— Да бейте же его! — закричали сразу же несколько голосов на нескольких языках, и на дракона обрушилась волна заклинаний. Молнии, ледяные копья, огненные плети, острые куски камней — все это било, било и било в чуть прижатого к земле таким напором монстра. Правда, тот легко сдаваться пока не собирался. Скорее, он не желал сдаваться вообще, собираясь переработать в костно-мясную пасту всех присутствующих здесь магов. И в очередной раз доказал, что его претензии подкреплены серьезными основаниями. Уйдя длинным прыжком из фокуса атаки, дракон сразу же резко прыгнул обратно и снес прыжком и ударами лап добрую пятую часть компактно стоявших магов.
— Обливиэйт, — громко прокричал я заклинание.
— Обливиэйт, — поддержали меня сзади несколько голосов.
Несмотря на то, что дракон чувствовал себя как игрок с плохим сетевым соединением, далеко не всегда он промахивался по своим целям. Слишком много было магов, слишком близко приходилось им стоять, чтобы попадать лучами заклинаний из своих палочек.
Перелом в сражении наступил, когда из штаб-квартиры Гильдии на аварийный портал аппарировала элитная штурмовая десятка магов. Самые лучшие, самые сильные, самые умелые и опытные маги составляли золотой запас Гильдии и были жупелом для тех, кто подумывал напасть на наемников. Кто будет связываться с Гильдией, если у нее есть команда из десяти сильных волшебников среднего и старшего уровней? Независимость возможна только при условии наличия реальной силы, иначе..
Я опустил палочку и сел на песок. Сил больше не осталось абсолютно, поэтому можно было спокойно расслабиться и посмотреть на работу профи. А оно того стоило.
Появившиеся спецы представляли собой просто великолепно сработавшуюся команду. Каждый, не глядя на остальных, занимался своим делом, но делали они все это настолько синхронно, что казалось, будто ими управляет один человек. Для начала маги аппарацией разорвали метров на двести-триста дистанцию от ближайшего атакующего дракона мага. Потом трое магов расходящимся кольцом трансфигурации вырастили из окружающего песка лес толстых, острых, длинных, слегка наклоненных в сторону возможной атаки кольев. Одновременно с этим два других мага творили по небольшому, метров десять в высоту, песчаному голему. Смотреть на то, как песок пустыни горбом медленно поднимается, приобретая с каждым мгновением все больше и больше сходства с гуманоидом, было невероятно захватывающе. Получившиеся песчаные фигуры вскоре отломали по паре ближайших кольев и заступили на охрану позиций магов.
Почему я называю песчаные фигуры размером в трехэтажный дом небольшими? Потому что оставшиеся маги творили что-то действительно колоссальное. Из их безразмерных сумок были извлечены три... зародыша? Или, вернее сказать, заготовки? Три человекообразные фигуры, три отливающих металлом тела, ростом в два человеческих, были аккуратно отлевитированы в нарисованный на выровненном песке магический рисунок и аккуратно уложены в странном, на мой взгляд, порядке. Спустя несколько секунд, под взмахи палочек и неслышные отсюда слова заклинаний, фигуры начали стремительно всасывать в себя окружающую скудную природу, одновременно медленно, но неотвратимо увеличиваясь в размерах. Причем происходило это весьма занятно. Не так, как малые големы, являющиеся просто однородной кучей песка, нет. Сначала блеснули металлом кости огромного скелета, в таких пропорциях так внешне похожие на стоящий на стапеле корабль, потом они обросли темными, почти черными мышцами, затем тело покрыла толстая и крепкая на вид металлическая кожа. В качестве финального штриха големы были облачены в толстенные доспехи и вооружены: ближайший ко мне — двуручным топором, дальний — тяжелым щитом и мечом, а третий — луком, который, впрочем, вскоре превратился в сеть и трезубец.
Кто-нибудь когда-нибудь видел вживую, с расстояния вытянутой руки, как три огромных боевых робота высотой с пятнадцатиэтажный дом при поддержке сотни боевых магов заламывают восьмидесятиметровой длины наследника динозавров? Есть такой? Тогда он может гордиться, что видел в жизни все! И я тоже теперь могу гордиться. Это было восхитительно! Это было невероятно! Это было устрашающе! Это было... печально.
Я с невероятной ясностью осознал, что, если кардинально ничего не изменится, то маги, как отдельные общество и вид, обречены. В древние и средние века шансов в противостоянии с магами у магглов не было абсолютно никаких. И даже в веке этак в XVI-XVII их победа была сомнительна. Но сейчас... Сейчас маги в открытом общевойсковом бою, увы, ни стоили практически ничего. Что это за дистанции, тридцать-пятьдесят метров? Да, как спецназу или террористам цены колдунам не было, но выиграть войну одним только террором невозможно. Все равно, рано или поздно придется выйти из подполья и сразиться с последними защитниками в открытом бою. Впрочем, для магов еще не все потеряно. Есть кое-какие варианты, но за победу придется очень серьезно побороться. Пойдут ли на это маги? Или предпочтут запереться в своих мэнорах и ненаносимых, а затем тихо и спокойно вымереть от старости и голода?
К счастью, это не мои проблемы. Кстати, а может, действительно, ну ее, эту борьбу? Уже сейчас, а спустя еще один учебный год точно, я смогу спокойно "взять" какой-нибудь окраинный английский банк, полностью обобрать его хранилища и, как пишут в полицейских протоколах, скрыться в неизвестном направлении. Молодость, теплые страны, женщины в бикини... Мда. Крэбб и Волдеморт, вот главные препятствия на пути развития событий в этом направлении. Да и магия... Я не представляю уже, как жить без пронизывающей меня силы. Это все равно, что выколоть себе глаза и отрезать руки-ноги. Магия — это наркотик! Без нее жизнь и не жизнь вовсе! Ладно... Не будем полностью отбрасывать и такой вариант. Оставим его пока на время после седьмого курса, то есть на пост-учебу в Хогвартсе. Кто там победит, от этого и будем отталкиваться.
Пока я в мыслях скользил по далекому будущему, дракона, в конце концов, добрали. Да, и маги-охотники, и големы магов-штурмовиков понесли потери, но и животинка приказала долго жить. Ее отжали от входа в родное логово, частично обездвижили, опутав сетями и Обливиэйтами, а затем последовательно отрубили крылья, лапы, а чуть позже, наконец, и голову. Во всем этом празднике жизни я предпочел не участвовать. Мне с головой хватило и начала сражения, да и адреналиновый отходняк неотвратимо настигал меня свой апатией.
Я помню из фильма-канона, как выглядела стоянка магов на Чемпионате Мира по квиддичу. Так вот, плотность палаточного лагеря, раскинувшегося около места битвы, спустя всего полчаса после окончательного решения драконьего вопроса, была вполне сравнима со спортивным.
Обуславливалось это сразу несколькими факторами. Во-первых, нужно было срочно оказать медицинскую помощь огромному, по меркам магического общества, количеству раненных. Во-вторых, трофейные команды должны были где-то жить. Дело было в том, что из-за насыщенности магией каждый кусочек плоти дракона стоил просто неприличные деньги, а собирать их приходилось совсем по-маггловски, руками. А раз руками, без магии, то и рук этих требовалось соответствующее количество.
Собственно говоря, я оказался, пусть и по-разному, вовлечен в обе основные проблемы, из-за которых был разбит лагерь.
Для начала меня приняли в свои тесные объятия гильдейские колдомедики. Выпив тонизирующий и болеутоляющий эликсир, я совсем забыл, что, вообще-то говоря, неслабо так ранен. Обработка ожога не заняла много времени, так как имелось просто огромное количество оригинальной драконьей плоти для варки противоожоговой мази. Однако полностью, чтобы не осталось никаких следов, вылечить меня так и не смогли. Да, я покрылся нормальной по внутренним ощущениям и на ощупь кожей, но первый раз посмотревшись в зеркало, в испуге отшатнулся. Щеголять страшными ожогами частично на руках и на теле от середины груди до колен, мне теперь придется всю свою оставшуюся жизнь. Все же нанесенные магическими существами раны с той или иной силой впитываются в само магическое ядро волшебника и остаются там навсегда. Хорошо еще, что болеть обожженные места не будут. А страшный вид... Косметику придется перетерпеть и радоваться, что не задето лицо.
Отпуская меня "на свободу", главный среди гильдейских заметил мне вслед:
— Хм... Парень, ты же из Англии?
— Да.
— А... Тогда понятно. А то я уж было стал надеяться, что она одумалась...
— Кто?
— Мадам Поппи Помфри, я смотрю, все еще работает в Хогвартсе, не так ли? И ты достаточно часто попадал в ее руки?
— Да. А как вы догадались?
— Я что, не узнаю работы одного из лучших европейских колдомедиков? Сколько раз я ее уговаривал бросать эту ее замшелую Британию и переезжать на континент! Гильдия предлагала ей платиновый контракт, а она от него отказалась, глупая... Такой талант губит в медвежьем углу! "Практика, практика, практика! Здесь такая практика... ". А то на работе в Гильдии у нее было бы меньше тяжелых случаев. Эх, — колдомедик расстроено махнул рукой. — Что ты встал? Иди, давай. Привет ей передай от Ежика, она поймет.
Ошарашенный тем, какое светило колдомедицины, оказывается, тратит свои силы на устранение последствий дурных детских шуточек, я вышел из палатки. И тут же попал в загребущие руки немолодого мага. Маг был настолько колоритный, что при виде него у меня в голове автоматически всплыла фраза: "Где же этот шекель?"
— Оу, юноша! Таки вас я и ищу! Стойте на месте, я должен вас проверить... — и маг-иудей стал внимательно водить вдоль моего тела кончиком своей волшебной палочки. Все было нормально, цвет огонька на конце палочки был все время белым, пока проверка не опустилась сверху вниз до моих ладоней. Огонек на палочке внезапно стал красным.
— А что это такое? — спросил маг-контролер.
Только сейчас я заметил, что у меня на указательном пальце левой руки надето какое-то кольцо. Похоже, когда в пещере я швырялся в дракона всяким хламом, случайно нацепил его. Почему в пещере? А потому что до этого момента я могу в памяти точно проследить, что у меня на пальце ничего не было, зато потом в памяти — провал! Я вообще после того момента на свои руки внимания не обращал. Чертов магический мир с его чарами отвлечения внимания! Так можно и голову случайно в тумбочке забыть и не заметить!
— Как не хорошо, юноша. Такой молодой, и уже крысятничаешь! Кто твой капитан?
— Паук.
Маг поднес палочку к своему горлу и усиленным Сонорусом голосом произнес:
— ПАУК! СРОЧНО ПОДОЙДИ К ПЯТОМУ ШАТРУ!
Атаман прибежал достаточно быстро.
— В чем дело?
— Вот. Капитан. Должен сообщить, что я обнаружил вашего наемника за презренным делом воровства у своих.
— Так, — Паук поморщился и взглянул на меня. — Что случилось? Что и когда ты успел подрезать?
— Паук! — начал оправдываться я. Я сам всегда ненавидел "крыс" и поэтому никогда не хотел стать одной из них. — Это вот, — и я протянул руку с кольцом к нему, — наделось внутри как-то само на палец. И теперь не слезает! Я же не специально! Честно! Я вообще его не замечал! Я случайно! Могу принести любую клятву!
Паук подергал кольцо, которое ожидаемо сидело как влитое, внимательно посмотрел мне в глаза и кивнул.
— Так. Верю! Точнее, не верю, а вижу. Все в порядке, аид.
— Но как бы там ни было, колечко-то сдать в общий котел все равно придется! — вмешался иудей.
— С этим никто не спорит. Чужой, снимай, хе... чужое и бросай в суму.
— Какую сумку?
— В оценочную суму. Вон, в руках у него мешок. Бросаешь в него, и потом на кусочке пергамента будет написана стоимость.
В прошлый раз я, по понятным и объективным причинам, на сборе трофеев и дележе добычи не присутствовал, поэтому процесс оценки меня очень сильно заинтересовал. Я снял с пальца кольцо... Стоп. Не снял. Как я не тужился, как не тянул его с пальца, но слезать оно не хотело ни в какую.
— Да отрежь себе палец, и дело с концом, — я поглядел на Паука с ужасом.
— Что? Так ведь больно же будет как?! И как дальше-то, без пальца?
Паук еще раз внимательно посмотрел мне в глаза и сказал с усмешкой:
— Будь ты действительно крысой, обязательно заставил бы тебя ампутировать себе палец без наркоза. Но ты настолько еще молодой и наивный, но честный... Я напоминаю тебе: ты когда драконом был ошпарен, больно тебе было? А потом, эликсир выпив? А палец приживишь сразу же. Единственно, отделяй его не драконьим клыком!
Я — идиот! Опять меня маггловское мировоззрение подвело! Похоже, есть определенная и не малая доля справедливости в презрении чистокровных к магглорожденным. Не в генетическом, а в мыслительном плане. Тот, кто с молоком матери впитывает возможности магии, и думает ощутимо по-другому. И это еще хорошо, что мое незнание списали на молодость и глупость. Облажайся я так в Хогвартсе, последствия будут гораздо более серьезными. Слишком похож, слишком одинаков с другими детьми магглов будет мой прокол. А недооценивать взрослых магов не стоит. Тот же Дамблдор настолько превосходит меня в том, что общим понятием называют "жизненный опыт", насколько я превосхожу своих одноклассников.
Я развернулся и молча пошел в палатку медиков. Объяснил им сложившуюся ситуацию, согласился на дополнительную оплату их услуг. Выпил болеутоляющее, взял острый стальной нож, сдвинул и... начал резать.
Ощущения... любопытные. Боли не чувствуешь абсолютно, только смотришь на то, как часть тебя по твоей воле тебя же и покидает. Дойдя до кости, движение чуть приостановилось, но хорошо заточенный нож (а как ему быть плохо заточенным, если трансфигурацей режущую кромку можно сделать хоть в один атом толщиной?) и дальше легко продолжил свое дело. Отрезав себе палец, я аккуратно, с полной концентрацией внимания, снял с него кольцо и, чтобы случайно не надеть его опять, сразу же завернул его в тряпку и убрал в свой кошелек. Еще раз посмотрел на свой отрезанный палец и со смешком подумал, что теперь могу считать себя почетным якудзой. Во всяком случае, один раз юбитсуме я себе уже сделал.
"Завязывать надо с магическими медицинскими эликсирами! Судя по моему крайнему неадеквату, маги, как и магглы, в свои болеутоляющие пихают явно не дистиллированную воду!"
Приживление отрезанного назад прошло быстро и успешно. Пошевелив своим пальцем, который еще минуту назад лежал на столе, я в который раз восхитился магической медициной. Если магглы прознают про такие чудеса, то жить на свободе магам очень недолго. Так и сгинут последние, работая на заводах в качестве преобразователей материи или леча толстосумов.
Спустя десять минут я опять предстал перед суровыми взглядами Паука и гильдейского оценщика. Достав из кошелька сверток, я бросил его в открытый зев артефакта. Посмотреть на процесс оценки оказалось весьма интересно, как, впрочем, и на выражение лица иудея. Если сначала глаза мага чуть не вылезли из орбит в предвкушении крупного куша, то потом очень быстро они стали совершенно обычными. Со скукой и разочарованием в голосе маг произнес:
