивая истерик, как это иногда делали имперские женщины — она просто не представляла себе подобного поведения. Хват погладил ее волосы и произнес:
— Начни варить настой — нам понадобятся все силы, чтобы истребить эту мерзость и отомстить за павших. Идем.
В казарме стоял богатырский храп — все очень устали и использовали каждую минутку для сна. Дневальный отсутствовал — все равно бы уснул, так что на входе дежурил кто-то из гвардейцев Тихонького. Сам лейтенант лежал в госпитале и Хват по пути заглянул к нему, удостоверившись, что с ним все в порядке. Да, он потерял ногу, но быстрый разговор с сестрой Магнолией, которая сопровождала огрина до выхода, оставил в душе Хвата надежду, что лейтенант, нет, уже капитан, получит новую аугментику и еще послужит на благо Империума.
Хват щелкнул выключателем и помещение залил яркий свет ламп.
— Рота, подъем! — скомандовал он и солдаты зашевелись, протирая глаза и беззлобно ругаясь. — Построиться!
Многие заметили, что вождь был в латах и вооружен, с расширившимися от недосыпа зрачками, почти полностью закрывшими глаз и зашевелились быстрее. Веселушка не стала ждать и уже извлекала из своего волшебного рюкзачка ингредиенты для варева. Хват оглядел оставшуюся в живых сотню.
— С орбиты засекли место, где спрятался Патриарх. — Он сделал паузу, чтобы смысл дошел до всех. — Это небольшой остров недалеко от континента, весь изрытый пещерами и ходами паразитов. Сейчас туда перебрасывают войска и технику, скоро настанет и наша очередь. Согласно приказу полковника Конота наше подразделение понесло большие потери в результате операции по защите коммуны, поэтому... — Хват снова оглядел всех, — для зачистки логова мне нужны добровольцы.
Все сделали шаг вперед — никто не захотел отсиживаться в казарме, когда остальные пойдут мстить за собратьев. Вождь мысленно кивнул себе.
— Я знаю, что вы устали, но запасов бодрящего корня на всех не хватит — сколько получится порций, столько людей и пойдет. — Огрины недовольно зашумели и Хват повысил голос. — Я не хочу потерять еще и вас! — Он смотрел в глаза каждому. — Нас и так осталось мало, а вы устали после битвы, многие имеют раны, которые скрывают от медиков. Или думаете я об этом не знаю? — некоторые опустили глаза. — Мне нужен каждый боец и я взял бы всех, но в пещерах — вы все знаете — нужна сосредоточенность и ловкость, а именно сейчас ей мы похвастать не можем. Поэтому пойдут только те, кто получил царапины или неглубокие порезы, кто успел отдохнуть и восстановить силы, к тому же настой примем только перед операцией, во время полета можем немного поспать.
— Пойдут все. — Из строя вышла Ступа и встала, уперев руки в бока. Чем-то она напомнила Хвату жену Обвала, тихую и смирную женщину, которая никогда не перечила мужу, но если тот где-то умудрился накосячить, то вот тут превращалась в строгую и справедливую судью. Ступа же, не обращая внимания на вождя, прошла к своему мешку и стала в нем копаться, поясняя на ходу свои действия. — Для такого случая берегла. — Она извлекла на свет небольшой мешочек из шкур, встряхивая его. — Нужно только его растереть хорошенько.
— Что там? — спросил любопытный Носач.
— Измельченная в порошок печень рыбы Го. — Ответила Ступа и все огрины издали вздох удивления. — Редкая штука, я знаю, по случаю выменяла у поморов, как знала, что пригодится.
— Сколько там? — спросил Хват.
— На эту сотню как раз достаточно. — С ухмылкой ответила девушка, подходя к вождю. — На, смотри сам. — И развязала мешочек, в котором лежал бурый порошок.
— Я никогда его не видел. — Пожал плечами вождь. — Только слышал.
— Я видел. — Вылез вперед Жила и заглянул в мешок. — Точно, он.
— Тогда живем! — воскликнул Молчун и посмотрел на Хвата. — Придется тебе брать всех, вождь!
Хват вздохнул и посмотрел на Веселушку.
— Кто-то должен остаться — провести обряд над павшими братьями и присмотреть за ранеными. Главной я назначил Веселушку.
— Пусть остаются женщины. — Прогудел Скала, зам погибшего Горы, не уступающий ему ростом.
— Еще чего?! — вскинулась Заноза. — Ты, что ли, за меня решать будешь?!
— Не дело вам в пасть к тварям лезть. — Возразил Скала.
— Да нас тут больше половины!! — возразила девушка. — Мы на второй линии стояли и не сильно пострадали!
