— Нет! Я убью его! А потом себя!
— Кайя, если ты навредишь милорду, ты мне больше не подруга!
— Но...
— Я серьезно!
— Ладно, — хранительница особняка бросила на меня взгляд исподлобья. — Но пусть Амакава-сама внимательно проверяет рис, который ест. В нем иногда попадаются иголки...
— Кайя! — негодующе воскликнула Химари, но дзасики-вараси испарилась. — Вот паршивка. Простите, милорд, буду проверять еду я, коли потребуется...
— Вот для этого у нас есть свой "человек" на кухне, правда, Лиз-тян?
— Да, господин! Э-эм, простите, а можно узнать, что у вас в рюкзаке?
— Ого, как ты почуяла? Это подарок императора. Как раз и распакуем, самому интересно. Лучше бы конечно, чтобы Кайя была рядом и страховала своей магией. Но думаю и сами справимся.
В приемном холле собралась целая толпа аякаси и всего один человек. Подтянулись Нобу, Акира, Гинко, Элис, Айя с Кагецуки. Я вытащил стеклянный футляр из рюкзака, принял меры предосторожности в виде покрова света и убрал колпак, опутанный защитными печатями. Барьерная магия потихоньку испарилась, но никакой иной активности не чувствовалось. Я сдернул ткань, открыв нашему взору невысокую поблекшую чашку коричнево-оранжевого оттенка. Акай Раку, красная керамика. Довольно известный старинный бренд. Без ручки, само собой, как и положено классическому элементу из набора для чайной церемонии. Края чашки неровные, шероховатые. Видно, что сделано вручную. В этом и таился смысл единения с природой в чайной церемонии. Это почти единственное, что помнил Юто о сложном чайном ритуале. Мне как-то не слишком приглянулась. Кажется, что я и сам смогу слепить лучше.
— Какая красивая... — протянула Лизлет рядом.
— Да? А мне больше твоя чашка нравится.
— Спасибо, господин!
Новоприобретенная аякаси была на последнем издыхании, по-видимому. Еле ощущалась светом. Поэтому я решил немного подкормить ее и взять на ночь в свою постель. В компанию к водным духам. Акира уже выглядел получше, поэтому наглого дзасики-вараси велел не пускать в свою комнату. Быстро проверив вечерний перекус на мелкие острые металлические предметы внутри, я поужинал и завалился спать.
— "Томленая сладость ночного сна
значит ничтожно мало в сравнении со
страстью ночной."
— Ты еще что за хрен?! — выпрыгнул я из позы лежа в стойку, напитав тело светом. В разные стороны бросились змеи и другие водные духи.
Перед моим футоном сидел молодой мужчина с длинными иссиня-черными волосами, свободно падающими на плечи. Яркие карие глаза, аристократично бледная кожа. На незнакомце были надеты непонятные ритуальные одежды, похожие на синтоисткие. Длинные широченные темно-синие шаровары — нет, не хакама, широкие штаны, а именно шаровары. Тусклое оранжевое кимоно с огромными рукавами и падающим вниз передником. Довершала наряд странная высокая шапка, напоминающая чем-то папаху. В целом не выглядело чужеродным. Какое-то полузабытое традиционное японское одеяние. Аура аякаси еле теплилась, а пахло чем-то похожим на Лизлет.
— "Я лишь путник
в бесконечном колесе времени.
Мчусь без оглядки."
— Отвечай нормально, по-японски!
— Я седьмой сельский житель.
— Я же сказал — нормально!
— Я ответил четко и ясно! Не моя вина, что у тебя в голове недостаток мозгов.
Сельский житель... Мурабито... Седьмой мурабито — седьмой элемент из набора для чайной церемонии! Мда, с утра что-то туго соображается.
— Мое имя Амакава Юто, глава шестого великого клана экзорцистов, — поклонился я в пижаме.
— Что за невежественные оникири пошли нынче, — вздохнул аякаси.
— Полегче с выражениями. Ты — подарок императора, Мурабито-кун, и мне дали полное право упокоить тебя, если потребуется. Будешь ли ты служить клану Амакава?
— "Выбор — лишь иллюзия,
присыпанная черным пеплом невежества.
Судьба жестока."
— Дабы соблюсти протокол, отвечай да или нет.
— Да...
— Вот и славно, — я прошел к тумбе и взял свой дневник "Аякаси и я". — Не возражаешь, если я буду называть тебя Мурабито?
— Не возражаю.
Дух чашки выудил откуда-то из рукава длинный бумажный веер и принялся обмахиваться с надменным выражением на лице.
— Возраст?
— Неведомо. Сам набор изготовлен в 1564 году. Осознал я себя где-то в конце девятнадцатого века.
— Хм-м, про вес и родителей спрашивать не буду. Какие-то полезные способности имеешь?
— Владею высоким слогом поэзии.
— Ясно... О чем еще спросить-то... Ты составляешь с чашкой единое целое?
— Мое истинное тело здесь.
Снова из рукава своего безразмерного кимоно Мурабито вытянул красную чашку. Занятно. Неужели цукумогами одного семейства имеют сходные характеристики? Я вспомнил эксперименты с Челси-сан, но повторять их с мужчиной-аякаси что-то совсем не тянуло. В дверь постучали:
— Юто, у тебя все нормально? Духи сказали, что кто-то пришел к тебе, — спросила Сидзука из-за двери.
Я подошел и отпер замок:
— Ты даже стучать научилась. Думал, как всегда под дверью пролезешь.
— Няу, — с зевком подошла Химари. — Что тут происходит? Что за чурбан в прикиде клоунском?
— "Зверя обучить
пытались общенью человеческому.
Без толку."
— Ня-и-и?! (че-е?!) Нарываешься, цукумогами?! Да я тебя одной лапой раздавлю.
— "Изысканный ум во мне.
Уступает под напором грубой силы.
Мохнатая дрянь." — бросил Мурабито в сторону Химари.
Я перехватил бакэнэко за талию, удерживая от применения насилия. Дабы аякаси успокоилась, я наклонился и поцеловал ее сзади в чуть приоткрытую шею.
— Ня? Милорд с утра вельми бодрый, — мгновенно переключилась на меня Химари, обвив и прижавшись аппетитной грудью.
— Погнали завтракать! Я бы сейчас кабана съел. М-м-м:
— "Единственная вещь,
что роднит всех живых.
Незатихающий голод." — выдал я, глядя на приоткрытые белые полушария.
— Сносно, Амакава-кун. Из тебя при должном обучении выйдет неплохой хайдзин, сочинитель хайку. Только в классическом хайку 17 слогов, а у тебя вышло 16.
— Был бы прок со стихоплетства. Лучше бы ты поучил меня магии.
— При мне велись лишь возвышенные беседы. Чаепитие не терпит спешки и уж тем более магических поединков, — снисходительно поведал дух чашки.
Я вышел в коридор и крикнул в ту сторону, где слабо, из-за пространственного фона, ощущалась аякаси горничной:
— Лиз, накрой завтрак, будь добра.
— Уже все готово, господин! — донеслось в ответ.
Я направился в сторону кухни, и Сидзука заметила:
— Юто ты что так в пижаме и будешь расхаживать?
— Но не в трусах ведь? Мой дом, в чем хочу, в том и хожу!
Химари и Мурабито потянулись за нами, и тут наконец двое аякаси чашек встретились вживую в своих человеческих обликах.
— Ой, — удивленно пискнула Лизлет, во все глаза глядя на Мурабито. — А вы... что... Меня зовут Лизлет Эл Челси, для друзей просто Лиз, — сделала реверанс аякаси в платье горничной.
— Пф. "Недалеким гайдзинам
не понять душевной натуры народа
рисовых полей."
— Я... И что с того, что я иностранка?! Это плохо?!
— Ма-а, Лиз-тян, успокойся. Ты лучшая иностранка в клане Амакава и вообще во всей Японии!
— Спасибо, господин!
— Истинно чурбан в клоунском наряде, — подтвердил я вслух характеристику Химари, но Мурабито предпочел пропустить словесную оплеуху мимо ушей.
Потихоньку из комнат или с улицы приползли остальные вассалы Амакава, так что за столом стало тесно. Гинко остервенело вгрызалась в мясные косточки, Акира аккуратно ел простой рис палочками, иногда запихивая маленькие комочки в свою рану на животе, Элис вытянула из своей прически длинный шнур и подключилась к розетке. В общем, типичная трапеза среднестатистической обеспеченной семьи в Японии. Мурабито кривил морду, сокрушаясь, что слишком мало национальных блюд в меню. Но когда Лизлет принесла чай, грянула настоящая буря:
— Что за отраву ты притащила, тупая блондинка?! — воскликнул Мурабито, пылая праведным гневом.
— Я... я не тупая! Потрудитесь следить за своими словами, Мурабито-сан! И это не отрава, а настоящий английский чай "English Breakfast".
— Вот и пейте эту гадость в вашей Англии! Зеленый чай — есть основа национальной японской кухни. Амакава-сан, прекратите заставлять себя.
— Ну-у, я в этом вопросе не так привередлив, — выдал я.
— О нет, к кому я попал?! — горестно воскликнул седьмой из Мурабито. — Лизлет-сан, разве вы не слышали о неоспоримых целебных свойствах зеленого чая?
— Слышала! Но черный чай намного вкуснее. Он отлично утоляет жажду, бодрит и наполняет энергией на весь день!
— Глупости! Зеленый чай продлевает людям жизнь. Его прописывают при болезнях. Своими руками ты отнимаешь у Амакава-сан как минимум два десятка лет жизни в старости!
— Что-о-о?! Вы говорите ерунду, Мурабито-сан! Япония издавна не имела собственных плантаций лучшего сорта чая — черного. Вот и приходилось бедным жителям островов давиться травяными настоями, которые только имитируют благородный напиток.
— Какие еще травяные настои, что за вздор?! Ты немытая чашка!
— Немытая?!! А ты... ты кривой стакан!
— Как ты меня назвала?! — угрожающе поднялся со своего места Мурабито.
— Кривой стакан! Упертый уродливый стакан в одежде, сшитой из мешковины! — яростно выкрикнула раскрасневшаяся Лизлет.
— Что-то расшумелась посуда с утра... — нахмурилась Сидзука.
— А я кофе предпочитаю... — тихо заметил я.
После чего за столом воцарилась гробовая тишина. Лизлет и Мурабито глядели на меня с выражением неприкрытого ужаса и неверия на лицах.
— Не может быть... господин...
— Это уже совсем за рамки выходит, Амакава-сан! — продолжил возмущаться распаленный цукумогами.
— Даже больше скажу, — усмехнулся я. — Иногда не прочь и пива выпить.
Аякаси чашек в момент растеряли весь свой гонор и обессилено рухнули вниз на сиденья. Вдруг "седьмой сельский житель" встрепенулся и посмотрел на оппонентку:
— Лизлет-сан, мы не можем допустить, чтобы хоть пачка вредного гайдзиного напитка появилась в этом доме!
— Полностью с вами согласна, Мурабито-сан! Кофе вызывает привыкание, портит зубы, плохо влияет на нервную систему. Я скорее умру, чем позволю господину прикоснуться к нему! — воинственно произнесла горничная, крепко сжимая в руках длинную двузубую вилку для десерта.
— Э-э, вы сгущаете краски...
— Нет, господин! Кофе и сигареты — дьявольское изобретение!
— Серьезно? Тогда спасибо ему. Люди состоят из маленьких слабостей. Если их отнять, то от человека ничего не останется...
Мурабито и Лизлет переглянулись и решительно кивнули друг другу, будто бы телепатически о чем-то договорившись. Вот ксо! Нашли общего врага, тоже мне.
Шумный завтрак подошел к концу. Расселение нового жителя я оставил на Кайю, а сам засел за ноутбук.
Амакава Юто: Тайзо, даров!
Через пару минут мне ответили, только вот совсем не тот, кого я ожидал.
Кузаки Ринко: Юто, привет! Как у тебя дела? Как съездил к императору? Ты был во дворце? Ты обедал с императором? Что он тебе говорил? Нормально добрался? Не потерялся в Токио? Успевал поесть? Тепло оделся, не простудился?
Твою кочерыжку! Забыл, что создал общий чат для Тайзо с Ринко в фейсбуке.
Минут десять я односложно отвечал на вопросы подруги детства, пока на выручку не подоспел бывший одноклассник:
Масаки Тайзо: Хай! Ринко, тебя надо в допросную команду. Даже у мертвого все секреты выведаешь.
Кузаки Ринко: и ничего я не выведываю. Тайзо — дурак.
Масаки Тайзо: ты теперь большой человек. С самим Токунагато за ручку здороваешься. Можно мне твой автограф взять? Потом продам за миллион йен.
Амакава Юто: что-то дешево ^_< Тайзо, слушай, я хотел пригласить тебя в Ноихару на денек.
Масаки Тайзо: серьезно?! Я мигом, одна нога здесь, другая — там!
Амакава Юто: погоди, давай во второй половине дня, у меня еще дела в Такамии. Я заеду за тобой.
Масаки Тайзо: лады! У тебя и личный водила есть? Мне одевать парадный смокинг или и фрак сойдет?
Кузаки Ринко: Юто! А я как же? Меня не пригласишь?
Амакава Юто: Тсч, ладно, заеду.
Кузаки Ринко: Что за "тсч"?! Ты даже в чате не поленился написать!
Амакава Юто: прости, кошка по клавиатуре пробежала.
Масаки Тайзо: у тя ж аллергия вроде?
Кузаки Ринко: Кошка? Химари? Хватит писать ерунду!
Масаки Тайзо: Ноихара-сан у тебя?! Дружище, познакомишь нас, а то на море нам не удалось толком пообщаться.
Кузаки Ринко: и ты туда же, кобель? Вам всем только и подавай большую грудь!
Масаки Тайзо: неправда! Мне и лоли нравятся! Да и Юто тоже — сама вспомни, что на пляже творилось!
Кузаки Ринко: Тайзо, в твоей комнате есть стол?
Масаки Тайзо: допустим
Кузаки Ринко: возьми его и ударь им по своей тупой башке! Все равно мозгов нет!
Амакава Юто: ну вы тут пообщайтесь, голубки, а я пойду. До скорого.
Кузаки Ринко: мы не голубки!!!
Масаки Тайзо: Ринко, не переживай ты так. Твой размер мне тоже нравится!
Кузаки Ринко:
Я захлопнул крышку ноутбука и потянулся с улыбкой. Пора собираться. По крайней мере Ринко вышла из депрессии, и я очень рад за подругу. Я попросил Айю остаться сегодня дома, а Кагецуки заняться намеченными делами. Мой секретарь-конверт сообщила, что они с Ротшильдом нашли несколько подходящих зданий для покупки в Ноихаре. Что насчет капиталовложений — Альберт вечером обещал заехать, чтобы лично обсудить данный вопрос. Пораскинув мозгами, я приказал Гинко разыскать Тосигами и попросить его прийти к нам во второй половине дня.
— Амакава-сама, вчера нас навестил мэр Ноихары, интересовался, будет ли глава клана принимать участие в празднике Нэбута.
Я покопался в памяти Юто, но что-то там было глухо на этот счет.
— Когда?
— Четвертого августа. В отличие от Аомори масштабы представления намного скромнее. В Такамии нэбута не прижился. Небольшое шествие самодельных повозок с установленными свечными фонарями. Традиционно украшается изображениями актеров, исторических личностей, демонов и других аякаси, какими их представляют обыватели. Праздник начали снова проводить всего пять лет назад, инициатором выступил мэр города. Выступает как дань памяти Генноске Амакава, что сделал очень много для становления Ноихары. В этот день также оставляются подношения духам, чтобы благословить поля на обильный урожай.
— О! Ну тогда сообщи мэру, что я постараюсь прийти. Хм, Айя, не хотите свою повозку сделать?
— Если вы так пожелаете...
— Я сам не горю желанием. Поспрашивай других аякаси. Если заинтересуются, организуй их.
— Слушаюсь.
Мы с моей обычной свитой из Химари и Сидзуки запрыгнули в минивэн и покатили в Такамию. Бакэнэко сообщила мне, что в Ноихаре проживает портной, у которого отоваривался мой дед, но предоставлял он в основном традиционные кимоно и юкаты. Мне так совсем не хотелось становиться продолжателем имиджа Генноске, поэтому я посетил один из такамийских бутиков классических мужских костюмов. Прямо в магазине, совмещенном с ателье, с меня сняли все мерки, и я заказал себе четыре костюма, повыбирав тип ткани некоторое время. Главное было не обращать внимание на советы спутниц, откровенно потешающихся и предлагающих несуразные ткани с начесом. Но поскольку собрание экзорцистов планировалось уже на следующий день, мне подобрали также и готовые варианты, пусть и сидевшие не столь идеально. Химари неожиданно вспомнила, что я помогал ей несколько раз с выбором одежд, и стала активно смотреть товар. Меня загнали в примерочную и только подносили одежду. Зараза Сидзука где-то откопала детский костюм из шорт с длинными гольфами. После бакэнэко всучила мне наряд необычного темного коричнево-бордового оттенка. Якобы должен подойти к моему цвету волос. Когда я оделся и отворил занавеску примерочной, на весь бутик грянула музыка:
