— ...о времени, необходимом для сбора нужной информации. Думаю, это не будет очень сложно, — говорил тем временем Головопят, старший в паре местных патрульных. — Если бы требовалось только установить, через какие именно Врата полудемон вошёл в зону нашей ответственности, я, использовав талисман мыслесвязи, дал бы вам ответ, самое большее, через полчаса...
— Так быстро? — удивился Полглаза.
— Иметь хорошо поставленную службу информации для нас — дело не только чести, но и максимальной эффективности. А если полудемон вошёл в наш мир через Врата Думметьюна, что представляется мне наиболее вероятным, получить подтверждение — дело минут.
— Тогда зачем вы просите нас подождать подольше?
— Для сопоставления всех фактов, в том числе тех, которых нет в прямой юрисдикции патрульных Чесс-Т-хиуф.
— Можно поступить немного иначе, — решилась вмешаться Кайель. — Лично я доверяю вашим словам, уважаемый Головопят, и прошу вас выяснить, через какие именно Врата пришёл Железный Коготь, как можно быстрее. А после этого доставить меня и Полглаза к этим Вратам, опять-таки с наибольшей возможной скоростью.
Схимник сделал странный жест обеими перепончатыми ладонями:
— Вы отказываетесь от полного и тщательного расследования?
— Ни в коей мере! — живо возразила она. — При этом я также не хочу создать у вас впечатление, что мы торопимся... покинуть ваш мир, ощущая его чуждость нашей природе. Но нам известно уже о двух попытках перехватить полудемона в дороге, и обе совершены в мирах третьей линейки. Тот Изменённый, о котором мы узнали в Верхней Имайне, этот маг-полуящер, вероятно, пострадавший в ещё одной, более ранней попытке перехвата, не похож на существо, способное участвовать в нападении в условиях, нормальных для второй линейки. Говоря точнее, предполагаемое неудачное нападение на Железного Когтя, и без того едва не ставшее для него фатальным, в Чесс-Т-хиуф окончилось бы его гибелью наверняка.
Лаххосш старательно изобразил человеческий кивок.
— Я признаю в ваших словах определённую логику и принимаю ваш план. А информацию, которую мы всё равно будем собирать в рабочем порядке и которая, надеюсь, будет вам полезна, мы можем без особого труда переправить в Думметьюн, вам вдогонку.
— Именно в Думметьюн? — спросил Полглаза. — Вы что, уже сделали запрос?
— Более того, я также получил положительный ответ. Полудемон пришёл оттуда. Так что прошу занять пассажирские места в нашем труболёте.
— С радостью и удовольствием, — сказала Кайель, направляя свою защитную сферу к транспортному средству лаххосш. Понаблюдать за этим аппаратом изнутри, да ещё в движении...
Какой нормальный маг откажется от подобной перспективы?
Думметьюн служил ещё одним транзитным узлом: важнее Куттаха, но далеко не таким значительным, как Имайна. Если последняя являлась одиночным миром за пределами Лепестков, то возвращение в Думметьюн перебрасывало Дебрика и Кайель обратно в тот самый Лепесток, в котором и было начато расследование. Более того, услышав "из уст" Головопята название знакомого мира, Кайель почувствовала себя, как натягивающаяся всё туже струна. На уроках практической космографии им доводилось прокладывать межмировые маршруты с опорой только на Врата, как вынужден был, избегая Межсущего, поступать Железный Коготь. А с учётом этого требования легко было выстроить цепочку: Думметьюн — Зин-Зар — Аг-Лиакк.
"Если полудемон и не вышел из Аг-Лиакка, то точно был в нём транзитом!"
Впрочем, свои соображения насчёт маршрута Железного Когтя Кайель озвучивать не торопилась. А Дебрик и не спрашивал. Он быстро запряг местных патрульных, после чего засел, как паук с лапами на нитях собственной паутины, в гостинице "Колодец".
Вообще окрестности Врат Чесс-Т-хиуф — Думметьюн по обе стороны были достойны особого внимания. Если со стороны лаххосш Врата располагались на вершине одной из самых высоких гор, на высоте, где местные без заклятий попросту задохнулись бы, то с другой стороны всё было ещё интереснее. Из-за какого-то древнего катаклизма в теле планеты разверзлась глубокая и мрачная пропасть; на дне её, подогреваемом подземным пламенем, вода не могла оставаться жидкой и испарялась, поэтому дном озера расщелина так и не стала. А вот давление там уже доходило до величин, вполне сопоставимых с давлением на высокогорье Чесс-Т-хиуф. Так что у прошедшего Вратами, как правило, даже уши не закладывало; но переход из знобкой горной прохлады в перегретые, точно в бане, отдающие серой испарения или обратно в любом случае шокировал.
Со дна расщелины до её края путешественники поднимались по выплавленному в толще камня, загибающемуся широкой спиралью тоннелю. Ближе к поверхности земли тоннель резко и сильно расширялся, превращаясь в колодец диаметром метров пятьдесят, а дорога шла по двойной спирали "нарезки" на его внутренней стороне. И выводила прямиком во двор "Колодца".
Делать (временно) оказалось совершенно нечего, поэтому Кайель попросту уединилась в собственном номере и часами то медитировала, то сидела над предоставленным гостиничной библиотекой словарём Торгового-прим два, а чуть позже — над книгами с информацией о мирах и расах второй линейки. Трижды в сутки — еда, один раз — омовение (совмещённые с медитацией: зачем время напрасно тратить?). Поутру — лёгкая получасовая разминка, ближе к вечеру — серьёзный, напряжённый, как полноценная боевая тренировка, танец часа на два.
В общем, всё почти как в замке Князя Гор, словно никогда и не "хлопала дверью" канувшая в тенях памяти Ниррит. Разве что "маска" поверх "сути" уже совсем другая...
Дебрик, также столкнувшийся с избытком свободного времени, тратил его с куда меньшей целеустремлённостью. Если Кайель что-нибудь понимала, маг устроил небольшое сафари, уловляя в сети своего обаяния наиболее симпатичных постоялиц (надо заметить, не только относившихся к чистому человеческому виду). А большинство их вовсе и не возражало против невинных, в сущности, интимных развлечений с малознакомым патрульным. Путешественники по мирам — существа по большей части свободомыслящие и раскованные. Впрочем, раз Кайель столкнулась с Дебриком в библиотеке; он также регулярно пользовался специальным залом для воинских упражнений и охотно наведывался в большой общий бассейн — где, собственно, и выбирал себе партнёрш на ближайшую ночь.
Однажды он зашёл в номер к Кайель и попал как раз к концу одного из серьёзных вечерних танцев, ничуть не похожих на тот, который видел в Верхней Имайне. Понаблюдал молча. Когда же Кайель, закончив, уже собралась отправляться на ежедневное омовение, неожиданно сказал:
— А ты ведь не просто хорошая танцовщица. И даже не просто маг.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она без единой ноты тревоги в голосе.
— Да так... обычно-то ты хорохоришься, скрытничаешь, и глубины не видно. Но внутри у тебя полно мрака. А в этом мраке — огонь, кровь и пепел.
Прозвучало веско и неожиданно поэтично.
От Дебрика — крупнотелого, физически, как она успела убедиться, очень сильного, смахивающего на не растратившего подростковой игривости битюга — Кайель подобной проницательности не ожидала. Получается, они взаимно удивили друг друга.
Компаньоны. Попутчики. Угу.
— А ты думал, — едко поинтересовалась она, — "хорошая танцовщица", которая "не просто маг", принялась мотаться по мирам из пустой прихоти?
И отправилась в ванную комнату.
Полглаза покинул её номер, качая головой.
"Бедные, бедные кутты. Но им-то досталось, что называется, мимоходом. Почти без злобы. А вот когда она доберётся до самого конца... брр!"
"С возвращением", — мысленно поздравила себя Кайель. Впрочем, весьма абстрактно.
Хотя цепь перемещений полудемона она угадала совершенно точно и теперь они с Дебриком находились в Аг-Лиакке, но заросшие густыми хвойными лесами окрестности Врат Зин-Зара, расположенные примерно в пяти тысячах километров от Энгасти, были ей абсолютно не знакомы и даже в чём-то чужды.
Ну что ж... любой мир, за редкими исключениями, очень велик. И за несколько коротких лет (к тому же, несмотря на все дела и миссии, проведённых большей частью на одном месте) узнать ВЕСЬ мир едва ли возможно.
Но в настоящий момент весь мир её как раз не интересовал. Потому что не так давно Дебрик окончательно подтвердил кое-какие догадки, сведя воедино узнанное в нескольких мирах, и теперь предстояло решиться на очередной шаг к разгадке.
Да. Именно решиться.
Потому что по Зин-Зару и сверх того некоторое время — по Думметьюну Железный Коготь путешествовал не один. У него имелись спутники. Говоря конкретно, два стихийных мага... и тот полуящер-Изменённый, который в Имайне, не иначе как от отчаяния, подбил Генерала Лёро с его Армией на их бесславно окончившийся наскок.
Ранее, в Думметьюне, во время очередного перехода между двумя небольшими городами, спутники атаковали полудемона. Оба стихийных мага этой атаки не пережили, в отличие от полуящера. Но дело-то даже не в этом, а в том, что полуящер Сехоро и в меньшей степени покойные стихийные маги были, что называется, широко известны в узких кругах как приближённые — немного наёмники, немного порученцы, а отчасти и ученики — Хозяина Лесов.
Который, в свою очередь, как отлично знала Кайель, был коллегой Князя Гор по Кругу Бессмертных Аг-Лиакка. Магом высшего посвящения, адептом жизни.
Напрашивался вывод: Железный Коготь нёс шкатулку в качестве курьера по поручению Хозяина Лесов. Кому ещё тот дал бы в сопровождающие своих миньонов? Но даже верных слуг, бывает, перекупают или каким-то иным образом превращают в предателей.
Хотя, конечно, возможны варианты. Например, такая версия. Хозяин Лесов нарочно выбрал одного из самых приметных посланцев, каких можно себе представить, чтобы все, кто был в том заинтересован, знали: шкатулка и предмет, который в ней находится, благополучно отправлены за пределы Аг-Лиакка... А на самом деле шкатулка была пуста, и всё это было лишь ширмой для отправки настоящего курьера с настоящим предметом. Или так: Хозяин Лесов сам приказал полуящеру напасть на Железного Когтя и любой ценой не дать ему достичь цели. В эту версию хорошо вписывается поведение Сехоро: вместо того, чтобы, неудачно предав своего господина, срочно бежать от его гнева в глухой угол какого-нибудь малоизвестного мира в дальнем Лепестке, Изменённый упорствует в создании помех на пути полудемона. В этом случае именно Хозяин Лесов, в открытую пообещавший кому-то нечто-из-шкатулки, сам втайне вовсе не собирался сдерживать обещание. И настоящий предатель — не полуящер, а его господин.
Но изобретать подобные, а также более замысловатые версии можно долго и совершенно бесплодно. Без знания ключевых моментов того, что Ниррит во время работы на Айселита привыкла называть сюжетом, продвинуться в расследовании дальше нечего было и мечтать.
Требовалось обратиться за информацией к самому Хозяину Лесов.
Иначе говоря, с головой нырнуть в мутную воду тайных взаимных интриг и жестоких игрищ высших магов. Воду, которую до этого Дебрик и Кайель всего лишь, выражаясь метафорически, пробовали ножкой. И если в обычной мутной воде можно встретиться всего лишь с топляком, подводным камнем или, на худой конец, голодным крокодилом, то в этих водах водились твари посерьёзнее, чем даже гигантские акулы-убийцы, кракены и левиафаны.
— Знаешь, я, пожалуй, возьму назад свою просьбу.
— Ты о чём?
— Не делай вид, что не понимаешь. Я знал, что в ходе... гм... следствия мне может повстречаться убийца Железного Когтя. И именно на этот случай решил держаться поближе к тебе.
Кайель дёрнула углом рта.
— Скажи лучше — к моим мечам.
— Можно и так сказать. Ведь с ними ты действительно могла бы выступить против полудемона и без особого труда его уничтожить. Значит, ты и его убийца на воображаемых весах уравновешиваете друг друга. А я — так, рядом пробегал.
— Не надо себя принижать. Ведь ты прошёл высокое посвящение в школе Полусвета, да и твой опыт...
— Ай, оставь в покое мой опыт! Он чётко и недвусмысленно говорит мне одно: со своим мечом в руках Железный Коготь был сильнее меня. Даже в Куттахе, магия которого известна мне по долгу службы, как узор на собственных ладонях, — немного, но сильнее. А в играх высших магов Текучая Броня патрульного служит неважной защитой. Не дело для Попутного патруля — призывать к порядку высших. Этим должны заниматься риллу, потому что лишь им хватит на такое могущества. Если этот самый Хозяин Лесов вздумает не пустить меня на порог, я ничего не смогу сделать. Более того: если он решит превратить меня в условно живое удобрение для какой-нибудь из своих любимых сосен или там пихт, другие патрульные не явятся отомстить за меня...
— Ну, я-то не патрульный.
Дебрик даже не усмехнулся.
— При всём моём уважении к тебе и твоим замечательным клинкам, Кайель, ты для высших магов не опасна.
— Пусть так. Я всё равно не отступлю.
"Огонь, кровь и пепел!"
Полглаза открыл было рот, но так ничего и не сказал; вместо этого он мрачно уставился взглядом в пол. Кайель помедлила ещё секунду, встала и, не оборачиваясь, вышла.
6
Он сидел на низкой ветке над дорогой и казался продолжением этой ветки. Зелёная одежда, смуглая не то от рождения, не то от жизни на природе кожа... и до странности неопределённые черты. Если можно вообразить себе человека, похожего разом на всех других людей и ни на кого, то он был именно таков. Неуловим, загадочен, внимателен и в то же время настолько спокоен, что казался едва ли не рассеянным. Подавляющей магической силы в нём заметно не было... зато весь лес вокруг нёс в себе нечто, выходящее за пределы знакомых сил, делающее из просто леса — Лес.
На поясе нож, за спиной арбалет. И то, и другое оружие простым не назовёшь, но в то же время эти игрушки кажутся чем-то вроде трости в руках щёголя... или ладанки с прядью волос любимой женщины... или, возможно, случайно угодившей за подкладку бечёвки: не мешает? ну, пусть так и лежит, может, пригодится когда...
— Приветствую Хозяина Лесов.
Он спрыгнул с ветки так ловко и бесшумно, как это никогда не смог бы сделать даже хищный зверь. А потом, не говоря ни слова, развернулся и пошёл прочь. Кайель, решившая расценить это как приглашение, пошла следом.
Не прошло и нескольких минут, как ей стало страшно. До того, как она увидела сидящего на ветке, она совершенно чётко знала, где именно находится. Могла указать координаты на воображаемой карте Захребетья с точностью до нескольких сотен метров (а если сосредоточиться, то и с большей точностью). Знала расстояние, отделяющее её от последнего населённого пункта, который она миновала — диковатого, полузаброшенного хутора, со двора которого какой-то мужик долго сверлил ей спину тем взглядом, которым провожают сумасшедших и обречённых ...
А теперь чёткое знание ушло. И приблизительное знание ушло. И вообще знание, кроме смутного, но стремительно крепнущего ощущения, что никакого Захребетья нет. И Аг-Лиакка нет, и даже Пестроты нет, а всё, что есть — это Лес. И был всегда только Лес, и пребудет он — всегда, везде, и ничего, кроме Леса, никогда не...
