— Нравится? — в правой руке у собеседника появились тёмные очки со стёклами в виде звёзд, которые он нацепил на морду, а затем начал шагать вперёд... причудливым образом двигаясь назад, чтобы в какой-то момент согнуть одну ногу в колене и закрутиться волчком на второй, дабы резко остановиться изобразив нелепое движение. — Всегда хотел так сделать.
— Что здесь происходит? — упёрла руки в талию Хоуп, сердито глядя на друга детства, который вёл себя... нехарактерно для себя.
— Ты спишь, — перестав кривляться, жеребец выпрямился и сменил свой наряд на привычную тёмную мантию с красной подкладкой, тёмно-серый жилет и такие же штаны. — А я, соответственно, решил тебе присниться, чтобы поговорить.
— Это многое объясняет, — расслабилась фиолетовая единорожка, тут же вспомнившая предыдущий сон. — А ты не мог присниться мне в иной обстановке?
— Мог бы, но это место мне показалось идеальным для серьёзного разговора, — развёл руками единорог, вызвав досадливый фырк.
— Почему даже у меня во сне ты либо кривляешься, либо ведёшь себя серьёзно?! — негодующе воскликнула Рэдиэнт. — А ведь только приснилось что-то приятное...
— А вот это был не сон, — заявил Сомбра, отводя взгляд в сторону.
— Ты хочешь сказать, что появившийся в королевской спальне Сомбра, сбежавший непонятно куда сразу после того как мы с ним поговорили, а потом начавший со мной целоваться, даже не попытавшись меня остановить или возразить — это не сон? — скепсиса в голосе кобылки не услышал бы только глухой. — Считай, что я поверила.
— Хоуп, ты что делаешь? — удивился собеседник, глядя на фиолетовую единорожку, которая начала расшнуровывать корсет своего платья.
— Собираюсь продолжить свой "не сон", раз уж сейчас точно сплю, — решительно заявила волшебница. — Раздевайся.
— Хоуп... — жеребец приложил ладонь к морде. — Я тебе снюсь для того, чтобы серьёзно поговорить...
— Да к Дискорду эти серьёзные разговоры! — вскипела новоявленная королева Кристальной Империи, топнув одетой в туфлю ногой по белому квадрату двухцветного пола. — Я несколько месяцев только и занимаюсь тем, что веду серьёзные разговоры, мирю оставшихся аристократов, мастеровых, садоводов... не позволяю разгореться кровавой бойне между "спасителями" из Эквестрии и горожанами, которые видят, что дворец захватили чужаки, выбившие из города законного правителя... Я решаю проблемы с пропитанием, дипломатические вопросы, пытаюсь восстановить производство артефактов, работу школ... Ты хоть знаешь, что за тысячу лет наша наука отстала от всего остального мира? Сейчас нас обходят даже грифоны, и только яки всё ещё остаются где-то позади, но благодаря Эквестрии, старающейся наладить с ними отношения, лет за десять могут совершить рывок! И если они это сделают, а наше возвращение стало дополнительным стимулом для этих дикарей, чтобы согласиться на предложение Селестии, то Кристальная Империя окажется в полнейшем крупе, из которого придётся выбираться цепляясь руками и ногами за любую соломинку... коих не так уж и много. Если бы не ССР, организовавшиеся на востоке, то мы вовсе могли бы оказаться в полном окружении, но эти олени сейчас и сами находятся на грани с бедностью и голодом, а потому скорее уж сами нуждаются в поддержке. И ведь это не все проблемы: недавно выяснилось, что принцесса любви пыталась промыть горожанам мозги, при помощи своей ауры внушая любовь и доверие к эквестрийцам, а потом вылез какой-то сумасшедший, вопящий "Восславим Солнце!", чтобы после этого попытаться сжечь сперва гвардейцев, отправленных на его поимку, а потом и простых кристалийцев, собравшихся на мою коронацию. И ведь у него даже последователи обнаружились, пусть и не все из них являются добровольцами. Один из них заявился прямо ко мне и объявил, что является заговорщиком, желающим превратить магистра целительства в безмозглую куклу, способную только приказы выполнять да постель греть! И ведь если бы этот пони, жертвуя своим рассудком не предупредил нас об опасности, то проблем могло стать намного больше чем сейчас. Но даже так мой план, чтобы при помощи Кристального Сердца лишить всех возможности использовать магию внутри города не сработал: этот безумец сбежал, оставив после себя кучу тряпок, а заговорщики, так и не явившиеся на площадь, из-за чего им и не досталось противоядия, даже морду его никогда не видели.
Монолог истощил волшебницу настолько, что она бросила попытки развязать шнуровку и просто опустила руки. Её взгляд упёрся в пол, а следующие слова прозвучали совсем тихо и обиженно:
— И теперь... даже в собственном сне... я не могу заняться тем, чем хочу.
— М... Сексом? — единорог был несколько подавлен, от чего его вопрос прозвучал как-то неуверенно.
— Да, сексом, — сложив руки под грудью, фиолетовая кобылка сердито посмотрела на собеседника. — Я хочу заняться этим с жеребцом, в которого влюблена больше тысячи лет, а он, мерзавец хвостов, даже в моём собственном сне мне все планы ломает!
— Кхем... Откуда тысяча лет? — удивился Сомбра, вызвав негромкий смешок выражением своей морды.
— Оттуда, что находясь в тайном убежище, я и другие пленники не попали под действие магии, которая перебросила остальной город в будущее, — всё же ответила Рэдиэнт, отводя взгляд от собеседника. — И пусть мы это время не помним, но оно было. А значит — считается. Понял?!
— М-да... Неловко вышло, — почесал затылок жеребец, выглядящий одновременно расстроенным, виноватым и озадаченным, что совершенно не вязалось с образом великого тирана, коим его выставляли эквестрийцы. — Значит, ты не будешь возражать, если я уберу чёрные кристаллы из города? И почему гвардейцы снова носят шлемы?
— Потому, что мы ещё не наладили производство артефактов для защиты разума, которая в изменившихся условиях необходима, — ответила на второй вопрос Хоуп, после чего заметила: — И вообще, Сомбра, ты мне снишься. Каким образом ты собираешься убрать кристаллы?
— Повторюсь, но твой предыдущий "сон", на самом деле сном не был, — ответил собеседник. — И вообще, Рэдиэнт, ты преступно беспечно относишься к снам: а вдруг я — принцесса Луна, успевшая вернуться из ссылки, помириться с сестрой, и теперь собирающая разведывательную информацию?
— Тогда ты — извращенка, — припечатала Хоуп. — И вообще... чёрные кристаллы экранируют магические колебания. Чтобы проникнуть ко мне в сон этой кобыле пришлось бы пробраться прямо в спальню, что сделать незаметно не так-то просто.
— Но возможно, — заметил жеребец. — А ведь ты даже защиту никакую не создала.
— В окружении чёрных кристаллов? — скептически выгнула брови магистр целительства. — Я заполнила комнату усыпляющим газом и приняла противоядие. Так что, если бы кто-то действительно пробрался, то не успел бы что-либо сделать... Разве что он был бы настолько сильнее меня магически, что ему не нужно было бы красться. Да и в этом случае — кристаллы ему бы помешали.
— Хм-м... А ведь действительно, — чему-то кивнул собеседник. — Но ведь я — маг кристаллов. Да ещё и не слабый.
— Значит, ты пробрался ко мне в спальню, чтобы проникнуть в мой сон? — вновь Хоуп не скрывала своего скепсиса, подошла к единорогу вплотную и заявила: — Звучит глупо. Сомбре нет смысла создавать такие сложности.
— А если я просто хочу, чтобы ты отдохнула; не хочу пользоваться твоим не совсем вменяемым состоянием; не могу тратить время попусту и ждать твоего пробуждения? — друг детства взял её мордочку ладонями, глядя сверху вниз глаза в глаза, от чего почему-то стало как-то неловко и она попыталась затянуть уже развязанную часть корсета.
— Почему? — это слово было единственным, что она смогла произнести, внезапно потеряв всякую уверенность в себе.
— Потому, что я — дурак, убедивший себя в том, что являюсь кем-то другим; потому, что сбежал и чувствовал за это вину, даже не осознавая этого; потому... что ценю тебя больше, чем кого-либо другого, — медленно моргнув, единорог криво улыбнулся. — Потому, что сам не могу разобраться в своих чувствах и желаниях.
— Тогда... — собрав смелость, Хоуп вцепилась пальцами в одежду жеребца, подалась вперёд и вверх, чтобы впиться губами в его губы, тут же отстраняясь. — Если ты не можешь сделать этот шаг, то его сделаю я. Даже если это не просто сон. Особенно если это не просто сон.
— Хах... Давай подождём твоего пробуждения? — попросил-предложил друг детства, вызвав грустную и огорчённую улыбку.
— Почему ты... такой? — сжав кулак, она стукнула им в грудь собеседника. — Хорошо. Но если проснувшись я тебя не обнаружу в городе, то найду первого встречного жеребца и совершу с ним всё то, о чём давно мечтала с тобой. Понял?
— Понял, — морда Сомбры дёрнулась, но он больше ничего не сказал, а лишь переместил свои руки на её плечи и притянул к себе, чтобы заключить в кольцо объятий.
— Если ты настоящий, то может быть расскажешь, чем всё это время занимался? — уткнувшись мордочкой в широкую грудь, спросила фиолетовая единорожка.
— Убил кандидата в короли, устроил восстание рабов, разрушил дом целого народа, освободил древнее зло и захватил власть в городе-государстве в Семи Пустынях, — совершенно серьёзно ответил собеседник. — Ах да: ещё у меня появилась ученица-принцесса, которая хочет выйти за меня замуж.
— Что?!
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Дороги сплелись 4
В мрачной и тёмной пещере, находящейся в ущелье между голых скал, над каменным алтарём клубились облака бурого дыма, прорезаемые редкими алыми всполохами разрядов молнии. Вокруг белоснежного восьмигранника, похожего на выточенный из кости неведомого гиганта цилиндр, тут и там в беспорядке лежали останки животных и разумных существ, на которых явственно виднелись следы клыков и когтей.
Вот облако вспыхнуло особенно ярко, а затем рассеялось, позволяя странному даже на первый взгляд существу, тело коего сформировалось буквально мгновения назад, приземлиться на верхнюю поверхность алтаря и осмотреться холодными красными глазами. Губы существа скривились в недовольной гримасе, грифонья рука сжалась в кулак, а львиная выпустила когти, начав перебирать пальцами в воздухе...
— Ненавижу, когда такое случается, — резко выпрямившись, оказавшись довольно высоким (с непропорционально длинным телом), разумный сошёл с алтаря и, не обращая внимания на попадающиеся под ноги кости, направился к виднеющемуся вдали выходу. — Сомбра, не мог уничтожить эту стекляшку? Где кристалийцы её, вообще, прятали... и почему эквестрийцы не нашли? Столько усилий и всё алмазной шавке под хвост.
На последних словах длинный драконий хвост, стелившийся по земле позади хозяина дёрнулся, врезаясь в одну из стен и оставляя внушительную вмятину. Между оскаленными клыками проскользнул кончик раздвоенного языка, который попробовал на вкус воздух и вновь скрылся в вытянутой пасти...
— Я этого так не оставлю, — пообещала часть силы той, что вечно жаждет беспорядков и раздора, через конфликты и вражду наполняя мир страданиями и злобой, дабы освободить из более чем тысячелетнего заточения свою основу, чтобы вновь погрузить большую часть континента в царство вечного хаоса. — И на этот раз меня ничто не остановит... Муа-ха-ха-ха-ха!
Щелчок пальцев и магическая вспышка на миг поглотила силуэт химеры, чтобы вместо неё оставить высокого и широкоплечего немолодого грифона, облачённого в чёрную шинель, украшенную символами расправившего крылья орла. Ещё один щелчок... и в руках грифона появляется фуражка с небольшим козырьком, тут же надетая на голову, дабы скрыть в тени хищный блеск красных глаз.
Сейчас, после того как предыдущая его оболочка, созданная из магической псевдоплоти, что не выдержала удара Кристального Сердца и испарилась без остатка была безвозвратно потеряна, а разум немного прояснился от болезненного перерождения, он видел некоторую свою поспешность в действиях против Кристальной Империи. Против него сыграло то, что несколько долгоиграющих замыслов оказались разрушены, да и косность мышления долгожителя, вынужденного импровизировать прямо на ходу лишала гибкости в нахождении решений задач. Впрочем, далеко не всё было столь уж плохо: отношения между королевствами если и не разрушены, то уж точно лишены теплоты и доверия, да и новоявленная королева, уже несколько раз столкнувшаяся с влиянием на разумы своих сторонников начнёт принимать непопулярные меры...
"Как же жаль, что я не обладаю всеми силами основы. Мне бы тогда точно не пришлось бы идти столь заковыристыми путями и использовать короткоживущих слуг", — выйдя под открытое небо, по которому плыли грязно-серые облака, предвещающие скорый дождь, новоявленный грифон расправил крылья и взмахнул ими, дабы в два рывка вылететь из ущелья и оглядеться, чтобы определить нужное направление.
...Даин и выделенные ему артефакты были потеряны, чейнджлинги тоже теперь не представляли ценности, но прямо сейчас в империи Грифонстоун тлели угли заговора, готовые вспыхнуть пожаром революции. И пусть грифоны не владели магией как пони, не умели создавать магическую вязь как степные кочевники, уступали пегасам в управлении погодой, не ведали друидизма... но зато именно они сейчас находились на вершине в деле изготовления оружия. И если всё правильно рассчитать, то Гровер Пятый погибнет во время штурма императорского дворца, а его сын сбежит в Эквестрию вместе со своими приближёнными, что даст формальный предлог для объявления войны большому и мягкотелому соседу.
"И магией их задавить не удастся — не даром я спонсировал Тёмный Совет, собирающий изгоев и отщепенцев, владеющих тёмными искусствами на сколь-нибудь достойном уровне", — уголки рта крылатого хищника приподнялись, выдавая его предвкушение грядущего развлечения, любой из исходов коего сыграет ему на руку.
...Ну а если грифонов для освобождения основы будет недостаточно, то совсем скоро вернётся Найтмер Мун, готовая потрясать основы покоя и порядка. Вряд ли она одолеет Селестию, всё же невзирая на размеренный образ жизни в последние века белошёрстая сладкоежка не забывала о саморазвитии, да и на её стороне немало могущественных индивидуальностей, но сам факт этого события позволит всколыхнуть религиозных зебр. Ну а полосатые дикари, всё ещё живущие по законам племён невзирая на технологическое и экономическое развитие, не заставят себя ждать с ответом...
"Может быть всё же не стоит отмахиваться от чейнджлингов? С новой королевой они могут стать полезны в плане разведки для любой из сторон... В ту же Кристальную Империю их можно попробовать отправить: своей-то тушкой я рисковать более не намерен. Кто знает, сколько времени потребуется на следующее возрождение", — пообещав себе подать идею Тёмному Совету, тень воли величайшего из когда-либо существовавших в этом мире правителей ускорился, желая пораньше прибыть в расположение своих "союзников".
С неба тем временем начали падать капли дождя, а где-то среди грязно-серых туч прозвучал раскатистый удар грома. Мир вновь приближался к распутью, за которым могло продолжиться относительное процветание большинства, либо же начаться жестокое кровопролитие, целью которого не было чьё-то поражение, а лишь сам процесс, должный затянуться на долгие годы вперёд.
