— Шустрик, ты опять просрал кого-то? — громко спросил латник. — И как мне тебя на часы ставить, скажи мне на милость? Хрен с тобой. Кому тут альтруизм понадобился? У меня его с горкой.
— Выпить лучше дай, — сказал я, слабо улыбаясь. И, чувствуя, как подкашиваются ноги, повторил: — Лучше дай мне выпить, Вася.
— И так, что тебя привело в нашу тёплую компанию? — спросил Вася.
— Тёплую уж точно, — пробормотал я, прислоняясь затылком к стене. В желудке было приятно тяжело, а в правой руке я держал кружку с подогретым вином.
— Чего?
— Рад тебя видеть, говорю. Я бы замёрз на хрен, если бы не вы.
— Это да, — с комично серьёзным видом кивнул воин. — Но КАК ты здесь оказался? Почему твоя рожа похожа на гнилой помидор? Что с ногой? Где шмот?
Что меня сюда привело? Хрен его знает. Сейчас, вспоминая карту, я понимал, что этот грот — ближайшее к башне укрытие. Но что заставило меня идти сюда? Наитие? Или я немного соображал, когда находился в бессознательном состоянии? Низкий уровень Злобы говорил, что я использовал способности, Плащ Теней как минимум — он был на откате, когда я свалился в овраг.
Или кто-то заставил меня прийти сюда? Я находился в полубреду несколько часов. Может, кто-то управляет мной? Этот голос?
Или я всего лишь набор пикселей, управляемым мной настоящим?
— Это слишком долго объяснять, — пробормотал я, закрывая глаза. — Пусть лучше кто-нибудь проверит, не было ли за мной хвоста. Полтора десятка враждебно настроенных латников сейчас были бы ещё большим сюрпризом, чем моё появление.
— Шустрик, — резко сказал Вася.
Тощий убийца, стоящий раньше на часах, выскользнул из грота.
— Это те могут быть те, кто тебя покалечил?
— Нет, это, блин, бабайки. А... — я застонал, когда левую ступню дёрнула боль. Её пока не стали разматывать, невысокий парень-маг с узким лицом и оттопыренными ушами не велел. Кроме него и Васи в гроте находилось ещё две девушки, обе друиды. Вот и вся компания. Зато на мне сухая рубаха и новые штаны. Как немного мне для счастья нужно в последнее время.
— Да, вопросы потом, — буркнул лопоухий, он копошился у очага. — Надо осмотреть ногу.
Сев рядом, он осторожно размотал портянку. Когда тряпка оторвалась от раны, я ожидал вспышки боли, но её не было. Просто портянка не присохла.
По краям рана чернела, а сам носок представлял собой красно-жёлтый обрубок. Запах гноя чуть не заставил меня извергнуть весь ужин.
— Катя, — коротко сказал маг.
Девушка повыше принесла какую-то деревянную бадью с горячей водой. Я опустил туда ногу и застонал — пальцы дёргало неимоверно. Хуже того болели отсутствующие пальцы. Фантомные боли. Больше всего хотел испытать на своей шкуре.
Маг быстро смыл весь гной и отодвинул бадью.
— Ну... — протянул он. — Придётся резать.
— Ступню? — прошептал я, с трудом сглатывая слюну.
— Нет, вот тут, тут... Те части, что сто процентов отомрут. Это уже не нагноение, загнило само мясо, если можно так сказать. — Говоря это, он снял с пояса небольшой нож. — Допивай вино, может, чуть-чуть снимет боль.
Я одним глотком осушил кружку. Катя протянула мне перчатку. Я хотел было спросить зачем, но, смекнув, сунул её в рот.
После того, что я испытал сегодня меня уже...
— ММММ!!!
Нет, к боли привыкнуть невозможно. Или, быть может, у меня слишком мало опыта?
Маг работал быстро, но всё равно операция заняла пару минут. Я мычал в перчатку, чувствуя, как со ступни на пол капает кровь. На какое-то время я забыл даже об отсутствующем глазе и раздавленной кисти.
Когда рана была очищена, маг добавил последний штрих — прижёг её раскалённым ножом. Больно, но когда режут все равно хуже. Я выплюнул перчатку, горсть крови и три зуба и присосался к протянутой Васей кружке. Но вместо вина там было зелье здоровья.
— На всякий случай, — усмехнулся воин. — Что там с остальным?
— Ссадины, переломы... Пару раз кровью помочится. В остальном будет в порядке к утру. — Маг перевёл на меня взгляд. — Я Саша.
— Алексей. Спасибо огромное. Ты врач?
— Нет, — Александр усмехнулся. — Любитель. Но кое-что знаю.
— Женя, — представилась вторая девушка. Невысокая, светленькая. Катя контрастировала с ней своим высоким ростом и тёмными волосами.
— А там Шустрик, — добавил Вася.
— Шустрик здесь, — сказал убийца, появляясь у скатерти с едой. — За тобой шли трое, но теперь уже отчалили. Нас, скорее всего, засекли.
— Конечно, мать твою, засекли, — сплюнул воин. — Ты бы ещё громче разглагольствовал.
— Надо было молчком его застрелить? — огрызнулся Шустрик.
Вася вздохнул.
— Нет, не надо было. Ну что ж... будем ждать гостей. А ты, Лёха, пока рассказывай, что здесь произошло.
Я тянул вино и рассказывал, время от времени накидывая Плащ Теней. Десны уже чесались (зубов я потерял не меньше половины), опухоль с лица и руки спадала. Даже боль в глазнице и ступне слегка успокоились.
— Ясно, — задумчиво буркнул Вася, когда я закончил. — Значит, нам по пути. Дорогой пузан конунг отправил нас убить полдюжины разбойников, засевших на вершине некоего холма. А там их десятка три с лишним... Вот хитрожопый. Ладно, ладно, ладно... Пока встретим гостей. Уверен, что они появятся к утру.
— Может, не появятся, — недовольно сказал Шустрик.
— Ты в последний раз когда тупых мобов видел? Я вот давненько. Появятся. Нанесут, так сказать, превентивный удар. И... Стоп. Шустрик, сука ты такая, ты какого хрена не на часах?
— Уже ушёл.
Мы опять остались впятером.
— Такие дела, — сказал воин. — Ты-то с нами? Надеюсь, не собрался бухать где-нибудь в городе, пока жареный петух не клюнет?
— С вами, — усмехнулся я. — И, кажется, по бухлу ты тут мастер. Решил, что хватит, когда объявили о закрытии локации?
— Зато у меня устойчивость к ядам теперь повышенная. Я, кстати, не шучу, — Вася подмигнул мне и отпил глоток из моей кружки. — Да, как раз где-то в это время я и решил, что пора валить, и валить далеко. Знал бы ты, что там творилось в те дни. Особенно, когда какой-то ублюдок в низкоуровневых локациях кого-то завалил.
— В общих чертах знаю. И тот ублюдок — это я. Говорю, чтобы не возникло вопросов. С вами...
— Убийца, — закатил глаза Вася. — Страшный закоренелый убийца. Ничего, мы тоже не пальцам деланные. Трои-четверых...
— Пятерых, — вставила Женя.
— ... пятерых убили. Сами нарвались. — Воин обвёл рукой грот. — А вот здесь собрались самые адекватные люди. Те, что не бросились на босса, очертя голову, а нормально прошли все квесты и собрали все шмотки.
— Не все, — шепнула блондинка. На её глаза навернулись слёзы.
— Все, кто выжил, — пожал плечами Вася. В его пофигизме меня убеждать и не надо было. — Было двенадцать. Прошлый конунг нас порядком потрепал. Кстати, что со вторым твоим... друид...
— Алексей.
— Алексей, да. Жив?
— Надеюсь. — Я усмехнулся и, не дожидаясь вопроса, вкратце рассказал, что произошло раньше. Секунду подумав, добавил: — Так что, если нет желания участвовать в кровавой вендетте, мне с вами по пути только первое время.
— Н-да, — протянул Вася. — Ну... да. Да. Ладно. Когда-нибудь надо начинать, а мы уже начали. Бонусный опыт не помешает. Мы с тобой.
Я кивнул и ещё раз приложился к кружке, в голове уже порядком шумело. Нет уж. Со мной никто не пойдёт. Я не хочу, чтобы за мои ошибки платили другие. Разберусь сам. А не разберусь... так небольшая потеря.
— Ты бы не налегал, — сказал воин. — Драться ещё ночью.
— Я пустой. А в кулачном бою...
— Мы не пустые. Кать, подберите там что-нибудь.
И мы подобрали. Тесный плащ, повышающий сопротивляемость к кровотечению, пояс, плотные перчатки — одна со следами моих же зубов — и железную маску, выражающую печаль. Лобовая часть маски лишилась приличного куска. Кого-то она не спасла. Спасёт ли меня? Посмотрим.
Одноручный арбалет нашёлся только один, но к нему не было болтов. Я взял лук, но, попробовав, покачал головой. Чтобы хорошо управляться с луком, надо долго тренироваться, а сейчас у меня на это времени не осталось. Так что пока я обошёлся одним подсайдашным кинжалом общей длиной больше, чем в полметра, три четверти которой приходились на клинок. Что-то везёт мне на кинжалы с обратным изгибом...
К этому кинжалу подобрал ещё и обычный нож. Колющие удары могут быть не слишком эффективными, а тонкое трёхгранное лезвие кинжала вряд ли приспособлено для того, чтобы резать им глотки. Вот и вся моя экипировка на первое время.
Я ещё раз поблагодарил всех, вступил в пати и завалился спать.
Они пришли перед рассветом, когда кончился дождь. Двенадцать человек, девять мечников и три лучника. Они шли тихо, низко пригибаясь к земле. Я слышал, как их сапоги чётко ступают по мокрой траве. Отряд шёл уверено, скорее всего, большая его часть состояла из разбойников, базировавшихся до недавнего времени именно в этом гроте.
Что ж, это вряд ли им поможет.
Арбалетчики заняли позицию на вершине оврага, прямо напротив грота. Чуть правее, в густых зарослях кустарника засел Шустрик. Скорее всего, он возьмёт всех арбалетчиков на себя. Одного снимет стрелой, а других бросится дорезать своим коротким мечом: Шустрик — Охотник, и знает, как обращаться с недобитой дичью.
Поэтому я двинулся за спускающимися к гроту воинами. Один из них чуть не угодил в ловушку, расставленную Шустриком, промахнувшись буквально на шаг. Ну, везти во всём не может.
Рана на ноге зарубцевалась, но я всё равно сильно хромал. Это злило меня. Багровые тени уже маячили перед глазами, но пока я старался держать себя в руках. Не дай бог, собьётся Невидимость, или разбойники подойдут недостаточно близко к гроту. Оставалось ещё семь шагов... шесть...
Один из мечников завизжал, валясь на бок. Мимо этой ловушки пройти было невозможно — Шустрик расположил её у самого входа в грот. Ловушка представляла собой яму, края которой были усыпаны острыми отравленными шипами. Стоило кому-то попасть в неё, как края смыкались и двадцать секунд держали жертвы. Что в этот момент чувствовал несчастный, я не представляю.
— Что там?
— Ты, падла, ловушки не закопал?
— Всё я закопал...
— А я проверил, не было ничего!
— Хер ли вы разорались? Атакуем, мать...
Я притянул голову говоруна к себе и воткнул ему в глаз кинжал. Послышалось отвратное скрипение стали по кости.
"Вы потеряли невидимость на пять секунд".
Твою мать! А вот про такие вещи надо говорить заранее. Значит, вступив в бой, я на время теряю невидимость... Я воткнул кинжал в кольчугу, куда-то в область почек, и, набросив Плащ, отступил назад.
Рядом просвистела стрела. Она вошла ближайшему ко мне противнику между лопаток. Шустрик. Уже управился с арбалетчиками? Или решил помочь, уверенный в том, что справится с ними и мечом?
Плевать.
Из-под полога выскочил Вася. Он протаранил одного из противников щитом, второго рубанул по плечу. Справа взвизгнул ветер, и на троих разбойников посыпался град ледяных осколков. Кто-то из них завопил, но почти сразу заткнулся — он провалился в землю почти по пояс. Через секунду за их спинами появилась высокая грубая тень. Голем, метра полтора в высоту, но широкий. Он размозжил голову одному мечнику, второго свалил на землю и тяжело опустился на него сверху, медленно орудуя своими каменными кулаками.
Я быстро дорезал оглушённого Васей противника и бегом припустил вверх. Что-то подсказывало мне, что Шустрик с тремя не правится.
Бегом это, конечно, громко сказано. Я всё ещё был слаб, двигаться приходилось вверх по крутом склону, да и хромоту никто не отменял. Тем не менее, из оврага я выбрался довольно быстро.
Шустрика прижали к дереву. Один из арбалетчиков валялся с раскроенным черепом, но двое других уверенно теснили убийцу. У них тоже было мечи.
Я всадил в одного из арбалетчиков кинжал, выхватив запасной нож, прыгнул на спину другому, пыряя его в бок и живот. Мы покатились по земле. Мой противник боролся, стараясь выхватить нож, висящий на поясе, но удары в основном доставались ему. Когда мы перевернулись в последний раз, я оказался сверху. Отведя нож, я боднул моба в лицо, ухватил его за волосы и, отогнув голову, ударил ножом в кадык. Послышалось бульканье. Этому уже было достаточно, но я ещё раз ударил его по горлу — я узнал в нём одного из тех, кто меня пытал. Пусть он только стоял рядом...
Издав какой-то утробный рык, я поднялся. Мне нужен был кто-то ещё. Кто-то, кого я могу убить.
Но такие закончились. Шустрик разрубил последнему арбалетчику бедро и выпустил кишки, внизу тоже всё затихло.
— Лут заберём потом, — буркнул охотник, утирая с лица кровь. — Пошли, а то Вася опять орать будет, что долго возились.
Я кивнул, подбирая только арбалет и связку болтов. В гроте нас ждали собранные сумки — с контратакой мы решили не тянуть.
Глава 36. 22, 23. 10
— Твою мать, — пискнул Шустрик, едва не свалившийся в ров.
— Аккуратней, человек рассеянный с улицы Бассейной, — прошипел Вася, который, напирая на Шустрика сзади, чуть не столкнул его в яму во второй раз. — Тебе бы класс раздолбай больше подошёл. — Остановившись, он скосил взгляд на меня: — Часовых нет?
— Один, — тихо отозвался я, поднимая арбалет, но стрелять не решился.
Странно, темнота была, хоть глаз коли, но часового, сидящего на башне, я засёк мгновенно. А он, судя по всему, нас нет. Спал, наверное, или просто плевал на свои обязанности. Да и что рассмотришь, когда восток только-только наливается светло-голубым цветом? Из-под деревьев медленно полз липкий туман, поднимаясь всё выше и выше. Возможно, он закроет собой башню, тогда пробраться в неё будет проще...
Меня отвлёк Вася.
— Лёх?
— А?
— Что думаешь делать?
— Убить всех?
— Я серьёзно.
Я, вообще-то, тоже. Но...
— Подождём, пока поднимется туман, — сказал я. — Я пойду первым, сниму стражника из арбалета. Ты за мной, потом поддержка, Шустрик последний. Наведём как можно больше шороха. Нас никто не ждёт, по крайней мере сейчас, так что эффект неожиданности точно на нашей стороне.
— А как отличить крестьян от разбойников? — тихо спросила Женя.
Я скривился.
— Убивай всех, у кого есть оружие. Женщин и стариков не трогай. Больше у меня идей нет.
— А что будет, если я убью крестьянина?
— Значит, ему не повезло.
Женя судорожно вздохнула, а Катя охнула. У мужиков этот план тоже не вызвал восторга.
— Эк, ты как озлобился, — хмыкнул Вася, но больше ничего не добавил.
Мне, в общем-то, ответить было нечего. Мы прошли дорогу, занимающую часа два с половиной или три, меньше, чем за полтора, и это не слишком-то хорошо отразилось на моей ноге. Я чувствовал боль и злобу. Кажется, они стали моими постоянными спутниками.
Щупальца тумана ползли вверх, уже соприкасаясь с моими новыми сапогами. Они поднимались, а я будто погружался в грязь. Серая сырость уже искрила багровыми пятнами злобы, а вскоре она похоронит под собой лужи крови и тела, и только солнце разгонит эту мерзкую, будто бы живую, субстанцию, освещая результаты наших тёмных дел. Но я буду уже далеко. Если, конечно, моё тело бездыханное тело не поглотит туман. Но пока он покрывал собой башню, что было, определённо, злым знаком.
