Жених резко развернул меня лицом к себе и, стиснув зубы, прошипел:
— Не смей.
Судя по панике в глазах, быстро превратить меня в манекен не получится.
Собственно, я и не планировала закатывать истерик, и гаденько захихикав, показала жениху язык. После чего всё-таки выдернула ладонь и гордо пошла вперёд.
* * *
В кабинете директора царил полумрак. Вместо привычных для этого заведения магических светлячков магистр предпочитал свечи. Два развесистых, как оленью рога канделябра стояли по обе стороны стола и в достаточной мере освещали только разложенные там бумаги.
От сквозняка, поднятого закрывание дверей, пламя дернулось, добавляя комнате ещё больше таинственности.
Мы с Ринаром, не сговариваясь, заняли теже кресла, что и в прошлый раз. Разве что сегодня парень не решился принимать расслабленную позу и подпирать ногой учительский стол.
Директор выглядил уставшим. Толи ему пришлось из-за нас задержаться на рабочем месте дольше обычного, толи вообще вернуться из своей комнаты.
За инцидент в женском крыле нас пожурили, то не больше. Мы покорно покивали, соглашаясь с недопустимостью нашего поведения, а после слов жениха о беспокойстве за моё душевное состояние седовласый мужчина крепко задумался.
— Адель, как Вы себя чувствуете? — плавно начал он менять тему разговора.
— Если не считать усталости после дороги, вполне приемлемо, — кивнула я, надеясь поскорее покинуть директорский кабинет.
— Я ознакомился со спешным отчетом сопровождавшего вас Магистра Сивельди, — ещё раз взглянув на свиток, он отложил его в сторону и вытащил из-под стопки бумаг, раскрытую на середине книгу с темно-коричневым кожаным переплетом. — За последние сто лет настолько сильная реакция камня была зафиксирована всего два раза. Хоть какая-то информация есть о Владимире, — сделал он ударение на предпоследний слог. — Залеском.
Услышав настолько близкое моему миру имя, я подалась вперед от нетерпения. Магистр, не обращая на меня внимания, ещё раз пробежался взглядом по тексту, утвердительно кивая собственным мыслям. К его счастью пауза не затянулась, и я не ринулась через стол, вытрясать информацию силой.
— По его словам камень не просто среагировал, а разговаривал с ним, наводя иллюзию минувших событий. Насколько я понял, вы испытали нечто подобное, — выжидающе посмотрел он на меня.
— Да, — подобравшись, я сложила руки в замок и потерла ладони большими пальцами.
Честность — лучший способ скрыть правду. Я не стала врать и что-то придумывать, достаточно подробно ответив на вопросы директора о своих ощущениях. При этом старательно избегая любого описания ведений и воспоминаний. Магистр не настаивал, полностью удовлетворившись полученной информацией, и даже сделал несколько пометок на полях кураторского отчета.
— Что вы подразумеваете под словами: "высосал эмоции", — встревожился директор.
— Не знаю, как описать, — замялась я, пожимая плечами. — Все чувства и эмоции, которые я испытывала во время событий прошлого, словно исчезли. Радость, гнев, любовь — всё просто исчезло. Стало всё равно. Как если бы рядом с вами приземлился плюющейся пламенем дракон, а вы просто отметили факт его появления и продолжили заниматься своими делами.
Магистр задал ещё несколько уточняющих или даже скорее немного перефразированных вопрос, записал услышанное, одними губами повторяя отдельные фразы, и отложил свиток в сторону.
— Полагаю, что Союз Магов тоже захочет с вами поговорить, — поднеся сложенные в замок руки к губам, ошарашил меня директор. — Всё-таки случай не ординарный.
Вот только магов высшего звена мне не хватало. Вдруг учуют во мне присутствие иномирянской личности. Не то что бы находящихся в этом помещении мужчин, я считала слабыми в магическом плане, но, как известно, береженого Бог бережет.
— Прошу понять меня правильно, — нахмурилась я. — Мне бы не хотелось, что бы эта история вышла за пределы Академии. А если уж это не возможно, хотя бы моя фамилия не должна фигурировать в отчетах и газетных заголовках.
— К сожалению, полностью скрыть этот факт не удастся. Довольно много свидетелей выдели, как камень среагировал именно на ваше прикосновение, — Магистр попытался спорить. Но согласился с доводом, что семья Моренро слишком известна, чтобы давать повод обсуждать личную жизнь дочери Министра дальше стен школьного общежития. Если нет официального документа, то любые, даже самое красочные описания недавнего события нельзя будет считать, чем-то больше, чем слухи.
— Я постараюсь сгладить интерес к случившемуся, — пообещал директор. — Но обещать не буду. Совет выслушает моё мнению, но примет своё решение.
На том и порешили. Мне осталось только прятать свою досаду за понимающей улыбкой.
Уже поднимаясь с кресла, я вспомнила, что случаев свечения камня было несколько, и решила уточнить имена, а желательно хотя бы года, когда эти инциденты происходили. Может удаться встретиться с этими людьми лично. Интуиция подсказывает, что у нас с ними должно быть много общего.
— Подскажите, пожалуйста, а где можно прочитать про второй случай свечения?
— К сожалению, у меня только указано, что это была молодая женщина, как и вы, пожелавшая остаться неизвестной.
— А как давно они побывали у Камня Любви? — уточнила я.
— Около тридцати и восьмидесяти лет назад, — на память пояснил директор, так же как и мы, поднимая со своего места. Было заметно, что он уже порядком устал за сегодняшний день и сейчас больше всего хотел с нами распрощаться и пойти отдыхать.
* * *
Всё время нашего разговора с директором Ринар тихонечко сидел на своем месте. Кажется, даже не шевелился и почему-то не спешил добавлять к моим словам ехидные комментарии. Я даже успела забыть, что он находится где-то рядом, очень удивившись, когда тот вскочил с соседнего кресла раньше меня и тенью отступил в сторону, уступая дорогу.
Наверно, пытался задержаться в кабинете и пообщаться с директором наедине, но тот деликатно выпроводил нас обоих за дверь.
Вот и сейчас блондин, молча, шел за мной следом вплоть до третьего этажа.
— То, что ты сказала директору, — без предисловий начал он. — Насколько это правда?
— А? Что? — удивившись такому вопросу, обернулась я.
— Про то, что камень высосал у тебя чувства, — уточнил жених.
— Как я и сказала, на тот момент меня выжало, как лимон, — напомнила я. — Но в данную конкретную минуту я прекрасно чувствую и усталость, и раздражение. Так что может и остальные эмоции и желания вернуться, когда я хорошенько высплюсь.
— А любовь? — почему-то не унимался парень.
— Ринар, что ты хочешь от меня услышать? — устало закатив глаза, застонала я. — Люблю ли я тебя? Нет. Виноват ли этом исключительно камень? Нет. Я тебе ещё весной сказала, что проснулась однажды утром и поняла, что всё: любовь прошла, завяли помидоры.
— Помидоры? — изумился парень.
— Не важно, — всплеснув руками, взмолилась я. — Знаешь, день был по настоящему долгим и утомительным, а заряд бодрости после не продолжительного сна уже подошел к концу.
— А тогда, у реки, — прищурился парень. — Ты по этой же причине сбежала?
— По какой причине? — не поняла я.
— Потому что больше меня не любишь? — что-то просквозило в его интонации. Толи обида, толи ёрничество. Жаль в полумраке коридора не могу нормально разглядеть его лица.
— Нет, — вот уж не думала, что до обсуждения русалки мы дойдем посреди пустого и темного коридора в здании Академии. — Во-первых, я сначала тебя даже не увидела, только заметила вещи и решила, что они мои. Во-вторых, была ночь, вокруг ни души, на нас обоих минимум одежды. По-твоему это располагающая обстановка для радостной встречи?
— Ты считаешь, что я бы мог тебе навредить? — искренне опешил жених.
— Я ничего не считаю, ни тогда, ни сейчас, — прикусив губу, продолжила я. — Но уж точно не хотела бы проверять степень твоей порядочности. Ночью в голову могут прийти странные мысли.
— По-твоему я такой? — судя по звенящим ноткам в голосе, кто-то начинает злиться. Неужели так оскорбился моему недоверию?
— Такой, не такой... — покачала я головой. — Но в воду за мной помчался на всех парах. И что-то я не помню сладких речей: "Постойте леди, позвольте узнать ваше имя".
— Ты схватила только что-то приготовленную повязку с остатками заживляющей мази, — начал оправдываться парень.
— А потом чуть не убил, — напомнила я.
— Хотел бы, убил, — безапелляционно заявил блондин. — И вообще-то ты первая пыталась меня утопить.
— Такого утопишь, как же, — надув губы, прошипела я. — В центре того ручейка поставь, голова над водой бы оказалась.
— Так почему ты тогда, не только у реки, не хотела показываться нам на глаза? — пробормотав до этого что-то не внятное, вернулся к своему вопросу Ринар. — Это как то было связано с тем, что устроил мне господин Министр? — зло прошипел он последние два слова.
— Нет, — честно ответила я. — Отец не посвящает меня в свои планы. Даже если они напрямую касаются моего будущего. И будь у нас хотя бы дружеские отношения, ты бы об этом знал.
— Что-то не замечал, что тебе нужна моя дружба, — усмехнулся он. — Для этого вполне хватает Орена. Или я ошибаюсь и на его счет?
— Пожалуй, на сегодня хватит. Я устала, и обсуждать своих друзей не намерена, — не желая продолжать разговор, махнула я рукой жениху и, развернувшись, направилась к переходу в общежитие. — Спокойной ночи
— Спокойной ночи, — пробормотал мне вслед парень, почему-то возвращаясь к лестнице.
За те полчаса, что я находилась в основном здании Академии, погода на улице успела испортиться. Сильный северный ветер едва не сбивал с ног и пробирал до костей. Где-то вдалеке поблескивало зарево молний. Интересно, как студенты зимой проходят по этому переходу на занятия? Так ведь и заболеть не долго.
Стоило переключить внимание на такие незначительные обстоятельства, как откуда-то из глубин подсознания снова поднял голову внутренний шепоток, усиленно напоминающий, что я что-то забыла. Упустила из вида что-то очень важное.
Эта навязчивая мысль так и вертелась в мозгу, казалось ещё секунда и смогу поймать её за хвост. Но та оказалась проворнее таракана, застигнутого ночью на столовской кухне, раз за разом ускользая в неизвестном направлении.
Потрясся проветренной на ночной ветру головой, я в очередной раз прокрутила в памяти картинки из моего мира, но ни в действиях Алексея, ни Адель (или правильнее называть её моим настоящим именем?) не было ни единого намека на какую-либо двусмысленность. И билбордов за их спинами с указаниями способов обратного обмена телами тоже не светилось. Так что же меня гложет?
События того дня как-то сами собой пролетели перед глазами, дойдя до самого приятного момента.
— Не вешать нос, Гардамарины.
Дурна ли жизнь, или хороша... — тихонько, чтобы не разбудить засыпающий этаж, пропела я, расплываясь в довольной улыбке. Но уже к концу припева, та испарилась с моего лица. Пройдя по инерции, ещё несколько шагов, я замерла на месте.
Вот то на что я не обратила внимания. Музыка!
Как бы я не льстила себе и своему голосу, спеть идеально у меня не выйдет. Любая песня всё равно получается с налетом авторского исполнения. А менестрель почти в точности воспроизвел мелодию из кинофильма. Словно это был не музыкантишка местного разлива с писклявым голосом, а сам Харатьян с лютней.
Глава 16. Темный наследник.
До нашей комнаты я бежала со всех ног и ворвалась в дверь в таком встрепанном виде, что Луиза, позабыв про недавние обиды, подскочила с кровати:
— Что случилось?
— Мне срочно нужно съездить на тот постоялый двор, — без предисловий заявила я.
— Какой ещё двор? — опешила девушка.
— Да, в котором мы пошлый вечером концерт устраивали, — негодовала я, из-за неосведомленности подруги.
Для меня всё уже стало слишком очевидно. Если за последние сто лет доподлинно известно о трех случаях свечения камня, то их вполне могло быть намного больше. И что-то мне подсказывает, что реагирует он так не на неземную любовь человека, прикоснувшегося к нему, а на историю из другого мира.
Почему бы тогда этому менестрелю не быть таким же попаданцем, как и я? Он вполне мог услышать разговоры наших одногрупнников о недавнем случаи у камня и начать играть, в надежде попасть на землячку. А не подошел поздороваться только из-за толпившихся около меня людей и эльфов.
Все эти объяснения казались настолько очевидными и логичными, что я вывалила их на голову полусонной магички. А так как обстоятельно поговорить по дороге про моё видение у нас ещё не было возможности, описание воссоединения "влюбленной парочки", состоявшей из не совсем меня и совсем не положительного Алексея, посыпались на голову Луизы следом.
— У тебя там тоже есть жених? — пришла моя приятельница к ненужному в данный момент выводу.
— Нет, — коротко отрезала я, не спеша вдаваться в подробности своей личной жизни.
— Значит, он за ней присмотрит, — просияла Луиза. — Это же хорошо?
— Хорошо? — глупо захлопав ресницами, я красочно представила, как возвращаюсь в свое родное тело из порядком отощавшей Адель, и первое, что вижу — свой глубоко беременный живот, и, ужаснувшись, потрясла головой, отгоняя все эти мысли и образы. — Такое знакомство ни чем хорошим в итоге закончиться не может.
— Это человек может тебе навредить?
— Алексей умеет добиваться желаемого, а Адель слишком наивна и воспримет ухаживания за чистую монету.
А учитывая, что доступ к телу у него уже был, то и тормозов может не оказаться. Примет ужимки Адель, за согласие, а отказ за попытку набить цену.
Позабыв про собственную брезгливость, я схватилась за сваленные при входе вещи и, вытащив штаны, принялась натягивать, не снимая платья.
— Эй, успокойся, — подскочила ко мне приятельница. — Ночь на улице. Никто нас даже за стены школы не выпустит. Я уже молчу про городскую стражу.
— А вдруг утром будет поздно? — не унималась я. — Мою лошадь могут забрать уже завтра. И этот чертов музыкантишька не живет на постоялом дворе. Сейчас у нас есть надежда его нагнать, но с каждый часом шансов на успех становится всё меньше.
— Да, с чего ты вообще взяла, что он связан с твоим миром? Подумаешь, удачно подыграл.
— С чего? — спотыкаясь о разбросанные вещи, я добежала до кровати и вытащила из-под подушки метеорит. — Настолько хорошо не подыграешь?
Усадив на кровать упирающаяся подругу, я надела "музыкальный" камень ей на шею и, дотронувшись до него рукой, попросила воспроизвести песню из Гардемаринов. Чем сильнее вытягивалось лицо Луизы, тем шире становилась моя самодовольная улыбка.
— Что это такое? — студийная обработка музыкальной композиции безусловно звучит впечатляюще, но зачем же так глаза таращить.
— Настоящее звучание песни, — закатив глаза, пояснила я.
Подругу мой ответ только разозлил, и, вскочив на ноги, она принялась трясти магическим "плеером" перед моим носом:
— Вот это что такое?!
