Общественность требовала, от правительства, армии и флота, решительных действий. Флоту досталось за его пассивность. Назревали перестановки и отставки. Подчинение в начале войны Балтийского флота Главнокомандующему шестой армией, было одной из ошибок, чтобы не сказать больше — несуразностей в действиях верховного командования.
Во-первых, после "Гельсингфорской побудки", флот вывели из подчинения армии и предоставили больше самостоятельности. Флот-то вывели, но для армии была создана оперативная группа кораблей на базе Морских сил Рижского залива, куда вошли несколько канонерских лодок и старых эсминцев для непосредственной поддержки приморского фланга русских войск, державших оборону по побережью Балтийского моря. История всех войн, и в особенности несчастной русско-японской, подтверждает старую истину, что флотом нельзя управлять с берега. После этого адмирал Канин получил от Императора добро, по своему усмотрению использовать все четыре линкора, и на планирование и проведение самостоятельных морских операций. Пока "Петропавловск" находился на ремонте, в мою группу перевели "Севастополь", но это будет чуть впереди, а пока операция Германского флота по прорыву в Рижский залив продолжается.
Двенадцатая глава. 14 августа Ирбенский пролив — черный день германского флота
I
В этот день подводные лодки "Барс" и "Гепард", выйдя через пролив Соэл-Зунд в Балтийское море, направились на юг, в тыл германскому флоту. Командиров этих подлодок поставили в известность о том, что 13 августа подводные лодки "Кайман" и "Дракон" встали на позиции перед минным заграждением Ирбенского пролива. И теперь всем им надлежит с двух направлений ударить по противнику. "Барсу" с "Гепардом" со стороны моря. А "Кайману" с "Драконом" со стороны пролива. Но ни "Кайман", ни "Дракон" днем не смогли выйти в атаку на германские корабли.
Мгла и туман мешали наблюдению, а крупная зыбь сильно качала лодки. Лодки разделились, чтобы охватить большее пространство, но договорились, в случае чего, встретиться в пяти милях от Виндавы. Рано утром "Гепард" разглядел, как на расстояние шести кабельтовых от него проследовал неприятельский трехтрубный крейсер типа "Бремен" и с ним пять миноносцев. Лейтенант Подгорный не успел дать залп, корабли выскочили из полосы тумана и тут же скрылись, снова войдя в туман.
-Пойдем дальше на юг, потом оттуда на восток. Надо полагать к тому времени туман должен рассеяться. Туда же должен подойти "Барс", а то в этом тумане мы его потеряли — поделился своими планами Подгорный со старшим офицером.
К десяти часам туман рассеялся, и перед Подгорным открылась заманчивая картина. В четырех милях от берега стояли на якорях большие немецкие корабли, обвешанные противолодочными сетями, сверху висело два дирижабля, высматривая, не покажется откуда-либо противник. Вокруг сновали эсминцы и другая мелочь.
-Не подступишься — оценил обстановку Подгорный — будем ждать благоприятный момент. Не вечно они будут стоять, прикрывшись со всех сторон сетями, должны ведь когда-то сняться с якорей, вот тогда и атакуем.
Капитан второго ранга Василий Федотович Дудкин, командир "Барса", также оценивал противника. "Барс" находился несколько восточнее "Гепарда" между кораблями Хиппера и Шмидта, в более выгодной позиции, поскольку не все крупные корабли Шмидта стояли, прикрывшись сетями, им приходилось иногда заменять какой-либо корабль, выбывший из строя при прорыве Ирбенского пролива. Ещё он видел, как дирижабль и миноносцы гоняли наши подлодки, что пытались прорваться со стороны Ирбенки. Он стал осторожно подкрадываться поближе, выжидая подходящего момента. И такой момент настал через несколько часов, во время авианалёта наших самолетов. В это время наблюдение за водной поверхностью ослабло, и этим воспользовался "Барс". На нём услышали далёкие подводные взрывы, вначале подумав, что преследуют "Гепарда". Подняв перископ, Дудкин увидел, что юго-западнее от него русская авиация бомбит корабли противника, самолёты летели курсом на вторую группу кораблей.
-"Это наш шанс" — подумал командир "Барса" "Сейчас всё внимание сигнальщиков занято воздушным противником, и этим надо воспользоваться. А где дирижабли? Что-то в воздухе их нет. Улетели или были сбиты? Но это и к лучшему, когда над тобой не висит эта колбаса".
"Барс" пошел на сближение с одним из стоящих линейных кораблей, намереваясь его атаковать в момент поднятия противоторпедных сетей. Дудкин не успел приблизиться, линкоры начали движение, подняв крайние полотнища сетей, как только увидели приближающееся самолеты, остальные сети поднимали уже на ходу. Линкоры удирали, крейсера следом за ним. Цель ускользнула. Однако "Барсу" открылся вид на стоящие в относительной близости друг с другом пять судов, по виду не боевых, а транспортных.
-Я думаю, что на этих самых судах находятся не что иное, как войска, предназначенные для высадки на наше побережье. Если это не так, тогда по какому случаю, они тут стоят, да ещё чуть ли, не в центре всего Германского флота. Атакуем транспорты, право десять — скомандовал Дудкин. Приготовить оба носовых, и крайнее аппараты Джевецкого.
Командир "Барса" произведя залп из шести торпед, надеялся увидеть результат в перископ, но, повернув его назад, увидел неприятельский миноносец, идущий прямо на лодку. Пришлось срочно уходить под воду. Находясь на пятнадцатиметровой глубине, услышали взрыв двух торпед, а над собой вначале разрывы ныряющих снарядов, а потом шум винтов проносившегося миноносца. Были также слышны подводные взрывы, восточнее "Барса". Возможно, там преследуют "Гепард" — подумал Дудкин — но это могли быть и бомбы, со своих же самолетов атакующих немецкие корабли.
В течение двадцати минут, не было ни какой возможность посмотреть, кого же удалось поразить, так как постоянно над лодкой ходили вражеские корабли.
-Теперь не успокоятся черти, пока мы не уйдем отсюда — чертыхнулся Терлецкий.
-Верно говорите господин лейтенант. Придётся уходить нам отсюда. — Согласился со своим старшим офицером командир "Гепарда". И тут же скомандовал. На рулях, тридцать градусов право на борт. Четверть мощности на электромоторы.
"Барс" покидал район и отходил южнее, и как только на лодке перестали слышать рядом с собой шумы винтов, Дудкин всё же решился посмотреть на дело своих рук, точнее торпед. Вместо пяти судов, он насчитал только четыре, и один из них имел большой дифферент на корму, пятого не было видно — он исчез. (Впоследствии выяснилось что Дудкин потопил пароход приготовленный к затоплению в Перновском заливе, или попросту говоря это был брандер) Поврежденным оказался прорыватель минных заграждений, потому-то и не затонул, поскольку был рассчитан выдержать подрыв на нескольких минах, так как его трюмы были забиты пустыми бочками, деревом, пробковой крошкой. Но из строя он был выведен, торпеда поразила отсек с машинной установкой. Это был один из двух прорывателей в составе флота прорыва адмирала Шмидта. Понаблюдать Дудкину за плодами своей работы опять не дали германские корабли.
-Ну и что они к нам привязались — воскликнул он, видя, как в его сторону приближаются уже два миноносца. Пришлось опять нырять на глубину.
-Если так и дальше будет продолжаться, то у нас скоро аккумуляторы разрядятся да и дышать становится трудней, — заметил старший офицер подлодки лейтенант Терлецкий.
-Уходим дальше на юго-запад, и там попробуем всплыть.
Подгорный видел результат бомбардировки германских кораблей самолетами. "Слабоваты бомбы для этих дредноутов, похоже, только краску им попортили", — подумал он, оценивая результат воздушного налёта. Правда, над одним из пятибашенных дредноутов был виден высокий столб черного дыма. Он довольно продолжительное время стоял над кораблём.
А вот сам он так и не сумел выйти в атаку на корабли противника. Когда начался воздушный налёт, он подумал, что это самый благоприятный момент. Почти все отвлечены отражением воздушной атаки. Но линкоры и крейсера так и оставались на месте, и противоторпедных сетей не убирали. Да и сам налёт длился короткое время.
-Что вам сказать — оторвавшись от перископа, заговорил командир со своими офицерами. — Налёт нашей авиации не принёс ожидаемых результатов. Ни один германский большой корабль даже не предпринял попытки сняться с якоря. Мелочь не в счет.
-Так они ни в кого не попали, что ли? — задал вопрос Кузмин.
-Попали. Над одним из дредноутов стоит приличный столб дыма и ещё у одного на палубе что-то дымило. Но у дредноутов приличная броневая палуба, а её не так-то легко пробить даже снарядом, ни то чтоб этими мелкими бомбами.
-Все равно они молодцы, если сумели попасть и вызвать даже пожар на линейном корабле, — радовался за авиаторов штурман
-Но нам это не помогло, корабли так и не сдвинулись с места, а мы так на это надеялись.
В это время где-то восточнее и довольно далеко раздались два взрыва.
-Похоже, кто-то воспользовался благоприятным моментом, — предположил Геркович.
-Это, по всей видимости, бомбы с самолетов были.
-А если это всё же "Барс" отличился? — не сдавался Геркович.
-Допустим. Но у нас уже время на исходе, надо срочно провентилировать лодку и зарядить батареи. Сейчас отходим на запад, вернёмся позже. Германские корабли никуда не исчезнут, что-то и для нас останется.
Подгорный всплыл под перископ, решил перед уходом с позиции ещё раз оценить обстановку. Корабли Хиппера и Геника так и стояли, прикрывшись сетями, рядом сновали эсминцы. Восточнее, где находились корабли Шмидта, происходила суета, было видно, что эсминцы противника проявляют какую-то нервозность, шныряя туда-сюда.
"Возможно, Геркович прав и "Барсу" удалось кого-то подорвать, но похоже что оба линкора целы, насчет других я не уверен" — подумал Подгорный созерцая сложившуюся обстановку наверху. Если это так, то я рад за него.
Отойдя на десять миль на запад, Подгорный всплыл на поверхность, сразу же приступил к зарядке батарей и вентилированию лодки, пока такую возможность предоставляет противник. Но через три часа пришлось сыграть боевую тревогу, так как со стороны Ирбенки, вдоль побережья на юго-запад шел конвой.
-Жаль, что мы не успели полностью зарядить батарею, и вынуждены уйти под воду, тут ничего не поделаешь, к нам приближается противник, возможно, это и есть наша цель. Погружение, идём на перехват.
Через час стало понятно, что трехтрубный броненосец буксирует кормой вперёд линейный корабль типа "Нассау", в охранении находилось три больших миноносца.
-Братцы, а германцам сегодня явно не везёт, или вот этот линкор подорвался на мине, или кто-то из наших подорвал его торпедой.
-Недаром мы слышали подводные взрывы. Я думаю что это "Барс" отличился.
-А вот я, так бы не утверждал, Ярослав Анатольевич, когда мы уходили оба линкора Шмидта были целы. Этот, должно быть кто-то со стороны пролива зашел, там же две старые подлодки на позиции стояли. И ещё не побоюсь предположить, что он напоролся на одну из мин при форсировании пролива.
Подгорный предположил почти верно — это был "Позен". После того как в него попали две торпеды с "Аллигатора". Теперь его волокли до ближайшего порта, чтобы немного подлатать, прежде чем буксировать дальше.
-Ишь как он мордочкой в море опустился, вода гуляет по верхней палубе. Надо сделать так чтобы германцы его не смогли дотащить до ближайшего порта. Атакуем линейный корабль. Приготовить четыре торпедных аппарата — два носовых и два Джевецкого. Идем на сближение.
Четыре торпеды пошли в сторону линкора. Подгорный видел, как у борта вздыбились огромные черные фонтаны воды вперемешку с огнём и дымом. Буксиры оборвались, линкор закачался на волнах, кренясь на борт.
На этот раз в "Позен" попали три торпеды. Первая попала в район кормовой башни главного калибра почти под киль, ибо корма из-за дифферента на нос была приподнята, вторая угодила в район кормового мостика под броневой пояс, а третья — между средними башнями, и на её пути оказался главный броневой пояс и угольные ямы. И хотя броня не была пробита, но и тут началось поступление воды из-за нарушения водонепроницаемости. Линкор принял порядка шести тысяч тонн воды, но вот тонуть не хотел и всё ещё держался на воде.
-Вот же гад живучий, никак не хочет на дно идти. Приготовить ещё два аппарата Джевецкого. Подгорный решил добить линкор ещё двумя торпедами, но перископ заметили, по нему открыли огонь эсминцы и один из них устремился на таран.
-Убрать перископ, рули на погружение, принять по двадцать тонн воды в главные балластные.
Лодка стала уходить на глубину, вскоре на её борту услышали, как над ними прошел корабль и вдруг недалеко от лодки раздался взрыв. В лодке многие не удержались на ногах, посыпалось стекло, кое-где из трубопроводов ударили струи воды, половина лампочек вышла из строя.
-Да господа, я сомневаюсь, что после такой встряски наши торпеды в наружных аппаратах в полном порядке, как бы они нас не подвели в самый нужный момент,— высказал сомнения Геркович. Он ещё не забыл купания в воде при обезвреживании торпеды в предыдущем походе и почему-то вновь не пылал желанием это проделать.
Следующий взрыв раздался впереди по курсу, но значительно дальше и его воздействие было минимальным. Немцы применили противолодочные мины. По шуму винтов мы определили, что эсминец совершает циркуляцию.
"Хотят ещё раз повторить атаку на лодку, думают, что правильно определились с нашим курсом" — подумал Подгорный.
-Право на борт, всю мощность на электромоторы — тут же последовал его приказ.
На подлодке слышали, как недалеко по левому борту пошумели винты преследовавшего их эсминца, а ещё через минуту прогремел взрыв, но на относительно безопасном расстоянии и новых повреждений лодка не получила. После этого было слышно, что в отдаленности ходит эсминец разными галсами, но больше взрывов не было. Противник потерял подлодку и теперь хаотически шнырял поблизости от дрейфующего линкора, не давая своими действиями той выйти в атаку.
-Предполагаю, что линкор после таких повреждений потащат вблизи от берега — высказал Подгорный своё предположение старшему офицеру — это на тот случай, если линкор все же начнёт тонуть. А если он всё же затонет, то со временем немцы смогут его поднять. Я намерен продвинуться вперёд на пару миль и занять позицию в полумиле от берега. Но там глубины малые, так что у нас под килем с поднятым перископом, до дна будет всего на всего десять-пятнадцать метров. Это очень опасно для подводной лодки, но нас откуда не ждут. Придётся действовать со всей осторожностью.
Пока на линкор заводили новый буксир, чтоб продолжить путь, подлодка в это время шла на юго-запад, выходя вперёд по курсу конвоя.
Подгорный занял позицию под берегом и начал наблюдать за караваном. К битому линкору подходило ещё несколько кораблей; эсминец с разбитым полубаком, который буксировал за собой малый миноносец с разрушенной кормой. Или это не миноносец а тральщик, переделанный из миноносца. Да и какая разница, миноносец или тральщик — подбитый враг и всё тут. За этой парой, один таща другого, плелись прорыватели минных заграждений "Отенсен" и "Золинген". Ещё минут тридцать, и они присоединятся к линкору. Однако и охрана конвоя ко всему прочему увеличилась на один крейсер и эсминец.
