Кстати! А где кот? Я отправил его на задание — следить за отцом. И что-то с тех пор Конфуция не видно! Что-то случилось? Я бросился к отцу:
— Пап! А ты кота моего не видел?
— Ох! Я и забыл! — воскликнул отец, хватаясь за голову. — Слушай, твой кот какой-то маньяк женоненавистник оказался! И что на него нашло, ума не приложу! Покусал секретаршу, напугал клиентку, которую я давно обхаживал. Журналистке одной в сумочку нагадил! Кхм. Ну, за эту журналистку ему моё искреннее спасибо. Такая попалась... дамочка, я уж и не знал, как от неё отвязаться. Но секретаршу он зря покусал! Секретарша хорошая! В общем, запер я твоего кота на всякий случай от греха подальше.
— Где запер? — заволновался я.
— В одном из наших туалетов. Табличку повесил 'не работает!'. Да не волнуйся ты так! Я ему запас еды оставил!
— Какой? — поинтересовался я на всякий случай.
— Ничего криминального! Несколько котлет из нашего кафе. Переночует, подумает над своим поведением, а завтра утром я его с водителем пришлю!
...
Поздним вечером, когда мы все улеглись спать, до меня вдруг донеслись всхлипы! Малышка Рози плакала! Я бросился к ней в комнату! Оказалось, Рози из классики Диснея выбрала 'Бемби'! История маленького оленёнка, у которого убили маму. Маму Рози тоже убили, так что 'Бемби' — это не самый удачный выбор мультфильма, что бы развеселить малышку. Я корил себя за то, что не выбрал ей мультфильм сам, и пытался её как-то утешить. В общем, просидел с Рози, пока малышка не заснула в обнимку со своим Чудиком. А я твёрдо решил завтра выбрать ей самый хороший мультфильм! И посмотреть его вместе!
...
Осталось три дня
[четверг]
Утро в четверг началось таким истошным воем, что я спросонья было решил, что будильник точно надо мной издевается, и я его теперь точно уничтожу! Но оказалось, что выли сирены гражданской обороны.
— Накрылся бизнес! — тяжелым вздохом поприветствовал меня хмурый отец, когда я заглянул на кухню. Кивком головы он указал на экран телевизора на стене. На экране ведущая с истерическими нотками в голосе завывала:
— Комета, за приближением которой следил весь мир, оказалась вовсе не кометой! — журналистка выглядывала из-под колеса грузовика, а на заднем плане, гремя стальными гусеницами, мчались по проспекту танки. — В стратосфере над Челябинском эта подлая комета разделилась на несколько дискообразных пилотируемых кораблей! Эти твари нанесли бессмысленный удар по городу, и быстро свалили на запад!
— Дело дрянь, да? — спросил я, холодея.
— Ну, раз журналисты уже за речью не следят! — кивнул отец, и переключил канал.
Теперь на экране показывали, как врезается в землю сбитый пришельцами самолёт где-то под Тулой.
— Быстро приближаются, — сказал отец, — может, мимо пролетят? В Европу, а? Как считаешь?
— Пролетят, — кивнул я, и засобирался. — Мне в школу пора!
— Какая школы, ты чего, сын?
— Это не нашествие, пап! — заявил я, и осёкся. Не мог же папе объяснить, что это очередная чертовщина. Времетрясение. Или проделки неведомого Волан-Де-Морта. Как в прошлые выходные. Тахион с Сат-Ашарион точно будут в школе сегодня. И фея наверняка будет. И я буду. Я им нужен.
— Журналисты раздувают. Обойдётся! За малышкой Рози проследи, пап! — бросил я, хватая в зубы булку, а в руки — школьную сумку.
— Обойдётся, говоришь? — прищурился подозрительно отец. — А ты, пожалуй, прав, сын! Надо покупать! — и отец схватился за свой смартфон.
— Чего покупать? — я от удивления едва не подавился булкой.
— Акции! — бросил мне отец, быстро тыкая пальцами в экран. — Сейчас акции рухнут! Все! Вот и надо будет покупать! Если нас инопланетяне завоюют, это уже не будет иметь значения. А если мы победим — акции снова поднимутся, и я окажусь богатым!
— Кто о чём, а вшивый о бане, — проворчал я, натягивая кроссовки, — А если все торгаши сейчас так же рассуждают?
Отец резко замер. А я крикнул ему, уже убегая: — Главное, успей с Рози в убежище до бомбёжки!
...
Улица перед школой была забита машинами, намертво застрявшими в пробке. Видимо, желающих покинуть город оказалось больше, чем способны пропустить дороги.
На площадке у парадного входа в школу взволнованно топтались ученики. Пришло примерно треть народа, но они не решались ни войти, ни уйти. Я заметил в толпе Тахиона — он высокий, его белобрысую голову с непослушными вихрами видно издалека — а рядом приметил и остальных наших: и Веньку, и Горохова, и Алёну с Ксюшей.
Тут на порог школы вышла наша директор:
— Ребята! Уроки отменяются! — сказала она, взволнованно теребя в пальцах платочек. — Пожалуйста, не волнуйтесь, и спокойно расходитесь по домам!
— Это наша планета! — вдруг громко крикнула Алёна, и решительно поднялась по ступеням. — Я отказываюсь бояться каких-то невоспитанных инопланетных варваров!
На верхней ступеньке она развернулась, спокойно улыбнулась, и объявила:
— Я иду учиться! Кто со мной?
Наш клуб героев-журналистов дружно вздохнул и пошёл за вождём. Остальные школьники тоже потянулись за нами.
— Ну что же. Я же... как бы... — пробормотала растерянно директор.
...
Учителя пришли все, полным составом. Так что уроки вполне себе состоялись. В классе, да и во всей школе было очень тихо. Мы сидели на 'русском языке' и писали диктант. Было слышно, как ручки скрипят, и как на первом этаже у кого-то из младших классов идёт урок музыки. Они пели, и нам тоже почему-то хотелось им подпевать. Но мы писали диктант. Вдруг Саша вскочила с места, и быстро выбежала из класса. Тут же поднялся Антоха:
— Лёха, со мной! — и тоже побежал. Я, разумеется, рванул за ним. За мной бросилась Ксюша.
— Алёна — организуй эвакуацию! — крикнула она на бегу, очевидно опасаясь, что Алёна за нами побежит.
— Пожарная лестница открыта! — крикнула нам вслед учительница.
Двери на пожарную лестницу, обычно прикрытые, сейчас действительно были распахнуты настежь. Я успел на бегу поздороваться с нашим физруком — тот возился с пожарным рукавом — проверял, наверное, на всякий случай. В городе опять взвыли сирены.
Мы выбежали на крышу.
— Чего это?! — ошарашенно проорал я, пытаясь перекрыть низкий утробный гул, и невоспитанно тыча пальцем в огромную летающую тарелку, нависшую над городом. Вокруг корабля-матки роились различные мелкие НЛО. В воздухе пахло чем-то горелым, и регулярно что-то где-то сверкало.
— Флуктуация дивергенции бытия! — охотно откликнулся Тахион. Вот, колдовские чебурашки! Нашёл я, кого спрашивать!
— Саша! — закричал Тахион, — Это по твоей части!
— И что ты хочешь этим сказать? — невозмутимо поинтересовалась хрупкая девочка Саша. Поднявшийся ветер ревел и рвал её волосы и платье, а она невозмутимо продолжала: — Представь, что ты — представитель своей технократической цивилизации, учёный и инженер, оказался на далёкой планете, в обществе первобытного феодализма, в махровые средние века. И вдруг к берегам приютившего тебя королевства подплывает авианосец. С его палуб подымаются многоцелевые штурмовики с вертикальным взлётом, готовятся к пуску крылатые ракеты. И тут тебе говорят: — 'Это по твоей части! Займись этим!' Представил?
— Представил! — ответил я за Тахиона. — А что, это вот прям силы вторжения? А может, они мирные торговцы?
— Конечно, они мирные торговцы, — подтвердила невозмутимая Саша, — Это же Фетаракиане — торговцы рабами и человечиной. А вооружённые силы вашей цивилизации для них так примитивны, что им и мирных средств самозащиты будет вполне достаточно для тотального подавления.
— И что мы будем делать? — поинтересовался Тахион сквозь сжатые зубы.
— Я пока не знаю, — ответила Саша.
Да уж! Это вам не фанерные самолётики! Вернее, 'это НАМ не фанерные самолётики'. Если полковник прав, а он имеет все основания быть правым, то прошлый раз, выходит, была разведка боем, а вот сейчас за нас, возможно, возьмутся всерьёз!
— А где наш призрак? — спохватился я. — Пусть проникнет внутрь этой большой штуковины! Она же призрак! Пусть там разведает, и если уж там действительно злые супостаты, то... ну... провода там какие-нибудь закоротит в тамошней системе управления. Саша, есть там провода? Электроника у них на нашу похожа? Да где же наша леди-призрак?!
— Вот именно, — пожала плечами взлохмаченная ветром фея Ксюша, — она призрак и леди! Так что она поступила, как леди-призрак: испугалась и исчезла! Чего ты хочешь от бедной мёртвой девочки, бесчувственный ты чурбан?!
— Их бортовая электроника ничуть не похожа на вашу, — заявила Сат-Ашарион, но подумав, добавила: — хотя там тоже электрические токи используются, но без проводов, кнопок, и прочей примитивщины.
Так, понятно. Ну, и кто тут у нас ещё есть? Я обежал взглядом Тахиона, Сашу, и уставился на Ксюшу. Ксюша выглядела испуганной, но держалась молодцом. Поймав на себе мой взгляд, она вдруг напряглась, гордо выпрямившись, и заявила мне, хмуро сдвинув брови:
— А феи — не колдуют!
— Зато летают! — твёрдо ответил я. — Подкинь меня туда!
А чего? Стоять тут и смотреть? Я бы так и сделал, но меня жанр апокалиптических катастроф не устраивает! Я больше комедии люблю! Семейные! Так что я, пожалуй, лучше попытаюсь, так сказать, 'канал переключить'! С трагедии на комедию положений! Вот, залезу там в какую-нибудь турбину, и сыпану песочку в подшипники! Ну, или контакты инопланетянские местами поменяю — посмотрим ещё!
— Нашёл транспортную авиацию! — хмуро буркнула фея.
— Я могу! — заявила Саша, взяла меня за руку, и подвела к самому краю крыши.
— А вы — кыш! — скомандовала она остальным, и они послушно отошли. А инопланетянка подняла руку в сторону гигантской летающей тарелки, и звонко произнесла на совершенно не приспособленном для человеческой глотки языке:
— Код 'внимание'! Код 'внимание'! Принять на борт пленных! — Сат-Ашарион Карашвангер была столь любезна, что переводила инопланетную речь для меня с помощью своей телепатии сразу мне в голову, — Нет, не вооружён. Количество: одна штука. Готов! — и Саша толкнула меня с крыши!
Как я матерился, пока летел! Как матерился! Мои родители сгорели бы на месте от стыда за меня, если бы услышали! А мой дед — потомственный, кстати, сапожник — воскрес бы от гордости за внука!
— 'В чём дело? Ты же просил доставить тебя внутрь! Сейчас будешь внутри!' — раздался у меня в голове голос Саши. Нечеловеческий разум, чего с неё взять!
Враждебная летающая тарелка ловко поймала меня в свободном полёте лучом захвата — прямо как в голливудских фильмах! — и мигом всосала внутрь. Ещё пара секунд, и я оказался стоящим посреди просторного зала, залитого мелко дрожащим сиреневым светом, в окружении доброй сотни инопланетных захватчиков, закованных в крутые бронированные шагающие доспехи с кучей пушек самого грозного вида и разного калибра. Я выругался ещё раз, и гораздо, гораздо искреннее и глубже, чем когда-либо до этого!
Я-то наивно надеялся... ох, даже не знаю на что! Может, попасть в какую-нибудь вентиляционную шахту? Выбраться незамеченным в машинное отделение? Но уж всяко не в набитый вооружёнными до зубов космическими пиратами десантный трюм! Эх, Саша! Хорошо, что ты сейчас слышишь всё, что я думаю о тебе, инопланетянка, в твёрдом метане отмороженная! Жаль только, что ты ничего из моих о тебе мыслей не поймёшь, нерусь ты инопланетянская!
Но долго предаваться философии и лирическим настроениям мне было никак нельзя, так что я постарался собраться! Эх, раззудись плечо, размахнись рука — сейчас колдовать буду! Магический фон не то что бы колеблется — нет, что вы! Он просто бешено кипит! Колдовать страшно до жути! Эдакую силищу через себя пропустишь — на атомы разнесёт-развеет! А только бояться тоже времени совсем нет. Эти бронированные супостаты вокруг явно не собираются ждать, пока я с духом соберусь. А у меня там — снаружи — малышка Рози над мультфильмом 'Бемби' плачет, сестрёнка Дашка маму с папой помирить мечтает, Алёна стенгазету новую готовит! Так что нечего тут! Ну-ка, собирайтесь, гады, в кучу — я вам фокус отчебучу! А где тут в вашем инопланетянстве электрические токи есть?
А дальше всё случилось очень быстро: во-первых, правое предплечье привычным уже весом оттянул магический катар. А во-вторых, я ухнул в магический транс, как в пустой колодец, почувствовал вокруг себя грандиозную паутину электрических линий. Ближайшая силовая линия проходила прямо под моими ногами, под фальшполом. По коже потекли колкие голубые искры, кости вибрировали, и от переполняющей меня силы навалился такой концентрированный восторг, что в глазах потемнело.
Сила опьяняла, я забыл кто я и где, и зачем. Всё потеряло смысл, кроме силы, а совсем рядом была ещё более концентрированная Силища! Моя Силища! У-ха-ха-ха-ха! Замкнутый контур сверхпроводящей плазмы! Кажется, мой собственный разум подвел меня, охваченный пьянящей жаждой силы, он сконцентрировался лишь на поиске способа завладеть ещё большей силой. Сейчас я стану Солнцем! Наконец-то!
Но! Плазму крепко сдерживают и чутко контролируют! Я ничего не смогу сделать! У меня нет таких сил, что бы сорвать запоры! Они забрали Силу себе! Обокрали!
— Мерзавцы! — объявил я инопланетным захватчикам, и, охваченный странной холодной решимостью, поднял перед собой катар. Моё колдовское оружие по-прежнему было обклеено весёленькой детской аппликацией: разнообразные цветочки, вырезанные из цветной бумаги. Капитан инопланетных космических пиратов сделал шаг навстречу, и с любопытством потянулся к бумажному букету.
— Выкуси! — рявкнул я, и, упав на колено, вогнал катар в пол. Лезвие, сверкнув на мгновение белым светом, вошло в пол, как в бумагу. А там, под фальшполом, проходили силовые линии.
Я ожидал, что выпущенная мною волна быстро потеряет силу: как и положено, обратно пропорционально кубу расстояния — точно так и было в холле гостиницы, например. Но здесь вышло совсем не так! Моя волна рвала какие-то силовые нити, вспыхивали фонтанами искр какие-то электрические вентили, взревели, перед тем, как взорваться, перегруженные обмотки. И с каждым новым каскадом искр волна набирала и набирала разрушительную силу!
Пространство вокруг на секунду заполнили мириады ослепительных искр, и всё погрузилось во тьму. Низкий гул, довивший на череп, исчез — похоже, какие-то двигатели заглохли. Я успел немножко испугаться: ну как этот корабль сейчас на город рухнет? Хлипкие у них в инопланетянстве 'летающие тарелки' нынче клепают! Кто так строит?! Халтурщики! А туда же! Планеты захватывать!
Опьянение силой схлынуло, его из меня просто выбило удивлением, и банальным: — 'что я наделал!', и на меня накатило 'похмелье'. Я по-прежнему ощущал яростное сердце термоядерного реактора этого космического корабля, но теперь мне очень-очень не хотелось стать вдруг новым солнышком! Вот только плазме в пошедшем вразнос реакторе на моё хотение было сейчас плевать с далёкого пульсара!
— Грубо. Топорная работа, — объявил вдруг голос Саши где-то совсем рядом в темноте. — Попробую закоротить стартовый контур. Не ронять же эту штуку на город!
