— Ну, что, Василич. Не передумал на счёт рыбалки? — пожимаю протянутую руку, спросил Осипов.
— Как можно, Семён Ильич. Только давайте на утреннюю зорьку нацелимся, завтра.
— Почему же нет? Карасю оно всё равно — утренняя или вечерняя. Я так понимаю, хозяйка твоя снова в школу умчалась. Душой она у тебя это дело любит, не зря все школята её как мамку родную слушают. Хорошо, пойдем на утреннюю, смотри не проспи.
— Да проспишь тут... Наташка и так меня заела — с тобой и с тобой, не даст проспать. Ещё и с собой потребует взять.
— А и что? Давайте вдвоём. Небось, червячка насаживать ей не придётся?
— Да Вы что, Семён Ильич? Мы же волжане, на реке выросли.
— Ну, тогда и думать нечего. Собирайтесь оба, да и поедем.
Обсудив детали предстоящей рыбалки, Андрей распрощался с Осиповым и, дождавшись очередного гола, причём он не очень понял, в чьи ворота залетел мяч, но поорал вместе со всеми, направился в сторону дома. Пока шёл, привёл в порядок собственные мысли — сегодня, в субботу, Пантюшину удалось решить главную проблему, которая беспокоила его последние пару месяцев — он сумел уговорить Тесла. Черт возьми, неужели упрямство — общая черта всех славян?! Хотя основания и резоны Тесла он вполне понимал — работы в институте шли полным ходом, и выключать из них даже на короткое время одного из ведущих сотрудников Тесла считал непозволительной роскошью. Но и его, Андрея, тоже надо понять! Началась война, которая в 'его' время, только закончившись, продолжилась Отечественной войной. И пусть о 'его' времени почти никто не был в курсе, кроме его старых товарищей, но остаться просто в стороне он не мог. Не мог, и всё. Тем более что объявление о финской компании вызвало просто всплеск энтузиазма у всего народа. И не то, чтобы люди испытывали какую-то особую нелюбовь к финнам, но их возбудило хамское поведение Финляндии, посмевшей пренебрежительно отнестись к советским предложениям. И ладно бы просто отказались, на нет и суда нет, но финны просто откровенно нарывались на неприятности. Что, а точнее кто, толкает финнов на убийственный для них конфликт, Пантюшин прекрасно понимал. И, что его радовало, это прекрасно понимало и большинство советских граждан. У любителей устанавливать всему миру свои правила игры просто не осталось времени — ещё пять — шесть лет и все их потуги на мировое господство пойдут псу под хвост. Собственно, уже пошли, но эти 'мировые лидеры' этого пока не поняли. А может быть, наоборот, прекрасно поняли и пытаются изменить ситуацию. Но, как бы то ни было, война с Финляндией уже идёт, а он получил согласие Тесла на свою поездку во фронтовую зону. Ура!
Глава — 8.
Новиков
Уже вторую неделю Новиков злым чертом носился вдоль линии фронта — от Финского залива до Петрозаводска. Две недели он использовал чрезвычайнее полномочия, данные ему Фрунзе и Сталиным, на всю катушку. Инспектор бронетанковых войск на этом участке фронта. Ругался, учил, толкал, помогал, смещал и назначал. Дальше к северу так же зверствовал Рокоссовский. А за ними грозно присутствовал Слащев, невольно возвращая к жизни свое прозвище времен Гражданской — Слащев-вешатель. Правда, вешать ему не приходилось, но пара расстрельных приговоров, приведенных в исполнение на месте, в полном объеме поддерживали его renommée. Жестко, даже жестоко? Да, жестоко. Но иначе нельзя. Это война. Война, а не маневры. И если ты, сволочь такая, загнал куда-то эшелон с боеприпасами или умудрился не поставить вовремя продовольствие, да еще и пытаешься это скрыть, списать на военную неразбериху, то тебе только одна дорога — к расстрельному рву.
Две недели гремело и рычало от Балтики до Белого моря. Две недели шла Советско-Финская война.
То, что война неизбежна Новикову стало понятно давно. Собственно он готовился к этому с того момента, как попал в это время. Единственное, что было достаточно долгое время непонятно, это то, где начнется и когда. Китай, несмотря на весь ужас, кровь и непрерывные бои поводом дл начала новой мировой войны послужить не мог. Это был, как не цинично звучит, полигон. Полигон, на котором обкатывались и испытывались новые образцы техники и вооружения, новые способы ведения боевых действий. Даже полная оккупация Китая и уничтожение всего его населения любой из стран участниц этой бойни не был бы воспринят как повод для начала всеобщего конфликта. Это понимали в Союзе, это понимали в Японии, это понимали в Германии и тем более это понимали в Британии и САСШ. Для англосаксов и слившихся с ними в приступе единения мировыми финансовыми воротилами, Китай рассматривался только как способ связать как можно больше войск формирующегося тройственного союза. На это денег не жалели. Как и китайцев. По большому счету, им не была нужна война на Востоке, им была нужна война в Европе. Им была нужна война с СССР. До тех пор, пока Европа сохраняет свою самостоятельность, пока в ней существуют такие гиганты как Германия, Италия, Франция, и тем более до тех пор пока эти гиганты могут рассчитывать на военную и экономическую поддержку России — достижение мирового финансового господства было невозможно. Им не нужна было сильная Европа и тем более сильная и самостоятельная Россия. И какой из этого вывод? Необходимо любым способом стравить между собой Европу и Россию. Вот только на этом проверенном пути неожиданно возникло очень большое препятствие. Тот, на кого больше всего рассчитывали, 'главный европейский агрессор', Германия, ну совершенно не хотел воевать с Россией. Так ведь мало этого, постепенно перетягивал на сторону возникшего 'противоестественного для настоящих демократов' союза и Италию. Словно мало им того, что Япония уже не хочет прислушиваться к советам и поучениям из-за океана! Ну, да и черт с ней, с Германией! Неужели не найдется в Европе тех, кто способен исполнить её роль и начать, наконец 'великий поход за распространение западных ценностей'? Найдутся, как же тут не найтись. И в первую очередь те, кто больше всего боится усиления Германии и России. Те, кто по результатам Первой мировой оторвал себе жирные куски от потерпевших поражение Великих Империй. А кто у нас в Европе главный стервятник? Правильно — Польша. А кто у нас в Европе только появился на свет как самостоятельное государство, но уже урвал кусок от своего великого соседа? Финляндия. Вот и определились. А остальное, это уже как говорится, дело техники. Точнее политических технологий и денег. На такое 'благородное дело' их не жалели. Вот только не надо приписывать финансовым воротилам такого порока как альтруизм. Уж этим они точно не страдают. И деньги дают не за красивые глазки, а под конкретные проценты и гарантии. Да и оружие, поставляемое щедрой рукой, тоже дарят не просто так. Хотя и могли бы. Все равно его куда-то девать со складов надо, старье это. Можем поставить, конечно, и современное, ну не самое, а то что похуже, но за отдельную плату. Ну и что, что дорого? Но разве такие великие страны, как Польша и Финляндия, не могут себе позволить содержать современную армию? Ах, не можете? Бюджета не хватает? Так мы поможем! Для чего придуман кредит, как не для помощи соседям? А чтобы соседи эти кредиты брали с большей охотой, небольшой долей можно и поделиться с местными царьками и отцами демократии.
И в Союзе и в Германии всё это видели и прекрасно понимали. Но нам тоже нужно было время. Время, чтобы подготовиться. Чтобы создать промышленность способную не просто быть наравне с потенциалом Запада, но и превзойти его. Время, чтобы не просто наштамповать вооружения, но и создать и обучить армию, которая способна этим оружием грамотно пользоваться. Время на то..., да на многое было нужно это самое время. И вот теперь пришел срок показать, что это время было истрачено не зря.
К началу войны с Финляндией всё катилось по удивительно знакомому Новикову сценарию. Предложения Советского правительства об обеспечении безопасной зоны вокруг Ленинграда. Совершенно здравые предложения и крайне необходимые. Ведь граница проходила всего в 30-40 км от второго по значению города страны, а Балтийский флот был практически заперт в луже Финского залива. Последовавший отказ со стороны Финляндии. Новые предложения Союза и новые отказы Финляндии, раз за разом все более резкие. Сталин знал, как раздразнить горячих финских парней. Мы их просили! Не требовали, а просили. Просили, чуть ли не в открытую ссылаясь на слабость нашей армии, занятой сейчас боевыми действиями в Китае, и на боязнь интервенции со стороны западных держав. Как же взыграло от этого самомнение властителей Суоми! Вот он их звездный час! Еще чуть-чуть и воссияет на небосклоне мировой политики звезда Великой Финляндии. Финляндии, границы которой будут проходить по южным берегам Чудского и Онежского озера, ну или еще южнее и восточнее. И начались постоянные нарушения границы — на земле, в небесах и на море. Военный министр Финляндии Ниукканен даже заявил, что "война нам выгоднее, нежели удовлетворение требований России". Вот это наглость! Вполне в духе данного заявления в августе 39-го Финляндия начала мобилизацию и выдвижение дополнительных сил к границе. Так что дальнейшее было вполне понятно и предсказуемо даже без знаний из будущего. Вот только поводом для начала войны послужила не какая-то неубедительная провокация в Майниле, а вполне полноценный инцидент в районе Лемболово.
Финны в последнее время неоднократно нарушали воздушную границу с Союзом. Проводили разведку. Фотографировали различные объекты, преимущественно КаУРА. При появлении наших истребителей сразу уходили на свою территорию. Бороться с этим было крайне сложно, не держать же в воздухе постоянно истребители. Вот финны и наглели. Но с появлением в приграничных районах сети РЛС ситуация радикально изменилась. Но, до поры до времени, новые возможности ПВО было решено не афишировать. А теперь время пришло.
Бристоль "Бленхейм" финских ВВС шел по привычному маршруту, направляясь в район Лемболово. Высота в семь тысяч метров и приличная скорость до 420 км/ч, позволяли экипажу и на этот раз оставить этих Иванов с носом. Но не тут-то было. Со стороны границы, вот уж откуда финны не ожидали неприятностей, 'Бленхейм' был атакован четверкой советских истребителей. От того, чтобы быть сбитым во время первой же атаки финского разведчика спасла только высота, на которой И-16 чувствовали себя не очень уверенно, и живучесть конструкции 'Бленхейма'.Однако стрелок верхней башни был убит первой же очередью, и теперь звено упорно гнало 'Бленхем' вниз и в сторону границы. Вот только не выпроваживать его со своей территории они собирались, а устроить финнам наглядное представление.
Ревущий моторами, отчаянно маневрирующий и оставляющий за собой струйку дыма из поврежденного правого двигателя разведчик на высоте всего-то каких-то триста метров оказался почти у границы. И тут, на глазах у обалдевших от такого зрелища финских пограничников, его все-таки завалили. Как успел экипаж на такой высоте воспользоваться парашютами, это их секрет. Хотя чего только на свете не бывает? И что оставалось делать финским пограничникам? Смотреть, как экипаж пытается прорваться к границе, а их по пятам преследуют русские пограничники? Или помочь им огнем, показать этим русским, кто в здешних лесах хозяин? Кто знает, что бы, в конце концов, выбрали финны. Но тут советские пограничники открыли огонь по беглецам, которым оставалось до границы всего несколько десятков метров. И финны не выдержали.
27 августа 1939 г. все советские газеты одновременно опубликовали сообщение штаба Ленинградского военного округа "Наглая провокация финляндской военщины". В нем говорилось: "....26 августа в 15.45 наши пограничники, преследующие нарушителей государственной границы СССР, были неожиданно обстреляны с финской территории пулеметным и артиллерийским огнем. Всего финнами было произведено 7 орудийных выстрелов: убиты три красноармейца и один младший командир, ранены 7 красноармейцев, один младший командир и один младший лейтенант".
Рядом с сообщением о "наглой провокации финляндской военщины" советская пресса поместила и Ноту протеста правительства СССР от 26 августа1939 г. "...по сообщению Генерального штаба Красной Армии, сегодня 26 августа в 15.45 наши войска, расположенные на Карельском перешейке у границы Финляндии около с. Лемболово, были неожиданно обстреляны с финской территории артиллерийским и пулеметным огнем... В виду этого Советское правительство, заявляя решительный протест, предлагает Финляндскому правительству незамедлительно отвести свои войска дальше от границы на Карельском перешейке — на 20-25 км и тем самым предотвратить возможность подобных провокаций..."
Последнее предупреждение было сделано. Но не воспринято.
Вечером 29 августа 1939 г. финляндский посланник в Москве Ирие-Коскинен был вызван в Народный комиссариат иностранных дел, где заместитель наркома В. П. Потемкин вручил ему новую Ноту Советского правительства: 'Ввиду сложившегося положения, ответственность за которое ложится на правительство Финляндии, правительство СССР пришло к выводу, что больше оно не может поддерживать нормальных отношений с финским правительством и поэтому признало необходимым немедленно отозвать из Финляндии своих политических и хозяйственных представителей'. Это означало разрыв дипломатических отношений между СССР и Финляндией.
Ранним утром следующего дня был сделан и последний шаг. Как говорилось в официальном сообщении, "по приказу Главного Командования Красной Армии, ввиду новых вооруженных провокаций со стороны финской военщины, войска Ленинградского военного округа в 8 часов утра 30 августа перешли границу Финляндии на Карельском перешейке и в ряде других районов". Война началась.
А для Новикова она началась вызовом к Фрунзе и постановкой перед ним задачи немедленно вылететь в действующую армию с целью проведения инспекции действия бронетанковых войск и оказания им всяческой поддержки. В том числе и по вправлению мозгов кому надо.
На невысказанный вопрос: 'А что же моя армия?' — последовало четкое указание: дивизиям и отдельным полкам армии в соответствии с графиком (который Новикову и его штабу еще предстояло разработать), быть готовыми к выдвижению в зону боевых действий. По очереди.
Идея начальства была Новикову понятна, хотя и несколько удивила поначалу — обкатать как можно большее число дивизий в реальных боевых условиях. Все же никакие учения и маневры не заменят настоящего боевого опыта. Вот что его действительно удивило, так это срок, на который ему необходимо было предоставить график. До конца ноября 1939-го. Три месяца! Это ведь значит, что раньше декабря решительные действия по прорыву обороны финнов не планируются. Вот тут у Новикова невольно и вырвалось: 'Почему'?
Фрунзе, лично ставивший задачу своему представителю, некоторое время, молча, внимательно смотрел на Новикова. Наконец, видимо что-то для себя решив, встал и подошел вплотную к замершему Новикову.
-Николай Максимович, ты ведь понимаешь, что я просто-напросто не обязан отвечать на твой вопрос? Но. 'Каждый солдат должен знать свой маневр' — как говаривал товарищ Суворов.
