Ветер возмущения пронесся по губам собравшихся в зале.
— Когда-то для мирового равновесия Творец придумал две одинаковые по силе расы: демонов и ангелов. Одни должны были обучать и направлять, другие — подавать нижним мирам технические идеи, чтобы короткоживущие гармонично развивались духовно и творчески. Но вместо этого... — Вовка смахнул набежавшую вдруг слезу, — одна раса ненавидит другую, соревнуясь в создании мощных средств для уничтожения. Красивейшие миры, придуманные Творцом, умирают под гнетом эмоций наживы и ненависти. Чистейшие, словно слеза, реки засоряются отходами, леса вырубаются, а правительства этих планов убивают своих подданных с помощью войн, равнодушно прерывая чужие жизни. Тяжелая энергия смерти поднимается вверх, на более тонкие планы, разлагая их своими миазмами. Аггелы больше не общаются с демонами. Юные цветы любви созданий двух миров пролежали забытыми под землей около ста лет. Теперь я хочу подойти к самому, на мой взгляд, печальному. Владычица аггелов Анибель поведала нам, что давно не может связаться с Богами. Если раньше они сходили к ней, разрешая ее сомнения и помогая по мере сил, то теперь они не отзываются на ее призывы. Тогда мы попросили ее показать, как она это делает. Анибель согласилась, и мы стали свидетелями того, как она выстраивала тропу на их план. — Вовка опустил голову и глухо продолжил. — Как Владычица говорила, никто не откликнулся. И мы отправились туда сами...
Он перевел дыхание и снова стер слезинку, потекшую из уголка глаза на щеку.
— Прекрасные дома и дороги разрушены. Из растительности — странные жесткие и колючие травы. Видимо, то место, куда мы попали, было городом, поскольку вокруг стояла стена, замыкаемая воротами. Брат и я попытались их открыть... Там, за ними... было поле... Свернутый горизонт и... ссохшиеся мумии тех, кто когда-то тут жил. Еще мы видели, как энергия, поступившая в их мир снизу, накапливается в резервуарах и снова уходит... Куда? Для глубокого анализа происходящего у нас нет ни сил, ни знаний. Поэтому мы решили встретиться с вами, мудрой и разумной расой. Мне кажется... что скоро в этой ветви миров... не останется больше никого...
Вовка всхлипнул и зло растер ладонями глаза.
— Извините... обычная слабость. Когда я был в одном из низших, людских миров, мне пришлось столкнуться с существом... я не понял, кто это был... но эта сущность подчиняла своим желаниям людей, заставляя их во вред себе лезть под пули и клинки. Вы можете сказать, что магией подчинения обладают все высшие планы... Мы с братом были везде. Но еще никогда мне не было так жутко, и никогда я не чувствовал себя таким слабым... Тогда он ранил меня. Наверное, смертельно. Не знаю. Но талантливый младший братишка меня спас... Потом с одним из верховных демонов Вальтер побывал на разных планах. Там тоже живет сила, собирающая грязную энергию.
Вовка выпрямился и поднял голову.
— Если вы не захотите разобраться сами, может быть, сумеете подсказать, как попасть в то место, где собирается весь поток? Кто это или что? Может быть, вы знаете, как с этим бороться? Мы будем рады любой информации. Спасибо, что внимательно слушали мои слова. Я закончил.
Вовка снова сложил ладони и поклонился.
Драконы зашевелились, вздыхая и посматривая друг на друга.
— Как же ангелы теперь разговаривают с нижними мирами? — Спросил чей-то голос.
Вовка обернулся и посмотрел на Эрхана.
— Зеркальными проекциями. — Ответил тот. — Еще у нас есть школа мессий. Перестраивая физическую оболочку под конкретный план, ее выпускник уходит проповедовать. Часто — без возврата. Низшие не хотят слушать о духовном развитии, концентрируя свое внимание на материальных ценностях, иногда не производимых, а отбираемых с помощью тех же войн.
— А демоны? Они тоже утратили способность ходить по мирам?
— Нет. — Ответил Вовка. — Но в миры они теперь ходят только в своих интересах. Прану они научились вырабатывать самостоятельно.
— Как это? Почему? — Раздались шепотки.
— Боги отлучили демонический мир от источника. С этого момента вся поступающая снизу энергия идет через аггелов.
— Что за ерунда? — Заговорили драконы разом. — Ты не ошибаешься, ребенок?
— Вот. — Вовка обернулся и посмотрел в черные глаза Эрхана. — Он — аггел. Один из приближенных Владыки. Спросите у него!
Все взгляды уперлись в сидящего у порога мужчину.
— Он говорит верно. Богам требовалось все больше энергии. На что — не знаю. Да, с демонами у нас было несколько войн. Порталы между нашими мирами разрушены. Слушая Вовку, подумал, наши войны тоже были кем-то спровоцированы. В любом случае, эти дети знают больше моего.
— Мы вас выслушали. — Поднялась со своего места Инайя. За стенами дома — хороший день. Но в его двери вы впустили черные мысли. Мое сердце наполнено печалью. Мы будем думать. Пока мы советуемся, в вашем распоряжении — прекрасный мир. Сотрите свои слезы его радостью!
Она поклонилась вставшим чужакам. Те, сложив ладони, поклонились ей и, пятясь задом, вышли в двери.
— Вовка! — Вальтер положил руку на плечо друга. — Ты — просто молодец! Я бы от страха половину забыл! Какие они серьезные! А лица у всех — молодые...
— Тут такой уровень магии, что и на покой они уходят по своему желанию. — Буркнул Эрхан. — Прости, Вовка. Я даже не представлял, что вы проделали такой путь. И не ради себя...
— У каждого своя дорога, Эрхан. Давайте сядем в тенечке под деревом. И просто посидим. Старейшина дома права: этот мир исцеляет больные души...
Ворон, посмотрев на нарядные халаты мальчишек, бросил на траву свою куртку. Те, благодарно кивнув, сели, поджав под себя ноги в белых носочках.
— Я — клинический идиот. — Ни с того, ни с чего вдруг сказал Ворон и, откинувшись на спину, уставился черными глазами в небо.
— С чего бы это? — Лениво спросил Вовка, крепко обхватив колени руками.
— Тоже повелся на эту игру. Умнее, лучше, выше всех...
— Этой игрой пронизаны все планы, Тамир. А может, мы зря подняли драконов? И эта игра — одна из задумок Творца? Чтобы тогда, когда ничего не останется, начать сначала? Заново придумать существ, сценарий бытия, новые природные краски... Ведь уже так было. На моей земле. Люди, научившись думать, продолжали жить животными инстинктами. Боги были над ними и среди них. Но уже тогда они боролись за энергии. И случилась страшная война.
Вовка вздохнул и продолжил свою мысль.
— К нам приходили мессии и пророки, объясняя, как надо жить праведно. Но... людям нравились золотые украшения. Мужчинам — красивые рабыни и не имеющие волос на теле мальчики. Женщины продавали свою юность за горсть монет всякому, кто их имел. Отцы торговали дочерьми, а матери, не в силах прокормить детей погибших в войнах мужей, отдавались тем, кто мог о них позаботиться. Но властители мира хотели большего. И с развитием подкинутых демонами технологий войны стали гораздо страшней. Они охватывали огромные пространства и забирали миллионы жизней. Что ж такого? Подумаешь, люди... Расходный материал. Так говорят ваши Владыки, Эрхан?
Парень повернулся и посмотрел на лежащего аггела.
— Тамир, это я — расходный материал? Или мой брат Вальтер, чью семью вырезал родной дядя, захотевший стать герцогом? Еще там присутствовал король, которому было все равно, однако испугавшийся того, что скажут в других странах. Он не придумал ничего лучшего, как выкрасить волосы ребенка в синий цвет и напялить на них шутовской колпак. Вот и скажи мне, с чего я должен... или должна была тебя любить? Что ты полезного сделал... нет, не для меня, а для своего мира? Жалел только себя и был равнодушен к остальным?
— Вовка! — Вальтер перекатился через колено и сел напротив друга. — Ну перестань! Ты сам говорил, что у каждого в мирах — своя судьба. Прости его. Он не видел того, что видел ты. Он не понимает тебя. Вставай! Вон там, за кромкой леса — быстрая речка. Давай, пока суть да дело, слетаем к ней. Когда смотришь на воду, уходит вся печаль. Радуйся!
Вовка посмотрел на мордаху Вальтера. И действительно, что это с ним? Не надо было говорить с Эрханом при парнишке. Да и вообще, не надо было...
— Да, — он улыбнулся, — я уже радуюсь, глядя в твои синие глаза. Демоном ты мне нравился больше... Но дракончик тоже очень ничего!
— Дурень! — Вальтер вскочил с колен и, обернувшись серебристо-синим драконом, поднялся в воздух. Вовка, не говоря ни слова, взлетел за ним. И вот, кувыркаясь в воздухе, два маленьких дракона скрылись за кромкой леса.
* * *
Эрхан, оторвав какую-то травку, сунул ее в зубы. Думать ни о чем не хотелось. Возможно, он и правда когда-то считал себя обиженным и хотел жить лучше всех: иметь богатый дом, жен, слуг. Потом, достигнув определенных карьерных высот, понял, что окружающим уже не важно, как он выглядит. Семьи, имеющие на выданье дочерей, ненавязчиво устраивали для него смотрины. Родственники, долгие годы не желавшие о нем ничего знать, периодически возникали в городе сначала с жесткими требованиями, а потом — робкими просьбами устроить в его ведомство какого-нибудь двоюродного братца или племянника. Ему нравилось смотреть пустым взглядом в их умоляющие глаза, а потом, после часа уговоров и проливаемых слез, говорить холодное и однозначное 'нет'. Он посмеивался, с высоты отрицающего всякие чувства аналитического ума, над коллегами по работе, и в особенности, над теми аггелами, чьи запутанные дела расследовал, работая в ведомстве безопасности. Его не любили и боялись, однако единодушно признавали лучшим аналитиком управления. А потом случилось письмо, в котором Владычица Анибель просила найти ее потерянных дочерей. Так он познакомился с искренним и честным следователем Амиреном, прошедшим с ним бок о бок всю эту странную и головоломную поисковую историю. Когда девушек нашли, ему было даже немного жаль, что рыжий увалень, считающий Эрхана другом, решил жениться и осесть в своих болотах. А прекрасные дочери Анибель, которыми он грезил, наслушавшись бабушкиных сказок, оказались запуганными и глуповатыми девчонками. Он был действительно рад, что Владычица, рассыпавшись в восхищении оперативной работой Управления, скоренько подхватила своих дочушек и отбыла обратно. Но спустя время, когда за успешные труды его наградили одной из высших должностей, ему снова начали сниться странные детские сны. В которых, раскинув черные крылья, он летает по небу, а душе живет неведомое доселе ощущение счастья. И еще начали сниться дочери Анибель. Вроде они: те же волосы, голубые глаза, но... Эти девчонки из снов, словно весенние ручьи, брызгали светлыми и веселыми эмоциями. И, одновременно, были очень серьезны и внутренне сосредоточенны. Еще ему снилось, что они вырастили крылья жене Амирена, тем самым соединив влюбленные сердца. Это было странно, непохоже на правду, но так чудесно... Похоже на загадку, подкинутую его пытливому холодному разуму. И когда, буквально через полтора года, Анибель решила приехать к Владыке Мертону с дружеским визитом и намеками на возможные родственные отношения, он почему-то заволновался: ему не терпелось увидеть девушек. Однако, за всплеском радости, его постигло новое разочарование: да, их происхождение было окутано тайной, которую они с саином Этелием блестяще раскрыли... Вот только эти девчушки не имели ничего общего с теми, кого он видел в своих снах. А еще его раздражало собственное навязчивое желание каждую ночь проводить в грезах, дарующих восхитительное наслаждение близостью с той, которой не существовало наяву. Хорошо, что дневные заботы частенько перебивали сожаления о несбывшемся. Но скоро все понеслось кувырком: события развивались столь стремительно, что даже саин Этелий несколько растерялся. Владычица закатывала истерики от того, что ее драгоценных девочек снова похитили, Владыка вначале вызверился на своих парней из-за расстроившейся свадьбы, а потом на всех остальных, что позволил Анибель себя одурачить... Девушек опять нужно было искать, доказывая, что принимающая сторона абсолютно не при чем. Но, опрокидывая все предположения и фантастические гипотезы, девушки вдруг нашлись сами. Однажды, выполняя задание Этелия, он подошел к дочерям Анибель со сканером аур. И все его существо вздрогнуло: он узнал! Ее, ту, которая каждый день приходила в его сны. Как идиот или юный, не знающий женщин, мальчишка, он пытался с ней встретиться, прикоснуться рукой... Но все попытки заинтересовать собой и быть полезным заканчивались вежливым недоумением и абсолютным неузнаванием. Однако, он был твердо уверен: они встречались! Но самым печальным моментом, наверное, стал бал во дворце Владыки, когда так сильно нравившаяся ему девушка дала понять, что ее интересует отнюдь не его, и даже не собственная судьба. Ему тогда показалось, что она смотрит на него с какой-то жалостью, словно на глупого ребенка, захотевшего недосягаемую игрушку. Когда он попытался объясниться в своих чувствах, она с досадой сказала, что внешность — всего лишь иллюзия, каприз мира, и обратилась... демоном. Парнем. Он в душе посмеялся: имея демонических предков, легко сотворить любого крокодила... И стал еще пристальнее следить за ними. За ней. Поскольку знал, что она уйдет. Эрхан покачал ногой и плюнул травинку. Кто же мог предположить, что бестолковые детишки Владыки на самом деле сделают портал? Он еле успел! И то, благодаря своим друидским корням. Затем, прыгнув за девушками и очнувшись в чужом мире, вместо своей мечты он увидел двух озабоченных подростков-мальчишек, для которых важным было только одно: разобраться с тем, что творится вокруг. И вот теперь Эрхан, никому не нужный и ничего здесь не значащий, лежит на голубоватой травке с сомнениями в голове и непонятно куда тянущей его судьбой.
Когда со стороны дворца по траве зашелестели чьи-то шаги, он не посчитал нужным даже повернуть голову. В душе было пусто, а на сердце — холодно. Ведь получилось так, что он прожил совершенно глупую и никчемную жизнь, в которой, кроме обид и желания доказать кому-то, что он — лучший, ничего не было.
— Радуйся! — Сказал над его головой чужой голос. Эрхан открыл глаза. Над ним стоял незнакомый дракон, одетый в черный, расшитый черными же цветами, халат и серые шаровары. В конце концов, незваный гость должен быть хотя бы вежливым... И Эрхан, вскочив с куртки, поклонился дракону.
— Солнечных дней твоему дому!
Черный дракон улыбнулся и кивнул на лавочку, стоящую в тени дерева.
— Присядем? Не стоит пачкать одежду.
Эрхан согласно кивнул.
— Меня звать Хойку. Я — Старейшина дома Ойдо.
— Меня звать Тамир, род Эрхан.
— Думаю, ты уже понял, Тамир, что наш мир закрыт для всех, кроме... драконов.
— Да. — Вежливо согласился Эрхан, ожидая развития темы. Но Хойку внимательно смотрел своими узкими глазами на бывшего аггела. И тут мозг Эрхана буквально взорвался.
— Что?! — Спросил он, хлопая ресницами.
— Ты — дракон нашего дома, Тамир.
— Но... Этого не может быть. — Тихо сказал Эрхан. — Я родился в аггельском мире!
— Когда-то мы тоже были открытой сферой бытия. Охотно навещали нижние планы. Иногда, — Хойку улыбнулся, — нашими возлюбленными были не только драконицы. Повторяю, в твоих жилах течет кровь дома Ойдо. И я рад возвращению потерянного сына под отеческое крыло.
