Гвардейцы вели себя настороженно. Пушкари расположились возле мортир, рядом с которыми в аккуратные пирамидки уже были сложены ядра. Солдаты стояли в строю, держа оружие наготове, а вдоль строя бродили, заложив руки за спину, взволнованные офицеры.
Гвардейцы несомненно представляли из себя грозную силу на поле боя. Обученные, вышколенные, знающие, что делать и кого слушать, отточившие необходимые навыки до полного автоматизма. Они были готовы идти на верную смерть. Они могли отключить собственные страхи и идти вперёд, на блеск вражеских штыков посреди кровавого ада сражений, когда ядра оставляют в рядах солдат настоящие просеки, а ружейный огонь выкашивает строй за строем. Они могли встретиться лицом к лицу с любым противником.
Кроме летучих мышей.
Рой мелких пищащих животных обрушился на солдат, внося в их ряды смятение и неразбериху. Мыши хлестали бойцов крыльями по лицам, царапали когтями и больно кусались, отчего воины в зелёных мундирах почти мгновенно перестали существовать как организованная сила. Кто-то выстрелил в воздух и был поддержан настоящим хором ружей и пистолетов: все стволы в маленькой армии, осаждавшей особняк Ординари, разрядились без малейшего ущерба для летучих тварей, а на перезарядку ни у кого не было ни времени, ни возможности — потому что из всех тёмных углов, щелей и подворотен, из-за всех кочек, выбоин и прочих складок местности к гвардейцам метнулись десятки теней.
В свою очередь, они не прошли суровой казарменной муштры, не умели колоть штыком и маршировать, предпочитали убегать от более сильных противников и покрутили бы пальцем у виска, если б им предложили идти вперёд, на блеск вражеских штыков посреди кровавого ада сражений, когда ядра оставляют в рядах солдат настоящие просеки, а ружейный огонь выкашивает строй за строем.
Зато они регулярно тренировались в грязных тавернах, криминальных пабах и на ночных улицах Брунегена, когда в качестве оружия можно было использовать абсолютно любой предмет окружающего мира и не существовало запрещённых приёмов — более того, бить следовало именно в те места, в которые ни один психически здоровый человек никогда в жизни не ударил бы.
Вихрь летучих мышей поднялся в небо, и в дело вступили дубины. Кто-то из гвардейцев успел достать шпагу, но шпага вкупе с заученными наизусть фехтовальными приёмами оказалась плохим средством против полного отсутствия каких-либо моральных принципов и куска дерева с гвоздями.
Кто-то пытался отбиваться алебардой, но промахнувшись единожды, быстро её лишился, зато приобрёл множество переломов.
Дубины поднимались и опускались, кости трещали, люди кричали — и вскоре над Брунегеном воцарилась удивительная тишина. К сожалению, она продержалась всего пару мгновений, пока нападавшие высматривали способных к сопротивлению гвардейцев, а затем взорвалась звуками. Бандиты Шиллинга тяжело дышали, а их оппоненты катались по земле, скуля, рыча и изрыгая проклятия, пачкали свои прекрасные зелёные мундиры и теряли драгоценные ордена, которые тут же находили новых владельцев. Знаменуя собой конец битвы, загрохотали цепи — опустился мост через ров. В воротах ждал перепуганный Вортсворт, за спиной которого возвышался Йоганн.
Нильс бросился к ним, а Виго предпочёл соткаться из летучих мышей прямо на мосту.
— Что это было? — спросил Нильс. — Почему гвардейцы оцепили дом?
— Где Ординари? — прорычал Виго, и оборотень, взглянув на напарника, охнул: несмотря на то, что клыки втянулись, глаза вампира по-прежнему были налиты кровью и светились.
— Его забрала герцогиня! — ответил Вортсворт. — Он уехал в её карете!
— Куда? — быстро спросил Нильс, готовый бежать обратно, к оставленному в переулке ямщику. Он услышал позади себя топот копыт и конское ржание: это на место сражения въехал Шиллинг, привставший на стременах и выглядевший как маршал, благодаря которому выиграли войну.
— Я не знаю! — простонал дворецкий, и потрясённый Нильс увидел в уголках глаз старика слёзы. — Я видел лишь то, что они свернули вон на ту улицу! — Вортсворт ткнул пальцем.
— МОЖЕТ, ВАНДА УВЕЗЛА ЕГО К СЕБЕ? — голос вампира заставил всех схватиться за головы и вскрикнуть от боли.
— Вряд ли, — покачал головой дворецкий, проверив, не идёт ли у него кровь из ушей. — Она живёт в другой части города, чтобы попасть к ней нужно было бы проехать по…
— А что у нас в той стороне? — перебил старика Нильс.
— О, всего лишь половина города! — съязвил Вортсворт.
— Вообще-то, — неожиданно подал голос Йоганн, — там салон, в котором недавно был пожар.
Пару мгновений все раздумывали над услышанным.
— Но зачем Ванде везти лорда Ординари к нему же в магазин? — спросил Вортсворт.
— Не знаю, — Нильс пожал плечами и хохотнул: — Может, хотела купить что-нибудь?
Его юмора никто не оценил, повисла очень неловкая пауза.
— Поехали! — Йоганн положил руку Нильсу на плечо. — Возьмём ребят и разберёмся!
Нильс неприязненно покосился на ладонь верзилы.
— Куда поедем-то? — скривился оборотень. — К салону?
— Всё равно других идей нет, — пожал плечами здоровяк. — Если что, Виго полетает над городом и посмотрит… Эм-м… Виго?
Только сейчас все обратили внимание на вампира, который словно окаменел.
— Дайте мне пару минут, — сказал он неестественно ласковым голосом, который выдавал невероятное напряжение. — Вортсворт, в доме найдётся стейк?..
Ямщику, который всю ночь возил Нильса и Виго, щедро заплатили и отпустили восвояси, после чего тот умчался прочь со всей возможной скоростью.
В карету Ординари, выехавшую на мост пятью минутами позже, набилась целая куча народу — Нильс, Йоганн, занимавший большую часть внутреннего пространства, Виго, чей подбородок был измазан, как все надеялись, свиной кровью, Шиллинг и несколько его людей, по размеру близких к Йоганну. Прочие головорезы частью остались охранять замок на тот случай, если к гвардейцам придёт подкрепление, а частью разбрелись по городу в поисках пропавшего Ординари.
— Ай!
— Мне больно!
— Ты мне все ноги отдавил!
— А ты мне плечом нос сейчас сломаешь!
— Заткнитесь все!
Ехали с удобством только Йоганн и Виго: первый — из-за того, что занял почти весь салон кареты и судьба всех других пассажиров его не сильно волновала, а второй — потому, что после первых препирательств предпочёл ехать на крыше, вцепившись в дерево когтями.
В дороге не приходилось скучать из-за постоянных склок. Кто-то кому-то что-то отдавил, кто-то кому-то чем-то заехал — и в результате внутри экипажа сформировался в буквальном смысле клубок проблем. Складывались коалиции, которые тут же распадались, друзья становились врагами и наоборот по несколько раз за минуту, люди расширяли своё жизненное пространство и моментально его лишались, победоносные атаки сменялись жестокими поражениями. Те, кому везло заслужить расположение или помощь Йоганна, возвышались, но лишь на короткий срок, поскольку конкуренты тоже прибегали к его помощи и спешили низвергнуть соперников чужими руками.
Все пассажиры получили достаточно синяков и ушибов, но куда важнее стало приобретённое ими понимание того, как взаимодействуют между собой могущественные империи.
— Ай! Перестань!
— Сам прекрати, а то…
— Да я тебя… — перепалка не стихала, а напротив, разгоралась. Угрозы достигли максимального накала, и казалось, что всеобщее столкновение неминуемо, когда во внешнем мире раздался гром и грохот.
Все мгновенно замолкли. Карета остановилась.
— Что это? — спросил Нильс, пытавшийся занять ступнёй единственный освободившийся клочок пола и соперничавший в этом с одним из головорезов Шиллинга. Того, в свою очередь, подзуживал второй головорез: если бы его товарищ сдвинулся, то ему, прижатому к Йоганну, стало бы немного попросторнее.
С крыши свесилась голова Виго. Вампир выглядел сильно взволнованным.
— Смотрите!
После короткой и агрессивной борьбы люди сгрудились у окна. На возмущённые выкрики Шиллинга, которому не хватило места, никто не обращал внимания. Нильс выглядывал внутрь всего одним глазом: второй заслоняло плечо Йоганна, но и этого хватило, чтобы определить: в городе творится что-то неладное. По чёрной громадине Замка протянулась оранжевая, как экзотический фрукт из лавки Занраха, слегка изогнутая горизонтальная линия. Она пульсировала, как открытая рана, и с неё, как капли крови, срывались маленькие багровые искорки — яркие и быстро гаснущие, как падающие звёзды.
— Ничего себе! — раздалось откуда-то слева, прямо над ухом, и Нильс с содроганием понял, что это не просто капельки: с дороги, ведущей к Замку, падали горящие люди.
— Что же это такое?.. — прошептал оборотень сам для себя, но ответ пришёл сверху, от Виго.
— Полагаю, это гвардия.
Судя по возгласам деревенщины-кучера, тот тоже во все глаза смотрел на внезапный фейерверк.
— Чего стоим-то?! — прикрикнул на него вампир. — Поехали! Быстрей!
До салона оставалось уже совсем недолго, когда карета вновь остановилась.
— Ну что ещё опять? — рыкнул Йоганн, ужасно вспотевший из-за жары. Тем, кто оказался к нему прижат, потеть не было нужды: огромный варвар сделал за них всю работу.
— Там что-то происходит! — ответил взволнованным голосом Виго, вновь свесившийся сверху. — Я слышал выстрелы!
— Пошли! — решительно сказал Йоганн и в два счёта выбрался из кареты вместе с остальными. Собственно, у остальных не было выбора, и даже если бы кто-то захотел остаться, избежать воздействия огромного варвара было бы чрезвычайно сложно.
Небольшой отряд поспешил вперёд, на свет уличного фонаря, в темноте вокруг которого разворачивался невидимый бой. Сырой прохладный воздух то и дело прорезали вопли, хруст, лязг металла и громкие команды, но тех, кто издавал их, не было видно: в круг света попадала только беспощадно разломанная карета и чья-то тёмная фигура, замершая без движения.
Отряд спрятался в тени и внимательно наблюдал.
— Чего мы стоим тут? — раздражённо бубнил Виго. — Там может быть Ординари!
— Ну так лети и проверь! — рыкнул Йоганн. — Раз такой нетерпеливый!
Вихрь летучих мышей, внезапно возникший прямо в центре отряда, всех перепугал и чуть не стал причиной бегства.
Прошла пара минут. Люди волновались.
— Что же это? — повторял нервный Шиллинг. — Что же это такое-то?..
Вместо ответа пушки грянули второй раз. Все присутствующие, включая Йоганна, вздрогнули от неожиданности. Незнакомая фигура в свете фонаря попятилась.
— Похож на Ординари, — неуверенно заметил Нильс. — Сюртук, причёска…
— Подходим поближе! — скомандовал Йоганн.
Оборотень принялся красться вперёд, любезно предоставив варвару и людям Шиллинга возможность идти первыми.
— Да что тут вообще?.. — ворчал Нильс, который совершенно ничего не понимал, и тут же, словно откликнувшись на его слова, человек, похожий на их лорда, повернулся и побежал в темноту. За ним через пятно света с пугающей быстротой метнулось что-то огромное и серое, а мгновение спустя раздался жуткий вопль, от которого у Нильса кровь застыла в жилах.
— Это точно Ординари! — воскликнул Шиллинг, и Йоганн, мгновенно приняв решение, наплевав на скрытность и безопасность, взревел и рванулся вперёд, оставляя оборотня недоумевать и наблюдать за тем, как…
* * *
...В Шрама врезалось нечто. Огромный зомби, утыканный железками, выглядел как многотонный валун, который двигается исключительно по собственному желанию, но сейчас его просто смело.
Ледяные пальцы разжались, сырые камни мостовой толкнули Орди в спину, а перед глазами вспорхнул рой чёрных мошек. Долгожданный вдох отозвался болью в горле, и какое-то время молодой человек пролежал, приходя в себя. Когда юноша нашёл в себе силы сесть, оказалось, что ко всем его проблемам добавилось головокружение — и Орди крепко схватился обеими руками за голову, стараясь удержать её на месте.
Где-то рядом раздавались звуки, сопровождающие все на свете драки: крики, угрозы, ругательства и глухие «тум-м-м». Подняв глаза и сфокусировав взгляд, юноша увидел, как Шрам играючи отбросил в сторону какого-то громилу (ещё один лежал на земле, не подавая признаков жизни) и продолжил обмениваться чудовищными тумаками с Йоганном.
Эта драка не была красивой: не было ни бесцельного кружения, ни хитрых приёмов, ни бросков в стены с неизменным их пробиванием. Она была, скорей, рациональной: противники знали, зачем пришли, и стремились сделать друг из друга отбивную максимально быстро и эффективно. Они бились насуплено и яростно, не тратя сил на слова и даже не защищаясь; удар следовал за ударом, могучие кулаки сталкивались с плотью, и было страшно даже представить, какие повреждения они наносят. Как заворожённый Орди наблюдал за этим жутким избиением, вокруг которого бегал кругами Нильс, выискивавший возможность внести свою лепту.
Сверху пищали летучие мыши: они набрасывались на Шрама, кусали и царапали, бились о него, но зомби обращал на них внимания не больше, чем на комаров, полностью захваченный дракой с Йоганном.
Бам!
Бам!
Бух!
Каждая такая затрещина могла лишить жизни быка, но противники держались, продолжая угрюмо осыпать друг друга градом оплеух. Орди поднялся и неизвестно зачем поковылял к дерущимся: то ли от недостатка воздуха, то ли от сотрясения мозга в голове не осталось ни единой мысли — полное отупение и совершеннейший автоматизм в поступках. Молодой человек знал, что ему нужно идти в ту сторону, но никак не мог вспомнить, почему.
Звуки, с которыми кулаки противников достигали цели, были похожи на удары дубины, но по силе наверняка их превосходили. Страшные звуки — глухие и в то же время неестественно громкие.
Пока Орди ковылял вперёд, баланс поединка начал смещаться, но, к сожалению, не в сторону Йоганна.
Варвар по-прежнему крепко стоял на ногах, но выглядел жутко. Синяки, кровоподтёки, ссадины, сбитые костяшки пальцев. В районе рёбер — большая красная припухлость, левый глаз заплыл, на левое ухо было лучше не смотреть. Орди видел, что все мышцы Йоганна дрожат от истощения и перенапряжения, однако всё ещё работают. Плохой новостью было то, что каждый новый его удар был слабее предыдущего: здоровяк хрипел, рычал, брызгая слюной и держался из последних сил.
А Шраму всё было нипочём: зомби молотил кулаками так же сильно, размеренно и результативно, как и в начале боя.
«Ещё немного — и Йоганну конец», — подумал Орди, подбираясь всё ближе. Он настойчиво пытался вспомнить, зачем ему нужно дойти до кареты, но не мог. И вспомнил лишь тогда, когда на фоне темноты рассмотрел фигуру в балахоне.
— Вильфранд! — вскрикнул Орди и вытянул руки вперёд, показывая, кого надо хватать, но хватать было некому. Шиллинг сидел, привалившись к стене здания, и, скуля, придерживал челюсть, его люди валялись на земле без сознания, а все остальные были слишком заняты Шрамом.
Йоганн получил сильный прямой удар в лицо и всё-таки не выдержал — отступил на шаг. И сразу же после этого он словно очнулся от оцепенения: слегка повернул голову вправо, взглянул на оборотня отупевшими глазами и прохрипел:
