| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
И тут из нее изымают 11ю танковую дивизию и передают ее 6й армии, чтобы та смогла наконец прорвать оборону 5й советской армии под Коростенем и выйти к северу, к Овручу, чтобы сомкнуть фланги с ГА Центр около Мозыря. Практически лишившись своих танковых и мотопехотных дивизий (АИ), та медленно продавливала своими пехотными дивизиями оборону советских войск, приближаясь к Мозырю. Севернее 19го августа она взяла Бобруйск, находившийся в 110 км на север от Мозыря (в РИ — уже Гомель, 140 км на юго-восток от Бобруйска и в 120 км на восток от Мозыря). Вышедшие из Белостокского и потом минского мешков приграничные армии РККА (АИ) уже были битыми волками и немцам приходилось смазывать свое продвижение вперед потоками своей крови. Наступление на 5ю армию и коростеньский УР началось 21 августа, но в лесисто-болотистой местности танкам было не развернуться, бои приняли затяжной характер (в РИ наши начали отходить еще до начала наступления из-за взятия Гомеля — немцы уж слишком зашли в тыл). Единственное что удалось — наконец сомкнуть стыки с ГА Центр — произошло это уже 30го августа (в РИ это произошло позднее и восточнее, с поворотом танков Гудериана на юг).
К югу от Киева немцы 25го августа вышли на Днепр на всем его протяжении и захватили несколько плацдармов на восточном берегу. В моей истории в конце августа произошел и поворот танковых сил Гудериана на юг — именно об этом повороте мы и слили информацию Сталину, точнее — какой-то войсковой радиостанции, до которой смогли достучаться — куда уж пошла информация дальше — нам тогда было неведомо. Но в этой истории советские войска не оставили от танков Гудериана и мокрого места, а потом мы с середины августа их добили — захватили ремонтников, ремонтировавшиеся танки, танки, шедшие на пополнение танковым дивизиям — поворачивать было просто нечем. Тут был другой поворот — в июле -танков ГА "Север" из-под Луги на юг — на Смоленск. И, как я потом понял, именно этот поворот приняли за переданную нами информацию, пусть она и пришла почти одновременно с поворотом и особо повлиять ни на что уже не могла. Ну, я от лишней благодарности отказываться не стал, хотя и зарекся в дальнейшем делать вбросы сведений из моей истории — могу ведь и подвести. Все поменялось уже в июне сорок первого. Так что в конце августа штурмовать наш Юго-Западный фронт отправилась только ГА "Юг", в гордом одиночестве.
Хотя и этого было немало. Как я отмечал, к 25му августа немцы вышли на Днепр на всем его протяжении к югу от Киева. Но этому предшествовали напряженные бои. В начале августа у РККА еще оставались плацдармы на западном берегу Днепра к югу от Киева — у Ржищева — в 50 километрах на юго-восток от Киева, и у Канева — еще в сорока километрах на юго-восток. А дальше — наши еще сражались на подступах к реке. 7го августа 26я армия, оборонявшаяся к югу от Киева, провела успешное наступление — механизированные соединения немцев, наконец смененные у Киева пехотными дивизиями, просвистели вдоль Днепра дальше на юг, оставив к западу только пехотные соединения — спешили уплотнить окружение 6й и 12й армий под Уманью и поймать 9ю и 18ю армии, отходившие южнее. Так что наши продвинулись за сутки на двадцать километров. Как отмечали сами немцы — "Строительный батальон, а также подведенные запасные батальоны безуспешно пытались остановить противника. Этот прорыв противника является следствием недостаточной глубины построения наших наступающих войск. Нужно учесть всю рискованность такого положения". Но на следующий день наших развернули на юг — надо было срезать немецкие части, обложившие Ржищев и Канев, которые оборонялись дивизиями этой же армии. Правда, это наступление закончилось неудачей — там немецких войск было больше.
Тем временем с начала июля в Харьковском военном округе формировались новые 9 стрелковых и 2 кавалерийские дивизии с готовностью к концу июля-началу августа, в Одесском — 10 стрелковых и 3 кавалерийские — с готовностью в течение августа. Последние в августе были включены во вновь созданную Резервную армию в районе Днепропетровска. Правда, они были недостаточно укомплектованы — еще и к 18му августа дивизиями получены "винтовки, ручные пулеметы, часть противотанковых пушек, еще не получены станковые и зенитные пулеметы, полковая артиллерия и артиллерия для артполков". Поэтому к 16му августа первый эшелон — три дивизии — резервной армии был оттеснен на днепропетровский плацдарм. Но своим выходом на сцену они не дали немцам отрезать 9ю и 18ю армии — те успели переправиться через Днепр, причем переправа проходила с помощью днепровского пароходства, которое организовало несколько паромов — вот на этих паромах с 18го по 22е августа на восточный берег и были переправлены обе армии.
Одновременно с формированием Резервной армии моторизованные дивизии РККА, вышедшие из приграничных боев, переформировывались в стрелковые, а участвовавшие там же танковые дивизии переформировывались в танковые же, но по новым штатам — к 16 августа 12-я танковая дивизия имела 57 танков КВ и Т-34, 8-я танковая дивизия — 121 танк, в основном БТ и Т-26 — немалая сила, учитывая, что немецкие танковые дивизии были уже существенно потрепаны. Правда, вскоре большинство этих танков было уничтожено в неудачном контрнаступлении на Кривой Рог, которое проходило 19-20 августа. Зато это тормознуло продвижение 3го моторизованного корпуса — давление на днепропетровский плацдарм было снижено. Правда, наступление проходило без поддержки пехотных дивизий — в приказе не указывались конкретные дивизии, и Тюленев — командующий южного фронта — вообще саботировал выделение пехоты.
Как вспоминал командир 255-й стрелковой дивизии И. Замерцев:
"В тот момент, когда полки 255-й стрелковой дивизии выдвигались для занятия своих позиций, я находился в 3-м батальоне на правом фланге 972-го стрелкового полка и наблюдал, как справа какие-то кавалерийские части в развернутом строю со знаменами двинулись на запад. Вначале было тихо, а затем из-за высоты появились немецкие танки и начали расстреливать этих кавалеристов в упор. Кавалеристов не поддержала даже артиллерия. На мой вопрос, что это за кавалерия, майор Н.Г. Лященко ответил: "Сосед наш" — и добавил: "Я пытался с ним связаться, но безуспешно". "Почему же вы не поддержали кавалеристов артиллерийским огнем?" — спросил я. "А откуда я знал, что они в конном строю пойдут атаковать танки".
Роль Тюленева в боях июля-августа была, конечно, неоднозначной. Он был определенно храбрый человек — в Первую Мировую получил четыре Георгиевских креста, воевал в Гражданскую на стороне красных, правда, потом участвовал в подавлении Кронштадтского и Тамбовскго восстаний. Да и в трагедии Уманьского котла "отметился" — сначала отвел 2й мехкорпус в резерв, ослабив нажим на острие немецкого наступления в юго-восточном направлении, чем способствовал окружению 6й и 12й армий в Уманьском котле. Способствовал он ему и приказами прорываться на восток, а не на юг, даже когда стало понятно, что на восток прорваться не получится — там были уже слишком сильные заслоны немцев. Сталин позднее припечатал: "Комфронта Тюленев оказался несостоятельным. Он не умеет наступать, но не умеет также отводить войска. Он потерял две армии таким способом, каким не теряют даже и полки.". Впрочем, назначенный командовать Закавказским фронтом, он также не смог удержать продвижения немецко-турецких войск (АИ; в РИ — наоборот, созданная им оборона по кавказскому хребту остановила немцев).
После всех этих контратак советские войска постепенно оставляли западный берег Днепра к югу от Киева. 18го августа пало Запорожье — наши двадцатитонным зарядом взрывчатки уничтожили полтину ДнепроГЭСа. 17го августа был оставлен Ржищевский плацдарм, 22го — Черкасский. Ну и 25го августа был оставлен последний плацдарм в южном течении Днепра — город Днепропетровск, причем наши отходили столь стремительно, что оставили немцам наплавной мост, и те сразу же захватили плацдарм на левом берегу. 25го же августа возродились сгинувшие в уманьском котле 6я и 12я армии Южного фронта — на них пошли вышедшие на левый берег дивизии Резервной армии.
Подпирались новыми соединениями и армии северного участка Юго-Западного фронта — на подмогу 5й армии, державшей Коростеньский УР, отправился 31й стрелковый корпус (в РИ стоял в районе Чернигова из-за плохой обстановки на центральном фронте, причем уже на Десне немцы уже организовали плацдарм у Окуниново — при отходе разошлись стыки 5й и 37й армий и немцы наскоком смогли захватить мост и организовать плацдарм, поэтому советским войскам приходилось прилагать усилия, чтобы его ликвидировать), в 37ю армию, оборонявшую Киевский УР, вошел 27й стрелковый корпус (в РИ на его базе и на базе нескольких дивизий 26й армии была создана 40я армия, которая встала фронтом на север — против танков Гота, повернувших на юг от Смоленска и Рославля; в АИ танковая группа Гота разгромлена в Белоруссии). Кстати — командиром 37й армии был тот самый Власов — в этой истории он и в сорок третьем был командармом, так что его фамилия не стала нарицательной. И, хотя тут, вроде бы, к нему не должно быть претензий, но вот меня от этой фамилии передергивало, что окружающим было не очень понятно — хорошо хоть не часто ее слышал.
Итак, к концу августа в составе Юго-западного фронта оборонялись 5я армия в Коростеньском УРе, 37я — в Киевском, южнее — 26я, еще южнее — 38я. Дальше шел Южный фронт — 6я, 9я, 12я, 18я армии. Ну и отдельная Приморская армия в уже окруженной Одессе.
5я армия при фронте 150 километров имела более ста тысяч человек и более семисот артиллерийских и минометных стволов, 37я — 120 тысяч человек, 1200 орудий и минометов, 70 километров фронта — самая многочисленная армия ЮЗ фронта (в РИ — 108 тысяч, 1116 стволов, 200 километров фронта — в АИ не требуется передавать части в 40ю армию, отвлекать силы на Окуниновский плацдарм (совместно с 5й армией), линия обороны короче, так как 5я армия не отвлекается на северный участок фронта против Гота), 26я армия имела в первом эшелоне четыре дивизии на фронте в 80 километров — с учетом того, что фронт проходил по Днепру — вполне достаточно, к тому же в резерве было еще шесть дивизий (в РИ — четыре — в АИ не требуется передавать соединения в 40ю армию, выставленную против Гота). А вот 38я армия занимала по фронту 180 километров — от Черкасс до Кременчуга, в ее составе было 80 тысяч человек, 500 орудий и минометов — четыре стрелковых и четыре кавалерийских дивизий, причем непосредственно оборону занимали только стрелковые дивизии — по 45 километров на дивизию. Многовато.
И именно в ее полосе немцы и задумали прорваться в тыл Юго-Западного фронта подрезать его ударом с юга на север, взломать с тыла оборону Центрального фронта и соединиться с пехотными дивизиями ГА Центр, которые слишком уж медленно продавливали оборону по направлению к Гомелю.
ГЛАВА 26.
После того, как 38я армия полностью перешла на восточный берег, у Черкасс шла возня — немцы пытались занять острова на Днепре, наши им сопротивлялись. Причем бои были довольно упорными, так что вскоре советское командование решило, что немцы намереваются именно здесь прорваться на восточный берег, организовать плацдарм и уже с него продолжить наступление вглубь страны. Соответственно, к Черкассам были подтянуты еще две стрелковые дивизии.
Но удар произошел в ста километрах к юго-востоку — у Кременчуга. Там оборонялась только одна стрелковая дивизия 38й армии — 300я. Ее фронт обороны был длиной аж 57 километров, причем за ней не было никаких резервов — все внимание армии приковывали Черкассы. Командование фронта выделило 38й армии три кавалерийские и одну танковую дивизии, которые и подперли 300ю сд.
А немцы исподволь подтягивали к Кременчугу саперные части и оборудование.
Как и в Черкассах, в районе Кременчуга на Днепре также были острова, причем недалеко от левого берега — их-то сначала и атаковали немцы, выбросив в ночь 30го августа десант на 60 лодках, по 10-15 пехотинцев в каждой. Острова оборонялись небольшими гарнизонами советских войск общей численностью до роты. Немцы обеспечили атаке большую поддержку со своего берега — осветили острова десятками прожекторов и организовали сильный артиллерийский огонь как по самим островам, так и по левому берегу, чтобы воспрепятствовать подходу резервов. 31го августа немцы уже закрепляются на плацдарме на левом берегу, к 1му сентября организуют паромную переправу.
И одновременно, подтянув кучу саперных частей, начинают возводить мост. Причем подтянули действительно "кучу" — 7 саперных батальонов, 26 понтонно-мостовых батальонов, 2 строительных батальона, один дорожно-строительный батальон — они собрали в мощный кулак не только свободные саперные части, но и вытащили саперные батальоны из нескольких пехотных дивизий, оставив те фактически без средств переправы через реки. Куча. Зато сейчас такая концентрация позволила быстро навести мост.
(о возможностях немецких саперов я рассказывал в Книге 1, Часть 2, Глава 30)
Причем эта силища еще была дополнена одной из частей организации Тодта и отрядом из Имперской службы труда. Две последние организации были специфическими формированиями, призванными обеспечить Германии дешевый труд. Первая — военно-строительная организация Тодта — занималась строительством, прежде всего дорог и была оформлена в 1938 году как раз по опыту строительства знаменитых немецких автобанов и оборонительной линии Зигфрида на западных границах Рейха. Помимо непосредственно работников этой организации она занималась размещением и координацией заказов между обычными фирмами, прежде всего строительными, а при необходимости привлекала роты Имперской службы труда. Имперская же служба труда возникла раньше — еще в 1933м, причем прообразом для нее послужили даже не американские, а — внимание! — болгарские трудовые организации — в Болгарии они были организованы еще в 1920м году. Причем ее предшественником была Добровольная трудовая служба, организованная в 1931м, то есть еще до прихода Гитлера к власти — с Гитлером она только расширилась, за счет чего в Германии и была существенно уменьшена безработица, что многими ставилось в заслуги гитлеровскому режиму. Ну так и американский режим создавал свои трудовые организации с этой же целью. Так что когда требовалось, "демократии" быстренько забывали о "свободной руке рынка" — такие сказки они припасали для других. И уже с 1935го каждый немецкий юноша должен был отработать в ИСТ шесть месяцев, а уже затем призываться в армию. Причем эти организации — что Тодта, что ИСТ — были военизированными, поэтому на территории оккупированных стран они занимались не только строительством и ремонтом мостов, дорог, зданий, но и несли охранную службу. В Германии были и другие военизированные организации типа Национал-социалистического союза автомобилистов и прочие — подозреваю, что даже какой-нибудь Союз энтомологов там был военизированной организацией — "для отстрела хищных видов бабочек". Так что при внимательном подсчете сказки о малочисленности немецкой армии становились все зыбче и зыбче — ранее я приводил подобный пример с бронетехникой, когда в пресловутых "пяти тысячах немецких танков" Барбароссы не учитывались ни штурмовые орудия с нормальной броней ("ведь это артиллерия !"), ни многочисленные орудийные стволы, установленные на бронетранспортеры, легкие танки ("а это — тоже артиллерия, да еще и с противопульной броней — тоже несчитово !!!").
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
