Анри ухватилась за сосок так, будто не ела несколько дней. Я попробовала объяснить Карлу о ментальной связи моей c детьми, но он, кажется, меня и не слушал. Только смотрел, как чмокает малышка, и как требовательно сжимается ручонка, теребя грудь. А я не могла наглядеться на Карла. Он заметил мой взгляд, смутился, до этого поглаживал по плечу, сразу перестал. Дура!

— А теперь объясните мне, что за опасность вам угрожает и почему вы пять лет жили под личинами?

— Мы скрывались от короля Ирденн. Гер его сын, непризнанный бастард. Кто-то донес на нас в Ирденнское посольство. А у тех был приказ найти и убить. Так что вернуться в прежнем обличье в Туран мы не могли. Да и после смерти Генри — кто мы там. Решили жить сами по себе. И за девочку я боялась, что родить не дадут.

— А знаешь, хорошо что вы затаились. Я более чем уверен, доносчик — туранец. Если бы ты вернулась, или дала о себе знать... Гердер не смог защитить даже короля, что уж тут говорить о тебе. И ты права, Генриха отравили.

Я всхлипнула и закрыла рот ладошкой.

— Яд паука-трубочника. Кольца на короле не было. Дело было в спальне Аманды, но это не она. Ей было невыгодно убивать. Она так стремилась к титулу королевы, и такие титанические усилия прилагала, чтобы забеременеть... И убийство! С его смертью она лишилась всего. Не складывается.

И в другом ты права, он был под действием зелья подчинения, когда женился на этой шлюхе. Шлюхой она была первостатейной, список любовников длиной с наши туранские родословные. Да и явилась к нему под видом проститутки, приглашенной из борделя. Гердер выпытал у нее, как она зелье пронесла. Просто и старо как мир. А потом на себе, на собственной коже...

-А кольцо... — протянула я, — кольцо он всегда снимал, оно царапалось... Кто-то из своих, кто хорошо знал его привычки, как мы по полчаса утром ищем перстень. Я, Рэндом, Лилия.

— Лилия. Нет, она специально не вредила. Очень красивый лориец, белокурый и с серыми глазами, она с ним обручилась и собиралась под венец. Вот ему-то и рассказала о кольце, уверяет, что случайно, вспомнила только при ментальном допросе, — сухо, будто читая протокол, говорил Карл.

— А яд, кто принес в спальню Аманды яд? Слуги не могли, они под магической клятвой, и проверяют все перед тем, как подать.

— Молодец. Яд беспрепятственно могли принести только члены семьи. Всех перечислять нет нужды. Яд добавили в воду с клубничным сиропом, в кувшин, уже в комнате.

— Так Генрих же терпеть не мог клубнику! — не понимая, как он мог выпить ягодный морс, от которого потом чесался бы полночи, удивилась я.

— Зато клубнику обожала Аманда. Когда она поняла, что ей грозит, и что с ребенком королевской крови ничего не выйдет, она сдала всех заговорщиков, которых знала. И вот из показаний этих мерзавцев следует, что сначала руками Генриха должны были расправиться со всеми членами королевской семьи, кроме Маргарет. Потом в припадке раскаяния Генрих должен был покончить с собой. Женитьба на Марго открывала маркизу Орандону путь к короне, но королем бы он не стал, только его дети от принцессы Маргарет.

— А зачем же травить Аманду?

— Чтобы спровоцировать короля. Как уж готовились убить всех, не знаю, но свалить все должны были на безумного Генриха. А вышло все наоборот. И Гердер быстро взял всю власть в свои руки. Действовать именем короля не получилось.

— Но почему, почему Гердер не сделал ничего раньше? — если бы не ребенок у груди, я бы закричала, а так, просто шептала в отчаянии.

— Видишь ли, все было готово. Той ночью мы не спали. Генриха должны были задержать и отвезти в Тур. Я думаю, через пару-тройку недель в отсутствие Аманды он пришел бы в себя. Королеву Аманду также предполагалось изолировать. Всем бы объявили, что у них медовый месяц в замке на море. Кира, он не мучился, умер мгновенно.

Так, давай сюда малышку.

Я глядела, как ловкие руки Карла поднимают Анри, вот он прижал ее к плечу, вертикально, чтобы срыгнула, потом переодел. Гер подавал ему вещи с пеленального столика. Карл опустил малышку в люльку, поцокал языком — не понравилась. Воздуха мало, слишком закрытая. А я думала, а каким бы отцом был Генрих, и не представляла его в этой роли.

Глава 11`Момент истины. Часть 2

Карл отошел от колыбели.— Её заменить надобно. Неудобная, слишком закрытая, ребенок должен видеть, что происходит вокруг. — Взял стул, поставил перед кроватью, сесть, как прежде, на постель, отчего-то не решился.

— Я и так сказал вам многое из того, чего не имел права говорить. Не мсти Аманде. Если она виновата, не уйдет от расплаты. Он коронован, он благословлен богиней вершить суд, он и только он, Гердер, имеет на это право. Сейчас Аманда — нить к супостату, к тому, кто, оставаясь в тени, делал все чужими руками. Гердеру нужны неопровержимые доказательства.

И я хотел бы с вами еще одно обсудить. Гердер не сегодня-завтра узнает, а может быть и уже знает, кто вы.

— Анри, он убьет Анри! — хотела встать и не могла Что Карл дал мне? Почему такая слабость? Но голова была ясной, голос Карла, твердый, спокойный, уверенный...

— Кира! Он же не монстр, и он любил отца. Он может не признать девочку, но уничтожить сестру — никогда. Я знаю его не один год. Люди иногда не понимают логики его поступков, думают, слишком жесток. Но он не злодей. Девочка ничем не грозит ни ему, ни трону, если он разберется до конца с заговором. Он искал вас, искал как одержимый. У него на глазах погибал от тоски Генрих, а он не мог доказать ему, что вы живы. Он пошел за вами в огонь, за тобой и за Гером, и сам чуть не погиб.

— Его держала тайна магической клятвы,— как тяжело говорить, язык почти не слушается.

Ну конечно, змейка сидела на руке долго, до начала августа, Гердер не мог не искать. Богиня, это же ужасно, одним словом он мог вернуть Генриху надежду и не мог произнести этого слова.

— Он до сих пор не может понять, почему вы не связались с ним, почему не попросили о защите и помощи.

Карл что, хочет сказать, мы обидели Гердера? Мы неблагодарные... Ты же о договоре магическом "ты мне — я тебе" не знаешь. Нет, Гердеру я все выплатила, сполна. Контракт богиня разорвала, никто никому ничего не должен. Богиня, за одно спасибо, Генрих ничего не узнал, и Гер не знает, что мать продала себя. И я прошептала:

— Магический полог, магическая тень, не знаю, как правильно назвать. Потом из-за его же собственных слов, из-за его угроз. И как я ему в глаза-то посмотрю — я клятву не сдержала, да еще и кольцо украла. Генриха нет, подаяние просить? — это не про меня.

— Кира, позволь мне о вас позаботиться! Я сделал вклад в гномий банк на тебя и на Гера, счет с магическим кодом . — Карл достал из кармана камзола позолоченную пластинку. — Назовешь в банке пароль. Настоящее имя Гера.

— Я не возьму!

Карл опешил.— Почему? Почему вы не хотите принять помощь? Я же от чистого сердца, от всей души.

А я не могла, я чувствовала за его дружбой и любовь, и плотское желание. Ну как же тебе объяснить, мой дорогой, единственный друг, сейчас возьму деньги — и встанет между нами стена. А что ты хотела, Кира, ты своей истерикой дала понять, что слаба и просишь помощи. Да прошу, но не в этом, не так...

— Гер, но хоть ты скажи ей, она же себя убивает работой! — поняв, что от взываний ко мне толку не будет, Карл обратился к малышу. Богиня, какой же он малыш? Выше на полторы головы, и давно от твоей юбки, Кира, отстегнулся.

— Милорд Карл, я виноват, я не доглядел. Но денег не возьму. Что же я за мужчина, если не смогу обеспечить мать и сестру.

— Да как ты их обеспечишь? Опять пойдешь драться? Вы оба сумасшедшие!

— Еще на год у нас есть. А потом я смогу делать артефакты и мама сможет заниматься зельями и лечить. Мы продержимся. И долг за кольцо мы выплатим. Так и скажите милорду Гердеру. Впрочем, я его теперь должен назвать Ваше Величество.

Я даже прикрыла глаза, дух захватило от гордости за малыша. Молодец, какой же ты молодец, сынок!

— Значит, вы согласны — я рассказываю о вас? — Карл облегченно выдохнул. — Не с моим происхождением скрывать от Гердера такие факты.

— А что не так с твоим происхождением? — Я знала, что Карл дальний родственник королевы Инессы, какая-то родня по женской линии.

— Всё! Если Инессин брат погиб, я — одиннадцатый герцог Трастамара. И попадаю в список подозреваемых в заговоре.

— Погодите, лорд Карл, я сейчас! — Гер вернулся быстро, держа в руках тетради.

— Наверное, дневники это ваша теперь собственность. Но нам надо было понять, как что в пещере и как выбраться. Пришлось читать, извините. И всем, что в пещере было, мы пользовались, я заготовки для артефактов взял. Вот приходно-расходная книга лорда, может быть, вам удастся получить деньги из гномьего банка. Пластин мы не нашли, но по ауре установят родство, и могилу мы покажем. Или что к гномам попало — то пропало? Все остальное — в пещере.

— О святая Бригитта! Вы точно двое ненормальных! — Карл стукнул кулаком по комоду. — Вот как с вами разговаривать?

Девочка от шума проснулась и расплакалась. Он подошел к колыбели, взял Анри на руки.

— Вы в храме были, запись сделали?

— Нет, мама не знает, что сказать святому отцу...

— Я вернусь вечером, после разговора с Гердером. Надеюсь, что смогу вернуться.

— Карл, если можно, мне бы к Генриху, хоть на минуту.

Я видела, что он опять хочет прикоснуться ко мне. И не решается. Порывистый, сияющий от счастья влюбленный мужчина первых часов отступил, вернулся прежний Карл, учитель и друг, спокойный, сдержанный, мягкий. Сама протянула ему руку.

Гер как-то незаметно исчез из комнаты.

Карл опустился на стул рядом с постелью, поднес мою ладошку к губам.

— Что за снадобье ты мне дал? И о чем собрался договориться в Школе?

— Эльфийский бальзам. Он через несколько дней восстановит силы, почему ты сама не принимала?

Известное дело, почему. Маленькая бутылочка — наша с Гером стипендия за месяц.

* * *

В кабинете Гердера был еще и Роберт. Принц отчитывался о поездке. Робби давно готов был взять на себя все обязанности куратора внешней разведки, но ему пришлось срочно вникать в дела военного ведомства. Надо сказать, неожиданно в этих делах обнаружился полный порядок. Во всех гарнизонах, куда прибывал Роберт с инспекцией, его выражали соболезнования по поводу смерти деда. При этом армейские были искренни — в войсках Генриха любили. Всю осень и зиму Роберт провел вне столицы, колеся по окраинам Турана, а сейчас вернулся из в Уинг-о-Тура, где встречался с главой адмиралтейства. Лорд Горацио редко бывал во дворце, только по вызовам, справедливо полагая, что остров Заячий Клык, на котором располагалась главная база кораблей Туранского военного флота, более подходит для ему житья.

— Мне зайти позже, отец? — Роберт знал, что если Карл приходит вот так, когда король работает, то дело неотложное. И если это касалось матушки, то лучше бы отец и дядя Карл поговорили как можно скорее.

— Если это возможно, я просил бы вас остаться, Ваше Высочество, прошу простить мою дерзость.

Что-то новенькое, что с Карлом? И в парадном придворном мундире!

Гердер тоже изумленно вскинул брови.

Ваше Величество, Ваше Высочество! — Карл протянул королю лист гербовой бумаги.

— Я прошу вас признать за мной право на титул герцога Трастамара, одиннадцатого по счету. Ваше Величество, я точно знаю, что лорд Инграм Трастамара, ваш родной дядя по матери, погиб. Я единственный оставшийся в живых мужчина нашего рода.

Гердер размашисто подписал лист. — Я не далее как сегодня утром смотрел геральдические таблицы. Виконт Грансон, лишенный титула по просьбе отца, и его сын, лорийский целитель Гренсон, за заслуги перед короной получивший дворянскую грамоту. Ваши прадед и дед. После утверждения геральдической палатой вступит в силу. Карл, а ты не хочешь ничего мне рассказать? Вряд ли ты прервал меня и Роберта лишь за этим?

— Благодарю Вас, Ваше величество, Да, хочу, — Карл вздохнул, как в ледяную воду кинулся. — Кира. Я встретился с леди Кирой и Гером.

— Так это все же она? Ну и почему же они не вернулись в Туран?

— Они были в пещерах, выбирались на волю долго, она ждала ребенка и боялась. Убедила Гера не возвращаться. Да и после смерти Генриха считает, делать ей при дворе нечего.

— Да, ей никто тут ничего не должен. — Гердер хмыкнул, — зная характер отца, я бы тоже боялся. Быстро она нашла от кого родить. Вот знаешь, Карл, не поверю, ни на секунду не поверю, что такая сильная целительница как Кира, не смогла поставить противозачаточного заклинания или избавиться от нежеланного ребенка. Девочка у нее родилась одиннадцатого января, значит, апрель. (Ты смотри, от отца не рожала, а тут, пожалуйста! За отца было обидно. Он почти умирал от тоски, а Кира...). Ну и что она просит?

— Ничего. Ей ничего не нужно.

— А ну да, ну да. Кольцо в казну возвращать не собирается? (Хитрые гармцы. Нигде драгоценность не засветили. Теперь как попросить вернуть. Признаться, что шпионим?)

— Они, Ваше Величество, выплатят стоимость кольца. Как только смогут.

— (Выплатят, лет через двести). Ну раз леди ни в чем не нуждается, пусть живут себе спокойно. Если появится опасность со стороны ирденнцев, я их извещу. Передай, что на родине их считают погибшими и устроили ритуальную ложную казнь.

Карл понял, что Гердер помогать Кире не собирается. Более того, он сильно раздражен, обижен и негодует.

— Вот только не говори, что отец ребенка — Инграм! (Хотите жить сами — пожалуйста! Щенок, мальчишка, решил провести его, Гердера! А ведь и провел бы, если бы не глупость матери — пойти общаться с Карлом. Держалась бы подальше, ничего еще долго не узнали бы. Парень пустил по ложному следу. И были ли они одни? И чего к Карлу-то пошла?)

— Нет, конечно. Инграм преступник и убийца, он погиб в марте. Вот, можете посмотреть, кем был ваш дядюшка и мой кузен. — Карл показал строки прихода. — Наемник гильдии невидимок. Его пригласили ирденнцы, чтобы выкрасть и пытать леди Киру. Отец девочки...

— Карл, уволь меня от подробностей. Раз не Инграм, неинтересно. А что там в пещере, наверное, вся набита артефактами и старинными рукописями? — Гердер не мог не заинтересоваться, Инграм , по словам матери, был величайшим артефактором.

— Ваше величество, я еще не смотрел, что оставил мне в наследство кузен.

Гердер улыбнулся. — Ну ты и лис, Карл! А я-то ломаю голову, зачем тебе герцогство. Личное имущество возвращается в род?

— Да, Ваше Величество. У леди есть единственная просьба. Она хотела бы посетить могилу Генриха.

— Совесть мучает? Пожалуйста, но так, чтобы никто не видел.

— Я займусь с твоего разрешения, отец, — проговорил Роберт, до этого не проронивший ни слова.

— Ваше Величество, так как леди не попросит и не возьмет вспомоществования, можно хотя бы вернуть ей личные вещи, у нее были некоторые драгоценности, не принадлежащие короне?