Зовущий из тени

Работающих трактиров у дороги, ведущей из Прильта в Северную Данмару, почти не осталось, а спать в пустом доме в одной из брошенных деревень путнику хотелось не больше, чем под открытым небом. Но до города он доберется не раньше завтрашнего вечера, ничего не поделаешь.

Когда-то оживленный тракт был неприятно пустым. По крайней мере, путник не встретил никого, кто ехал или шел бы в одном с ним направлении. Зато ему несколько раз попадались те, кто недавно покинул город — поодиночке и с семьями. Расспросить их не удавалось: люди спешили убраться от Северной Данмары как можно дальше и были явно напуганы. Но эпидемия же давно закончилась, и, по слухам, нападения буттака прекратились.

Мужчина придержал свою невысокую пегую лошадку и поехал шагом, напряженно озираясь в поисках огонька: светящегося окна в доме или костра, у которого устроились отдыхать путешественники, застигнутые сумерками вдали от жилья. Закат отгорел, пасмурное небо наливалось густой синевой, а вокруг дороги, как назло, тянулся лес.

Путник плохо знал эти места: он вообще редко покидал родной город, где провел всю жизнь, а когда в последний раз ехал по тракту — из Данмары — был слишком охвачен паникой, чтобы осматривать окрестности. Да и не думал он тогда о возвращении — только о том, как выжить и спасти семью.

Раздавшийся вдали вой заставил мужчину вздрогнуть. Лошадь испуганно всхрапнула и дернулась в сторону, так что всадник едва не потерял равновесие. Он тревожно оглянулся и неловко нашарил кинжал, висевший на поясе. От прикосновения к оружию путнику стало немного спокойнее, хотя он прекрасно понимал, что не сможет отбиться в случае серьезного нападения, случись ему встретить разбойников или хищников.

Или буттака.

Мужчина зябко передернул плечами и пустил кобылу рысью, надеясь, что лес по сторонам дороги закончится прежде, чем станет совсем темно.

Вой повторился. Ближе. И тут же зверю ответил второй голос. Потом еще несколько.

Путник хотел пришпорить лошадь, но она сама понеслась галопом. Теперь он страстно желал добраться до заброшенной деревни. Страшно тревожить покой мертвых, но жилье могло опустеть и потому, что все покинули его, спасаясь от эпидемии. Он только дождется утра в каком-нибудь доме, и если выехать сразу после восхода солнца и не останавливаться на отдых, до следующего вечера, наверное, получится добраться до города.

Новый вой послышался уже совсем близко, многоголосый, и теперь не было сомнений: стая учуяла всадника и преследует его. А лес по сторонам дороги оставался все таким же густым — ни просвета, ни тропинки, отходящей от тракта.

Рыжий свет мелькнул между стволов, когда всадник уже почти потерял надежду. Путник резко натянул повод, лошадь захрапела и дернула головой, разбрасывая клочья пены. Невидимые за деревьями хищники продолжали перекликаться, пока не решаясь напасть. Мгновение поколебавшись, мужчина спрыгнул на землю и бросился туда, где виднелся отсвет огня, таща за собой кобылу: смирная рабочая лошадка, хоть и была испугана, к счастью, не слишком упиралась.

Он с хрустом проламывался сквозь подлесок, моля Создателей, чтобы у костра оказались не разбойники, а мирные путешественники, хотя лучше бы не совсем мирные, а владеющие оружием и способные отбиться от хищников.

— А ну стой! — рявкнул кто-то.

Рыжие отблески выхватили из темноты поджарую фигуру, замершую в боевой стойке. Костер горел на небольшой поляне. Человек около него был один, по крайней мере, беглец больше никого не увидел.

— Помогите! — выдохнул путник, едва не потеряв равновесие, когда кобыла внезапно рванулась в сторону. — Во... Волки!

— Держи факел! — незнакомец бросил ему палку, обмотанную на конце паклей. — Подожги. И держись поближе к огню.

Незадачливый путешественник кое-как подтащил заартачившуюся лошадь к освещенному костром кругу и трясущимися руками привязал к дереву, молясь, чтобы она уцелела. Если кобыла убежит или станет добычей хищников, на новую денег нет, придется идти пешком, а путь неблизкий и опасный.

Худощавый незнакомец тем временем швырнул что-то в костер, отчего пламя с ревом взвилось вверх, меняя цвет. Лиловые языки сплетались с ядовито-желтыми и сине-зелеными. В небо рванулся сноп разноцветных искр.

От резкого запаха путник закашлялся, на глаза навернулись слезы. Поджарому, между тем, вонь, похоже, не мешала. Он пронзительно свистнул, словно позвал кого-то, поджег от костра второй факел, поднял его над головой и бесстрашно шагнул к темным зарослям. В другой его руке блеснул клинок.

В густом подлеске вокруг поляны кто-то возился, хрустя ветками и рыча, но приблизиться к огню звери пока не отваживались. Путник вытащил из ножен кинжал и судорожно сжал рукоять. Пользоваться оружием он не умел и всю дорогу надеялся, что не придется. В прежние времена тракт между Северной Данмарой и Прильтом считался одним из самых безопасных.

Поодаль раздалось ржание, но не испуганное, а злобное и угрожающее, и звуки ударов. До путника донесся яростный визг и тут же второй, полный боли. Тут мужчина спохватился, что не зажег факел, и стал опасливо подбираться к бушующему пламени, вздрагивая и затравленно озираясь: бой шел совсем рядом, и было непонятно, кто победит.

Жилистый незнакомец совсем скрылся в зарослях, но был еще жив. Сквозь ветки мелькало разноцветное пламя его факела.

Звук падения, истошный вой, треск веток, опять вопль боли, удаляющийся топот — и все стихло.

Несколько мучительных мгновений путник ждал, стоя с горящим факелом настолько близко к костру, насколько позволял жар, напряженно вглядываясь во мрак за световым кругом и стараясь не кашлять. Потом из темноты появился поджарый незнакомец, за которым по пятам следовала гнедая лошадь без седла и уздечки.

— Отбились, — прохрипел он. — Этой ночью они не вернутся.

Он внимательно осмотрел своего коня и легонько хлопнул его по шее:

— Молодец, Хорт. Отдыхай.

Гнедой шумно вздохнул и неспешно ушел в ночь. Незнакомец воткнул древко факела в землю, сунул в ножны кинжал, отцепил от пояса флягу и сделал несколько жадных глотков.

— Дрейврил Кафрильди, — представился он, отдышавшись.

Вытер ладонь о штаны и протянул путнику.

— Шартис Тхайранги, — тот крепко пожал руку спасителю. — Я в долгу перед тобой, фил Кафрильди.

— Можешь называть меня Дрейврил. Мы с Хортом убили одну из этих тварей, пойдем, поможешь подтащить тушу к огню. Надо освежевать ее. Мясо у них негодное, зато из шкуры получится неплохое одеяло. Кстати, это были не волки. Орхагры. Странно, что они охотились так близко к жилью.

Когда они вернулись к костру, сгибаясь под тяжестью мертвого хищника, пламя уже обрело нормальный оттенок, и вонь прошла.

— Чем ты их отпугнул? — спросил Шартис, наблюдая, как Дрейврил сноровисто снимает с туши пушистую золотисто-рыжую шкуру.

— Специальное снадобье, — Кафрильди тыльной стороной ладони отвел упавшую на лоб прядь светлых волос. — Я добытчик. Приходится быть готовым к разным... встречам. Орхагры — еще не самый опасный вариант.

— Ты тоже едешь в Северную Данмару? — осторожно спросил Шартис, втайне надеясь, что удастся добраться до города с надежным спутником.

— Да. Если завтра тронемся в путь на рассвете, к вечеру как раз доберемся. Только вот... — Кафрильди внезапно замялся. — Ты уверен, что тебе действительно туда нужно?

Шартис недоуменно уставился на него.

— В Данмаре сейчас опасно, — пояснил добытчик. — Очень опасно. Если ты ехал по тракту, должен был заметить: многие оттуда бегут. И правильно делают.

— Но ведь эпидемия прекратилась, — неуверенно возразил Тхайранги. — И я слышал, что буттака тоже... в общем, избавились от него.

— Поверь моему слову, беды этого города не закончились, — хмуро сказал Дрейврил. — Худшее впереди. На охотника или добытчика ты не похож...

— Я пекарь, — с достоинством ответил Шартис. — У меня лавка и дом на Баранке.

— Пекарь, — хмыкнул Кафрильди, сочувственно глядя на собеседника. — При всем уважении, даже если твой дом уцелел, тебе лучше держаться как можно дальше от Северной Данмары. По крайней мере, пока все не... уладится. Послушай доброго совета, поворачивай назад, не рискуй жизнью. Никакая лавка того не стоит.

— Не могу, — грустно улыбнулся Шартис. — У меня осталась дочка в Данмаре, Кештиора. Мы успели уехать сразу, как пришло поветрие, а Орри была больна... нет, не мшанкой, но, в общем, она осталась в храме Вастарны, со жрицами. Мы поселились в Прильте... на время. Я вернулся бы за своей девочкой раньше, но...

— Ясно, — Дрейврил совсем помрачнел. — Я помогу тебе добраться до храма. И если твоя дочь там, хватай ее и беги из города, не оглядываясь. И да хранят Создатели вас обоих, если вы задержитесь хоть на один лишний день.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ ЦИКЛА