— Снижаемся. Если прозеваем туман, то будет еще хуже. И кому может прийти в голову мысль направлять щуп в ночное небо? Шансы на это невелики.
Они приступили к снижению. Парет чуть отстал. Это тоже было частью плана.
Когда Михаил впервые заговорил о совместном полете, то выяснилась очень интересная вещь. Оказалось, что великие ишибы, которые умеют летать, не могут в полете поддерживать полноценную защиту и одновременно атаковать — им для этого элементарно не хватает энергии. Полет потребляет слишком много. Король не знал об этом. Он судил обо всем со своей 'колокольни'. Недостатка энергии у него не было, скорее, наоборот. Ее было столько, что его аб иногда не справлялся с переработкой. Почему-то ему казалось, что у любого великого ишиба нет проблем с этим. Парет указал ему на ошибку. Глава Академии сам чрезвычайно удивился, когда узнал, что король с Верховным ишибом запросто могут не только летать и поддерживать защиту, но и нападать при этом. Даже он, Парет, лучший из лучших, в полете мог делать только одно: либо эффективно защищаться, либо атаковать в полную силу. Даже амулет Террота, дополнительный источник энергии, не покрывал полностью потребности ишиба, находящегося в воздухе. Этим же объяснялось и отсутствие в небе Йонера — великий ишиб, обладая рядом иных, очень полезных умений, просто не мог нормально летать.
Для Михаила это было и хорошо и плохо. Хорошо потому, что он мог не опасаться полноценных 'воздушных боев', реальная угроза исходила только с земли. А плохо оттого, что сужались возможности использования Парета. В самом деле, какой от него прок, если он может, паря над землей, заниматься только своей защитой?
Но король нашел выход. Он решил поместить Парета во второй, верхний, эшелон. В этом случае тот был бы практически недосягаем для атак с земли, поэтому ему не нужно было тратить много энергии на поддержание хорошей защиты. И избыток энергии великий ишиб вполне мог пустить на то, чтобы стабилизировать ти ишибов, находящихся ниже, короля и Аррала, в случае нападения на одного из них. С точки зрения Михаила, это была тройная защита: защита собственного аба, защита с использованием амулета и защита с помощью великого Парета. Ее пробить совсем непросто. Тут, пожалуй, даже двух-трех великих ишибов было бы мало.
— Похоже, что туман подходит, — прошептал Аррал, изо всех сил вглядываясь вниз. — Огни становятся нечеткими.
— Спускаемся еще немного и начинаем.
Они уже давно заметили, что лагерь по какой-то причине не спал. На поверхности лежало лишь одно объяснение: противник готовится к неожиданному удару. Короля радовало то, что он, похоже, успевал атаковать раньше, чем армия Томола и Кманта выдвинется, чтобы навязать ночной бой его войску.
По мере снижения высоты его величество не думал о том, что ему предстоит сделать. Он был полон тщательно скрываемого возмущения. Ему совсем не хотелось этой войны. Не хотелось смертей, сражений, постоянного напряжения. Его желания сейчас были просты: спокойное правление, направленное на стабилизацию ситуации в стране и укрепление власти. Почему соседи не могут просто оставить его в покое? Почему они поступают так? Однако, возмущаясь, король отлично знал ответы на эти вопросы. Одно его действие тянуло за собой другое. Когда-то он решил перестать прятаться и объявить о себе. Это немедленно привело к необходимости поиска поддержки. Он нашел эту поддержку в виде собственной власти. Но власть изменила его взгляд на безопасность. Теперь Михаил заботился не столько о себе, сколько о других. Сохранность его приближенных и государства в целом оказалась переплетена с его личной безопасностью. Хорошо это для него или плохо? На этот вопрос не существовал однозначный ответ. Спокойствия не было тогда, нет его и сейчас. И неизвестно, будет ли в дальнейшем.
Внезапно король, несмотря на мрачные мысли, улыбнулся. Он неожиданно подумал о забавной вещи: о том, что его давнее решение присвоить себе корону повлекло за собой вот этот ночной полет с дурацким мешком за плечами.
Достигнув нужной высоты, Михаил и Аррал начали развязывать свои мешки. Нужно было действовать быстро. Впрочем, все было отработано до мелочей: благодаря энергии, поступающей практически неограниченно, гранаты заряжались в течение секунды-двух.
— Начали, — прошептал король, и небольшие круглые предметы полетели на лагерь противника.
Михаил очень жалел, что пока не смог создать гранаты, которые бы взрывались при соприкосновении с землей. Конечно, у него кое-что получалось, но эти изделия были не очень стабильны и представляли опасность для бросающего. Королю нужно еще работать и работать над этим вопросом, если он хотел избежать несчастных случаев.
Гранаты летели и летели вниз. Король и Аррал мало обращали внимание на то, что происходит в лагере Томола и Кманта. Их целью было — успеть взорвать как можно больше гранат, пока противник не спохватится. Лучше всего — в воздухе, над землей. Прежде Михаил думал над возможностью провести классическую 'ковровую' бомбардировку, при которой гранаты бы методично сбрасывались по мере движения над территорией, занятой противником. К сожалению, этот простой метод не был бы эффективен. Первые взрывы насторожат противника, и в дальнейшем гранаты просто перестанут взрываться. Чтобы избежать этого, нужно было использовать нестандартный подход.
Между тем, в лагере противника возникла и набирала силы паника. Она была ожидаемой. Когда появились первые жертвы, ишибы попытались сделать две очевидные вещи: стабилизировать ти всего, что находится в округе, и найти отряд невидимок, который подошел на расстояние действия щупа. Если первое было совершенно правильным, то второе явилось большой ошибкой: они искали не там. Тратили драгоценное время на поиски врага на земле.
— Рассеяться!
— Покинуть лагерь!
— Ищите ишибов!
— Третья сотня — на восток!
Михаил слышал крики, раздающиеся на земле. Некоторые команды были совершенно противоречивы: каждый из великих ишибов пытался взять командование на себя, потому что именно вокруг великих ишибов, представляющих из себя небольшие островки стабильности, начинали собираться группки обычных ишибов.
Король и Аррал отметили, что уже взрывалась не каждая сброшенная вниз граната. Это было нормально. Враг опомнился и попытался организоваться перед лицом нападения. Но это не смущало гранатометчиков. Теперь они пытались активировать гранаты на разной высоте. Например, Михаил взрывал гранату на высоте в пятнадцать-двадцать метров, а следом за ней летела граната Аррала и разила все живое уже около земли, пользуясь временной нестабильностью защиты ишибов, вызванной взрывом первой гранаты.
Ни один из гранатометчиков не следил за временем. Их интересовала лишь эффективность бомбардировки, и, пожалуй, количество гранат, остающихся в больших мешках. Поэтому никто из них не мог сказать, сколько прошло времени, пока их наконец заметили.
— Они наверху! — раздался чей-то истошный крик. — Это великие ишибы! Их там несколько!
Среди обычных ишибов усилилась паника. Одно дело — сражаться с гранатометчиками, такими же ишибами, как и они, и другое — с великими ишибами, смертоносные умения которых не ограничиваются использованием амулетов. Однако великие ишибы не растерялись. Они посылали свои щупы в небо, стараясь найти невидимого врага и поквитаться с ним. Теперь сохранять тайну своего присутствия не имело смысла. Нужно было наносить последний, возможно, самый мощный удар, нацеленный на великих ишибов.
— Молнии! — раздался приказ короля. — Быстрое снижение!
Дальше медлить было опасно. Вот-вот великие ишибы обнаружат их, а обнаружив — объединят свои силы. Необходимо было доставить противнику как можно больший урон и бежать.
Оба гранатометчика резко снизились еще на несколько десятков метров. Две молнии тут же ударили вдоль земли. И Михаил и Аррал старались целиться в те места, где по их мнению находились великие ишибы в окружении обычных ишибов. Следом за молниями полетели гранаты. Они взрывались, добивая тех, кто не очень сильно пострадал от ударов молний. Их взрывам ничто не препятствовало. Этот подход был очень эффективен против тесных групп противника. Оба атакующих ишиба несли смерть и разрушение. Риск снижения стоил того.
Король со своим спутником пытались как можно активнее перемещаться, чтобы затруднить возможности для обнаружения и 'захвата' несколькими щупами. После небольшой передышки — опять удар молний и опять гранаты. Этот удар снова был потрясающим по своей эффективности. Но великие ишибы, похоже, успели объединить усилия. Их щупы пытались 'захватить' атакующих. Михаил чувствовал, как нарастающая сила пытается взломать его ти. Медлить было нельзя. Времени для нанесения третьего удара не оставалось.
— Наверх! — закричал он. — Быстро наверх! Парет, помогай!
Резко поднялся ветер. Видимо, кто-то решил помешать их полету таким образом. К счастью, ветер дул не к земле, а вдоль земли: ишибу было гораздо проще создавать потоки воздуха, идущие от него, чем приближающиеся к нему со значительного расстояния. Последнее являлось нелегкой задачей даже для великих ишибов.
— Быстрее, быстрее, — шептал Михаил.
Он сам прикладывал все свои способности, чтобы набирать высоту. Его сердце билось гулко и часто. Он снова был на грани: сила, ломающая его ти, стремительно нарастала. Нужно было во что бы то ни стало выйти за пределы действия щупов великих ишибов. Каждый сантиметр подъема имел значение.
Внезапно король увидел, как Аррал вздрогнул и замедлил свой подъем. Его скорость угасала. Видимо, щупы противника слишком прочно 'захватили' старого деревенского ишиба. Казалось, еще мгновение — и тот устремится вниз. Михаил осознал, что отдаляется от своего учителя. Сила противника, действующая на его величество, возможно, была слабее. Стало очевидно, что у короля есть шанс уйти, а у Аррала, похоже, нет. Михаил продолжал медленно подниматься вверх, но эмоции захлестнули его. Наступил момент принятия одного из самых важных решений.
Сейчас король трезво оценивал ситуацию. То есть, ему казалось, что трезво оценивает. Несмотря на страх, он не утратил способности рассуждать. У него было два варианта действий: уйти, спастись, бросив Аррала умирать под ударами вражеских ишибов, или как-то помочь ему, снова рискнув своей собственной жизнью. Рисковать жизнью у короля не было ни малейшего желания. Кроме того, ему не просто хотелось уйти, он еще с каким-то отстраненным чувством следил за своими мыслями, которые вели его к этому решению. Мыслями неверными, как он поймет потом, но сейчас именно это направление мыслей диктовалось чувствами. Его разум твердил, что потеря Аррала ничего не изменит по сути. Можно будет найти другого Верховного ишиба, даже еще более покладистого. К тому же, Аррал знал его тайну. Он был одним из двоих, кто знал ее. С этой точки зрения... да что там скрывать, с этой точки зрения, смерть старого ишиба была очень выгодна Михаилу. Если один из двоих, знающих тайну, мертв, то это снижает риск разоблачения вдвое! А сейчас удобный случай. Такой удобный случай! Никто даже не заподозрит, что Аррал оказался не нужен. Верховный ишиб героически погиб в схватке с противником, и честный Парет это подтвердит. Наверх, скорее наверх — вот что подсказывали и чувства и разум. Король спасется, а старый Аррал обречен. Так и надо поступить. Какой смысл рисковать своей жизнью, если все доводы говорят в пользу того, чтобы этого не делать? Аррал умрет... может быть просто пришло время для того, чтобы он умер?
Расстояние между ними увеличилось еще больше. Учитель Михаила не смотрел наверх, не смотрел на своего спутника. Он, видимо, тоже понял, что ему не спастись. Его великолепная карьера великого ишиба, начавшаяся так стремительно, похоже, подходила к концу. Он погибнет здесь, над лагерем противника, который гудит, слово разворошенное гнездо ос. Аррал еще боролся, но уже ясно видел тщетность своих попыток — 'захват' многочисленных щупов был слишком силен. Через короткое время защита не выдержит напора, а его ти превратится в хаос.
В жизни каждого человека бывают ситуации, в которых он действует вопреки всему. Вопреки своим эмоциям, вопреки доводам разума, вопреки советам знакомых. Что двигает им? Какая потаенная сила подталкивает к поступкам, суть которых лежит за гранью его понимания? Может быть, действия человека в тот момент определяются какими-то глубокими подсознательными причинами? Так, законченный трус, панически боящийся всего, а особенно — высоты, внезапно лезет на стену горящего дома, чтобы спасти девушку, черты лица которой напомнили ему о знакомой его детства. А потом удивляется сам себе: как такое могло получиться? Зачем он, дрожащий за свою жизнь, спасал какую-то девушку? Это же так опасно! Это дело пожарных, в конце концов! И ему невдомек, что спасая ее, он спасал сам себя. Того себя, который до сих пор жил там, в счастливом детстве, и весело общался с подружкой, чье лицо недавно на мгновение мелькнуло перед ним в отсветах пламени. Он не мог понять, что на самом деле потаенное желание спасти воспоминания о далеком времени гораздо сильнее всех его страхов и мыслей.
Вот и Михаил, руководствуясь какой-то причиной, являющейся тайной для него самого, наблюдая за отдаляющейся ти своего учителя, предпринял две вещи. Во-первых, он вытряхнул из мешка остаток гранат на голову тех, кто стоял внизу. А во-вторых, бросился к Арралу. Если общая причина поступка оставалась загадкой, то каждое из двух действий имело смысл. Гранаты, падающие на голову, должны были смутить противника, заставить его отвлечься и потерять концентрацию на ти старого ишиба. Они ведь не могут знать, что никто эти гранаты не собирается активировать. А король, приблизившись к Арралу, обхватил его руками. Их ти пришли в тесное соприкоснование. Их защита стала функционировать как единое целое, усиливая друг друга. Конечно, это действие повлекло за собой и то, что щупы великих ишибов теперь уже нацелились на два объекта, а не на один. Усилилась защита — усилилась и атака. Но, с другой стороны, Парет прикладывал усилия, чтобы 'тащить' наверх не два тела, находящихся на расстоянии друг от друга, а одно.
Воздух вокруг Михаила и Аррала похолодел еще больше. Будь их истинные абы сильнее, возможно, опасной ситуации легко было бы вообще избежать — подъем стал бы более быстрым. Однако они располагали лишь слабыми абами, которые с трудом справлялись с поступающей необъятной энергией.
Но, несмотря ни на что, оба ишиба продолжали набирать высоту. Медленно, но поднимались. Каждый пройденный метр 'работал' на ослабление вражеского напора. Чем дальше от аба, тем больше энергии потребляет щуп, тем хуже он функционирует. Поднявшись еще на несколько метров, Михаил слегка расслабился. Напор на его ти ослаб совсем немного, но это 'немного' имело решающее значение. Баланс сместился в его пользу. Но он не чувствовал радости. Теперь короля волновал другой вопрос: что будет, если часть великих ишибов Томола и Кманта попробует взлететь? Как тогда изменится расстановка сил? Или, может быть, они не захотят идти на воздушный бой, опасаясь попасть под удар молний?
