— Мерзавец! Нахал! Хам! Наглая скотина!!!
На этом выкрике я выдохлась, и я упала на койку, стараясь больше не думать о произошедшем, потому что не понимала своего смятения. Я замужняя женщина, Лоет не имел права вытворять подобного. Не смел и точка!
— Хочу выпить! — воскликнула я, пересаживаясь к столу.
Это и называется — очистить голову алкоголем? И помогает? Затем вскочила со стула и промчалась по каюте. Мои метания и гневные тирады, которые я складывала для капитана, прервал пушечный выстрел. И вот тут я вспомнила, почему Лоет загнал меня сюда. Если его поцелуй был целью отвлечь меня от тревоги, то у него отлично получилось!
— Негодяй! — снова воскликнула я, чувствуя себя оскорбленной, что меня целовали лишь в целях отвлечения.
Собственная нелогичность и непоследовательность окончательно сбили с толку, а следующий выстрел прекратил метания моей души и тела. Я уселась за стол, положила на него руки и сцепила пальцы, прислушиваясь к тому, что происходит снаружи. Не удержавшись, я высунула нос наверх, увидела, что "Медузы" уже нет рядом, должно быть, она ушла вперед, и спешно вернулась назад, пока меня не заметили.
В каюте я уселась на койку и превратилась в слух. Когда "Счастливчик" дал залп из всех орудий по левому борту, содрогнулся и накренился, я поняла, что прежнее волнение сущий пустяк перед действительностью. Ощущение, что снаружи разверзлась Преисподняя, только крепло с каждой минутой. Бриг выровнялся и снова накренился после второго залпа, после того, как содрогнулся от ответного огня. Дальше я накрыла голову подушкой и сильно-сильно зажмурилась, стараясь не слышать происходящего. Корабль трясло, дым и запах пороха уже проникал в каюту. Мужские голоса пугали, и я поняла, что пытаюсь уловить один единственный. Почему-то сейчас мне казалось, что, услышь я голос Вэя, мне станет спокойней.
Не знаю, сколько времени прошло, мне казалось, что все это тянется вечность, хотя после Красавчик уверял меня, что все сражение заняло от силы полчаса. Потому что "Счастливчик" влупил несколько ядер ниже ватерлинии, и охранявший перевозчика бриг, тоже бриг, пошел ко дну. Команде было уже не до сражения. И наш корабль пошел на абордаж шхуны, перевозившей ценный груз. Это то, что я узнала после, но сейчас я сходила с ума от паники и неизвестности.
И когда шум голосов возрос, послышался стук дерева о дерево, я вскочила с койки и метнулась к квадратному окошку. Толком ничего не увидела и снова вернулась к койке. В этот момент раздался стук в дверь. Я решила, что это пришли за мной, потому что мы тонем, или еще что-нибудь, и бросилась к дверям. А когда распахнула их, изумленно уставилась в пустоту.
— Черт! — взвизгнула я, ощутив, что мою ногу что-то обхватило.
А в следующее мгновение лишилась дара речи, потому что по ноге деловито ползла Оли. Меня тряхнуло от омерзения, но паучиха, не обращая внимания на мое фырканье и попытки скинуть ее, продолжала забираться все выше. Мой истошный визг и брань огласили каюту, когда мохнатые лапки зацепились на волосы. Оли забралась мне на плечо и поползла выше. Мой визг перешел в беззвучный хрип, как только лапка коснулась моего лица.
Паучиха забралась мне на макушку и уселась там, все так же деловито перебирая лапками.
— Что тебе надо от меня, тварь? — беззвучно выкрикнула я.
Олига, естественно, не ответила. Она творила что-то странное. Зарылась лапками в волосы и теперь совершала монотонные движения, словно массируя, успокаивая. Мое остолбенение сменилось ватой в ногах, и я опустилась прямо на пол. Закрыла глаза и невольно прислушалась к шевелению лапок.
Постепенно меня накрыло странное состояние. Я словно прибывала в трансе. И чем настойчивей шевелила лапами паучиха, тем глубже он становился. Страх исчез за пеленой неестественного покоя. Казалось, даже звуки стали глуше. Постепенно спало оцепенение, и я поднялась на ноги. Оли замерла, а потом спустилась мне на плечо. Не глядя на нее, я протянула руку и пощекотала пальцем спинку паучихи. Она издала свой довольный урчащий писк, и мы вышли на палубу.
Первое, что бросилось в глаза, это чужой корабль по левому борту. Одна его мачта была сломана, в борту зияла брешь, пробитая ядром. На палубе кипела схватка. Звенела сталь, слышались крики, но я все это воспринимала отстраненно, словно смотрю сон, а во сне не так страшно. В ухо мне урчала Оли, и это поддерживало веру в то, что это все не по-настоящему. Разве могла бы я наяву вот так мило гладить паучиху и шептать ей, какая она красавица?
Несколько человек сражались на борту "Счастливчика". Самель перехватил мужчину в красном мундире, резко развернул его к себе спиной и полоснул по горлу.
— Агаташ получает обещанную жертву, — произнесла я и глуповато усмехнулась.
Чужая смерть казалась странной. Вот мужчина шел на кока, а вот уже кок перекидывает его окровавленное тело через борт. Потом я увидела Бонга. В его руках не было оружия, он легко уклонялся от выпадов второго мужчины в красном мундире. Но вот лекарь резко выкидывает руку вперед, его пальцы странно скрючены, касание, и его противник падает к ногам господина Тина. Должно быть, он оставил Оли, когда пошел на помощь команде, привлекая мое внимание стуком.
Я перевела взгляд на второй корабль. Там была мясорубка. Я увидела Красавчика. В его руках была сабля. Он отбил атаку чужого матроса, ударил эфесом того в лицо, перехватил за плечо и вогнал в тело саблю. Если бы это происходило на самом деле, я бы, наверное, сейчас упала в обморок. А так стою, смотрю и анализирую.
— Смерть имеет свое очарование, — сказала я Оли. Она поскребла лапками по моему плечу и снова угомонилась. — Смотри, это похоже на танец. Страшный, но в нем есть логика и четкость движения.
Помотав головой, я попыталась разогнать туман в голове. Мысль, что все-таки это не сон, показалась здравой и крамольной одновременно. Ко второму борту захваченного судна подошла "Медуза", и сражение прекратилось, когда матросы второго пиратского корабля перепрыгнули на палубу шхуны. Команда перевозчика сдалась, побросав оружие на палубу.
— Ангел!
Я обернулась и увидела, что ко мне спешит Самель. Он вытирал об себя окровавленные руки.
— Зачем вы вышли на палубу? — напустился на меня кок.
Следом подошел Бонг. Он забрал с моего плеча Оли, и я тут же почувствовала себя осиротевшей и... проснувшейся. Осознание произошедшего накатывало все стремительней. Я зажала рот ладонью и с ужасом уставилась на кровавые следы на одежде Самеля.
— Вы перерезали горлу тому мужчине, — потрясенно прошептала я.
"Такова жизнь пирата. Или ты, или тебя", — неожиданно вспомнились мне слова Красавчика, и это остановило желание бежать от великана, забиться в угол и никогда-никогда больше не видеть его. Если бы Самель не убил того человека, то сейчас я могла бы оплакивать Самеля.
— Смотреть мне в глаза, — коротко велел Бонг.
Я подняла на него взгляд, уже затуманенный слезами. Мужчина стер слезы большими пальцами, немного грубо и резко.
— Слышать меня, — все так же повелительно продолжал лекарь. — Страха нет, отвращения нет, слез нет. Ты знать, что так должно быть. Ты простить чужой смерть.
А дальше я растворилась в черноте его зрачков. Что еще говорил мне лекарь, я не знаю, но могу уверить, что после мне не приснилось ни одного кошмара, и, когда Бонг отпустил мою голову из захвата, я вновь была спокойна. Не скажу, что совсем не чувствовала содрогания, но могла сказать себе, что я нахожусь там, где подобное в порядке вещей, потому начинать истерику не стоит. И пропал страх перед Оли. Бонг даже дал мне ее снова поносить. Паучиха с готовностью перебралась на мое плечо и замерла, изображая эполет.
— Лейн, какого дьявола тебя вынесло на палубу?! — от крика Лоета я вздрогнула.
Он перескочил на "Счастливчик". Его рубаха была порвана и в крови. Я охнула, но он отмахнулся:
— Чужая. Я спрашиваю, какого лысого беса ты торчишь тут и любуешься на происходящее? — в голосе пирата отчетливо послышался рык, и я спряталась за Бонга.
Лоет попытался добыть меня из укрытия, но лекарь поворачивался к нему лицом, все время оставляя меня за своей спиной.
— Дружище, твой оскал совсем не ко времени, — Вэй был зол, но господин Тин продолжал улыбаться и прятать меня за собой.
— Капитан, Берк уже тащит первый сундук, — подал голос Самель.
Лоет обернулся, проследил за тем, что происходило на шхуне и, выругавшись, вернулся туда, пообещав надрать мне уши позже.
— Эк, его пробрало, — пробормотал кок.
— Вэй думать не головой, — таинственно произнес Бонг.
— У бати голова всегда работает, как надо, — ответил Самель и вернулся к той части команды, которая держала под прицелом пистолетов и сабель оставшихся матросов с чужой шхуны.
Мы с Бонгом отошли в сторону, чтобы не мешаться. Я морщилась, глядя, как тела выбрасывают за борт. Среди убитых я разглядела несколько человек и из команды "Счастливчика".
— Всевышний, прими души их, прости грехи и дай покой, — прошептала я, вознося молитву.
Тем временем события на захваченной шхуне продолжали развиваться. Люди в красных мундирах и матросы со шхуны вытаскивали из трюма сундуки. Мне было любопытно, что в них, но приходилось ждать, чтобы спросить у Лоета, а лучше сунуть под крышку сундука собственный нос. Успокаивало одно, сейчас закончится дележ, и мы продолжим путешествие.
— Не конец, — словно услышав мои мысли, произнес лекарь. — Ждать.
Я внимательно посмотрела на борт шхуны и обернулась к господину Тину.
— Откуда вы все это берете? — спросила я, не сводя изумленного взгляда с мужчины.
Лекарь негромко рассмеялся. Он посмотрел мимо меня.
— Красиво.
Я проследила за его взглядом. Закат на море я видела много раз. Действительно, великолепное зрелище. Розово-желтые росчерки на небе сдабривались призрачными облаками, а под ними лишь бесконечное море. И все это встречалось за горизонтом, сливаясь в единое фантастическое полотно. Я вздохнула и снова перевела взгляд на лекаря.
— Вы не ответили, господин Тин, — напомнила я свой вопрос.
— Я уже говорить, я видеть, — мужчина постучал себя пальцем по высокому лбу. — Ты не верить, но уже знать, что я говорить правду, бабочка.
У меня вновь перехватило дыхание. Бонг ведь не мог узнать про это прозвище, некому было рассказать. Я ни разу не обмолвилась капитану о своей семейной жизни, тем более о таких интимных вещах, как ласковые прозвища, которые мы с мужем давали друг другу. Иначе, как волшебство, это было сложно назвать. Но волшебства нет! Есть суровая жизнь, и ничего больше. Иначе я не гналась бы сейчас по следу Дамиана, а наслаждалась бы его объятьями в нашем маленьком домике.
— Меня учить с детства, — вдруг заговорил Бонг. — Мне быть три года, когда я первый раз видеть, что мой отец умереть в горах. Я просить его не ходить, я много плакать и держать его за руки, но отец уйти. Утром нам принести его мертвым. Мать поверить в мой дар и отвести к колдуну. Я жить с ним двадцать пять лет, учиться. Зелья, яды, точки.
— Точки? — я недоуменно вздернула брови.
— Тело человека иметь много точки. Можно лечить, можно убить. Хватит только коснуться. — Я тут же вспомнила, как Бонг выкинул руку вперед, и его противник упал замертво. — Учитель рассказать о животных. Я дружить с ними с детства. Учитель говорить много тайн.
— Но вы же не с Тригара, — отметила я, слишком экзотична была внешность лекаря.
— Нет. Мой страна далеко, — усмехнулся мужчина. — Большой война. Учителя убить плохой человек. Я мстить и бежать. Сесть на корабль и плыть, куда глаза глядеть. Приплыть в большой страна, там не найти место и долго скакать на лошади. Так приехать в Тригар, вылечить вельможу, он дать мне денег, я купить дом и начать жить.
Неожиданно нас отвлекла громкая брань на шхуне. Мы с Бонгом повернули головы, и мужчина покачал головой. Ругались Лоет и Берк. Пираты уже перетаскивали сундуки на свои суда, спеша успеть до темноты, все стремительно подступавшей к кораблям. Суть спора стала ясна, когда Лоет с холодной яростью отчеканил:
— Бесчестный пес, меня тошнит от твоей жадной гнилой душонки!
— Это я узнал о золоте! — заревел в ответ Берк.
— Я и мои ребята рисковали своими шкурами от этого не меньше, — парировал Вэй.
Звякнула сталь обнаженных клинков. Команды схватились за оружие, матросы со шхуны обменялись взглядами.
— Следить за пленниками! — рявкнул Берк.
— Не вмешиваться, — отдал приказ Лоет.
— Ну, держись, Одноглазый, сейчас станешь Слепым, — осклабился Берк.
— Я тебя по гнилостному смраду найду, — усмехнулся Лоет, и клинки скрестились.
Пираты оттеснили пленных, освобождая место для двух капитанов.
— Ох, Всевышний, — выдохнула я, машинально хватая Бонга за рукав. — Что же делать?
— Ждать, — философски ответил тот.
Тем временем противники сошлись. Я с замиранием сердца следила, как стремительно они передвигаются по палубе, нападая и отражая удары друг друга. Слушала их выкрики и звон стали, и мне снова становилось страшно. Вэй оказался пластичен и гибок, он кружил вокруг Берка, нанося издевательские ранения, царапины, но это ярило второго пирата.
— Продолжать погрузку! — проревел Берк, обрушивая на оступившегося Лоета выпад, больше похожий на удар топором, чем саблей.
— Спорный сундук никому не трогать, пока мы не закончим! — выкрикнул Вэй, отражая и парируя неприятную атаку противника. — Господин Ардо.
— Я понял, капитан, — ответил старший помощник.
Когда отвратительный Берк попытался нанести удар по здоровому глазу Вэя, я не выдержала. Страх постепенно менялся азартом и гневом. Должно быть, сам морской дьявол дернул меня за язык, потому что я вдруг заорала:
— Капитан, Агаташ ждет!
Лоет отскочил в сторону от противника и посмотрел на меня.
— Ты считаешь, мой мальчик, что он еще недостаточно сыт? — весело выкрикнул он, запрыгивая на борт, от бросившегося в атаку Берка.
— Я считаю, что вы разбазариваете удачу, вырванную у ангела, — громко проворчала я, восхищенно следя за полетом капитана над головой второго пирата.
Он спрыгнул на палубу, выпустив из руки канат, за который держался.
— Однако шутки в сторону. Долги нужно отдавать, — произнес он негромко, но ветер донес до нас эти слова.
И сражение, в котором, казалось, Вэйлр Лоет больше развлекался, сменилось жесткой и стремительной атакой. Берк яростно отбивался, но вот в заходящих солнечных лучах блекло сверкнула сабля нашего капитана, и хриплый вскрик второго пирата разрезал тишину, нарушаемую лишь плеском волн. Когда он сполз на палубу шхуны, я подумала, что мне сейчас не помешал бы обморок. Пусть совсем короткий, но обморок. Однако стараниями таинственного лекаря, даже слезы не навернулись мне на глаза. Было одно желание:
— Я хочу выпить.
Бонг рассмеялся и коварно посмотрел на меня.
— Надеюсь, вы не сделали из меня беспринципной и бессовестной пьяницы, — сказала я ему и направилась прочь с палубы.
— Заканчиваем погрузку, последний сундук отправляется на "Счастливчик", — услышала я голос Лоета и обернулась.
