На счастье последнего, заполнивший помещение дым особой токсичностью не обладал, являясь вероятно следствием перегретых кристаллических предохранителей.
'Дежурный отряд, местные. Возможно, удастся договориться', — оглядев латников, подумал Понтий.
Договариваться, однако, ни с кем не пришлось. Пипец пришёл из соседнего зала. Того, который 'Хранилище ?3'.
Стоящих в коридоре латников чем-то слизало. Не снесло, не отправило в полёт, а именно что слизало. Вот были латники, а вот их нет.
Те двое что успели шагнуть в зал прожили секунды на две дольше. В проход ворвались чёрные дымные ленты, вмиг обкрутили закованные в броню тела и с недоступной для человека силой и прытью, выдернули их в коридор.
В голове Понтия всплыло состоящие из двух слов имя монстра 'Теневая гидерра'.
А после родилась полная возмущения мысль:
'На хрена вы притащили это в столицу, придурки!?'
Мысль следующая услужливо объяснила, что выброшенный вампиром магический импульс повредил удерживающее тварь оборудование. Разум зачем-то объявил голосование на тему какой из монстров более страшный — заключённый в саркофаг вампир или же вырвавшаяся на свободу Гидерра.
Завершила мыслительный марафон совершенно излишняя, а то и праздная мысль:
'Интересно, а кто сидит в первом зале?'
Решив, что он здесь совершенно лишний и, девять из десяти, Теневая гидерра укокошит ослабевшего вампира, Понтий отполз в угол, в котором и затаился.
В коридоре тем временем шумно закусывали третьей волной подоспевших на шухер стражников.
Наконец внутренняя инвентаризация показала, что в наличии имеется как мана, так и возможность её применить. Сосредоточившись, мужчина перешёл в подпространство.
Очень вовремя, ведь он успел увидеть, как в дверной проем ворвался целый ворох туманных жгутов-щупалец, целенаправленно обмотавших и сорвавших со своего ложа тяжёлый саркофаг.
Но происходившее далее Понтия волновало мало. Двигаясь вверх и в сторону, он, находясь в большом облегчении, уже обдумывал свою следующую задачу.
* * *
По моим щекам болезненно хлыстали. Придя в себя, я первым делом осознал, что у обретённого мной навыка имеется существенный недостаток. Имя ему — временной лимит.
Причина, по которой данная мысль пришла в мою голову сразу после пробуждения была довольно проста. Сообщив товарищам столь важную для них информацию и чуток понаблюдав за процессом подготовки, я начал неприятнейшим образом угасать.
Точнее, что именно со мной происходит, я сообразил чуть позже, сполна испив горькую чашу отчаяния. Даже не знаю с чем его сравнить. Пожалуй, если бы я был разумным роботом, панически бы заявил, что у меня на ровном месте начала сдыхать батарея.
В общем, мой бестелесный фантом начал неумолимо терять энергию. Сознание запаниковало, решив, что оно вот-вот угаснет и умрёт.
Чуть было не наложив ментальную кучу, я чисто интуитивно нашёл выход из сложившегося трындеца, а именно, представил своё бренное тело, пожелав в нём немедленно оказаться. Бестелесный опыт резко прервался, сознание погасло, но, если так можно выразиться, приемлемым образом.
Сейчас же кто-то пытался вернуть его не самым приятным способом.
Открыв глаза, я обнаружил себя в знакомом месте, отчего в первый момент напрягся. В этой комнате, помнится, тусовались пятеро незнакомых мне людей. Тех, которые вроде как дожидались меня и Лойта.
Но то было тогда, а сейчас помещение занимали бандиты. И это, скажем так, намекало на нехорошее.
Болезненное хлестание по щекам тем временем продолжалось. И это при том, что хлеставший прекрасно видел, что я проснулся.
Первым делом захотелось сообщить кретину, что он следствие исключительно неторопливого полового акта. С трудом сдержавшись, я далёким от позитива голосом произнёс:
— Да проснулся я.
За что немедленно получил профилактический удар в печень.
— Долго просыпался, — возвращая на руку кожаную перчатку, буркнул реанимировавший меня бандит.
Вот же гнидопед.
Из лидеров в помещении находился бородатый здоровяк Брег. Взяв в руки стоявший на столе котелок, он открыл крышку и понюхал его содержимое.
— Кашка. Мало того свежая, так ещё и теплая, — криво улыбнувшись, сообщил он товарищам.
Я же подумал, что мудаками становятся в том числе и довольно обаятельные люди.
В дверной проём в сопровождении пары своих людей вошёл 'интеллигент', которого, если мне не изменяет память, звали Мирс.
— Они ушли буквально пару минут назад. Следы ауры ещё свежие. Будем преследовать? — обратился он к Брегу.
— А зачем, они же нас не видели, — пожал плечами бородач. — Есть правда одна заковырка, а именно, почему они ушли? Да ещё и столь вовремя. Вы случаем не в курсе, а? — обратился он к пленникам, которые я и Лойт.
Лойт пожал плечами, я же притворился валенком, принявшись понуро крутить головой по сторонам.
— Ну и ладно, всё к лучшему. Местность для засады неподходящая по причине того, что куда не пойди, везде можно устроить засаду. Я имею в виду, сэр Мирс, что в хорошую засаду добычу необходимо заманить. Мы же никуда заманиваться не будем. Мы воспользуемся окружающими зарослями чтобы незаметно уйти. Но прежде нам необходимо сбросить балласт, — повернулся главарь в нашу сторону.
Лойт побледнел и даже попытался вырваться, что ему конечно не удалось.
— Извини Лойт, будь у меня стирающие память препараты, я бы ими воспользовался. Коллеги всё-таки, — покачал головой Брег. — Но, увы, увы, — вздохнул он.
— А что касается тебя, — повернулся бородач ко мне, — я тут пришёл к выводу, что мне абсолютно неинтересно что-либо из тебя вытаскивать. Да и сэр Мирс, представь себе, не хочет с тобой возиться. Спрашивается, а зачем? Чтобы узнать об Антоне? Так мы всё узнали. Даже больше чем надо. А вот оставить ему весточку, мы очень даже не прочь. Такую, чтобы он осознал, насколько мы на него обижены. На роль весточки прямо просится твой выпотрошенный труп. Я доступно объясняю, иномирский мальчик? Если тебе есть чем нас заинтересовать, говори коротко и быстро...
В голове моей закрутились разные мысли и не все из них были практичными. Например, размышления о хитросплетениях генетической комбинаторики, когда у прекрасных в общем-то родителей, рождается редкостный мудила.
После пришла довольно дельная мысль, сообщить супостатам о том, что, убив нас, они не только ничего не выиграют, но и, очень возможно, сильно потеряют. Другой вопрос как именно данную информацию обосновать. Да и поддаётся ли она обоснованию?
Снизив градус анального сжатия, в помещение вбежал один из бандитов. Найдя взглядом главарей, он выпалил:
— Они знают кто мы и требуют переговоров. Там эльф и старик. Эльф реально важный. Который куратор Серой стражи.
— Эльф? — заинтересовался интеллигент.
— Эй, эй, мне не нравится ход ваших мыслей, господин Мирс, — запротестовал бородач.
— Вы читаете мои мысли? — скептически приподнял брови интеллигент.
— Мне не надо их читать, чтобы понять, насколько бы вы не прочь заиметь 'жирненького' эльфийского пленника. У вас дома ему наверняка будут рады.
Мирс нахмурился.
— Давайте для начала посмотрим кто это и что они от нас хотят, — осторожно предложил он.
— Эльгеро вельтран, эльгеро вельтран... — сделав примирительный жест, согласился Брег.
Сказанное им выражение не имело аналогов в русском языке, отчего не поддавалось точному переводу. Было произнесено что-то вроде 'Бон аппетит, бон аппетит', в значении близком к 'Давайте попробуем это блюдо'.
— Только прошманайте их как следует, — отдал команду Брег.
Принёсший информацию бандит торопливо удалился.
Не знаю, что именно задумали эльф и Грин. Надеюсь, что-то не особо опасное. В помещение их ввели минут через пять. Увидев Грина, я первым делом обрадовался, сообразив следом, что пока поводов для радости особо то и нет. Да и вообще, что-то со стариком было не так.
Грин, который после возвращения магических сил прибавил минимум '+20 уверенности в себе', выглядел как-то, хм, странно. Пугливо озираясь, он со страхом разглядывал бандитов. Найдя меня взглядом, старик закряхтел и принялся нервно теребить руки, поглядывая то на эльфа, то, с опаской, на имеющего грозный вид Брега.
'Да это же актёрская игра!' — поразился я, осознав, что Грин, если он конечно в себе, весьма недурной актёр.
Руки эльфа были предусмотрительно связаны тонким шнуром. Но тонким, не значит непрочным. Оружие отсутствовало.
Попав в помещение, эльф обвёл суровым взглядом присутствующих, которых, с учётом сопровождающих, здесь собралось не менее десяти человек. Остальные обеспечивали дозор и безопасность.
Возникла молчаливая пауза. Стороны пребывали в напряжении, не желая первыми сдавать карты.
— Вы что-то хотели нам сказать? — с видом человека, которому ситуация стремительно перестаёт нравиться, произнёс Брег.
Я, кажется, понимаю, что именно здесь происходит. Грин и Антон не то чтобы стремились подковать мою полит-грамотность, но, как говорится, проскакивало. Эльфы имели в королевстве большую власть, фактически дергая за очень многие нити. Скажем так, без их помощи, главным образом организационной, Ленграм давно бы сцапала куда более зубастая Империя. При этом обычные Ленграмцы отличались большим патриотизмом и очень ценили свою независимость и суверенитет. Как итог, обычный народ эльфов если не боготворил, то уж точно относился к ним хорошо.
С другой стороны, существовала некая Лига, которая, с одной стоны, имела с ушастыми весьма натянутые отношения, а с другой, старательно набивалась в друзья королевству. Лиге, как и эльфам, по многим причинам был выгоден независимый Ленграм.
И Брег, к гадалке не ходи, совершенно не жаждал стать человеком, лично поссорившимся с эльфами. Я вот после знакомства с Алым легионом вполне понимаю почему.
Эльф, обращаясь строго к Брегу, громко и чётко произнёс:
— Я — старший надзиратель Серой стражи. Двадцать за мертвого, сто за живого, плюс полная индульгенция перед королевской властью...
Что сие значит, я не понял, зато суть сказанного прекрасно поняли другие, находящиеся здесь люди.
Впрочем, кое-что я осознал ясно: всего пара предложений могут заставить людей убивать!
И понеслось.
Мирс вскинул в сторону эльфа свой чёрный жезл. Стоило жезлу найти цель, как в лицо мне полыхнуло жаром, да таким, что мама не горюй.
Уже летя на пол: Лойт, проявив недюжую силу, вырвался из чужой хватки и толкнул меня, я успел увидеть, как родившаяся из жезла огненная волна затягивается в неистовый воздушный поток. И поток этот, огненным вихрем закручивается вокруг эльфа и Грина.
В следующий миг, обдав меня жаром, благо терпимым, огненно-воздушный кокон разорвался словно лопнувший смерч. Присутствующих в помещении людей швырнуло в стены. Тело моё перекрутило и весьма удачно придавило спиной к стене. Ровно так, чтобы я смог понять происходящее.
Ну как понять? Урывками.
Интеллигент, который Мирс, падал на пол. Из его рассечённой шеи хлестала кровь. Нанёс страшную рану никто иной как здоровяк Брег. Он не только устоял на ногах, но и с нечеловеческой скоростью выхватил оружие, успев его применить.
В следующий миг бородач взвыл что-то нечленораздельное. Что-то про какой-то запасной вариант.
Тем временем эльф непонятным мне образом избавился от верёвок. В руках его материализовались два похожих на мачете эфирных клинка, светящихся ярким золотым светом.
Намереваясь клинками воспользоваться, эльф бросился к одному из упавших на пол бандитов, безошибочно определив агента Лиги.
Вспыхивали защитные барьеры. Выхватывалось из ножен оружие. Неприлично быстро союзники стали заклятыми врагами. Услышав крик главаря, городские авантюристы с остервенением принялись резать и пинать людей Лиги. Те оказались не промах и, мигом опомнившись, вступили в ожесточённую схватку не на жизнь, а насмерть.
В дверном проёме показался бандит. Этот бандит был 'породистым' бандитом, тем самым, которого бородач обозвал Глаубергом.
Глауберг явно стремился выразить кому-то своё возмущение, либо же банально тупил, так как даже не потрудился вытащить из ножен меч. В следующее мгновение голову его снесло магическим сгустком. Разбрызгивая кровь, обезглавленное тело упало на пол. Тут же, следом, в проходе появился принадлежавший Лиге боец. В секунду сориентировавшись, он направил ладонь на эльфа, который уже успел прикончить своими эфирными мачете двоих человек.
Вжавшийся в стену Грин вскинул руку одновременно с вражеским магом. Вероятно его нытьё, что за тридцать лет простоя 'навыки уже не те', являлось именно что нытьём. Справившись с магической формулой быстрее противника, он шарахнул по проходу динамическим ударом. Буквально сложив пополам, Лиговского мага швырнуло в находящуюся за его спиной стену.
Вспыхнув как пролитый на пол бензин, сражение неожиданно быстро 'прогорело'.
Полученное благодаря магии, эльфу и Брегу преимущество, быстро переломило ситуацию в нашу пользу. Пусть я и не совсем понимаю, кто из присутствующих наши. За исключением Грина, конечно.
Оглушив последнего бойца Лиги ударом навершия, Брег, повернувшись к эльфу, крикнул:
— Есть ещё один маг уровня Пика. Он на внешнем кольце.
Коротко кивнув, эльф выхватил из кобуры лежавшего на полу тела отобранный у меня револьвер и, поманив за собой Грина, выскочил в коридор, в котором судя по звукам продолжалась потасовка.
Брег и его люди, коих кроме здоровяка здесь имелось трое, коротко переглянулись. Поняв друг друга без слов, двое из них, сменив мечи на арбалеты, бросились вслед за эльфом. Брег же, помогая Лойту встать, виновато и как-то очень по-дружески произнёс:
— Лойт, я тут вспомнил, что имею на тебя зуб за то место с чешуйчатыми угрями. Так вот, я тут подумал, настоящие мужчины должны прощать друг другу мелкие обиды...
— Иди в жопу, — прошипел Лойт. — А ещё лучше, свали из Совиборга, — добавил он.
— А знаешь, это не такой уж и плохой вариант, — доставая ключи от сковывающих наши руки колодок, задумчиво произнёс бородач.
* * *
В Понтии болезненно боролись два чувства — ощущение нависшей над ним опасности и сыновья почтительность. Строго говоря, он всегда знал, что отец его человек недалёкий. Знание это старательно задвигалось на задворки сознания, ведь отец — это отец. А в случае Понтия ещё и человек, сделавший для него всё возможное и невозможное. И не только в плане достатка и образования. Сидящий напротив немолодой мужчина являлся источником самой обычной, но, тем не менее, бесценной отцовской теплоты.
При этом заявлять, что в его уже немолодом отце отсутствовали положительные качества было никак нельзя. Человеком он был волевым, смелым и, порой, излишне упрямым. Ума же ему не хватало лишь в сравнении с очень неглупым и пронырливым сыном.
Однако, конкретно сейчас отсутствие у отца необходимой прозорливости начинало Понтия раздражать. Время на разговор стремительно истекало и ему уже пора бы покинуть главное управление столичного воздушного флота. Так нет, он до сих пор сидит и разжёвывает отцу что дважды два четыре, а не как не три и уж тем более не пять.
