— Да, это важно. Всем женщинам в истории мира, которые считали борьбу за мир важным, или отрубали голову, или сжигали на костре, еще в молодости. Мне такое 'важно' совсем не нужно. Ты моя дочь, и я участвую в твоем воспитании, и я хочу тебе сказать, какой бы не была тяжелой жизнь, на первом месте семья, а потом все остальное. Особенно для женщины.

— А как же Алекса?

— Мне жаль ее. Наверное, она из тех, кому суждено погибнуть рано, поэтому бог и не стал ей давать семью. Хоть она очень хороший человек, не копируй ее, у тебя другая жизнь. Генри отличный парень и тебе стоит чаще бывать с ним, чем торчать со своими компьютерами. Я поговорю с Алексой, чтобы она дала вам, пусть не медовый месяц, но хотя бы медовую неделю.

— Так у нас и свадьбы еще не было.

— Так женитесь уже! Хватит тут подростковые сопли разводить. Мы с отцом одобряем. Сватья, кстати, тоже.

— Все ясно, вы за нас все решили.

— Не велика проблема, по сравнению с мировыми.

Мориц отнеслась с пониманием к желанию Полины и Генри провести публичный обряд бракосочетания. Свадьба меняла формальный статус молодых людей и позволяла им чувствовать себя настоящим 'мужем' и 'женой' в большей степени, когда они объявили это на глазах у многих людей. Внутреннее отношение друг к другу менялось тоже. До бракосочетания Полина и Генри были как два человека с отношениями, после него — семья. А семья подразумевала из себя одно целое. Нельзя было сказать, что ужены были отношения с мужем, или наоборот.

Это была первая свадьба в городе в горе. Семейства Громовых и Макдауэллов ежевечерне обсуждали детали и делились соображениями о предстоящем мероприятии. Юрий обещал сделать праздничную иллюминацию. Алла писала стихи и оформляла плакаты. Ей, с большим желанием и воодушевлением, помогали сестры Генри. Сэм самостоятельно сшил себе килт и беретку. Сделал из подручного материала нечто, похожее на волынку. Во время свадьбы он планировал спрятать внутрь 'волынки' терминал и проиграть на нем настоящую шотландскую музыку. Джейн пыталась придумать праздничные блюда из имеющегося в их распоряжении запаса продовольствия. Она поделилась опасениями с Мориц.

— Мне кажется, что из этого ничего праздничного не приготовить. Сколько не пыталась выдумать, ничего кроме каши и похлебки не выходит. А мой Сэм еще переживает, что спиртного нет. Не хочет, чтобы гости, как на похоронах сидели.

— Джейн, вы просите меня разрешить десант за продуктами?

— Ну, что вы, скажете прям, десант. Просто, съездить в ближайший город и купить, что надо.

— Хорошо, составьте список того, что вам кажется необходимым.

— Он у меня давно составлен. Вот. — Джейн протянула исписанный с двух сторон лист.

Алекса оценила его объем.

— Надолго запомнится свадьба.

— Ведь так и должно быть. Один раз замуж выходим. — Простодушно согласилась Джейн.

— Как повезет.

— Повезееет! Громовым с нашим Генри очень повезло. Он у нас такой хороший, не балованный, самостоятельный.

— А вам с Полиной, повезло? — Мориц насмешила позиция Джейн.

— Ну, тут не нам решать, тут Генри должен. Она ему нравится, и это важно. По правде, нам с Сэмом, поначалу, она показалась какой-то опасной. Мы подумали, затянет его девка в какую-нибудь историю... — Она замолчала.

— Так и получилось? — Спросила Алекса.

— Получилось, как будто наоборот, вытянула. Счастливы они вместе и это видно. Сэм говорит про ее способности, что это всех ждет в скором времени. Люди станут, как машины.

— Ладно, Джейн, мы постараемся выполнить ваш заказ в течение суток. — Алекса дала понять, что времени на разговоры у нее больше нет.

— Спасибо, Алекса, вы приглашены в качестве почетного гостя.

— Спасибо, Джейн. До свидания.

— Пока.

Обитатели города в горе представляли из себя настоящий интернационал. У каждого были свои представления о свадебных ритуалах. Алла смогла убедить родственников, что русский стиль намного удачнее прочих. Для Полины сшили белое платье до колен. Оно хорошо подчеркивало ее фигуру и вместе с небольшой диадемой и белыми туфлями, подчеркивало торжественность момента. Генри был одет в черный костюм. На обшлагах белой рубашки блестели запонки. На ногах были одеты классические черные ботинки. Ему пришлось долго крутиться у зеркала, чтобы привыкнуть к стилю, которым он никогда не пользовался. Тренировка не прошла зря. Полина была восхищена тем, как костюм придал ее избраннику мужественности и строгости.

Перед началом свадебного банкета, была торжественная часть. Брак зарегистрировали условно. Его юридическая сила распространялась только на город в горе. Первой поздравила молодых Мориц. Она вспомнила их боевой путь, пожелала счастья и вручила ключи от более благоустроенной квартиры, чем та, в которой они жили сейчас. Затем, поочередно поздравили детей родители. После этого, приглашенные гости направились в столовую, где их ждал свадебный банкет.

Чтобы гости не объедались и не перепились на первом получасе свадебного банкета, она правильно распределила всевозможные развлечения с тостами и блюдами. На себя она взяла роль тамады и зорко следила за тем, чтобы никто не отлынивал от конкурсов. Джейн была связана с кухней. Она только успевала выходить в зал и смотреть остатки еды на столе. Сара и Люси были ее помощницами. Юрий и Сэм сидели за столом рядышком, и незаметно от своих жен напились.

Джейн поняла, что Сэм пьян, когда он, лихо замахивая килтом, принялся отплясывать канкан. Юрий выделывал рядом какие-то невообразимые па, и в традиционной для русских свадеб манере, слал воздушные поцелуи мужику, одетому в юбку. С этого момента свадьба как будто перешла рубеж, за которым люди оставили стеснение и привычку выглядеть пристойно в обществе. Пространство между столами и в стороне от них, заполнилось танцующими людьми. Нет, это нельзя было назвать танцами, люди плясали, как делали это в древние языческие времена под бубен шамана, погрузившись в транс.

Джейн вышла из помещения, где готовили еду, посмотреть на действо и прикрыла рот от удивления, увидев своего Сэма, размахивающего юбкой. Она подала знак Генри. Он заметил и подошел к матери.

— Смотри за отцом, как бы он не упал. Подавай горячее, а я им водку пополам с водой разбавлю.

Генри вылил половину водки из бутылки, разбавил до прежнего уровня водой и поставил на место. Сара и Люси, и еще две девочки, их подруги, быстро расставили на столы горячую еду. Алла выключила музыку и предложила продолжить трапезу. Юрий и Генри похлопывая друг друга, довольные своими танцами, прошли к столу. Алла не дала им опрокинуть по рюмке и вытащила на конкурс. Юрия и Сэма усадили на стулья посередине пустого пространства между столов. Дали по воздушному шару и приказали зажать их между ног. Мужчины еще не поняли, что их ждет и дурачились. Алла выбрала двух женщин, которые показались ей достаточно раскованными.

— А теперь, вы должны прыгать на шарах, чтобы лопнуть их. — Огласила условия конкурса Алла.

Юрий и Сэм застыли на мгновение, представив, как это должно выглядеть. Их глаза округлились, когда до них дошла изнаночная сторона конкурса. Публика должна была получить массу эмоций разного плана. Подвыпившие соучастницы конкурса, утратив стеснение, приступили к выполнению его условий. Шары, как назло не лопались. Юрий не знал, куда деть руки. Взять за талию партнершу, выглядело бы, как интимный процесс, выполняемый совместно. Сэм смеялся и краснел одновременно. Он тоже не знал, как ему поступить. А женщины все прыгали. Первым не выдержал шар в ногах у Юрия. Полине показалось, что отец намеренно его лопнул. Он и выиграл конкурс, получив в подарок расческу. К столу, Юрий и Сэм, шли абсолютно трезвые.

К полуночи, все гости разошлись. Уставшие Джейн и Алла, простоявшие все время на ногах, наконец-то смогли присесть и поздравить друг друга. Впереди их ждала вся ночь и гора грязной посуды. Юрий и Сэм дремали за столом. Им все же удалось повеселиться на славу.

— Я останусь с вами. — Предложила помощь Полина.

— И думать забудь! — Возмутилась мать Алла. — У вас сегодня ритуал первой брачной ночи.

— Сто первой! — Дерзко ответила Полина. — Я же вижу, как вы с ног валитесь. Мы с Генри решили остаться и помочь.

— Да ладно, сваха, пусть остаются. Первые брачные ночи и такие бывают. — Мягко приняла предложение мать Джейн.

— А, и черт с вами, помогайте. — Алла взяла со стола бутылку водки и остатки салата. — Это для тонуса. — Поднялась и пошла в подсобку.

Женщины ушли мыть посуду, а Генри остался сдирать со стен плакаты, воздушные шары и прочие свидетельства праздника, и заодно присматривать за отцами. Примерно через полчаса проснулся Юрий. Повел одним глазом по залу и остановился на Генри, упаковывающем мусор в мешки.

— О! Генри, здорово! Сколько времени?

— Час ночи.

— Так это что, завтра уже наступило, получается? — Догадался тесть Генри.

— Получается, наступило.

Юрий выцелил одним глазом начатую бутылку водки, которую женщины непредусмотрительно не успели убрать, не с первой попытки взял ее в руки и налил в стопку себе и Сэму.

— Сэм! Сэм! — Юрий толкнул родственника. Тот зашевелился и поднял голову. — Сэм, завтра уже наступило.

— Да? А что так темно?

— Здесь всегда темно, Сэм. Мы в горе. — Заплетающимся языком произнес Юрий.

— Воды бы. — Сэм зачамкал пересохшим ртом.

— Генри! Воды!

Генри нашел кувшин с соком, налил в стакан и поднес отцу.

— Спасибо, сынок. — Выпил залпом, поставил на стол и довольно выдохнул. — Вот зачем нужен сын, подать стакан воды в трудную минуту.

— А что дочь, не подаст? — Спросил Юрий и уставился одним глазом на Сэма.

— Только если у нее хороший муж. — В подтверждение изреченной мудрости, Сэм поднял палец вверх.

— Верно. — Согласился Юрий. — За это надо выпить.

— Надо.

Генри чуть не покатывался со смеху, глядя на пьяных родителей. Ему было приятно, что его отец и отец Полины нашли между собой общий язык.

Медовая неделя не заладилась. В целях конспирации, гору не покидали без особой надобности, поэтому Полина и Генри, без смены обстановки, не почувствовали праздничности момента. На третий день отдыха Полина не выдержала и ушла работать, заниматься анализом пропавших людей. Генри собрался и ушел в тир, к отцу и Евдокиму.

За то время, что Полина не занималась делами, люди из СБ предоставили некоторый объем подозрительных данных. В отсутствии Полины, анализом занималась Мориц. Дела шли не совсем скоро, кропотливая работа тяготила Алексу. Она облегченно вздохнула, когда Полина объявила о своем возвращении.

— О! Поступок зрелой женщины! — Мориц обняла Полину. — Я тут, как черепаха на бегах. — Мориц изобразила медленные движения руками и ногами. — Как семья?

— Хорошо. Сейчас не время валяться в кровати, успеем еще.

— Спасибо. Вот тут все данные по стертым гражданам. — Мориц указала на папку в компьютере. — Сюда я скидывала те, что просмотрела. Признаться, утомительное занятие.

У Полины, напротив, глаза разгорелись в предвкушении работы. Ей нравилось сопоставлять факты и делать выводы. Собственный ум и аналитическая программа, установленная Блохиным, постепенно срослись в один мыслительный процесс с очень высоким коэффициентом полезного действия. Полина наслаждалась игрой разума, и чем сложнее была задача, тем интереснее было ее решать.

Для начала Полина рассортировала всех по географическому признаку, пытаясь выявить территории, где чаще других стирались данные о людях. Этот метод не сработал. Чаще информация стиралась там, где плотность населения была выше. Потом раскидала по возрасту, уместно предположив, что на 'мясо' подходят более молодые граждане. Опять не то, пожилых граждан оказалось намного больше. Разобрала по причинам удаления из Сети. Большая часть, скоропостижные инсульты в солидном возрасте, далее шли смерти от прочих болезней, вызванных старостью. Завершали список смерти по неосторожности на природе. Люди до сих пор тонули, гибли в лесу от когтей и зубов хищников, падали с гор и травились грибами. Немного бытовых смертей, производственных и совсем маленький процент, самоубийства.

Полина выстроила график активности. Прослеживался сезонный характер, зимой гибло чуть больше, чем в остальные времена года. Это соответствовало реальному положению дел. На первый взгляд в естественную убыль населения никто не вмешивался. Полина поделилась своими выводами с Алексой.

— Не вижу никаких систематически подозрительных утрат. Что если Филиппос не использует людей, подключенных к Сети?

— Ты намекаешь на Африку?

— Что-то типа того. Или, помнишь, то убогое место, недалеко от Афин, откуда мы с Генри сбежали. Там этого неучтенного населения сколько хочешь.

— Его, кстати, тогда вычистили.

— Но есть и другие такие же, я думаю?

— Конечно же, есть. Хочешь сказать, что отсюда мы никак не вычислим базу Филиппоса?

— Хочу. Чем больше пялюсь в эти цифры, тем больше уверена. Нам нужна подсадная утка, информатор. Свой человек в рядах Филиппоса.

— Отличная идея, и как нам его туда внедрить?

— Вообще-то, я думала, что у тебя есть знания в этом вопросе.

— Теоретические, какие в наше время информаторы, когда и так все известно.

Евдоким был не в восторге, от той роли, что возложили на его крепкие необъятные плечи. Его крупная внешность источала угрозу только на первый взгляд. В душе он был добродушен и в некоторых вопросах, робок. Женщины, выступления на публике вгоняли его в ступор. Но лучше кандидатуры на роль костолома не нашлось во всем городе в горе. Необычная девчонка Полина, жена его лучшего стрелка Генри, разработала план, по которому он должен был непременно заинтересовать службу Филиппоса. Он знал, на какой риск идет, и понимал, что ни при каких обстоятельствах не может выдать местонахождение базы сопротивления. В случае любого провала он готов был покончить с собой.

Евдокима отправили в Москву. Наверняка, столичный город кишел людьми Филиппоса. Руководители администраций, управления полиции и прочих ведомств занятых управлением страной и городом, скорее всего уже были подсажены на иглу сверхспособностей и обещаний участвовать в дележе государственного 'пирога'. От Евдокиму требовалось проявить себя в громкой драке и очутиться за решеткой. Следующий ход должны были сделать люди Филиппоса. Если им нужен был костолом и преданный работник, они должны были вытащить его из тюрьмы и взять на службу.

Чтобы драка получила огласку, Евдоким должен был найти подходящую кандидатуру. Он слонялся по дорогим магазинам, обращал внимание на транспорт, который берут в аренду люди и все время пытался придумать повод для драки. Вот так, правдоподобно влепить своим пудовым кулаком в лицо невинному человеку он не мог. Ему хотелось найти мало-мальски значимый повод для этого.

Здоровяк Евдоким приметил, что праздная публика любит вечерний и ночной отдых. Ночные увеселительные заведения, где народ не стеснялся вести себя намного раскованнее, чем в жизни, были идеальным местом для исполнения плана. В этот вечер Евдоким выбрал 'Индиго', ночной клуб для элитной публики. Ее элитарность в данном клубе определялась отношением к интеллектуальной элите страны. Настоящих мыслителей здесь было немного. Как и в любом обществе, праздность была свойственна людям, которые смогли присосаться к телу настоящих элит. Им важен был общественный статус, а не реальный повод считать себя 'умником'. Евдоким почувствовал сразу, по лицам посетителей клуба, что повод для драки непременно найдется.