Легенда Элидианы

— Ты должен убить всех. Короля и тех, кто с ним приедет. Только я останусь в живых. Применишь “стену огня”, у меня от неё есть хороший щит.

— Но, ваше высочество, — замялся вдруг Родерико, — Это же ужасно!

— Ничего, ответил Эйсебио, — Ужас — это хорошо. Нас будут бояться и поэтому и пикнуть не посмеют, когда я сяду на трон.

— Ваше высочество, — доложил верноподданный маг, — тут ходят слухи, что наследник престола нашёлся. Он может помешать.

— Не помешает, — злобно усмехнулся Эйсебио, — Красавчик тут, в свите собственного папаши. Так что когда я говорю “убьёшь всех”, то имею в виду и его.

— Понял! — обрадовался Родерико, — Бегу выполнять.

Эйсебио наконец расслабился в седле и вздохнул поглубже. Кажется, он всё же выиграет эту партию и станет королём. Только папа зря надеется, что он отдаст Нанарию под власть Кортала. В конце царствования может быть, но это будет потом, потом. Сейчас он желал править сам.

* * *

Родерико, выслушав приказ господина, не стал задумываться и мешкать. “Стена огня” так “стена огня”. Только надо подстраховаться на случай, если пожар начнёт пожирать замок. Ведьмы! Они вполне способны вывести на поверхность подземные воды и затушить любой огонь, даже магический. Поэтому он вызвал к себе Беатрису с Сильваной и повёл их во двор, где планировалась встреча.

Там уже шли приготовления. На ступеньках расстилали ковёр, девушки таскали букеты из сада, лакеи развешивали флаги и фонарики. Откуда-то просочилась весть, что принц нашёлся и все ликовали. Диану, несмотря на красоту, недолюбливали за капризы и надменность, а добродушный, погружённый в себя Дион всегда нравился народу. От него ждали милостей и доброты, поэтому украшали двор с особым рвением.

Родерико выбрал хорошую позицию для того, чтобы запустить стену огня и самому под неё не попасть, но на всякий случай надел защитный амулет и выдал ведьмам по такому же. Затем объяснил задачу: они должны вывести подземные воды как можно ближе к поверхности и ждать его сигнала. Когда начнётся пожар, затушить.

Беатриса спокойно кивнула, подтверждая, что задачу поняла, а затем попросила разрешения объяснить что надо делать Сильване. Родерико дал добро и приосанился. Ему очень нравилось руководить ведьмами, он чувствовал свою власть над этими красивыми женщинами и гордился собой. Принц Эйсебио будет доволен: все враги погибнут, а замок сохранится и всё, что в нем есть ценного, тоже. Ведьмы под его руководством постараются. Конечно, они дуры, но дело своё знают.

Зря он думал, что все ведьмы дуры, ох, зря. Беатриса отвела Сильвану в сторонку и объяснила той, что задумал маг. А потом спросила:

— Ты хочешь вернуться в Кортал и жить как жила? Или готова рискнуть? Здешний король даровал ведьмам все права. Мы сможем устроиться: дом, хозяйство, работа и даже, возможно, семья. Это по молодости хорошо перебирать мужчинами, а с возрастом понимаешь, что нужен муж. Тот, кто тебя защитит. Здесь ведьм за двадцать лет повыбили, красивых баб тоже, так что мы с тобой будем в цене.

Сильвана подняла брови:

— А что для этого надо сделать?

— Не дать Родерико применить своё заклинание. Против него у нас ничего нет, так что предлагаю работать на опережение. Если я пристану к нему с поцелуями, он может что-то заподозрить, а ты… Он же с тобой спит?

— Спит, — вздохнула Сильвана, — Спит, сволочь. А когда я ему прямым текстом намекнула, чтобы взял меня к себе как постоянную, только рассмеялся и сказал, что я, конечно, красивая, но дура. А дуры ему не нужны.

Сейчас от хищной улыбки Беатрисы шарахнулись бы лошади.

— Вот и пришло время ему показать, какая ты дура. Да так, чтобы все увидели: дурак — это он!

Сильвана задумалась и замолчала.

Беатриса не была уверена, что она всё поняла, и приготовилась в самом крайнем случае действовать самостоятельно. Ведь ведьма может быть не только донором для мага. Перенаправь поток — он потеряет свою силу. Конечно, потом она восстановится, но это будет потом. Для запуска “стены огня” Родерико понадобится практически весь резерв. А если отпить хотя бы половину? Лучше всего для этого подходит поцелуй, но можно и просто за руку взять.

Пока она так размышляла, послышались крики за стеной: “Едут! Едут!” и огромные решётчатые ворота стали подниматься, пропуская короля, его свиту и охрану. Беатриса приготовилась действовать.

Но Сильвана её опередила. Подскочила к магу и с криком: “Дорогой, как я тебя обожаю!”, впилась ему в губы. Родерико, который уже сложил пальцы в нужную фигуру, чтобы активировать готовое заклинание, оторопел от её выходки и на мгновение замешкался. Этого хватило. Он вдруг затрясся, побледнел, затем посинел и начал медленно, как осенний лист, опускаться на землю.

Когда его голова коснулась камней, которыми был вымощен двор, всё было кончено. Мстительная ведьма выпила не только его резерв, но и самую жизнь. У крыльца лежало мёртвое тело.

Ой, как бы нас за это не поубивали, подумала Беатриса и бочком-бочком стала пробираться внутрь замка. Она рассчитывала пересидеть бурю, а затем попросить помощи у Элидии. Ведьма ведьме обязана помочь! О том, чтобы вытащить Сильвану, она не помышляла. Дура сделала своё дело прямо среди замковой челяди и её уже наверняка схватили.

* * *

Беатриса ошибалась. Падение Родерико замертво прошло незамеченным. Кому интересен холмик из тряпья в углу двора у ступеней? А Сильвана тоже не стала валять дурака и, как только её бывший любовник и хозяин отдал ей последнюю каплю силы, устремилась в бега. Из замка по вполне понятной причине удрать было в тот момент невозможно и она спряталась под лестницей, надеясь, что, когда король со свитой покинут двор, она сумеет смыться и спрятаться в городе. Раз теперь ведьмы снова на коне, она найдёт себе место под солнцем.

Эйсебио ждал, когда Родерико нападёт, чтобы активировать защиту, но не дождался. Длинный хвост из короля, его приближённых, гостей и гвардейцев втянулся в ворота на замковый двор, решётка опустилась, а ничего так и не произошло. Принц водил взглядом вокруг, но никаких следов преданного мага не наблюдал. Даже ведьмы куда-то попрятались, а ведь должны были быть здесь. Неужели король их раскусил и запер в темнице? Тогда надо сделать всё, чтобы освободить Родерико. Без его помощи у Эйсебио не было ни малейшего шанса повернуть ситуацию в свою пользу.

А вот Эли сразу заметила что произошло. Страстный поцелуй Сильваны не обратил на себя её особого внимания, а вот возмущение магических потоков — очень даже. Она с восторгом и ужасом наблюдала, как кортальская ведьма выпила Родерико до капли: сначала магический резерв, а потом и саму жизнь. Произошло это так быстро, что она “ой” не успела сказать. С точки зрения ведьм не было страшнее преступления, оправдать его могло только одно: ведьма защищала жизнь. Неважно, свою или чужую. К тому моменту как труп мага упал на плиты двора, определить, так ли это, можно было с трудом, но Эли видела начало процесса и поэтому не сомневалась: Сильвана спасала тех, кто в этот момент въезжал в ворота. Клубок заклинания на пальцах Родерико светился огнём в магическом зрении и Элидия отлично понимала, что это значит. Но по мере того, как Сильвана выпивала силу, заклинание слабело и под конец совсем угасло. Специалист в течение пары дней ещё мог бы определить, что это было, но Эли не сомневалась: маг готовился применить “стену огня”, которая сожгла бы всех заживо.

Говорить об этом королю она не торопилась. У него и так много дел, не хватало ещё вешать на него похороны кортальского мага. Она только хотела повидать обеих ведьм и поблагодарить их за спасение. Но и Беатриса, и Сильвана как в воду канули. Объявились они только пять лет спустя, уже после того, как Элидия стала королевой. Та радушно их встретила, наградила золотом и посетовала, что они в своё время сбежали: за спасение своей династии король Фульк готов был объявить их национальными героинями, а это здорово пошло бы на пользу всему ведьминскому сообществу.

Но в тот день их так и не нашли. Да, в общем, и не искали. Король объявил подданным, что наследник нашёлся, и это вылилось в народный праздник. Недовольной осталась только Диана. Она уже в уме примеряла на себя корону, и тут вдруг братец вернулся. А когда она узнала, что Доминго погиб, то рыдала двое суток напролёт. Опомнилась и вытерла слёзы только тогда, когда поняла: все фрейлины убежали праздновать и никто не желает разделить её горя. Тогда она жутко разозлилась, и это чувство оказалось более конструктивным, нежели страдание.

Прочищенный слезами мозг подсказал, что теперь, когда Доминго больше нет, Эйсебио ей даром не нужен. А вот принц или герцог… ей нужен тот, кем она сможет вертеть, как захочет, а значит… Граф будет лучше всего. Никто, кроме него, не готов пылинки с неё сдувать и выполнять любые капризы.

Она ещё не знала, что творится во внешнем мире. А там принимались решения, на годы, если не века определившие жизнь на этом берегу Каруны.

Эли не настаивала на браке, наоборот, она считала свою миссию выполненной и хотела вернуться домой. Король с королевой готовы были её в этом поддержать: наградить золотом и драгоценностями, дать коней и сопровождающих, помочь вернуться домой. А сыночка женить на какой-нибудь принцессе, благо по соседним государствам их было предостаточно.

Но Дион упёрся. Он ни в какую не желал расставаться с Элидией. Уговаривал, ругался, плакал, но настоял на своём. Особенно после того, как совершил неожиданный демарш: вышел на специальный балкон, откуда король обычно говорил с народом, и объявил, что нашёл свою судьбу. А затем вкратце рассказал, как прекрасная Элидия спасла его и всё государство. После этого вытащил Эли на балкон перед людские очи, представил её, чтобы никто не сомневался в том, кто именно его спас, упал на колени и предложил своей спасительнице руку и сердце. Делать было нечего. Эли скрепя сердце согласилась стать принцессой.

Не прошло и трёх декад, как отпраздновали пышную свадьбу. Двойную. По решению короля Диана тоже вышла замуж. Не за какого-нибудь графа, а за герцога Лисланора. Плакала, орала, ругалась, но отец был неумолим и девушка смирилась.

Результатом этого брака стало присоединение герцогства Эйнор к Нанарии. Тряся перед носом герцога кортальской угрозой, Эли с Дионом уболтали его и он согласился, что объединённое государство более эффективно сможет противостоять коварным захватчикам из-за великой реки. Его смущало только название, нанарцем он становиться не хотел, хоть и не знал горского перевода.

И тут всех поразил Дион. Он сказал, что хочет назвать объединённое королевство именем своей жены — Элидия. Эли возразила: ей совсем не нравилось собственное имя. Дурацкое и помпезное, но вовсе не такое уж благозвучное. Но принц в очередной раз упёрся.

— Если не хочешь, чтобы королевство называлось Элидией, оно будет называться Элидианой, что значит “Земля Элидии”.

Эли только плечами пожала.

Неожиданно такая редакция понравилась всем. Герцог сказал, что слово красивое и звучное, Фульк тоже не стал возражать, особенно после того, как сын посвятил его в то, что значит “нанари” у горских народов. Землёй Элидии быть лучше, чем страной сосунков. А народ просто ликовал: ему нравилась Эли, нравился Дион и нравилось, что они показали фигу Корталу, поэтому и новое имя страны понравилось и быстро прижилось.

Король Фульк почти сразу нашёл общий язык с невесткой, оценил её ум и способность найти решение там, где, казалось, никакого разумного выхода быть не может. Королева Клод значительно дольше переживала, что сын женился на девушке без роду, без племени, но и она привыкла к Элидии и даже её полюбила. Особенно после того, как Эли приготовила ей омолаживающее зелье и вылечила все застарелые болячки.

После того, как коварный жених принцессы был убит, она вышла за юношу, который давно и преданно её любил. А принц Дион женился на своей ведьме и сделал её королевой.

Их любовь была безгранична, как небо и высока, как Драконий Хребет. До сих пор Дион и его прекрасная супруга считаются идеалом семейных отношений. Она подарила короне наследника и ещё много детей, потомки которых сыграли значительную роль в истории нашей страны. Дион и Элидиана жили долго и счастливо и умерли в один день.

Из учебника истории для четвертого класса элидианской средней школы.

ЭПИЛОГ

Высоко в горах, на узком карнизе перед пещерой дракона сидели двое. Свесили босые ноги прямо в пропасть и, радостно ими болтая, ели меренги из поставленного между ними нарядного короба.

— Угощайся, угощайся, — твердила Эли, — Вот эту возьми, она с черникой. Или эту: тут повар расстарался, мусс из ягоды тавит сделал. Знаешь, какая это редкость? А как пахнет…

Грар ел меренги, но не обращал внимание на вкус. Его просто радовало, что его эли наконец к нему вернулась. Он любовался подругой. Конечно, за столько лет она изменилась. И пусть для этой встречи она надела тот наряд, что носила, когда жила в горах. Ну, не совсем тот самый, но такой же: расшитая узорами кофточка, широченная цветастая юбка, а под ней удобные для лазания штаны. Ничего королевского, при этом не узнать в Эли королеву стало просто невозможно.

Да, это не та девчонка, которую он когда-то отпустил, чтобы она изменила судьбу ведьм на равнинах. И дело не в том, что она перестала выглядеть юной. Да, зрелости в её облике прибавилось, но это не портило Элидию, наоборот, делало ведьму настоящей роскошной красавицей. Держаться она стала с истинно королевским величием, даже сейчас, когда сидит, лопает сладости и болтает босыми ногами над пропастью.

— А ты совсем не изменился, Грар, — мурлыкнула между тем Эли, — Столько лет прошло, а ты всё такой же.

— Я дракон, милая, — ответил он, потрепав ведьму по волосам, — Что мне сделается? Кстати, а сколько именно лет прошло, а то я со счёта сбился? Тридцать?

— Тридцать два, — выдохнула Элидия, — целая жизнь. Почему ты за эти годы ни разу меня не навестил?

Дракон задумался. Как ответить так, чтобы не обидеть? Ну не хотел он любоваться на семейное счастье своей ведьмы.

— Ты не звала, — наконец произнёс он, — Я так думал: если тебе станет плохо — позовёшь на помощь, а если всё у тебя хорошо, что мне там делать? Лучше расскажи, как жила все эти годы. До меня долетали кое-какие слухи, но, сама понимаешь, не всему можно верить.

— Да как я жила, — пожала плечами Эли, — Разве у королев жизнь? Это же пахота круглые сутки. Всё время держи себя в руках, думай кому что можно сказать, а кому нельзя, улыбайся, когда хочется заорать и стукнуть посильнее… Невозможно, совершенно невозможно расслабиться и быть собой. Жуткая жуть.