— По легенде наш флот высадил несколько десантов, которые в короткое время заняли все острова. В тот же день атаковали крепость Ла-Валетта. Английский гарнизон оказался на удивление небоеспособным. Наёмники, из которых в основном состоял гарнизон, быстро сложили оружие или перешли на сторону орденцов, а местное население не проявило желания воевать за оккупантов, всячески поддержало Витязей Мальтийского Ордена.
— Император, Николаю I извещен?
— Нынче, Валерий Александрович, извещает Министра Иностранных дел Александра Михайловича Горчакова.— Тут же добавил он,— который и оповестит Императора.
Александр Михайлович Горчаков был в срочном порядке вызван из Вены, где на тот момент представителем Российской Империи, ввиду внезапной, безвременной кончины графа Карла Васильевича Нессельроде. Хотя, какая безвременная и какая внезапная, Нессельроде на тот момент было 74 года. В общем, его, Горчакова, назначили Министром Иностранных Дел Российской Империи. Едва разобрался с "текущими" делами, как к нему на приём явился майор Говоров с портфелем полным преинтереснейших бумаг. Александр Михайлович, конечно же был ознакомлен с событиями, ныне происходящими в Европе. Он даже был в курсе событий, происходящего в некоторых, весьма отдалённых уголках мира, но столь конкретно творящееся и непосредственно влияющие на Крымскую войну нюансы, кои были отражены в данном "сборнике" ему, по большей части, были неизвестны. Самое же пикантное в его разговоре с господином майором Говоровым было то, что тот просил, со всем этим, в ближайшее время, ознакомить Императора.
Император Николай I. Высокий, 190 см, хорошо слаженный, со светло-голубыми глазами, вполне соответствовал стандартам мужской красоты своего времени. К тому же был порядочный русский офицер, с чувством долга и ответственности в первую очередь за страну.
По характеру Николай I был недоверчивым и скрытым с завидной работоспособностью, по 18 часов в сутки. Если ему казалось, что какой-либо прецедент повлечет плохие последствия для России — был жесток, беспощаден и безжалостен, при этом руководствуясь не "нахлынувшими сиюминутными чувствами", а государственной целесообразностью.
Всемирно приветствовал русификацию — политику, направленную на укрепление Российской Империи, в том числе русского языка, как основного средства общения в государстве.
— В Англии нынче сложная ситуация,— докладывал Императору Николай I, недавно назначенный Министром Иностранных Дел, Александр Михайлович Горчаков.— Многие не понимают необходимости и целей Крымской войны, к тому же из-за нехватки сырья, идёт спад производства и увеличивается безработица,— небольшая пауза.— Недавно возникший "Лондонский скандал", когда была обнаружена группа представителей верхней палаты занимавшихся "садомизмом". Так же нужно уточнить, что данные господа были наиболее ярыми сторонниками войны с Россией. Скандал ещё не утих, как по Великобритании прокатилась волна банковских ограблений, в которых, не безосновательно подозревают англичан-инвалидов, бывших участников боевых действий в Крыму.
— Для этого должны быть веские основания,— внимательно глядя на Горчакова, произнёс Император Николай I, воспринимавший военных выше партикулярных (гражданских) особ.
— Так полагают в Скотланд-Ярде, из-за того, что на многих грабителях была замечена английская военная форма.
Разговор происходил в Царскосельском Александрийском дворце, в Парадном кабинете Императора. Потолок, оконные рамы и мебель — всё сделано из красного дерева. В верхнюю часть окон — вставлены зелёные стёкла, что совместно с медными скрепами на потолке, в подражании устройства корабельных помещений, создавало иллюзию нахождения в каюте.
Николай I, сидел за письменным столом, внимательно слушал "нового" руководителя МИДа.
— После этого, в портовых сооружениях, на верфях, больших мануфактурах и многих армейских складах начались пожары. По всей вероятности устроенные работниками, несогласными с увольнениями и недовольные бессмысленно продолжающейся Крымской войной.
Император молчал, лишь мерное постукивание карандашом о столешницу, говорило о том, что слушает он очень внимательно.
— Схожие события ныне происходят и во Франции. Увольнения работников мануфактур, ограбления банков, людьми, одетыми в военную форму, поджоги портовых помещений, армейских складов, судостроительных верфей.— Горчаков взглянул на Императора, тот лёгким кивком, как бы ответил "продолжайте":
— Изменения произошли и в других частях Британской Империи. В частности, очень удачно для нас, стала независимой колония Стрейтс Сетлментс, более известная по морским, навигационным картам как Сингапур.
— И чем же удачно "для нас"?
— В морском сражении они утопили англо-французскую эскадру, совершавшую нападение на Петропавловск-Камчатский. При этом полностью разгромив её и уничтожив десант, в котором, от англичан, был задействован Гибралтарский полк. Об этом, каким то образом стало известно в Испании, правители которой всегда были против английской оккупации части Гибралтара.
— И что же?
— Испанцы отобрали "Гибралтарскую Скалу" и установили досмотровый контроль на входе в Средиземное море.
— Как на это отреагировали в Лондоне?
— Пока не известно. У них нынче жаркие споры о "джентельменской этике и недопущении содомии" в обеих палатах парламента. Усугубляет всё, недостаточность финансовых средств на ведение войны и восстановление после губительных пожаров.
— За тем нам дан разум, чтоб уметь побеждать пагубные страсти. Лучшая теория права — добрая нравственность, она должна быть в сердце.— Скорее поучительно, нежели "по делу" произнёс Император.
— Ваше Величество, это ещё не всё.
Император старался быть серьёзным и сдержанным, но стало явно заметно, что настроение у него улучилось.
— Поменьше этикета,— как бы даже невпопад ответил он Горчакову.— Право, такие удивительные минуты. Так что там еще?
— На Мальту прибыло несколько тысяч "людей в серых шинелях" и основательно освистали тамошнюю английскую администрацию, которая данного деяния не пережила. Мальтийские витязи рапортуют, что в любое удобное Вам, Императору Николаю I, время, готовы принести присягу Великому Магистру Суверенного (Мальтийского) Ордена святого Иоанна Иерусалимского.
— Откуда такие взялись, и отчего непременно меня они желают видеть Великим Магистром?
— Титул этот Русских Императоров по праву. Император Павел I был 72-м Великим Магистром Суверенного (Мальтийского) Ордена святого Иоанна Иерусалимского. Рыцари же нынешние, "витязями" Мальтийскими себя именуют, поскольку в большинстве своём потомки мальтийцев, которые после английской оккупации Мальты, на Русь перебрались.
— Русь — православное государство, Мальтийские рыцари — католики.— То ли спросил, то ли уточнял Николай I.
— Римские папы не оказали помощи мальтийцам в ответственный момент, лишь Павел I помог, не дав Ордену "умереть". Это и поколебало веру в католического папу Римского. Обиды они не простили, потому в "витязей" переименовались и нынче признают главенство над собой Русского Царя-Императора и прямых наследников его.
— Мне приятно сказать вам, что я не ожидал таких успехов. Всё, что Вы сообщили мне — это хорошо. Не сам я взял то место, на котором сижу, его дал мне Бог. Оно не лучше галер, но я буду верен ему до последней степени. Посему полагаю, что Великим Магистром должен быть мой сын, цесаревич Александр.
Горчаков, в подтверждение слов Императора, медленно, степенно склонил голову, тут же выпрямился и продолжил:
— Есть и ещё одно неотложное дело. Прусский король, Фридрих Вильгельм IV, сообщает, что если Вы вознамеритесь воевать Австрию, подавшую дурной пример неблагородного предательства и обмана, то он готов предоставить Вам свою помощь, коли таковая понадобиться. Взамен же просит Вашего содействия в объединении всех германских земель под его началом.
— В этом мы с ним солидарны, — немного подумав, произнес Император России. — У нас ныне один враг. Если будем продолжать нежничать с Австрией, то вскоре неблагодарность, предательство и обман сделается всеобщим. Я солдат, а мой шурин, Прусский король Фридрих Вильгельм IV, никогда им не был. Да, я солдат. Дело, предложенное им — по мне. Другое же дело, которое возложено на меня Провидением, защита соплеменников и единоверцев. Вначале я исполняю его потому, что должен исполнять и потому, что нет никого, кто бы меня от него избавил. С Пруссией, переговоры о подлости Австрийцев, вести в тайне.
* * *
98
Лондон. Беседа Премьер-министра Англии Генри Пальмерстона с предводителем Вигов лордом Джоном Расселом.
— Англии, для того, чтобы свободно торговаться с Россией об итогах Восточной войны, Париж совершенно ни к чему. Нам просто необходима свободная переговорная площадка, на которой мы начнём всё с чистого листа, без Франции, Турции и Сардинии, с тем, чтобы "договориться на двоих". Чем меньше участников, тем меньше интересов необходимо учитывать, следовательно проще сделку оформить.— Спокойным, размеренным голосом вещал Джон Рассел.— Нам нет необходимости хоть как-то учитывать позиции своих европейских союзников или Турции. Если по условиям сделки, будет необходимо полностью свернуть свою активность в Крыму и Черном море, мы это сделаем. — Посмотрел на Пальмерстона, криво улыбнулся.
— При этом сложим с себя всякую ответственность за судьбу и поведение союзников.
— Вы предлагаете Англии продать свой выход из "игры", но при этом общая ситуация в регионе, для России, останется прежней.— Так же, не спеша ответил премьер-министр.— Вы полагаете, русские на это пойдут?
— Нынче ситуация такова, что даже если мы, русским, что-то и пообещаем, то не в состоянии выполнить. Рычаги влияния на Париж и Константинополь, в последнее время, у нас ослабли.— При этом снова взглянул на руководителя правительства, как бы ища подтверждения сказанному.— Последние события... Вы же сами знаете, каковы последние события и как они изменили всю ситуацию в целом. Максимум, чего можно достичь и то с огромным трудом, это номинального признания за Россией первенства в вопросе "ключей". Хотя и это. Французы ведь воспримут как очередное поражение, а им нужен реванш за 812 год.
— Русские, вряд ли пойдут на какие либо уступки. Вена колеблется, к тому же у Австрии внутренние сложности, да и "сил сдерживания" недостаточно. При этом в Берлине говорят о нейтралитете. — Премьер-министру было неприятно об этом говорить, но и скрывать от предводителя Вигов, было бессмысленно.
— Вы же знаете, каковыми будут условия России.— После небольшой паузы продолжил Пальмерсон. — Они непременно потребуют признание независимости Черногорских сербов с закреплением тех территорий, которые они ныне контролируют. Признание "за собой" Дунайских княжеств и Болгарии. Грецию они так же намерены "одарить" за счёт Османских территорий.
— Этого нельзя допустить. Многие султанчики, князьки и прочие правители территорий непременно возжелают заполучить аналогичные права и полномочия. "Эффект домино" разрушит не только Османскую, но и Австрийскую Империи.
— При этом необычайно усилит Россию. Заканчивать войну, на данном этапе мы просто не в праве.
— Да, именно это я и хочу сказать.— Лорд Джон Рассел пристально смотрел на оппонента.— Нам нужно подождать, потянуть время, оставаясь в Варне и контролируя Черное море. Стратегически удобное место. Австрия контролирует Дунайские княжества, русские не смогут их пройти, не начав войну с Веной, в этом случаи наши войска придут им на помощь. Турции — мы должны порекомендовать — усилить свои позиции на Балканах и в Греции. Остаётся Трапезунд. Ну, что же, туда отправим часть войск, которые, совместно с остатками Турецкой армии должны остановить русских на подступах.
— Вы уверены, что это лучший вариант и время работает на нас? Россия имеет все возможности подождать. Дождаться повторения "кризиса". Тогда ничего "лучшего" мы не получим, а "худшее" — вполне. Вряд-ли долгий и изнурительный "забег" позиционной дипломатической игры, в расчете на возможную случайную невынужденную ошибку оппонента, пойдёт нам на пользу. Мы уже сейчас потеряли контроль над Средиземным морем и "дорогой в Китай". — Замолчал, как бы решаясь говорить или нет. — Что вам известно о Калифорнии?
— Что это недавно образовавшаяся республика, путём выхода из состава САСШ.
— Всё верно, да только руководит этой "хитрой республикой", русский губернатор-наместник Фёдор Ярема. Необычайно деятельный и ужасный человек. Это его люди скупили всё текстильное сырьё в Америке. Да и с Голландской Ост-Индией не все ясно. Местные султаны и князья вдруг получили много современного французского оружия. Если к этому добавить французские деньги "в Гибралтарских событиях".
— Вы полагаете Наполеон III, ведет двойную игру?
— Скорее тройную.
Нужно непременно сообщить, что данная беседа произошла незадолго до событий, описанных ниже...
* * *
99
Пролив Дарданеллы. Прорыв.
Варна, штаб англо-французско-сардинско-турецкой армии, всего около 60 тысяч. "Мини НАТО" против России. Согласно замыслу на компанию 55-го года предполагалось разрушить Николаевские верфи, уничтожать запасы вдоль Азовского побережья, периодически высаживать десанты, беспокоя русских в Крыму, регулярно производить бомбардировку Севастополя, удерживать морское преимущество на Чёрном море, всячески защитить Трапезунд.
На деле же оказалось сложнее. Николаев взять и разрушить не удалось, Феодосия больно укусила, да и прочее движение по Азовскому побережью, желаемых результатов не принесло. Всё это усугубляло национально-освободительное движение греков, упрямо продвигающихся по греческим провинциям Турецкой Империи, события на Балканах, где турки терпели поражение от объединённых сил черногорцев, славян-мусульман, сербов, болгар и хорватов, а так же "русское продвижение" в сторону Трапезунда. На это ещё наложились непредвиденные Гибралтарские события, Мальтийские рыцари и греческие, не то патриоты-освободители, не то пираты, поскольку Афины официальны, были нейтральны, закупорившие вход-выход, через Дарданеллы.
В компанию 1855-го года, "мини НАТО" собиралось воевать "широко", но как показали дальнейшие события, Россия воевала еще шире. Блокировав Крым, сами "мини НАТОвцы" оказались блокированными в Черном море.
Обсудив сложившееся положение, решили несколько подкорректировать планы. В первую очередь разблокировать Дарданеллы. Направить 100 вымпелов и две тысячи десанта, для освобождения занятых греческими пиратами островов. Во вторых, после разблокирования — высадить 5 тысячный десант в Пирей и принудить Афины к реальному миру, в третьих отправить 10 тысячный десант на Мальту. Активные действия в районе Трапезунда решили отложить. Вернее войска туда направили, проблема была в другом — отсутствие у "трапезундского десанта" пушек и кавалерии.
Неприятности начались в день начала погрузки войск.
Союзники стремились побыстрей загрузить суда, в порту скопились корабли, грузы и войска, была суматоха и лёгкая неразбериха, когда в безмятежном, спокойном небе Варны появились русские летательные аппараты. В первые минуты налёта, было повреждено шесть судов, одно из которых, от прямого попадания, вместе с экипажем, грузом и уже находившимися на нем солдатами, разлетелось на куски. Паника, усугубилась ещё сильнее, когда с неба полился "жидкий огонь", в порту образовался огромный огненный смерч. В целом, когда уже потом, после налёта, подсчитали убытки, которые оказались не такими уж и критическими, но появившаяся "самолётобоязнь" и подрыв морального духа неимоверно угнетали.
