1. Агент поневоле.
— Давайте договоримся, вы не делаете глупостей, — произнес Альтеншлоссер. — Оружия и ампулы с ядом у вас нет. При попытке нападения буду вынужден стрелять вам в ногу, и это не в ваших и не в моих интересах.
Альтеншлоссер вынул из кармана руку в кожаной перчатке; в кулаке была зажата массивная авторучка, черневшая на конце отверстием ствола.
Значит, его тоже забросили, подумал Виктор. Штандартенфюрера СС из второй реальности, который успешно перебрался в нашу, а затем...
— Поступил приказ взять живым? Ваш человек хотел сразу ликвидировать.
— Вочинников не наш человек. Он работал на янки. А я всегда был патриотом. Как и вы, Виктор.
— Хотите предложить работать на БНД?
— Ну, зачем так плохо думать о старых знакомых? Вы же помните, я никогда не предлагал вам стать предателем. Несмотря на менее благоприятную для меня обстановку, у меня более выгодное для вас предложение, не расходящееся с вашей моралью. Чтобы изложить его, мне потребуется некоторое время, в течение которого вы не предпримете бесполезных попыток сдать меня властям. Пройдемте к скамейке — мне будет спокойнее, когда вы присядете.
— А ведь это я должен быть в претензии на вас, — сказал Альтеншлоссер, держа авторучку-пистолет так, словно бы просто опирался рукой о скамью. — У меня в вашем новом мире была карьера, дом, машина, даже женщина, с которой я собирался заключить постоянный союз. В один прекрасный день я вышел из своего "Мерседеса" — машины этой марки хороши в любые времена — и обнаружил себя здесь. Не совсем здесь, в Германии, но с пластиковой карточкой вместо марок. К счастью, предзнание — великая сила. Я быстро понял, что изменение истории произошло после войны, и нашел людей, которым, по данным следующего века, было что скрывать. Они мне помогли. Я легализовался и вскоре открыл собственное дело — Догадайтесь, какое?
— Технических и экономических прогнозов?
— Почти. Я открыл детективное агентство, которое нелегально занималось промышленным шпионажем. Точнее, выдавало за добытые материалы некоторые знания о будущем. Я не настолько разбираюсь в технике, как вы, Виктор, но у меня прекрасная память. В политику я лезть не собирался. Более того, я вам скажу, что реваншисты — это американская затея давления на советско-китайский блок. Кеннеди хочет использовать немцев, как пушечное мясо против русских, чтобы самим американцам не воевать. Но фон Тадден не идиот. Он хочет использовать американцев, чтобы они давали кредиты и другую помощь для войны, которую он вести не собирается. Козлов, который слаб во внешней политике, но у которого есть такая крупная фигура, как Андрей Громыко, хочет использовать фон Таддена и американцев для давления на Чжоу Энь Лая, чтобы не дать подняться китайскому национализму, на котором хотел бы сыграть Кеннеди. Чжоу Энь Лай, который прекрасно понимает замысел Козлова, хочет использовать СССР, чтобы сделать Китай самостоятельной державой. Но если русские и китайцы играют в свою игру, то у американцев достаточно сил в какой-то момент заставить фон Таддена играть в чужую. А я, как вы знаете, Виктор, нацист. Для меня весь американский народ не стоит слезы одного немецкого ребенка.
— Только американский?
— Вы же знаете, Виктор, я циник и реалист. Кроме Европы, в мире есть Индия, Ближнй Восток, Африка. Южная Америка. Если вам удастся ослабить влияние американцев, Германия получит шанс укрепиться, как неоколониальная держава. Без жертв, без разрушений, с использованием туземного контингента. А России необходима возможность выбора партнеров. Ставить только на Китай, при традиционном китайском национализме, опасно, вы ведь это хорошо понимаете?
— Я так понимаю, вы хотите сказать, у нас общие интересы. Но тогда у нас странный разговор, — и Виктор покосился на авторучку-пистолет.
— К сожалению, мне не пришлось выбирать обстоятельства. Люди из БНД серьезно взялись за мою фирму и за меня. Некоторые якобы добытые данные совпали с тем, что получили в БНД, короче, меня приняли за человека со сверхспособностями и предложили выполнить одну работу. Если говорить точнее, они не оставили мне другого выхода. Агент "Синица" — тот самый, которого Вочинников бросил под поезд, работал заодно и на Германию. Он и сообщил нам о мобильнике "Самсунг" и о вас, разумеется. Мое задание было в том, чтобы встретиться с "Синицей" в Брянске и проверить информацию, что я и сделал. Получил адрес тайника, забрал столь интересующие вас вещи, даже не пришлось ликвидировать агента — это сделало ЦРУ. Теперь понимаете, почему мы с вами разговариваем?
— Хотите меня впридачу к вещам?
— Хочу вернуть вещи владельцу. Не верите?
— Нет.
В воздухе загудело, и над холмами пронеслись два самолета, похожие на дельфинов.
— Тренируются, — флегматично произнес Альтеншлоссер. — Понимаете, когда я взял в руки ваш мобильник, у меня возник вопрос, а кто и зачем сунул меня в эту эпоху. Если вы возвращались назад, если первый наш попаданец исчез, значит, и со мной может быть то же самое. Надо просто сделать то, что они хотят. Как вы думаете, что?
— Смотря, кто они и на какой стороне.
— Начинаем рассуждать. Допустим, я сюда не попадаю. С "Синицей" встречается любой другой агент БНД, и доставляет ваш мобильник в Германию. В этом случае я не нужен. Тогда для чего я нужен? Отдать мобильник вам. Потому что у меня, в отличие от любого другого на моем месте, есть интерес сбежать из этого времени. И мой личный интерес совпадает с нравственным, потому что вы, Виктор, должны сорвать планы сделать немцев американским пушечным мясом. Единственное, что мне нужно — вы должны дать мне спокойно уйти. Моим новым хозяевам из БНД я сообщаю, что Вочинников провалился, а вещи из будущего попали к чекистам. Какое-то время уйдет на проверки, а интуиция мне подсказывает, что те, кто меня сюда направил, найдут способ вытащить, чтобы не запутать комбинацию. Вам ясен ход мыслей?
"Здесь что-то не так. Какая-то разводка. Не может быть так, чтобы..."
— Вы хотите сказать, что готовы отдать бесценную технику из будущего врагам?
— Вокруг слишком много врагов, Виктор. Берия же тогда не побоялся отдать вас вместе с техникой нам?
— На время и в общих интересах.
— Иногда судьба человечества может зависеть от нескольких людей, которым она не безразлична. Сейчас я не могу влиять на германское правительство. Я оказался в роли мелкого полицейского провокатора, и эта роль меня не устраивает.
С реки послышался стук; из-за прибрежных кустов вынырнула плоскодонка с мотором. Днище под задранным носом гнало буруны; казалось, плоскодонка вот-вот превратится в глиссер. Мужик в плащ-палатке и резиновых сапогах, видимо рыбак, сидел на корме и внимательно смотрел вдаль, держась за ручку подвесного мотора.
"Где же подвох?"
— Допустим вы меня убедили, — нарушил паузу Виктор. — Тогда зачем так рисковать, не проще ли подбросить вещдоки мне или в органы?
Глаза Альтеншлоссера стали какими-то злыми и холодными.
— Я почувствовал слежку, Виктор, — ответил он. — Похоже, что после убийства Незнамовой здесь подняли на ноги всю контрразведку. Несмотря на мою осторожность при контактах с "Синицей", я, очевидно, попал в поле зрения. Мне нужно, чтобы вы выполнили одну просьбу — убедили УГБ, что меня надо выпустить за границу.
— А с какой стати они меня послушают?
— Скажете, что я — ваше прикрытие из будущего. Часть операции по спасению мира.
— И они поверят?
— Конечно, я же передал вам вещи.
— Думаете, я смогу их обмануть?
— Зачем обманывать? Вы скажете чистую правду. Как вы думаете, для чего высшие силы, приславшие сюда вас, прислали еще и меня? Разумеется, для прикрытия. Чтобы я передал вам вещи, попавшие в руки ЦРУ.
— Вы можете показать мне эти вещи?
Свободной рукой Альтеншлоссер залез во внутренний карман пальто, вынул оттуда пакет из мутного полихлорвинила и положил перед Виктором.
— Забирайте, — произнес он.
Виктор осторожно заглянул внутрь пакета. Мобильник, деньги, симка — все, что он когда-то прятал.
"Здесь должна быть ловушка... Контактные яды?"
— Спасибо... Дитрих, вас не затруднит сначала открыть крышку и показать, те ли там внутренности? УГБ вряд ли обрадуется, если я принесу бомбу или микрофон, или что-то ядовитое, что сработает в руках у Косыгина, когда ему будут показывать?
— Не доверяете старым знакомым?
— Новым. Это же побывало в руках у ЦРУ.
— Я проверял. Но, чтобы вы не сомневались... Держите руки на коленях, чтобы я мог их видеть.
Дитрих зубами стянул перчатку с левой руки, и, придерживая корпус правой, в которой он продолжал держать авторучку-пистолет, перевернул мобильник и открыл крышку.
— Что-то не так? Я сомневаюсь, Виктор, что ЦРУ смогло так быстро сфабриковать муляж. И вряд ли они бы выкрали эту штуку, если имели такой же образец.
Закрыв крышку, он вынул платок, и тщательно протер корпус, а заодно и симку.
— Вы ведь хотели получить мои отпечатки пальцев, Виктор?
— Фу-ух... Сдаюсь, — вздохнул Виктор. — Давайте начистоту: я хотел бы, чтобы вы тоже были на нашей стороне. Ну, вы сами говорите, что против войны и прочее. Жаль, что так не выйдет. Я могу это забрать?
— Конечно.
Виктор, не вставляя симку, сунул пакет в карман.
— Через сколько времени я могу о вас заявить, чтобы вы успели скрыться?
— Часа через четыре. Ауф видерзеен! Приятного вам дня!
Альтеншлоссер встал, и Виктор вдруг почувствовал, что в его взгляде мелькнуло легкое презрение. Презрение к проигравшему.
— Впрочем, вы обманете, — процедил Дитрих.
Послышался хлопок и Виктор почувствовал колющую боль в бедре. Он не успел опустить взгляда. На окружающий его мир внезапно нахлынула обволакивающая темнота, как будто при низком давлении. "Это все?" — мелькнуло в голове, и он не успел ужаснуться этой мысли, как перестал что-либо чувствовать и понимать.
2. Лотерея без проигрыша.
— Дядя, вам плохо?
Вначале был жар. Виктор почувствовал жар, как будто он только что выпил стакан перцовки. Голова трещала. Вокруг все еще была темнота, и сквозь эту темноту пробивались слабые детские голоса.
— Я говорю тебе, он не пьяный. Это, наверное, инфаркт!
Виктор с трудом разлепил онемевшие, непослушные губы.
— Позвоните... в госбезопасность... Нападение на Еремина... Приметы нападавшего...
Темнота нарастает. Еремин снова проваливается в нее. Успел ли он сказать самое важное?
-...Вы меня слышите?
Виктор медленно открыл глаза. Мир покачивался, но жара уже не было. Тупая ломота в затылке медленно отступала. Он понял, что его рука согнута в локте. Наверное, внутривенное.
— Полагаю, через полчаса он сможет нормально говорить, — полный врач в белом халате стоял у стеклянной двери и объяснял невидимому собеседнику. — Пока пусть полежит на кушетке. Тамара, присмотрите на всякий случай.
— Хорошо, Викентий Павлович.
Медсестра присела на стул со стороны окна. Ей не было еще тридцати; из-под шапочки выбивались светлые волосы, и пухлые аппетитные губы выделялись на овале лица со здоровым румянцем щек. Какие большие, добрые глаза...
— Лежите, лежите. Врач велел лежать.
— Пакет... где...
— Его взяли товарищи. В штатском. Вы шептали про какой-то яд. Поэтому они взяли с собой, проверять, наверное.
— Тамара, у вас есть дети?
Она широко улыбнулась.
— Есть двое бутузов. Растут. А что?
— Главное, чтоб не болели...
— Я учусь на вечернем на педиатра. А вам не надо говорить много. Пусть лекарство рассосется. Сердце не схватывает?
— Только от вида красивых медсестер.
— Это от вливания, это пройдет. Лежите. Закройте глаза и отдыхайте.
— Мне надо видеть, кто меня спас.
— Мы многих спасаем, работа такая. И все вы влюбляетесь. Но это проходит.
-...Ну-с, как ваше самочувствие? Теперь можете сесть. Тошноты не чувствуете? Дыхание не затруднено?
— Вроде нет.
Возле врача, поближе к двери, стоял Корин с накинутым халатом.
— ... Ну, что я вам скажу, — доктор обращался к Корину, — похоже на неизвестный курареподобный препарат-миорелаксант, в сочетании с веществом, вызывающим сильный седативный эффект. К счастью, не вызывает расстройства дыхания и цианоза, а то было бы гораздо хуже. Препарат был введен внутримышечной инъекцией в верхнюю треть левого бедра. Судя по описанию, препарат отличается практически мгновенным действием, но весьма нестойкий. Состояние пациента быстро улучшается, переливания крови не требуется.
— Могу я с ним переговорить?
— Через час можете вообще забирать. При условии, что сегодня будет отдыхать, а завтра зайдет в поликлинику для осмотра и анализов.
— Так быстро?
— Похоже, что создатели этого средства заботились о том, чтобы его нельзя было обнаружить в крови через несколько часов. То-есть, человек не поймет, что с ним произошло. Последствий переохлаждения тоже не наблюдается. Видимо, до момента обнаружения прошло немного времени.
— Все же нам надо ненадолго побыть наедине.
— Пожалуйста...
За медсестрой Тамарой закрылась дверь. Корин присел рядом на жесткую медицинскую койку.
— Все хорошо. Вещи у нас, все работает, специалисты обещали не ломать.
— Альтеншлоссер... его задержали?
— Вы этого человека имели в виду?
На протянутой Виктору фотокарточке был Дитрих, в том же самом пальто и кепи. Снимок был сделан на улице, видимо, скрытой камерой.
— Да-да, это он! Его надо взять! Он тоже оттуда!
Корин не спешил с ответом; он спокойно положил карточку во внутренний карман пиджака.
— Вы уверены, что он из будущего?
— Последний раз я видел его в две тысячи восьмом году.
Корин не удивился, и спокойно произнес.
— Вы не волнуйтесь. Я должен вам сказать одну вещь, которая относится к строго секретной информации. Этому человеку мы должны дать уйти.
— Но почему?!
— Если он из будущего, у него тоже могут быть вещи, которых нельзя сделать в нашем времени, которые он по тем же причинам прячет?
— Как минимум, пластиковая карточка с полупроводниковым устройством. Он упомянул о ней.
— Надеюсь, он ее не уничтожил. Теперь смотрите. Альтеншлоссер сообщает своим хозяевам из БНД о провале агента, о том, что вещдоки попали в руки контрразведки ГКВД. А Виктор Сергеевич Еремин ни в чем не бывало ходит по Брянску, а не спрятан в бункере под охраной, как носитель совсекретных сведений об оружии и технологиях будущего. И БНД возьмется за Дитриха и заставит выложить все, включая его карточку. Это нам и нужно. Как им теперь показать ваш радиотелефон — это еще вопрос, а вот вещам, полученным от своего человека, они поверят.
— А если он ее уничтожил?
— Тогда Альтеншлоссера могут убрать, раз он темнит. И одним прогрессором на стороне противника меньше.
— То-есть, если я буду спокойно работать, его могут убить?
— Вы давно знаете этого человека? Что вы можете о нем сообщить?
— Он из второй реальности. Штандартенфюрер СС, непосредственно контактировал с Гиммлером.
