Заклинатель

— Бунтует?

— Командует! — негодующе выпалила девушка. — Я как-то не привыкла, что больной может так себя вести!

— Мало ты с больными сталкивалась, — пробормотал я.

— Мало, — согласилась Полли, — но это не значит...

— Привыкай, — нудным голосом посоветовал я. — Терпение — главная добродетель врача.

— Чего-о? Где ты таких сентенций набрался? Кстати, а ты откуда тут? Я только хотела бежать за тобой, и вдруг...

— Да я как раз проверить хотел его. Полли, ты не могла бы на секунду заглянуть к детям-призракам? Что-то мне не нравится состояние пространства у двери в их комнату.

— Ладно, сейчас.

И я вошёл к призраку. Незаметно — так как он был очень занят, пытаясь переставить свою койку к стене, где она раньше и стояла. Прикинув потоки энергии в комнате, я сообразил, что рядом с кое-как закрытой дырой энергетика комнаты гораздо сильней и активней. Так думает Карл. Интересно, догадывается ли он, что сквозь плохую "заплату" стены просачивается энергия Сциллы?

Призрак сдвинул койку в очередной раз — и без сил навалился на высокую спинку. Не рассчитал силы. Слаб ещё.

— Бог в помощь, — сказал я и, будто не замечая его мгновенно потемневшего взгляда, подошёл и предложил: — Давай вместе? А то ты весь пол искорёжишь здесь.

Он посверлил меня глазами несколько секунд — вспотевший от усилий и ослабевший: тело, несмотря на введённые стимуляторы, ещё плохо подчинялось, и это его злило, а тут ещё застали в минуту слабости. Что, естественно, не прибавило довольства собой. Он всё же выпрямился и взялся за низ койки, я быстро подошёл с другой стороны и тоже ухватил перекладину снизу. Уже молча подняли и быстро перенесли в нужное место.

Призрак постоял — отдышаться и прийти в себя, после чего присел на койку, но не выдержал и минуты — свалился на постель.

— Чего явился? — с одышкой спросил он и сморщился.

— Доброго утра пожелать.

— Что — та девчонка позвала на помощь?

— Да нет. Мы с Полли только что у порога столкнулись. — Я приблизился и поднял его свисающие с койки ноги, после чего укрыл Карла по пояс простынёй. — Есть хочешь? Здесь где-то комплексный завтрак был.

— В няньки напрашиваешься?

— Если могу чем-то помочь, почему бы и нет?

— Сам нажрусь.

— Лады.

Я, уже не спрашивая, перенёс тумбочку с пластиковыми стаканами завтрака ближе к койке. Карл следил за мной насупясь. Я же неторопливо оглядел, всё ли расставлено в пределах его досягаемости, и повернулся уходить.

— Подожди! — повелительный возглас заставил обернуться.

Призрак смотрел недовольно, но в то же время озадаченно.

— Зачем ты пришёл? — повторил он вопрос. — Не может быть, чтобы только...

— Хорошо, скажу. Я хотел посмотреть защиту, которую поставил тебе от твоих детишек. Думал снять её, но, к сожалению, ты пока ещё не настолько оправился, чтобы защищаться на должном уровне, случись что подобное позавчерашнему.

— Что?!

— Извини, Карл, но мне пора бежать. Кажется, в коридоре что-то происходит.

Я не успел развернуться к двери, как та резко распахнулась и на пороге возник Мартин. Мальчишка метнул взгляд на взрослого призрака, потом на меня.

— Брис, быстрей! Нам с Таис не справиться!

Уже в спину только и услышал потрясённый шёпот призрака:

— Мартин?!

Теперь я не церемонился — хлопнул дверью от души, мельком сообразив, что новостью о защите вокруг него и явлением мальчишки Карла, кажется, тоже теперь пробило не слабо. Ничего, ему полезно.

От камеры взрослого призрака пересечь коридор в пятнадцать шагов до бокса маленьких призраков. Здесь, у двери к ним, стоит перепуганная Полли.

— Что?..

— Я не могу войти!

— Зови Вестара и парней, кто посильнее!

Девушка помчалась по коридору, на ходу вынимая из кармана комбинезона триди-визор. Надеюсь, она правильно поняла мою просьбу — прислать парней посильнее в работе с боевым менталом.

Мартин топтался рядом, нетерпеливо и беспокойно поглядывая на дверь в бокс.

Я вздохнул и, повернувшись к двери, настроился на неё, вошёл в резонанс с нею. Но, едва взялся за дверную ручку, почувствовал, что дверь всё равно открывается туго. Её словно втягивало вовнутрь. Так... Кажется, в боксе нешуточно работают с энергией. Еле открыв и встав на пороге — Мартину велел остаться в коридоре, я одним взглядом оценил происходящее.

Первыми бросились в глаза двое пацанов лет тринадцати, неподвижно стоящих друг против друга, метрах в двух, посередине комнаты. Против — в самом прямом смысле. Насмерть. На тонком уровне зрения они дрались, стремительно орудуя чёрно-алыми хлыстами, полосующими по лицу и по горлу.

В двух-трёх шагах от них лежали двое — один навзничь, раскинув руки, другой — скорчившись, ничком, подбородком в лужу крови.

Все четверо — в белых комбинезонах призраков.

Остальные жались к стенам — за спиной Таис, которая, разведя руки в стороны и создав мощный щит, еле сдерживала убийственный натиск смертоносных вихрей, метавшихся по всему боксу. Эти дети все как один — в обычной, "непризрачной" одежде.

Значит, белые выясняют, кто тут главный? Драка за верховодство?

Ух, как полыхнуло у меня внутри!

Закрывшись от сумасшедшей энергии, неистовствующей в боксе, я медленно, преодолевая напор сбивающих с ног стремительных и мощных энергетических потоков, пошёл к двоим. Они, кажется, полагали: если разметали всех послабее, то теперь полностью могут сосредоточиться друг на друге. У обоих лица окровавлены. Глаза чудом сохранились. При том, что я видел вокруг них, целые глаза и впрямь казались чудом.

Вскоре я стоял перед ними. Вмешиваться в поединок надо очень осторожно. Дай слабину один — второй немедленно убьёт его. Пока мальчишки на равных, но... Жаль, что стоят друг от друга далековато. Взять бы обоих щенков за шкиряк и встряхнуть хорошенько, чтобы сразу усвоили, кто тут главный.

Ничего не замечают, сосредоточившись на оружии противника. Почему Таис не позвала меня раньше? Надеялась — справится сама?

Капли крови брызнули со скулы того, что спиной к двери. Глаза второго вспыхнули. От него к раненому рванула чёрная молния — такого насыщенного цвета, что захотелось врезать ему немедленно и сбить с ног. Но первый не шелохнулся — и чёрная молния размазалась перед мгновенно возведённым щитом. Нет, хуже, чем размазалась, — впиталась в щит. Почему я решил, что хуже? Приглядевшись, я обнаружил: раненый набирал разрушительную энергию, в то время как второй слишком щедро разбрасывался ею. И если я сначала, по первому впечатлению, посочувствовал первому, раненому, то теперь насторожённо стал следить за ним.

Постепенно картина вырисовывалась. Дрался как раз второй, а раненый лишь защищался, незаметно окружая себя всё большим количеством энергии и изредка подбрасывая имитацию атаки, чтобы второй в азарте сражения ничего не понял.

Соображение, что именно в этой ситуации делать, пришло не сразу. За что себя потом долго корил: один из ребятишек под защитой Таис решил, видимо, что лучше сбежать, чем дожидаться окончания поединка. Он рванул к двери. Таис дёрнулась ему вслед, но тут же дрогнувший щит потребовал пристального внимания, и она, болезненно сморщившись, вернулась к прежнему положению. А мальчишку сбило с ног при первом же шаге из-под её защиты и — я не поверил глазам! — уже в падении начало тащить из него энергию к ногам раненого. Беглец только и успел ахнуть. Даже рук не вытянул, падая... Его просто свернуло жадно высасывающими потоками!

Одному мне не справиться. И я спустил с привязи берсерка. Это он бросился к мальчишке, из которого вытягивали, сдирали жизнь, — бросился, не обращая внимания и даже не замечая схлёстывающихся в пространстве смертельных водоворотов. Это берсерк легко сцапал обмякшего мальчишку за подмышки, рывком пнул дверь в коридор и буквально выбросил безвольное тело в руки подбежавших Никаса и Вестара.

— Держите! Не заходить пока! Здесь опасно!

Захлопнул дверь — и снова в чёрно-багровую метель, которая уже настоящим торнадо клубилась вокруг двоих, заметно подбираясь к постоянно атакующему. А тот слабел. Возможно, он ещё не замечал этого, продолжая вбрасывать в личное поле противника чёрные сгустки. Зато раненый, по внутренним ощущениям, начинал превращаться в ледяную статую — из кроваво-чёрного льда.

Берсерк рвался в бой, и я с трудом удерживал его. Он утверждал, что успеет врезать поцарапанному и почти в тот же миг свернуть скулу атакующему, чтобы тот не успел убить противника. Я — сомневался. Если б здесь был один пацан, я б сам справился с ситуацией, но двое, без пауз производящих направленную ментальную смерть, — это очень опасно. Нет, здесь необходимо придумать что-то иное. Стукнуть обоих одновременно? Никогда не пробовал такого приёма — нет смысла экспериментировать и сейчас. Как нет смысла пытаться залезть одновременно в мозги обоих драчунов. Синхронности без тренировок не добиться, а неопробованное сейчас опасно.

Между тем раненый оживился и перешёл в настоящую атаку. Он обрушил на противника такое количество смертоносной энергии, что тот — даже чисто визуально было видно — прогнулся назад, покачнувшись и с трудом сдерживая шквал несущихся на него энергетических волн.

Промелькнула мысль о зряшности такой мощи...

"Воображение — строительный материал в мире ментального!"

Я опустился на корточки, не сводя глаз с драчунов. Быстро скатал плотный серый "снежок" из той самой зряшной энергии, оставил рядом. Скатал второй — положил близко к первому. Секунды — и "снежки" почернели. Берсерк притих, внимательно наблюдая за моими действиями. Я объяснил, что надо сделать. Он пренебрежительно ухмыльнулся, хотя проникся, что нужно быть очень точным. Присев рядом, он немного покатал "снежки" по полу, словно примериваясь к весу и лёгкости их скольжения на поверхности пола. А затем сосредоточился, примерился — и просто подтолкнул чёрные "снежки" к двум маленьким призракам.

Оба стояли, слегка расставив ноги для упора. Чёрные "снежки" подкатились под их ноги и замерли. "Раз, два, три!" — просчитал берсерк.

"Снежки" выстрелили вверх чёрной сетью, вбросив в личные поля драчунов информацию: "Тебя накрывает плёнка!" И — одновременно окутали мальчишек жёсткой стеной, не пропускающей никакой другой энергии.

"Во дурак!" — успел выругаться я.

И застыл, крепко-накрепко держа "стену". Напряжение заставило забыть, что нужно нервничать: не сказал своим ребятам немедленно зайти и развести драчливых мальчишек, пока держу их под контролем.

А те окаменели, застигнутые врасплох нападением страшной твари. И я боялся, что не вовремя сморгну чёрную сеть на каждом и они поймут, что всё это — только иллюзия, и продолжал жёстко держать блоки, надеясь на чудо: а вдруг наши парни поймут, что нужно войти и оттащить пацанов друг от друга?

Помощь пришла с другой стороны.

Начали слабеть и опадать багрово-чёрные вихри. Краем глаза я заметил, как встрепенулась Таис — видимо, почуяла изменение в пространстве. Взмахом рук она уничтожила свой щит и бросилась к мальчишкам. А дети, прятавшиеся под её защитой, — немедленно рванули к двери. Топоток — дверь снова хлопнула за последним.

Таис подошла к драчунам с другой стороны, встала напротив меня и быстро оглядела получившуюся ловушку. Подняла на меня глаза.

— Я буду держать этого, — сказала, кивнув на того, что послабее.

Облегчение хлынуло незамедлительно. Теперь, сосредоточившись только на раненом, на скуле которого засыхала кровь, я смог без опаски, что они перебьют друг друга, подойти к ним ближе... Руки дрогнули. Берсерк хоть и видел слабаков — с его точки зрения, но стукнуть ему хотелось очень. Обоих. За дурацкий риск чужими жизнями. За желание во что бы то ни стало убить соперника на пути к власти, о которой пацаны пока, в общем-то, не знали почти ничего, но которой им так захотелось вкусить... В общем стукнуть, чтобы поучить.

"Иди давай отсюда!" — беззлобно предложил я берсерку, всё с тем же облегчением разворачивая своего драчуна от его противника. Взгляд на дверь. "Вестар, войдите".

— Таис, ведём обоих к стене.

Главное, чтобы стена выходила не в коридор. Когда мальчишки очнутся от иллюзорного плена, они немедленно, по инерции незаконченного боя, обрушат остаточную энергию на противника. Сразу-то не посмотрят, что стоят уже в другом положении.

Мы поставили нарушителей порядка перед стеной, выходящей наружу — между койками, впритык к личным тумбочкам. Переглянулись с Таис.

— Готовим щиты?

Ментальные щиты воздвиглись перед нами, после чего мы одновременно сбросили с мальчишек "чёрные мешки" с иллюзорной начинкой.

Такое впечатление, что мы сбросили "мешки", нечаянно нажав спусковой крючок. Призраки мгновенно взорвались чёрным разрядом, который благополучно ушёл в стену. Секунда затишья, в течение которой они созерцали внезапно представшую перед ними стену, почерневшую от сажи... Вот повернули в стороны головы, явно с удивлением рассматривая кровати.

— А теперь кру-гом! — скомандовал я.

Чёткий разворот, которого я, честно говоря, не ожидал. Бесстрастные лица.

— Не стыдно? — спросил я для проформы. Глаза не шелохнулись. — Не стыдно, — констатировал я. — А если я сейчас с каждого из вас штаны спущу да отшлёпаю по тому месту, откуда ноги растут? — Когда до них дошло, о чём я говорю, и глаза всё-таки ожили возмущением, я спокойно добавил: — Причём отлуплю при всех, чтоб и остальным неповадно было тут крутые разборки устраивать. А рука у меня тяжёлая.

И для демонстрации раскрытой ладонью грохнул по тумбочке рядом. Бедный предмет мебели с треском разлетелся на части. Глаза мальчишек проследили за ладонью уже с опасением, а когда пацаны снова взглянули на меня, я закончил:

— И уж отшлёпаю так, чтобы несколько дней сидеть не могли. Меня поняли?

Оба кивнули.

— Вслух.

— Поняли.

— Понял.

Оглядевшись, я присел на чью-то постель. Девочка стояла рядом, насторожённая.

— Вот объясните мне, пожалуйста, следующее. Почему я чувствую себя дураком, когда приходится объяснять общеизвестные истины людям, которых глупыми не считаю? Ребят, вы ж умные. Кстати, вы умные? (Пауза. Неуверенные кивки.) Так какого ж чёрта вы делаете глупости? Вы только что попали в общество людей, которых абсолютно не знаете. И начинаете цапаться между собой. Запомните непреложный закон любого общества: прежде чем начинать разборки между собой, оглядитесь — а вдруг кому-то это не понравится? Да, именно так — примитивно. Не понравится. Кому-то, кто сильней вас. Этот сильный, может, человек хороший и добрый, но ведь тоже человек, который иногда может и разозлиться. Вон, Вестар, например, добрый, но, бывает, и сердится, если ему мешают в чём.

— Ага, — самодовольно сказал Вестар, зашедший с парнями во время моего нравоучительного монолога в бокс. — Я могу злиться так, что аж стены трясутся. Время от времени. Что с ними делать будем, Брис? Мне детишки уже рассказали, что они тут воевали за командирство. Лидеры, блин, нашлись.

— С жиру бесятся, — объяснил я. — Заняться нечем. Эти двое — на твоей шее, Вестар. Возьмёшь к себе в секцию. И чтобы полная нагрузка. Чтоб ноги после тренировок волочили, а мечтали бы только о том, чтоб в кроватку свалиться. А тех двоих я пока к себе возьму.