На чужих рубежах. Посев

— Что делать будем? — спросил легат, запоздало перезаряжая свой плазмомёт.

Вопрос конечно на миллион. Знал бы я ещё кто, или что перед нами — ответил бы не задумываясь, а так оставалось только гадать и принимать решения, последствия которых могли нам здорово аукнуться.

Если рассуждать логически, правильнее всего было бы просто ликвидировать это препятствие и продолжить поиски. Очевидно же, что он здесь поставлен не просто-так, мух отгонять, а потому скорее всего нас не пропустит. С другой стороны, мужик вполне мог оказаться очередным приятелем Далиэнь. Как там их звали-то — дай бог памяти... Кажется Фар и Ургл. Оба вроде бы были "рыцарями", причём первый состоял в каких-то там отношениях с одним из религиозных орденов.

Ну и что, что, когда "Ласточки" уходили из деревни, его не было в группе. Они вполне могли встретиться по дороге. А то, что в замке я не находил его следов — ну так я и не присматривался. Не такой уж я и великий следопыт, чтобы на каменном, пусть и грязном полу легко отличить лишённую рисунка одну подошву рыцарского сабатона от другой. Они же плоские, максимум с небольшим каблуком!

И не стоит ещё забывать о магии! Если Далиэнь такая великая волшебница, то вполне возможно, что как только появилась возможность, она просто телепортировала приятеля к себе. Или совсем уж сумасшедшая версия — это гостинец от одной из местных богинь. Динька помнится говорила, что молилась некой Сиэне и при нашей первой встрече — всё ждала своего рыцаря.

А что? На героя этот вполне похож! Этакая отрыжка китайской жестяной промышленности, переварившей творчество безумного художника-фантаста...

Ладно, всё это лирика. В любом случае, учитывая огромное желание Броскова подружиться с аборигенами, с этим кастрюлеголовым следует попытаться для начала задействовать дипломатию, уже потом — палить из всех стволов.

— Попробую с ним поговорить... — задумчиво ответил я легату.

— Я с тобой! — тут же заявил Юстициан.

— Не стоит, — ответил я. — Вдвоём нам там не развернуться, да и парень вполне может занервничать и сделать какую-нибудь глупость.

— Ты уверен? — в голосе легата я услышал сомнение.

— Да, как и в том, что в случае чего, я с ним справлюсь...

— В последнем я не сомневаюсь. Иначе бы сам пошёл, — как-то устало произнёс римлянин. — Но ты мне скажи, ты уверен, что тебе стоит с ним разговаривать? Не лучше ли...

— Пристрелить, а потом сказать, что "так и было"? — улыбнулся я.

— Нет! — жёстко ответил он. — Послать легионера, а не рисковать бессмысленно совой головой! Пусть выяснит кто он и что здесь делает. Езеф?

— Слушаю легат! — ворвался в наш разговор чужой голос.

— Вызовешься?

— Почту за честь легат! — и обращаясь уже ко мне, произнёс. — Дженерал Лермантаф?

Вот так вот, даже по фамилии! Мой приятель легат, а я у них значит — генерал. Забавное разделение, мы вроде разные, но так с ходу не скажешь, кто старше по званию. Вот назвали бы маршалом — можно было бы и обидеться. Как-никак ребята из средневековья, и "маршал" для них — просто конюх. А генерал — всегда "Генерал"! У такого и позволения спросить не стыдно.

На то, что Юстициан весь этот разговор транслировал с нашего приватного канала остальным бойцам, не предупредив меня об этом — обижаться было довольно глупо. У каждого из нас была своя голова на плечах и лишнего мы не говорили. К тому же, откуда древнему римлянину знать про неписанные правила переговоров подобного типа. Нам ещё только предстоит выработать общую этику и правила секретности... а пока...

— Отставить боец! — мягко произнёс я. — Я нисколько не сомневаюсь в каждом из вас..

Сомневался! Да ещё как, потому что, век из которого я был родом, одними из добродетелей почитал именно сомнения и критическое мышление. А оно просто вопило о том, что нельзя свято верить в кого бы то ни было, особенно в тех, кого ты ещё собственноручно не сломал и не переделал под свой вкус. Вот только этим людям, чтобы они поняли, нужно было говорить другие слова, но...

— ...но какого хрена мы телимся так, словно стоим перед стенами непокорённого Иерусалима? — чувствуя весь идиотизм долгих проводов и громких речей в столь неподходящий момент, закончил я. — Юст. Если что — прикрывай!

Сказал я, и шагнул из арки на мост. В то же мгновение передо мной вырос мой глюк. Преграждая мне путь, девушка, раскинув руки в стороны, отрицательно мотала головой и что-то беззвучно закричала. Но я прошёл сквозь воображаемое существо, не сбавляя шага и лишь на долю секунды, мне показалось, что в костюме стало прохладно, а сквозь меня словно бы прокатилась волна страха и одиночества.

Наверное, это было нервное. Когда я взошёл на мост, рыцарь перестав изображать из себя статую и зашагал в мою сторону. Встреча произошла на середине моста. Он остановился, загораживая мне путь, и явно давая понять, что не пропустит меня дальше этого места. Я волей-неволей вынужден был последовать его примеру.

С минуту мы стояли молча, рассматривая друг друга. Мой визави ростом был немного выше обычного человека, не особо широкий в плечах, стройный и атлетичный. То с какой лёгкостью он держал свой немаленьких размеров меч и массивный щит, на котором действительно был изображён дракон на фоне пылающего города, говорило о его немалой физической силе, а грациозные, плавные движения о не дюжей ловкости и прекрасной координации движений.

Доспехи оказались под стать своему владельцу. Изящные и лёгкие, вблизи, несмотря на множество декоративных элементов в виде крылышек и прочей золочёной бутафории, они производили впечатление не парадных побрякушек, а вполне серьёзной боевой брони. Хотя конечно, в этом вопросе специалистом я не был, но было видно, что хоть они и побывали во множестве передряг, хозяин содержал их в состоянии близком к идеальному.

Однако, что меня зацепило больше всего, так это его глаза. В тёмных треугольных изгибах прорезей шлема, они сияли ровным светло-сиреневым светом. Я почти физически ощущал, как он скользит взглядом по моему бронекостюму. На секунду его зенки вспыхнули чуть ярче и стало видно, как нахмурились его брови, а потом он едва заметно, отрицательно покачал головой в такт своим мыслям и заговорил на прекрасно знакомом мне языке именовавшимся в этом мире "общим".

— Я Герой элларов Острасель натКорддер, говорю ныне от воли Арии Эллариума! — с достоинством произнёс рыцарь, — Герой сверлинков, всего один раз скажу я тебе. Забирай своих соплеменников и уводи их из сего места и никогда больше не возвращайтесь! Ныне не желаю я проливать более крови, посему отпущу вас с миром. В противном же случае — бойся! Ибо я связан ныне я клятвой!

"Ага, значит вот ты какой — эльдар золочёный, — подумал я. — Уже начинаю бояться!" — ситуация живо напомнила мне старые вестерны, как, впрочем, и другие приключенческие фильмы, в которых на разборках между "хорошим" и "плохим" парнем, они для начала бросались друг в друга пафосными фразами.

Себя я считал "хорошим" — ну а кто ещё мог прорываться сквозь толпы зомби и прочих мертвецов, чтобы спасти заключённую в башне принцессу. А потому рыцарю — отводилась роль "плохиша". Вот только была одна небольшая заминка, портящая всю эту красивую картину — у меня не было "домашней заготовки" достаточно высокопарной речи, а ведь мой визави явно ждал моих слов.

Кстати, а прибавлять к своему имени слово "герой" это у них здесь так принято? Или это такой титул? Или... в любом случае, чего гадать! Что бы самому так назвать себя, мне следовало бы перешагнуть через собственную гордость, а моё самомнение пока ещё не настолько раздулось.

Но всё же, следовало что-нибудь ответить. Умного и красивого с ходу продумать не получалось, а потому я выдал одну из стандартных, вполне привычных мне "формулярных" фраз.

— Генерал Виктор Лермонтов, — представился я самоприсвоенным званием, и то, только потому, что меня слышали наши легионеры. — Вы находитесь в зоне проведения спецоперации вооружённых сил государства Третий Рим. Предлагаю вам добровольно сложить оружие, и сдаться в плен. В противном случае вы будете уничтожены.

Прозвучало... странно, потому как обращался я к расфуфыренному рыцарю, но вполне стандартно. Эльдар кивнул, словно бы соглашаясь со сказанным мной, но вместо того чтобы выполнить требования или напасть, вновь заговорил.

— Что ж, воистину! И даже Герою северных варваров, детей проклятых, не след бежать от славной сечи, коль даже перед ним предстал учитель эллар, — размеренно почти пропел он, а затем воскликнул. — Так скрестим же мечи во славу наших богов!

И тут же воздел свой сияющий ковыряльник к небу, не обращая совершенно никакого внимания на то, что в то же мгновение его голова оказалась у меня на прицеле. Стрелять конечно можно было и от бедра, ведь трансляция с оптики не прерывалась, а совместить из этого положения перекрестье со шлемом не составляло труда.

Но — рефлексы, рефлексы... Я носил снайперку придерживая её под ложе сгибом левой руки, а потому, хоть это и было бессмысленно, она словно бы сама-собой стукнулась прикладом в правое плечо, но вот на кнопку спуска я так и не нажал. Что-то помешало.

И в ту же секунду понял, что мы находимся уже не на узком мосту, освещаемом закатными лучами светила и омываемом волнами облаков, а где-то в совершенно ином месте. Вокруг нас раскинулась яркая лазурь чистых небес, мимо медленно плыли белоснежные кучевые облака, искрясь в лучах, входящей в зенит тройки уже привычных мне звёзд.

Я, как и золотой рыцарь стояли на ровной, шестигранной площадке, покрытой мозаикой. Мою половину заполняли довольно простые, но выполненные с со вкусом геометрические узоры, а эльдар, неведомо как переместившийся метров на двадцать от меня, топтал изящные переплетения цветочных мотивах.

— Ты кто? — прокатился по вселенной громоподобный женский голос, полный власти и едва сдерживаемой ярости, а окружающий нас мир, замер, словно бы кто-то нажал на кнопку паузы. — Появись!

Я аж подпрыгнул от неожиданности, а затем моя челюсть чуть было не поломала воротник бронекостюма. По правую руку от меня слегка, склонившись над нами, возвышалась титаническая фигура трёхглазой девушки.

Поверхность, на которой мы оказались, находилась на уровне её грудей, одна и которых, полная и округлая была обнажена, и вызывающе сверкала напряжённым соском, а её двойник был укрыт тогой, закреплённой на левом плече изящной застёжкой. Росту в ней должно было быть было не менее пятисот метров и когда она вновь заговорила, дрожь пробрала меня до костей, а рыцарь, так и вовсе бухнулся на колени.

— Моё имя Богиня Агредита. Я не знаю тебя — и тебя не должно здесь быть! Назовись!

Думая, что обращаются ко мне, я открыл было рот, что бы что-то ответить, но в этот момент слева, раздался спокойный, и рассудительный мужской голос.

— Хм, нарушение конечно, ну да ладно. Не моя инициатива. Меня зовут Кулуна-давити, я бого-человек людей Третьего Рима.

С трудом оторвав взгляд от довольно милого при её размерах и дополнительных элементах лица небожительницы и тем более от её груди, я посмотрел в противоположенную сторону и увидел говорившего. Столь же огромных размеров мужчину лет за шестьдесят. Стройного, подтянутого, накаченного, с лицом... капитана подводной лодки. Не знаю почему, но именно так должен был выглядеть командир данного корабля в моём представлении. Острое лицо, холодные умные глаза, выбритый до синевы подбородок и мундир, очень похожий на те пиджаки что выдавали нам при "выгрузке".

— Я запомню тебя, божестенный, — капризно произнесла богиня. — Наши герои, бросили друг другу вызов... Я хочу, чтобы ты отступил!

— Ну почему вы всегда начинаете с наездов, — печально вздохнул "Капитан". — Как на Земле говорят: "Хотеть не вредно!"

— Я — требую! — нахмурила брови мега-женщина. — Ты смеешь противиться желаниям высших богов?

— А вы тут, заигрались, как я не посмотрю. Ничего не меняется... — пробормотал, криво усмехнувшись Кулуна-давити и уже громко сказал. — Ещё как смею!

— Я накажу тебя! — зарычала его собеседница и глаза её полыхнули огнём. — На колени ничтожество!

Ой как мне захотелось выполнить её приказ, да куда там. Мой костюм словно бы одеревенел, не позволяя даже пошевелиться. Какое-то время божества бодались взглядами, а затем женщина вдруг отвернулась.

— Вот так вот! Я на Эллере-8 ещё и не таких ломал! — с нескрываемым торжеством в голосе произнёс мужчина. — А ты как я посмотрю — новенькая?

— Да... первый проект, — недовольно пробормотала великанша. — Значит "посев" всё-таки начался?

— А мы что? Первые ласточки? — немного ехидно ответил вопросом на вопрос "Капитан". — Надеюсь что в этой зоне пункт общего кодекса номер сто двадцать три, параграф семь соблюдается?

— Соблюдается, — нехотя признала богиня. — Список почти что стандартный... и как бы не хотелось мне то ныне, я не буду нарушать правила.

— Хорошая девочка, — похвалит её Кулуна-давити, а она внезапно покраснела, после чего стыдливо прикрыла ладонью обнажённую грудь. — Так, что? Другие сеятели ещё не прибыли в зону?

Я смотрел на всё это действо с отвалившейся челюстью. Похоже, что и для товарища Остраселя, общение между "богами" немало удивило. Рыцарь всё ещё стоял на коленях, но при этом вертел головой так, что поблескивающие под светом трёх светил золотые крылышки его шлема напоминали лопасти ветряной мельницы.

— Нам они не встречались, — продолжая смущаться ответила ему титанша, — а Демирург никогда не отвечает на подобные вопросы. Но...

— Но?

— Пару шестнадцатин назад, в трёх точках на континенте произошли массовые смещения полей... Мы небыли уверены, чем вызваны эти возмущения, а потому повелели своим героям отправиться туда, в надежде выяснить начался ли "посев" или нет. Острасель, один из моих верных последователей, как раз был тем, на кого я возложила сею нелёгкую задачу, и как я вижу, он с ней справился, — торжественно закончила она, а затем обратилась к эльдару. — Встань рыцарь, ты достоин награ...

— Я, наверное, тебя разочарую прекрасная Агредита, — с лёгкой усмешкой произнёс Кулуна-дативи, а богиня, словно маленькая девочка, ещё сильнее зарделась от его нехитрого комплемента. — Но наше появление не могло служить причиной смещения полей. С позволения Обсервера... точнее Демирурга, мы вместо пятой планеты опустились на третью, используя техногенный вариант прибытия.

— То есть... — удивлённое божество захлопало всеми тремя глазами.

— То есть, мы находимся вне плана. Я либо первый из сеятелей, либо четвёртый на этом континенте.

— Лишний? Немыслимо! Да ещё и с позволения Демирурга?

— Так точно. Иначе, при тех повреждениях, которые получил мой корабль во время перелёта, мы просто сгорели бы в атмосфере.

— Что ж, это многое меняет, — задумчиво произнесла Агредита, аккуратно протянув свою огромную руку и дотронувшись указательным пальцем до головы рыцаря-эльдара. — Уберём же воспоминания героев наших, дабы появление наше и слова, не остались в памяти простых смертных.