А городок, с весьма простым и выговариваемым названием Разилишмитеотепитль, был, на мой взгляд, всё же деревней. Одноэтажная, характерная местным “хижинная застройка”. Даже причал был бамбуковым, но, к счастью, мобиль выдержал.
“Дворец” градоначальника, кстати, насколько я понял, вполне демократически избираемого, был просто несколько больше окружающей застройки. Ну и жило в Разилишмитеотепитле не более тысячи, а, подозреваю, и менее человек.
Правда, была отдельный, в нескольких метрах от городской черты, “ремесленный ряд”. Кузнецы, кожевенники, ну и прочее подобное. Все с “божьим символом” на хижинах, согласно которому “инициированы попами, будучи послушниками”. При этом, в самом городке кумирни не было как факта, что символизировало.
Но у нас, после объезда и общения, назревала весомая проблема. А именно, местные “хитрые папуасии”. Внешне-то они были вполне непапуасиями, разве что смуглые, относительно невысокие, ну и выгоревшие волосьями до белизны.
И в целом — весьма благожелательные типы, я даже чародейством проверил. Вот только выходила закавыка, к которой ни Висс, ни Асини были не готовы.
Итак, в северной части Воресена, всегда была немалая толпа народу, готовая: копать и не копать, толкать круглое и катить квадратное, ну и в целом, оказывать за денюжки услуги “панаехавшим бванам”. Учитывая, что производства своего север Воресена не имел (не в последнюю очередь из-за повальной “колонизации” и невозможности конкурировать с индустриальным Нилем), то там вообще было всего два типа занятости: либо аграрствуй со страшной силой, жопой к жаркому воресенскому солнцу в поймах нескольких, дающих жизнь и возможность аграрствовать рек. Либо паши на “понаехавших бванов”, поскольку более делать местным нечего, ресурсы легкодоступные, в пустынном севере, предыдущее цивилизации выбрали, а недоступные или на хрен не нужные — недоступны или на хрен не нужны, такой вот парадокс.
Соответственно, спутники ожидали обнаружить орду аборигенов, непременно ждущую красивых нас, с целью за денюжку малую оказывать нам услуги.
А на деле, местные оказались человеками не слишком трудоголичными, при этом и занятыми — кто охотой, кто рыбной ловлей, а кто аграрствованием, которое в степной округе городка процветало и не требовало особых усилий.
В общем, нас были готовы бескорыстно накормить. И даже пустить жить, за интересные рассказы и вообще. Но вот переться с нами в недра джунглей, на длительный срок, охотников не находилось даже среди охотников.
То есть, ценность денег местные понимали. Но предпочитали “попить-пожрать сейчас” гипотетическим немеренным богатствам через месяц. Вот не шли с нами проводничать и копать, паразиты такие, хоть заставляй!
При этом, варианты были. Но не вообще: например, патриарх одного обширного семейства, из десятка хижин, прицокнул языком на многозарядный карабин, какими были вооружены родственники (проф с Асини обходились пистолетами, ну а я с Росси, как понятно). Так вот, за “лютое и годное стреляло”, данный патриарх был готов предоставить своё обширное семейство, да даже с помощью соседей, в аренду. Но не более трёх квинков, причём дядьке было монописуально (и я проверил), один родич с нами попрётся, либо орда с помогальщиками.
Так что, уже в сумерках, после выслушивания предложения патриарха и ряда аналогичных аборигенных граждан, держала наша экспедиция совет.
— Три квинка — может ни на что не хватить, разве что место найдём, и не сделаем ничего, времени не хватит, — печалился проф.
— Да, самое смешное, что по деньгам-то гроши, — глубокомысленно отметил я, кивая на карабин.
На самом деле, стоимость этих стрелял реально была ауресов пятьдесят. Но, очевидно, для местных, причём в Карассе, как я припомнил бросаемые взгляды, ценность весьма большая. Если подумать, из огнестрела аборигены имели однозарядные карамультуки, ну и какие-то пистолеты, тоже однозарядные, по виду — спёртые из карибского бассейна, времён расцвета буканьеров.
— Кто же знал? — развёл руками проф.
— А нам вообще-то проводник нужен? — протянул задумчиво “племянник” Вермин, а на недоумевающие взоры дополнил. — Нет, раскопки вести — безусловно нужны люди. Но добраться до места, не справимся разве?
— Можем и не справится, — ответствовал проф. — Расстояния весьма приметны, как и “направления по солнцу”. — Тысяча лет прошло, а то и более. Даже русло, — потыкал он перстом характерный изгиб на карте. — Могло сместится даже не на метры, а на километры.
— Ну, положим, местные про развалины не знают, — подал голос я. — Когда вы спрашивали, я проверял, — последовало уточнение. — То есть, проводник, если и будет — то разве что расскажет о местных особенностях, которых, как я понял, нет?
— Нет, вы правы, Гемин, — был мне ответ.
— Тогда, что с проводником, что без него, нам в любом случае делать одно дело и то же дело. А именно искать развалины в джунглях, — подытожил я. — Что, в принципе, что с проводником, что без него — всё равно бродить и искать. Ну и я попробую чародейством занятся, как в плане поиска, так и расчистки, если что.
— Значит, мы разбиваем лагерь тут, — тыкнул перстом просветлевший проф в изгиб реки на карте. — И ищем развалины. А когда находим…
— Возвращаемся в город, спокойно нанимаем эту семейку на три квинка. Если работы будет слишком много — можно будет ещё рабочих поискать, да и я к раскопкам подключусь, — подытожил я.
На том и порешили, уже в темноте заселившись в местную “гостиницу” — чистая японщина, как по мне: тонкие стены, три больших состроенных вместе хижины, ну и спальные циновки на циновчатом полу. Впрочем, вполне неплохо, да и травы свежие и пахнут приятно, думал я, уже засыпая. Единственное что непонятно — второе поселение и по ночам относительно тихо. Редко тварюшка какая голос противный подаст.
А на реке, что не ночь — концерт для фауны без оркестра. Громче чем днём верещат, натурально.
Ну, может местные особо крикливую фауну в округе скушали, чтобы спать не мешала, под конец заключил я и уснул.
А наутро мы закупились местными крупами и сладкой картохой (с охотой родственники обещали вопрос решить, да и река будет под боком), да и выдвинулись вдоль реки на мобиле.
Дороги, как таковой, не было, но была вполне проездная степь, в удалении от реки становящаяся сухой даже на вид. А так, мобиль на скорости километров в десять в час, почти не трясся, лишь изредка покачиваясь от ямок и каменюк, бодро пёр вперёд. Ведомый, кстати, Асини, весьма, как выяснилось, знатной погонщицей мобилей.
Ехали мы значит, а я припоминал карту. Окрестности городка, который не выговорить, это очевидная степь. А вот километрах в тридцати от него, русло делает поворот на девяносто градусов (что было для нас ориентиром), и течёт вдоль простирающихся в глубины материка джунглей, становясь чем-то вроде границы со степью.
И вот нам, значит, надо искать “от изгиба”, прикидывал я.
— Профессор, а какой диапазон места поисков, с учётом возможных отклонений? — подал голос я.
— Максимальный? — уточнил проф, на что я кивнул. — Считайте, круг радиусом километров в двадцать, — подумав ответил он. — Точнее полукруг. В худшем случае развалины находятся сейчас под руслом, но предпосылок этому я не наблюдаю. На месте увидим, Гемин. Не более двадцати километров от русла точно, точно не в степи, так что найдём, — уверенно заключил он.
Ну вообще — найдём, прикинул я. Хотя сегмент круга двадцатикилометрового радиуса, занятый джунглями… Может и месяц, а то и больше придётся искать. Впрочем — посмотрим.
Через пару часов езды мы добрались до колена реки, и вправду, меняющей направление с минимальным скруглением. Осмотрелись, да и стали разбивать лагерь в паре десятков метров от начала джунглей. Подлеска заросли зелени толком не имели, так что деревья с кустарником произрастали совместно, с отчётливой границей.
Ну а мы не только ставили две палатки — большую спальную и поменьше “хозяйственную”, но и копали “временный колодец”. Как меня просветили, пить из Жёлтой, почти то же самое, что есть жёлтый снег, только пить из Жёлтой.
В общем, не самое разумное дело. А вот вода из ямки в десятке метров от реки фильтруется почвой, ну и после “отстоя” вполне употребима даже без кипячения. Но лучше кипятить: местный иммунитет на кишечных паразитов не распространялся, а моя, да и окружающих, любовь к фауне не предполагала столь близких контактов.
В общем, полдня потратили на обустройство лагеря, обнос его колючей проволокой, которой, как оказалось, у нас предостаточно. Какие-то специальные, антизмеиные верёвки, на которые я, признаться, смотрел как на выдуманное шаманство, но был в четыре (не врущих) голоса уверен, что они “работают”.
И, наконец, уже в сумерках, начали разбираться, что и как. Общим голосованием (мы подумали, а проф решил), Асири отстранили от поисков. А меня — от ночного дежурства. Поскольку, искать я должен был бессменно, это признали оптимальным. А спутники мои вполне могли меняться.
Ну и, соответственно, на Асини лагерь (по отысканию руин её привлекут, уверил проф несколько обиженную даму), один из оставшихся (кроме меня) трёх отсыпается, один охраняет-рыбачит-охотится-пинает балду (последнее в случае профа).
Я же с напарником брожу по джунглям, ищем руины. Собственно, примерно соотнесли карту, видимые ориентиры и описание в пергаменте, выявив и разбив на квадраты регион поиска.
Ну и Жозе “встал на стражу”, а мы завалились спать. И, кстати, опять живность особо не орала, что привело меня к выводу, что фауна вдоль судоходной реки — особо громкая, крикливая и вообще, сволочи речные.
С утра же, нацепив шляпу, прикрутив к Росси приклад и вообще снарядившись, я с профом вошёл в сень джунглей. Проф поднимал моё настроение шапкой, фасоном весьма напоминавшей “шлем империалиста”, хоть и тканной. Это, с его “ульяновским лицом” смотрелось чертовски забавно.
Но джунгли меня от забавностей всяческих отвлекли быстро. Во-первых, было чертовски влажно и жарко. Вдобавок, в полутьме лесопосадок парило, был натуральный туман, весьма снижающий видимость, что было во-вторых.
В-третьих, пол этого лесонасаждения покрывал весьма толстый слой полусгнившей, а, частично, сгнившей листвы. Хамски маскируя ямины и колдоёбины, в чём я убедился, вляпавшись челом в перегной, оттирая от гадости морду и руки, ну и незлобивым словом поминая природы всяческие.
При этом, количество гадостей и пакостей животного типа и впрямь было невелико, а несильно сложное эфирное воздействие от “насекомия” прекрасно работало.
Однако я явно “перебрал” воздействиями: “инсектицид”, “чувство животных”. Вдобавок, я искал гранит и песчанник: основные материалы пирамид и зиккуратов. В общем, явный перебор “зараз”, что подчёркивало мой повержение. И башка побаливать начинала, не без этого.
— Гемин, я вижу вы устали, а время вскоре обеденное, — сердобольно выдал Висс. — Давайте вернёмся, перекусим, отдохнёте.
— Только за, профессор, — искренне ответил я.
А, по возвращении, стал я думать над гардеробом. Ну реально, жарко звиздец как. С другой стороны, всякая трава осокообразная встречается, так что штанцы нужны точно. А вот куртка, похоже, на фиг. Лишний вес и ненужное утепление. И бельё нижнее, точнее, нижней рубашке мы откромсаем рукава, думал я, осуществляя задуманное. Будет она у нас пристойной футболкой. А вот труселя с начёсом, символ антской гордости — точно нафиг. Лучше штаны по вечерам прополоскаю, чем будет у меня к тому же вечеру тушёный окорок, с яйцами вкрутую. Точнее, не у меня, а из меня, разумно мыслил я, стаскивая сокровенное с начёсом за палаткой.
И обувь, призадумался я. Вообще, конечно, сандалеты бы какие, но трава острая, сволочь. Даже не зелёная, явно от отсутствия света, но острая и колючая, мдя.
В общем, в итоге, Росси я полностью собрал, закрепил приклад, навинтил ствол, присобачил прицел и повесил на ремень, на шею, засунув в брючный карман пару обойм. И нож на бедре. Футболка, штаны, ботинки и шляпа. Вполне, как оказалось, сносно, да и потом я не потел и не дышал как загнанный. Чем грешил составляющий мне компанию Вермин, нужно отметить.
В общем-то, определился “стиль жизни”. Прочёсывание сегмента района поисков, обед, опять поиски, стирка, тренировка (лёгкая, но не помешает) и ужин. Кстати, на третий день “футболка” моя и штаны приняли вполне камуфляжный вид, к чему я отнёсся вполне положительно.
А вот на четвёртый день я обнаружил “поиском животных” человека. Может и бабизьяна какого, но столь крупных гоминидов в окрестностях не водилось, только на самом юге материка. Да и вёл неизвестный себя весьма “по-людски”. В плане, явно скрывался, но следил, на тему: “а чё енто мы тут делаем?”
— Даже не знаю, Гемин, — задумчиво протянул проф на вечернем “оглашении информации”, поскольку, как понятно, я о наблюдателе в джунглях не орал, ну и в его сторону пальцем не тыкал. — Наверное, нам и неважно. Видимо, какой-то местный дикарь. Вы говорите, металла на нём не было?
— Почти не было, — педантично уточнил я. — Какой-то небольшой нож, наверное, но был.
— Ну, не принципиально, — пожал плечами проф. — Местные дикари, согласно всем имеющимся данным, неагрессивны, скорее пугливы.
— Но я бы бдительность по ночам повысил, да и сам буду приглядывать, — параноисто выдал я.
— Не лишнее, — покивал проф.
Но наблюдатели, а пару раз неизвестных было двое, не показывались, ну и само собой, агрессии не являли. Видеть их никто толком и не видел, хотя, хитрый я, сделав финт ушами, нашёл таки отпечаток человеческой лапы исчезающий в перегное. Точно человеки и точно дикари, отметил отпечаток босой ласты я.
Ну и задумался, а вот найдём мы развалины (если вообще найдём, отметила скептичная часть меня). А почему бы дикарей, если привлекутся, не привлечь к раскопкам? Ну а нет, так и нет, но попробовать наладить сносные отношения надо попробовать.
Долго думал, а что джунглевым насельцам вообще может “пригодиться”, из того что у нас есть, чего нам не жалко, а к нам товарищи благодарностью со страшной силой проникнуться?
Ну и ничего, кроме ножа, отреза ткани, да и полукилограммового куска шоколада не надумал.
