Обер-прокурора встречал заместитель начальника тюрьмы. Немного растерянный от столь внезапного и стремительного визита ответственного чиновника. Растерянность еще больше усиливалась, когда попытка выйти на связь с пребывающим в запланированном отпуске начальником тюрьмы провалилась.
Проводив гостя в кабинет начальника, заместитель заботливо предложил Шербайоглы чашку крепкого кофе и осторожно поинтересовался, чем же вызван визит обер-прокурора.
— Проверка. В сущности, пустая формальность. — Сейчас обер-прокурор подсобрался, целиком оправдывая свое имя — Алмаз. Он выглядел очень внушительно. Волевой, жесткий, обладающий подавляющим волю взглядом.
— Но в этом месяце у нас никаких проверок не запланировано.
— Я знаю. — Проникновенно сказал обер-прокурор. — Я прибыл установить обстоятельства побега. И весьма близок к окончанию своей миссии.
— Какого побега? — Заместитель начальника тюрьмы-астероида побледнел.
— Наглого и чрезвычайно опасного. Вот полюбопытствуйте здесь все материалы дела. Заместитель взял в руки информационную карту, и едва раскрыв ее, вздрогнул увидев фамилию беглеца.
— А когда был совершен побег? — Заместитель еще ничего не понимал, но обер-прокурор уже чувствовал, что эту партию он начинает выигрывать.
— Все зависит от того примите ли вы мое предложение. Если примите, то побег состоялся. Если же нет, то он отложиться ровно на то время, что мне потребуется что бы договориться с вашим преемником.
— А я?
— А вы разделите судьбу своего недалекого босса. И будете арестованы за халатность и недостаточное служебное рвение...
Спустя три часа обер-прокурор отбыл с астероида-тюрьмы. Вместе с ним летел и тот, кого так поспешно требовалось вызволить из исправительного учреждения.
Шербайоглы много слышал о нем. Ричард Ли — командир полицейского спецназа, прославившийся своей жестокостью и относительной беспринципностью. Цепной пес режима, как визгливо писала 'свободная пресса'. Получивший жуткую славу, организовав печально знаменитую рождественскую бойню в Остаре. Тогда радикальная оппозиция устроила грандиозный по своим масштабам митинг, требуя введения всеобщего избирательного права на планете, находящейся под протекторатом Торговой федерации.
Власти, в лице наместника и его приближенных, отдали приказ подвергнуть аресту лидера оппозиции оратора Гента. Попытка привлечь сначала для этого местную милицию провалились, тогда было принято решение обратиться к полицейскому спецназу, вызванному для подкрепления из метрополии.
Ричард Ли четко выполнил приказ. Но арест вылился в череду кровавых столкновений демонстрантов и полицейских. Профессионалы в итоге разогнали митинг. Но какой ценой. Потери только спецназа составили несколько убитых и много раненых. Сколько погибло гражданских, никто не считал. Кровавые события породили целую череду протестов. На Остаре возникло даже стихийное движение сопротивление, возглавляемое местной элитой. Там даже аристократы вставали на защиту низов населения.
В результате было принято волевое решение. Наместник был отправлен в отставку. А на закланье и растерзание был отдан командир спецназа, получивший на показательном суде сорок лет без права помилования.
И теперь такой редкий специалист вновь оказался практически в деле. Спустя сутки, передав 'беглеца' в руки людей службы безопасности обер-прокурор вновь встретился с посредником. В неприметном ресторанчике, в отдельной закрытой кабинке, для приватной беседы.
— Вы хорошо потрудились. И главное никаких следов. — Посредник смаковал очень недурственное вино, наслаждаясь моментом. В такие мгновения он чувствовал себя равным богу. Ведь в его милости было карать и миловать
— А хотите, я расскажу, что будет дальше. — Шербайоглы отложил вилку и нож, которыми он до этого терзал сочный и хорошо прожаренный стейк и пристально посмотрел в глаза посреднику.
— Сделайте милость. — Посредник чуть откинулся, полностью подтверждая подозрения обер-прокурора.
— В соседней кабинке, за моей спиной, сейчас находиться ликвидатор. Он ждет условной фразы. Наверное, что-то типа 'будем с вами прощаться' и он спустит курок. Возможно, вы решите позабавиться со мной еще немного. Прочно удерживая меня на крючке. Тогда вы скажете 'будем сотрудничать'. И это отсрочит мой приговор.
— Забавно. — Посредник явно напрягся, бросив быстрый взгляд на стенку за спиной Шербайоглы, невольно подтверждая слова обер-прокурора.
— Для вас да, но не для меня!
— И чего же вы хотите?
— Минимального равноправия. Если нельзя возразить, то хотя бы подискутировать...
— Я такие вещи не решаю. И думаю, что наше сотрудничество закончилось. — Посредник демонстративно изобразил выстрел из пистолета и вдруг с болезненным стоном сполз с дивана на пол. А в его голове появилось дополнительное отверстие, очень маленькое и аккуратное.
Сразу за этим скрипнула дверь кабинки, и в комнатку просочился неприметный человек в поношенном пиджаке, с плащом наперевес на правой руке. Под плащом угадывались очертания смертоносного 'милсона'.
Молча, не отводя правую руку с траектории выстрела, он протянул обер-прокурору горошину галактической дальнесвязи.
Немного нервничая и не сводя глаз с незнакомца Шербайоглы активировал входящий вызов.
— Здравствуйте Алмаз. Вы узнали меня?
— Узнал. — Обер-прокурор едва не икнул.
— Я принял решение сделать наше сотрудничество взаимовыгодным. Теперь о случившимся знаете только вы и я.
— Я ценю такое внимание...
— Верю. И в качестве жеста доброй воли сообщаю, ваша пассия ждет вас на той же квартире, где вы были арестованы. Впредь постарайтесь не попадаться. Удачи вам.
— До свидания. — Смог только выдохнуть Шербайоглы...
14
Безудержное веселие, охватившее славный город Хараг, после снятие осады длилось уже второй день. Во всех соборах, храмах, монастырях и церквях шли торжественные службы. Толпы возбужденных горожан бесцельно слонялись по городу от одной площади к другой. На улицах и скверах, везде, где располагались трактиры и харчевни были выкатаны бочки с вином и установлены огромные столы, где бесплатно разливали вино и раздавали мясную наваристую похлебку, хлеб и сыр.
В этой атмосфере практически вакханалии празднества совсем была не видна тайная, иная подоплека снятия осады. Конклав высших иерархов церкви спешно готовился к переезду.
Озабоченные протоиреи и епископы были в настоящем смятении. Они спешно организовывали погрузку своих личных вещей, стремясь поскорее убраться из города. Бросались на произвол судьбы целые особняки и масса так дорогих сердцу церковников вещей. Ведь мореходы, пользуясь нездоровым ажиотажем, ломили за перевозку несусветные цены.
Но выбирать особо не приходилось. Имперские войска, отступившие от Харага, никуда не делись, а тяжело больной патриарх был явно не в состоянии вести переговоры о мире с позиции силы, или хотя бы на равных с агрессивной и жадной аристократией империи.
Относительный порядок в городе поддерживали спаянные железной дисциплиной и предвкушением скорой выплатой жалования отряды наемников. На всех въездных воротах стояли их усиленные караулы, оставив немногочисленной папской страже порт и охрану центра города. Впрочем, сейчас знаменитые папские сотни превратились в подобие вольных отрядов, значительно укрупнившись, за счет тех же наемников. Кроме этого в городе начинала лютовать тайная канцелярия. Ее верные слуги, словно лукавые смиренники, наверстывали упущенное, стремясь выслужиться за многочисленные провалы в своей работе.
Эрг Лаецки, военный советник, а по существу главнокомандующий, возглавлявший все последние месяцы оборону вечного города, сдал целиком все дела одному из папских генералов и был готов отправиться немедленно к себе в Мельн. Ему до смерти надоели чванливые святоши ни черта не понимающие в военном искусстве. Быстроходная галера, принадлежащая его дому, стояла у пирса, готовая сорваться в любой момент.
Единственное, что его останавливало, так это отсутствие вестей о Евлампие. Слухов о делах святого отца Евлампия ходило множество. Но вот его самого не было. Обеспокоенный Мур Дронг отрядил целый отряд отборных головорезов, готовых выдвинуться в любой момент на выручку ставшего знаменитым наемника.
И только на третий день один из ближних доверенных побратимов принес печальную весть. Евлампий нашелся. Тяжело раненый, он был доставлен на телеге в Хараг своими фанатичными сторонниками.
Эрг Лаецки тут же распорядился отправить две десятка ветеранов сопроводить раненного друга к себе в особняк, заодно вызвав сюда лучших костоправов, которых смогут найти.
Но так просто дело не обошлось. Из недр стремительно пустеющего папского престола возник указ об аресте еретика, смутьяна и лжесвятого отца Евлампия.
Точнее приказ был состряпан давно и только сейчас ему дали ход. Арестовывать наемника была отряжена целая сотня папской стражи, подчинявшаяся напрямую главе тайной канцелярии.
Для церковных иерархов, ни на секунду не забывающих о своем благополучии было очень важно не допустить появления столь авторитетного и удачливого монаха в Хараге.
Двадцать наемников против почти двенадцати десятков стражи. Исход схватки был предрешен, если бы не два но. Первыми в толкотню у телеги с раненым наемником вмешались сторонники святого отца Евлампия. Их было не так что бы много, но они по решимости и отваге с лихвой компенсировали свою малочисленность. А чуть позже к месту конфликта подоспели абордажники Мур Дронга. Опытные рубаки не стали вступать в долгие переговоры. Они схватились за сабли. И устрашенные папские вояки предпочли не искушать судьбу и отступить.
Это происшествие значительно ускорило сборы. Еще до заката три галеры дружно вспороли веслами морскую гладь, увозя пребывающего в бессознательном состоянии Евлампия в Мельн. Мур Дронг вынужденный остаться здесь до окончания эвакуации отправил с галерой из дома Лаецкий еще две своих, так сказать во избежание и на всякий случай...
* * *
Грохот заходящего на посадку грузового челнока на мгновение заглушил разъяренные вопли одного из ученых. Ричард Ли не собирался церемониться с этими сумасшедшими гениями от науки. И отрядил на переговоры своего помощника вспыльчивого как спичка Занга, отличного бойца-тактика, но начисто лишенного дипломатического такта и этикета.
Перемены, произошедшие в его судьбе за каких-то три месяца, буквально поражали. Выдернутый из самой страшно федеральной тюрьмы, и спешно помещенный в закрытый военно-научный центр по коррекции и анализу физиологии человека, Ричард Ли всего за месяц стал обладателем совершеннейшего тела, превращенного хирургами центра в сокрушительную боевую машину.
Отставной полицейский прекрасно понимал — ему дали призрачный шанс. Где вероятность стать прахом или заново загреметь за решетку максимальны. А стать вновь полностью свободным и независимым равны, в сущности, нулю, если не считать статистическую погрешность. Но это было все равно значительно лучше, чем заживо гнить в тюрьме.
И вот теперь в ранге новоявленного главы службы безопасности научной экспедиции он занимался выполнением главной задачей — поиском и захватом загадочных пришельцев, походя уничтоживших ударную группу спецназовцев на этой варварской планете с зашкаливающим радиационным фоном и скверной экологией.
Челнок едва заглушил маневровые двигатели, как Ли с удивлением обнаружил, что к месту приземления спешно бегут двое из его команды, приставленные, как полагал он, для контроля и наблюдения за ним и его людьми.
Тут же ожил вживленный наушник, и оператор тихо доложил, что прибыл координатор компании 'Мицуми'. Это было логично. Корпорация 'Мицуми' взяла на себя все расходы, полностью профинансировав изыскания и необходимые материалы.
Ли оскалился и смачно сплюнул. Прибыла нянька. Тот, кто будет все проверять сверять и следить, чтобы не единой монетки не было потрачено зря. Всюду сунет свой нос и задаст кучу бредовых вопросов.
Люк грузового челнока с грохотом рухнул на еще раскаленные железобетонные плиты посадочного модуля и в проеме люка показался силуэт.
От неожиданности Ричард Ли сглотнул. Представителем корпорации, загадочным координатором, человеком без души и сердца была женщина.
Ее одежда полностью дисгармонировала с привычным одеянием дальних фронтиров или таких вот полевых экспедиций. Но требовалось признать, что строгий брючный костюм серого цвета удивительно хорошо сидел на молодой холеной красавице с едва заметными восточными мотивами лица и рыжими ловко уложенными назад длинными волосами. Остроконечные лакированные туфли классического черного цвета, разумеется вместе с костюмом, стоили на самый приблизительный взгляд Ричарда Ли едва ли не одну десятую часть космического грузовика.
В таких случаях было бы уместно пошутить — делали девственницы на рассвете, используя россу и свою невинность. Но шутить не хотелось.
Взгляд женщины был вызывающе равнодушен, полон скептицизма и холода. От координатора исходила ощутимая аура власти и денег.
Занг и ученый, до этого ожесточенно спорившие, прекратили свои распри и обратились к Ричарду Ли надеясь разрешить спор.
Но отставной полицейский лишь коротко бросил: 'Свалили отсюда, быстро'. Причем умудрился это сказать так веско, что сдуло не только разом въехавшего в суть сказанного Занга, но и фанатика от науки.
— Эльвира, координатор. — Коротко кивнула девушка, оглядывая нагромождение грузовых модулей, автоматических установок залпового огня, расставленных по периметру спешно возводимой базы и многочисленных боевых роботов, выстроенных на огороженной площадке.
— Ричард Ли... — Отставной полицейский не успел даже договорить, как координатор бестактно оборвала его: 'Я знаю'.
— Хотел бы заметить, госпожа Эльвира...
— Помолчите. — Эльвира прекратила осматривать окрестности и перевела свой взгляд на Ли. — Я знаю, что вы хотите сказать. Мой наряд вызывающ и абсолютно неуместен для этой планеты. Но вам надо просто смириться с этим. Здесь командую я. У меня ровно сорок минут. И я хочу войти в курс дел.
— Тогда прошу ко мне в мой жилой модуль. Он наиболее пригоден для вас... — Ричард Ли умел сдерживать свои эмоции. Тюрьма хорошая школа. Тем более что следом за координатором из челнока вышел ее телохранитель. Киборг, уже не человек, но еще не машина. Превосходящий в реакции Ли с его новыми возможностями в трое.
— Гай останешься здесь. — Приказала женщина своему охраннику. А Ли еще раз внимательно посмотрел на прилетевшего координатора. Он на автомате отметил сочные губы, подведенные помадой земляничного цвета, и дорогой макияж. Затем взгляд упал на киборга. Такие телохранители практически штучный товар. Из этого следовало, что перед ним один из высших топ-менеджеров корпорации. Не смазливая красавица, умудрившаяся проскочить на тепленькое местечко, а прожженная хищница, умеющая видеть наперед.
— Где ваш модуль? — Эльвира, отыскав искомое, уверенной походкой двинулась первой. А Ли внезапно облизнулся. Вид вихляющей попки, обтянутой брюками вызвали в нем совсем не рабочее напряжение. В голове почему-то всплыло, что женщины у него не было почти два года.
