Зато разительно переменился второй городок взятый милиционерами 'на саблю' -Епанчин-юрт. Стоящие ранее, до захвата, за тынами глинобитные мазанки, землянки-барсучьи норы, берестяные чумы и с десяток крытых войлоков юрт, являющихся жилищем самого мурзы Епанчи, его семьи и ближайшего окружения, безвозвратно исчезли. На их месте теперь 'выросли' пахнувшие свежей древесиной избы, казармы и разнообразные хозяйственные постройки, а на валу, вокруг городка, на месте тына, белели ошкуренными боками бревна городней крепостной стены, с возвышающимися по углам и у въезда рубленными башнями с выглядывающими из бойниц жерлами орудий.
Третий городок волости так и остался под властью своего владелица мурзы Карача и несколько не изменился. Так и стояли на берегу Туры за обнесенном валом с тыном и рвов поселении, юрты мурзы и его приближенных, полуземлянки и берестяные чумы простого люда. Оставленный на прежнем месте правитель внешне никак не нарушал данный им и его окружением шерт Русскому царю Ивану IV. Исправно и в срок привозил ясак, выдавал продукты и присылал при необходимости своих воинских людей.
* * *
Осенний речной караван снова доставил в недавно образованный уезд дополнительное 'белое' и 'огненное' оружие, боеприпас к последнему, всякие ткани, метизы и иные изделия из металлов, различное хлебное зерно с крупами, да порядка пары тысячи взрослых разнополых переселенцев, иногда и не совсем добровольных. Вот на флагманской шхуне и вернулся в подвластный уезд сибирский воевода-наместник бригадный воевода князь Белых-Сибирский-Барашев Григорий Фомич с молодой женой Христиной из старинного княжеского рода Звенигородских-Барашевых, получивший от государя не только супругу княжеского звания, но и пожалованный за присоединения Сибири титул князя Сибирского.
В недавно возведенной 'столице' уезда Тобольске княжескую чету дожидался недавно построенный воеводский терем, ещё светлеющий свежим не потемневшим деревом, пахнувший смолой и свежей древесиной. Тут и пригодился подарок дам-попаданок молодоженам, особенно супруге, состоящий из различных, изготовленных из заморских и местных пород деревьев, разного назначения мебельных гарнитуров, большого количества комплектов постельного белья, скатертей, разнообразных ковров, гобеленов, штор, посудных сервизов, кухонной посуды, парфюмерных товаров и предметов гигиены, занявших при перевозке полностью одну из барж. Зато уже через пару суток терем полностью преобразился и стал тем, чем он и должен был быть, домом для проживания семьи.
Осенью запасли местные продукты, топливо, отправили в поход отряд милиционеров с союзными остяками. А после установления 'санного пути' приступили к главному делу Сибирской землицы, сбору с подвластных государю Ивану Васильевичу людишек пушной дани. Собранный ясак, хранили в крепких, без единой щелочки амбарах, стоявших на столбах-опорах, поднявших пол хранилища на полтора метра от земли, чтобы всякие грызуны не попортили ценный налог.
Так и прожили этот год, окончательно замирив и оставив за собой всю территорию, названной в мире 'витязей' Западная Сибирь. В этом году, впервые на новом месте, отпраздновав по устоявшейся с Урала традиции 'боярский Новый год'.
* * *
В середине ноября последовало продолжение войны с 'Пегой ордой', началось 'представление четвёртой части марлезонского балета'. От Тобольска верх по Оби опять пошло русской войско под командованием Медведева в составе полутысячи стрельцов, усиленные парой батарей трехфунтовых 'единорогов' и при поддержки трех сотен воинов остяцкого туре Алыча с оленьими упряжками.
В этот раз ом-дыль-ко-ку Воня не стал избегать сражения с вновь вторгнувшимися в его владения 'воинами царя урусов'. Собрав всех кого только смог с Верхнего и Нижнего Нарыма, а так же из парабельских родов, выставил войско аж более чем в две тысячи человек. Кроме его дружинников-ляков, привели своих ляков и правитель Нижнего Нарыма маргкоко Кича, и парабельский маргкоко Кирша Кунязев, и простые коко селькупских племен: кайбангула, пайгула, сельгула, соргула, сюсигула, тегула, чумульгула и шиешгула. Общее число профессиональных воинов достигало почти восьмисот копий. Остальное войско состояло из ополченцев-ку-ты-па-ра набранных из охот-ни-ков, рыболовов и земледельцев с ремесленниками.
Бой произошел на льду Оби в восьми днях пути от устья Иртыша. Воня перегородил речное русло завалом из срубленных тут же неподалёку не крупных деревьев, а попробуй быстро сруби и главное дотащи из чащи ствол толстого неохватного, да и просто крупного дерева. При этом местные ратники полностью срубив сучья со стволов со своей стороны, оставили их с фронта, даже заострив большую часть смотрящих в сторону врагов ветвей. За завалом, с разбивкой по племенным отрядам, под командой своих князьков коко и маргкоко расположилось войско пегораль, как сами себя называли подданные Воня, что в переводе на русский звучит, как 'лося сильные люди' или 'большого лося сильный народ'.
Прибывшие к преграде после полудня милиционеры, не стали спешить, скоро стемнеет, ищи потом разбежавшихся вражин по окрестным буеракам засыпанных сугробами. А без затей отойдя на километр, стали обустраивать лагерь для ночевки, предварительно огородив его периметр легкими рогатками, сооружёнными из нарубленных тут же на берегу жердей, опутав их для надежности колючей проволокой, несколько мотков которой лежали для этой цели в нартах обоза. Что не замедлило сказаться ещё до полуночи, когда самоедские разведчик просто запутались парками в колючке, пытаясь пробраться на стоянку находников, и вместо добычи 'языка' сами попали в полон, заодно принеся для командования противника и самые свежие сведения об своём войске.
Бой начался поздним утром следующего дня. Выстроившееся сотни стрельцов и батареи 'единорогов', оставив лагерь на попечительство союзных остяков, продвинулись до пятисот метров от завала, за которым укрылись самоеды и канониры приступили к своей работе. Чугунные 'яблоки' густо полетели во вражеское укрепления, снося попавшиеся на пути суки и ломая сами древесные стволы, на глазах размётывая завал, зашибая прячущихся за стволами людей, наносы им раны разлетающимися кусками древесины. 'Развлечения' добавил залп зажигательными гранатами. Правда реального толку от их применения было мало, попробуй зажги зимой на снегу только что срубленную древесину, посыпанную снегом. Но психологически на селькупов внезапное, после в общем то небольшого взрыва, появления языков труднотушимого огня, оказало сильное давление. Усиленное тем, что пара-тройка гранат, удачно для наступающих, попали в скопления аборигенов, с предсказуемым результатом, попавшая при взрыве на парки огнесмесь вспыхнула и уже через пару секунд по рядам туземцев металось с полдюжины ревущих от боли огненных факелов. Дополнительный 'градус' 'веселья' добавили пара залпов пироксилиновыми гранатами, ещё более расширившие 'прорехи' в завале и разметавшие укрывавшихся за ним пегораль. Каких-то полчаса и укрепление ом-дыль-ко-ку Воня практически перестало существовать. На засыпанном деревянными щепками и трухой речном льду там и сям лежали кучки переломанных древесных стволов, за которыми и в проемах между ними виднелась толпа перепуганных аборигенов, изо всех сил стремящихся отразить идущих на приступ шеренги воинов царя урусов.
Ряды медленно идущих стрельцов со следующими в их рядах трёхфунтовками, периодически останавливались, что бы дать залп, 'засыпая' обороняющихся 'градом' пуль и дальних картечин с ядрами. Отстреливая либо самых невезучих из числа прятавшихся за остатками завала селькупов, либо самых безбашенных из числа ляков различных местных князцов, пытавшихся сойтись с наступающими в рукопашную. В общем когда стрелецкие сотни и артбатареи подошли в бывшему укреплению и зашли за его линию, их взгляду представилось множество лежащих на льду по обеим сторонам развороченного завала вражеских трупов и толпа бегущих в панике остатков войска Вони. Тройка залпов из 'сакмарочек' и 'единорогов', на пределе скорострельности стрелков и канониров в спину бегущего неприятия, просто снесли арьергард противника. При этом кому добавив резвости, но большинство просто лишило мужества и сил для дальнейшего 'забега' и последние предпочли отбросив оружие в сторону, упасть на лед с береговым снегом и закрыв голову руками стали дожидаться своей участи, покорившись ей.
Очередная победа, и снова как в сотни предыдущих сражениях её принесло уральцам огнестрельное оружие, массированно и тактически грамотно примененное в битве.
Разгром воинства 'пегой орды' был полный. На обском льду остались лежать почти тысяча триста селькупов, в основном воины-ляки племенных коко, двух магкоко и самого ом-дыль-ко-ку Воня. Среди тел убитых были опознаны трупы самого Воня, его сыновей Урунка и Тайбохтоя, обоих магкоко Нижне Нарымского Кичи и парабельский Кирши Кунязева и всех коко, погибших в основном, как и их ляки при самоубийственный контратаках на русский строй, встречавший их 'градом' злых металлических 'ось' и 'шершней'. В плен в основном сдались ополченцы-ку-ты-па-ры, разбавленные единицами княжеских дружинников. Зато среди сумевших сбежать с поля боя, ляки составляли большинство, из той сотни-полторы беглецов которым посчастливилось улизнуть от 'старухи с косой'.
Простояв пару дней 'на костях', собрав имеющийся хабар, надежно 'упаковав' полон, караван милиционеров, значительно выросший за счет трофейных нарт с оленьими упряжками, с утра третьего дня со дня битвы, не торопясь начал своё прерванное движение вверх по руслу Оби, не пропуская ни одно поселение по её берегам и обским притокам на пару дней оленьего бега от их устья. В селькупских селениях население даже и не пыталось оказывать сопротивление, все мужчины могущие это сделать была забраны омдылькоку в своё войско и к семьям не вернулись. Да и бежать оставшиеся бабы с детьми, стариками и негодными для боя мужиками тоже не пытались. Попробуй выжить в тайге зимой в морозы без теплого жилья и еды. Тем более подобные прецеденты бегства уже были прошедшей зимой, и их результаты местные хорошо знали. Вот и оставались жители в своих жилищах, полностью вручая свои судьбы в руки победителей. И последние не зверствовали. Брали дань пушниной, продуктами, правда, последние не выгребали полностью, оставляя немалую часть и хозяевам. Зато меха выносили все, до которых смогли дотянуться их руки. Взяли с баб и девок 'налог' и натурой, что поделаешь победители, обычай такой. Так что уплатившие 'натуральный налог' селькупки не переживали. Тут же, после сбора дани с 'налогом' у всех оставшихся взрослых жителей данного селища брался шерт на верность русскому царю Ивану IV Васильевичу, в соответствии с местными обычаями принесения присяги, и устанавливался размер дани на будущие года, указывались сроки и места её передачи. После чего подразделение уходило и следовало до следующего поселения, где процедура повторялась, с некоторыми местными особенностями.
25 декабря основной обоз вошел на земли селькупского племени чумульгула и достиг места, где в мире попаданцев русскими был основан Сургут, и по распоряжению трибуна Медведева, несмотря на холод, на правом берегу Оби началось строительства Сургутского острога для успокоения округи и удержания в повиновении Москве аборигенов, который и был выстроен в короткий месячный срок, правда с использованием захваченного полона, но это уже наступил январь следующего 1579 года.
Чужеземные государства окрест Русского царства. Январь-декабрь по новому стилю 1579 года от РХ.
Священно Римская империя германской нации благодаря своему 'новому' императору Рудольфу II, который преисполненный рвением истинно верующего католика продолжал искоренять протестантку ересь в империи, все ближе и ближе 'подходила' к гражданско-религиозной войне, названной в мире попанадцев 'Тридцатилетней войной'. И все бы было бы вроде хорошо, и Папа Римский поддерживал, и могущественный испанский родственник помогал, да и среди германских курфюрстов, многие поддержали позицию монарха, даже не смотря на то, что император под различными предлогами отказывал в сборе имперского сейма. Но эта же поддержка явилось одной из двух основных причин нарастающего напряжения из-за распространение католической реформации за пределами империи. Южные части Баварии, благодаря своему правителю герцогу Баварии Альбрехту V, женатого на Анне Австрийской, тети действующего императора и дочери его деда, императора Фердинанда I, стали центром распространения католического миссионерства и политической силы, а сам герцог с поддерживавшими его баварскими дворянами и римскими священниками с энтузиазмом возобновил реформу совета Трента. В результате его деятельности были перекрыты 'пути' проникновения протестантской ереси в его земли, собрана группа надежных людей, которые контролировали каждую баварскую церковь, проверяли школы, цензурировали книги. Иезуиты были приглашены в баварские школы и университеты, придворные стали обучались за рубежом в 'правильных' 'альма матерях'. Новый стиль вероисповедания привел к становлению политической автократии в Баварии. Когда протестантская часть баварской аристократия попыталась возразить, Альбрехт исключил ее из баварского правительства, таким образом эффективно отодвинув ее от власти в государстве. Герцог Баварии правил своими территориями с такой неограниченной властью, каковой не было ни у одного правителя германских земель, при этом всемерно поддерживал своего сюзерена и родственника-племянника в его благих деяниях по укреплению Матери Риской церкви. К огромному сожалению Рудольфа сей благочестивый государственный муж почил 24 октября текущего года.
Однако не только в Баварии Престол Святого Петра укреплял свои позиции, но и в прочих местах Германии католики начали отвоевывать утраченные позиции. Начались изгнания протестантов из иных земель и городов, например Кельна, Ахена, Страсбурга, Вюрцбурга, Мюнстера и других. И везде орден иезуитов и его братья были на переднем 'фронте' кампании. Они основывали школы и университеты, где проповедовалась германская обновленная церковь, и определяли науки для обучения молодых католических принцев.
Второй причиной нарастания напряжения стала экономика. В немецком регионе Римской империи начала 'успешно' нарастать экономическая депрессия. Ганзейский союз северных немецких городов, которые некогда являлись доминирующими центрами торговли на Балтийском и Северном морях, стал постепенно терять свои лидирующие позиции, постепенно уступая в конкурентной борьбе купцам из Голландии, Дании, Англии. Старый путь в Италию и к её торговым портам, пролегавший через всю страну, так же стал утрачивать свое значение. В Юго-Западной Германии, где города в прошедшем-начале текущего веков были особенно богаты, а их жители активны, политическая раздробленность ощущалась наиболее сильно, в результате чего страдала и экономика. Каждый князь, стремясь к единоличной власти на своем маленьком клочке земли, поднимал налоги и платы, что препятствовало развитию торговли и тормозило промышленность. Основные банкиры Европы и императоров Священно Римской империи германской нации, семейство Фуггер из Аугсбурга, в чьих руках находились серебро Тироля и венгерская медь, начали стремительно терять свои позиции в банковском деле. Несколько подряд неудачных вложений-займов коронованным особам Европы и банк Фугеров постепенно начал загонял себя в 'долговую яму' и конец их 'империи' был уже не 'за горами'. Пока Фуггеры и прочие крупные торговцы с владельцами мастерских и мануфактур Германии теряли свое благосостояние, а города пустели, зато архиепископы, короли, герцоги, пфальцграфы, маркграфы, просто графы и прочие правители земель входящих в империю, наоборот забирали себе все больше и больше властных полномочий, пока на подвластных им территориях.
