— И что тебе... — Начал он, но запнулся: сосед-возница немедленно пихнул его локтем в бок.
Даэрос хмыкнул — вот и ещё одно доказательство: ни один здешний человек так к эльфу не обратился бы. Пришлось сделать вид, что оговорка осталась незамеченной:
— Глупый вопрос задавать? Вы в Дрешт?
— В Дрешт. Благороднейший. Куда же ещё? — Ответил тот, что договаривался в трактире с гномами. Он натянул вожжи. Вторая телега тоже остановилась. — А что Вас так заинтересовало? Вы как-то уж так на нас смотрите... Пристально очень. Может, спутали с кем?
Вдалеке раздался топот копыт. Кто-то нёсся по дороге бешеным галопом. Такой всадник точно остановиться не успеет. Всадник и не успел бы. А Айшак успел. Он вылетел из-за поворота, почти вспахал дорогу всеми четырьмя копытами и ткнулся Полутёмному мордой в живот. На плече кровоточила свежая рана. Кто-то распорол Айшака, и Даэрос прекрасно понял кто. Расти вовремя прикусил язык. Сульс остолбенел. Нэрнис удивлённо поднял бровь. Да и сам Даэрос не выглядел невозмутимым. Просто замечательно, что Айшак не умеет говорить и не орёт "Здравствуй, Ар Ктэль, давно не виделись!". Удивление, оно везде и всегда — удивление. Попробовал бы кто не удивиться, если в живот тычется невесть откуда взявшийся лошак.
Нэрнис воспользовался случаем, спешился и сделал то, что и надо было сделать — изобразил впечатлительного Светлого:
— О! Это несчастное животное ищет защиты у эльфов! Ты сможешь ему помочь? Или мне посмотреть, что у него за рана?
Возницы тоже были удивлены. Самый разговорчивый, их предводитель, не удержался и высказался вслух:
— Ну, надо же, старый знакомый! Видели мы уже этого лошака. Только тогда он почти дохлый был. Видно, сбежал от хозяев. Что же это его так сильно пугануло-то, а?
— От хозяев, говорите? — Даэрос смотрел на плащеносца с деланным подозрением. — А сколько было хозяев? И, кстати, как Ваше имя? Назовите любое, надо же к Вам как-то обращаться.
— Сорэад. — Недолго думал возница. — Четверо их было. А лошак... вроде как девица ему хозяйка.
Нэрнис чуть не ойкнул. Хорошо ещё, что ни Сульс, ни Расти понятия не имели под какими именами эльфы и Пелли покидали Малерну. Как-то к слову не пришлось.
Полутёмный даже не вздрогнул:
— Какое интересное имя. Похоже, что — настоящее, Почтенный Сорэад. Так вот, что я Вам скажу, Вам и вашим друзьям... — Даэрос принял к сведению: фантазия у людей бедная. А брать имена недавних встречных ещё и глупо. — Это несчастное животное чудом избежало смерти. И не берусь утверждать, кто из его четверых хозяев остался в живых. Возможно, что — никто.
Возницы переглянулись. Третий мужчина покинул дальнюю телегу и подошёл поближе. Полутёмный распорядился:
— Расти! Не трясись! Отдай Сульсу Черенка, садись на Чалого и уводи Пегаша в поводу. Жеребцы сбесятся, если мы будем стоять на месте. Видишь, у них не то настроение.
Настроение у жеребцов и впрямь было "не то": явился поганый лошак, значит сейчас будет лягаться и гонять.
— Странно жеребцы себя ведут. — Заметил новый Сорэад.
— Ничего странного. — Полутёмный счёл, что всё складывается удачно и плащеносцы достаточно заинтригованы. — Жеребцы чувствуют запах. Лошака пытался задрать птицеед. Но, видимо, еды было слишком много, вот счастливчик и спасся. Несчастный, его до сих пор трясёт! — Даэрос с удовольствием отметил, что люди побледнели. Эти четверо путешественников знали гораздо больше о разных тварях, чем Сульс и Расти. Тем лучше.
Он трепал Айшака по холке и размышлял. Айшака действительно трясло: бока в мыле, дыхание заполошное. Айшак, конечно, диковинная тварь, но походить ему после скачки не помешает. Интересно, "девочка" получила копытом или нет?
— Здесь... птицеед? — "Сорэад" уставился на Даэроса.
— И недалеко. — Ар Ктэль решил, что остановка затянулась. — Поторопитесь! Трогайтесь. Поэтому я к вам и подошёл. Мне, вообще-то, нет до вас никакого дела. Но если речь идёт о таких тварях... Я сначала подумал, что охотятся на вас. Но, видимо, ошибся.
— Премного, премного благодарны! Конечно, ошибочка — не на нас. Что на нас охотиться? Но... нет, не хотелось бы повстречаться! — Возница нахлёстывал мерина, телеги покатились быстрее. Сульс и Расти пылили далеко впереди.
— Не смущайтесь, погоняйте. Мы пробежимся рядом. Разминка совсем не повредит. Наши кони слишком тряские. — Даэрос прихватил за холку Айшака и сам выдал замечательную рысцу, выровнявшись с темпом тяглового мерина. Айшак с удовольствием бежал с ним "в ногу". Он затем и скакал всю ночь, обнюхивая навозные кучки, оставленные жеребцами — по таким меткам не собьёшься — чтобы присоединиться к своему, самостоятельно выбранному хозяину.
Нэрнис старался не отставать и бежать плавно. Светлый делал вид, что ему тоже просто побегать захотелось, и вообще: его всё это мало волнует.
Даэрос продолжал пугать "плащеносцев" не сбивая дыхания.
— Хорошо, что вам не надо объяснять, кто такие птицееды. А наши слуги приняли проводника с самкой за дядю с племянницей. Вы разве эту пару не встречали? Не каждый человек сразу разберётся...
— Нет, нет, не встречали. Ещё чего не хватало. Хотя... встретили бы, так и ошиблись бы. Это вы ост... осторожные и догадливые. — "Сорэад" очень сильно нервничал.
Даэрос не сомневался: конечно, догадливые. И возница собирался сказать "остроухие" и никак иначе. Похоже, сородичи там, за Пределом, живут совсем не той жизнью, что здесь. Там они "ты" и "остроухие". И тарлы попадают к людям. Узнать бы как.
— Ну, что же... Значит, цель птицееда где-то впереди. А хозяева этого лошака — случайный ужин. Теперь понятно, чем он свою тварь кормит. Обычно проводники разрешают только лесного зверя драть или отбившуюся скотину. Но этому, похоже, всё равно. А давно вы с попутчиками расстались?
— Да не попутчики они нам вовсе. Так, по дороге встретились и разминулись. Они далеко вперёд ушли. Судя по следам... — Возница замялся. Некстати он про следы сказал. Какое дело обозникам до следов... — Они вроде как в Руалон собирались.
— Ах вот как! — Даэрос "стелился" над дорогой мягким шагом. — Значит... значит, всё-таки проводник отпускал птицееда на случайную еду. За кем же он так охотится, что идёт на риск? — Ну, не эльф, а просто сама бегущая задумчивость.
У плащеносцев не было сомнений, на кого охотится проводник с птицеедом. Даже если бы все люди и эльфы мира хором убеждали их, что гномы торговых договоров не нарушают, они ни за что бы не поверили. Телеги с золотом — впереди на дороге. Проводник с птицеедом — сзади. Один хороший ужин и телеги поедут в другую сторону.
Полутёмный понял, что пора доводить этих четверых от испуга до отчаяния:
— Пожалуй, стоит посмотреть, что за ценная дичь впереди на дороге. Кто знает, может быть это кто-то из Благородного сословия. Пожалуй, мы вас опередим. Прощайте! — Даэрос легко обогнал мерина-тяжеловоза и понёсся догонять слуг. Айшак перешёл почти на галоп.
А люди-то не удивились такой прыти. Нэрнис правильно оценил их реакцию: они сейчас слишком напуганы, чтобы отвлекаться на такие мелочи. Ну, а поскольку он сам никак не мог угнаться за братом, то весь шквал слёзной мольбы достался ему.
— Благороднейший господин эльф! — Причитал "Сорэад". — Погодите! Просим Вас, умоляем, не спешите. Хоть расскажите, как можно справиться с этой тварью?
— Хэй! — Нэрнис продолжал бежать рядом с телегой и кричал вслед Даэросу. — Тут люди спрашивают, как уничтожить тварь!
Полутёмный и Айшак сделали плавный разворот. Красиво. И понеслись в обратном направлении.
— Вы хотите прикончить птицееда? — Даэрос опять поравнялся с телегой. — Это вам вряд ли удастся.
— А вдруг он опять его ночью жрать отпустит? А? Что же делать-то? — Возница переглядывался со спутниками.
Ещё немного и они начнут предлагать плату. Тарлы и золото. А вот это — лишнее. Рано или поздно возницы сразу сообразят, что слишком много показали. У таких мирных путников не может быть с собой ничего, дороже серебра.
— Ну-у.... Ну, хорошо. В конце концов, их добыча где-то впереди. Рано или поздно мы её увидим. Да, как-то это... — Полутёмный делал вид, что сомневается.
— О! — Нэрнис вспомнил, что он Светлый. Надо же было забыть... — Это очень жестоко по отношению к людям! Бесчеловечно! Мы должны помочь! Благородство эльфов общеизвестно. Люди, мы окажем вам помощь!
Даэрос покосился на брата. Умница! Вовремя. Причём, вполне искренне. Глаза закатил, руку к сердцу прижал. Настоящий Светлый — наивный и впечатлительный.
— Светлые! Ну, что вам за дело до людей? — Надо же немного "поломаться". Брат сообразительный, он поймёт.
Тяжеловозы перешли на шаг. Плащеносцы с надеждой смотрели на доброго эльфа. Светлый воззрился на сородича с недоумением:
— Тёмный, признайся, ты — струсил?
— Я?! Светлый, ты хотел меня оскорбить?
Возницы теряли терпение. Между эльфами, кажется, назревала ссора. Но Тёмный, к счастью, оказался выше мелочных склок:
— Ладно... буду считать, что это был неуместный вопрос. Обсудим правила охоты? Или как получится?
— Обсудим! — Нэрнис нисколько не сомневался, что Даэрос не только знает, как убить птицееда, но и сделает это быстро и качественно. Догонит, придушит — и всё! Проводник сбежит сам. Дел, как говорится, на один медный.
Полутёмный махнул слугам, чтобы не останавливались. Скоро надо будет искать место для ночлега, вот пусть и ищут.
Эльфы обогнали телеги и шли тихо переговариваясь. Айшак семенил рядом с Даэросом, пытаясь нежно обжевать ему ухо.
— Убить птицееда совсем не просто... Ух, ты мой ласковый. Ну, кто бы мог подумать. Что ж ты сбежал-то? Прости, Нэрьо, отвлёкся. Я вот, что думаю: Айшак у нас боевой, можно сказать, товарищ. Жеребцы — кроющие. Ехать на них — только неприятностей искать, а вот в деле защиты они вполне могут нам помочь. То есть, помогать-то они будут себе... но нам это оч-чень подходит. Главное — правильно встать на ночёвку. Кони напуганы, сами вместе собьются. Сколько бы они не грызлись, но если на них нападут, могут и объединиться. Брат, что ты меня за рукав теребишь? Нэрьо, ты не бровями, ты словами скажи, нас же никто не слышит. Ой, ну, ты косишь глазами, как Айшак на кобылу. Ты что, не можешь хотя бы рукой показа... — Договорить Полутёмный не смог.
Дорога вывела путников к предгорьям. Ближайшая гора сверкала в лучах заходящего солнца полированной гранью — как будто великан острым ножом стесал склон. По гладкому камню вились, причудливо переплетаясь, старинные руны: "Даэрос Ар Ктэль — самый терпеливый эльф милостью Единого Создателя".
Оказывается, Тёмные тоже могут дрожать и покрываться холодным потом.
— Нэрьо. Я... Я же это сказал тогда, когда Воительница меня своими оплодотворительными теориями из себя вывела... Но я же не мог! Я же — не могу!
— Даэр, спокойно. Я бы тебя поддержал, но если мы будем идти под ручку, тележники очень удивятся. Да. Ты так и сказал про памятник своему терпению: "На ближайшей горе, стесать и написать..." или что-то вроде того. Эта гора, как, ближайшая?
— Ближайшая. Нэрьо, но этого не может быть.
— Даэр, давай посчитаем. Айшак — не может быть. Полугномочка — совсем не может быть. Ты сам с исторической точки зрения — сплошное "не может быть". За Предел пройти — тоже не может быть. А мы туда собираемся, так? Я уже привык. Тебе что, трудно ещё одно "не может быть" прибавить?
— Фуф! Это ты правильно заметил. Хорошо. Но — как?
— Ну, мой могучий брат, это не у меня надо спрашивать! У тебя есть идеи, как ты смог это сделать?
— Нет, я просто подумал. И всё. То есть, я, когда говорю или думаю, я себе это представляю.
— Вот, что, Даэрос! Ты теперь, когда будешь говорить, думать и представлять, ты что-нибудь одно исключай. На всякий случай. Ладно? Потом просто проверим как-нибудь.
У Нэрниса в воображении одна идея сменяла другую с дикой скоростью. Это был очень внушительный план для Даэроса на "подумать". "Подумать", как птицееда порвало в клочья. Взяло и порвало. Интересно, "подумать" как исчез Предел получится? Нет, пока лучше не надо. Неизвестно, что оттуда выползет. Опять весь мир лихорадить будет. Ой, нет, лучше не думать и отвлекать брата. А то он же сейчас идёт и думает. А ему, как оказалось — вредно.
Полутёмный отвлёкся от размышлений:
— Нэрьо! Идём и разговариваем, вроде как мы увлечены беседой. Обозники сзади загомонили. Ну, правильно, они раньше эту... надпись не видели. Слышишь? Они на орочьем говорят. Хотя, это же я слышу, а не ты. Ой, что-то мне, брат, нехорошо как-то.
Ар Туэль в изнеможении опустился на пол. Сегодня они с Младшим Разведчиком пробежали почти два дневных перехода. Через двести три шага было бы ровно два. Но он не смог бы одолеть и эти три шага до ровного счёта. В ушах звенело, голова кружилась. Половина вчерашнего кристалла была разломана на ещё две части. Если так пойдёт и дальше, придётся даже крошево камня давить в пальцах ради призрачной искры. Оказалось, что в темноте мутило гораздо больше. Страстно хотелось света, чтобы видеть стены, которые в отличие от Ар Туэля, не качались.
Подлая Светлая тварь! Насколько же надо быть сведущим в их природе, чтобы знать, что Тёмные ориентируются под землёй при помощи Силы, а никак не полагаются на придуманное диковинное "ночное зрение". Хотя... это были сказки для людей. Там, где нет никакого света вообще, нет и зрения. Никакого. Их Светлые Знающие вполне могли это понять. Как же они смогли породить эту тварь? Как сумели овладеть полной Темнотой? И вот, этот враг теперь заставил его, Ар Туэля, ещё и желать света! Коварный Светлый убийца!
Но и это не было пределом подлости и коварства. Как бы ни был мягок бег разведчиков, изгибы стен многократно усиливали звук и множили бесконечное эхо. И даже теперь, когда они остановились, эхо не хотело затихать. То ли оно всё ещё звучало в поворотах Проклятого коридора, то ли поселилось в их головах.
— Гарнис, ты всё ещё слышишь эхо наших шагов? — Ар Туэль с трудом проталкивал слова, через мучимое спазмами горло.
— Да, Старший Разведчик Ар Туэль. Я думал, что это только у меня.
— Не только. И можно — просто Ларгис. Не до званий. Смерть нас уже уравняла, друг.
— Почту за честь. Ларгис.
— Тогда временно забудем о чести вообще и расползёмся по поворотам. Я больше не могу. Мой желудок тоже. Или прямо так? Не расползаясь?
— Ларгис, к своему стыду должен признаться, что я никуда не поползу. Я не могу. Меня даже сидя шатает. — Младший Разведчик распластался по стене и прерывисто дышал.
Ар Туэль принял решение:
— Эта Светлая Тварь не сделала ни ниш, ни каналов, ни стоков. Их Открывающий рассчитывал, что мы станем тратить на них Силу. Не станем. Пусть этот проход пропахнет любыми отходами. Пусть будет загажен! Но... мы дойдём до конца. Приказываю, как командир и как друг: прямо здесь. На пол!
