Я понимал, что шансов у него нет никаких. Абсолютно. Стоящий за ним знаменитый колдун был, как я знал, не менее силен, чем приславший Варвару глава Великого круга пятиконечного трона, но заговорщик-интриган не то же самое, что боец карагота, способный при случае кому хочешь тыкву срубить. Совсем не то же самое. При равной Силе второй первого в порошок разотрет за три секунды и за милую душу. Поэтому действительно стоило вмешаться.
И я начал с главного.
— Послушай, Варвара, — обратился я к ведьме, — понятно, что твой шеф во чтобы то ни стало намерен отстоять Тайник. Но ты можешь мне сказать, что будет с Лерой, когда ты зарежешь этого клоуна?
И кивнул в сторону поддакивающего мне горбуна.
— Наберись мужества, дракон, — глядя куда-то поверх моего плеча, ответила Варвара. — Не мне тебя учить: мир, который держится на этически двусмысленных принципах, крайне суров.
Эти слова она произнесла таким бесстрастным и докторальным тоном, что мне показалось, будто говорит не она, что ее устами вещает кто-то другой, тот, кто привык поучать и властвовать. Возможно, даже скорее всего, так оно и было. Но возразил я именно ей:
— Нет, подруга, так не пойдет.
— Решение уже состоялось, — отрезала ведьма. — Угроза должна быть ликвидирована любой ценой.
Произнеся в чужой манере эти чужие слова, она перешла от слов к делу, перекинула кхопеш в правую руку и, выкрикнув: "Нет добра, нет зла, есть усмирение!", — направилась к смертельно перепуганному хомму.
Пытаясь упредить непоправимое, я решительно встал на ее пути. Это было смело, но не очень продуктивно. Не помедлив ни секунды, ведьма ухватила свободной рукой мое запястье, сделала короткий шаг в сторону и молниеносно провела столь ловкий прием, что я, перекувыркнувшись, рухнул на спину. А когда, отослав ведьме букет проклятий, поднялся, увидел, что она, активировав оружие (отчего покрытый зеленой патиной серп превратился в тугую огненную дугу), нависла над присевшим от страха карликом.
— Не надо! — проорал я и от дикого отчаянья сделал то, что в этот день уже делал. Кинул в нее пистолет. А что я мог еще сделать?
На этот раз бросок получился, кольт угодил ведьме рукояткой между лопаток. Хотя удар вышел сильным, она устояла на ногах и лишь охнула от неожиданности и боли. А потом обернулась. И для того чтобы бросить укоризненный взгляд, и для того чтобы глянуть, не надумал ли я еще чего-нибудь глупого учудить. Затратила она на это не больше секунды, но карлик воспользовался этим мигом между прошлым и будущим, отскочил, словно жаба в сторону и попытался, быстро-быстро перебирая кавалерийскими ножками, скрыться за одной из несущих колонн. Далеко, однако, убежать не сумел. Варвара нагнала его без особых усилий и, когда ей оставалось сделать лишь два шага, вновь замахнулась. На том бы, пожалуй, жизнь коварного посланника злодейского колдуна и закончилась, но тут вдруг с громким хлопком взорвались прожектора, и на некоторое время наступила темень.
А потом полную кромешность, которую никоим образом не могла рассеять своим зеленоватым огнем узкая плеть кхопеша (она скорее эту кромешность подчеркивала), вытеснил сумрак — тень, брошенная Запредельным на Пределы. И вот тут-то стало видно, что карлику со странным именем Газзтан пришла на выручку серьезная подмога: то ли сам он умудрился наколдовать, то ли хозяин выручил, но на пути агента-усмирителя выросла шеренга удам-тугеннов.
Девять двухметровых монстров-гоплитов, чьи доспехи отсвечивали благородным перламутром, а забрала шлемов были подняты и не скрывали уродливости морд, как по команде выдернули из ножен мечи майхары, и от холодно-синеватого сияния широких лезвий стало светло так, как будто в ограниченное бетоном пространство, где мы все находились, каким-то чудом свалился шмат луны.
Варвара, явно не ожидавшая такого поворота, отступила на шаг, потом еще на один, и еще на один, а удам-тугенны пошли в атаку. С присущей им уверенной неспешностью они, выбивая пугающий ритм ударами мечей о круглые щиты — гоплоны, стали обходить ведьму с флангов и брать ее в кольцо. Упреждая тот момент, когда кольцо сомкнется, Варвара коснулась пола кончиком огненной дуги и, крутанувшись на месте, неотрывным движением начертала охраняющий круг. Нерасторопные монстры, лишь через секунду замкнувшие фланги, замерли у опасной черты, и страшные морды их, освещенные теперь не только сиянием ледяных мечей, но и всполохами огненного коловорота, перекосило гримасами злобы.
Понимая, что выиграла лишь минуты, но не жизнь, ведьма закружилась на месте с поднятым кхопешем. Не веселья ради, конечно, она кружилась. Вглядываясь в морды удам-тугеннов, пыталась угадать, который из девяти бросится первым, когда ослабнет Сила круга. Однако демоны не стали дожидаться, когда схлынет опасность, один из них (что здорово меня удивило — всякое видел, такое — в первый раз) издал яростный вопль, от которого содрогнулись стены, и шагнул вперед, замкнув тем самым на себя всю Силу отврата. В следующее мгновение он, как и следовало ожидать, вспыхнул очищающим пламенем и стал обращаться в прах. Остальные монстры до поры до времени перетаптывались на месте, возбужденно трясли мечами и ревели от нетерпения. Первым почуял, что магическая защита дает слабину, тот, который в эти секунды стоял за спиной застывшей от удивления ведьмы. Он одновременно и взмахнул мечом, и потянулся к шее моей спасительницы клейким щупальцем.
Древние учат, что человек должен принимать решение в течение семи вдохов и выдохов. Я не человек. Я дракон. Я принял решение сразу. "Принял решение" — это, конечно, громко сказано, на самом деле просто сработал на автомате. Сделав длинный кувырок, добрался до зарывшегося в керамзит кольта, выкрикнул короткое, но верное проклятие и разрядил всю обойму в замахнувшегося на Варвару демона.
Пули из мягкого благородного металла не могли, разумеется, причинить удам-тугенну большого вреда. Они и не причинили, расплющились на стальных листах его кирасы. Зато высвобожденная из них Сила благодаря моему проклятию создала Нарезной Винт, который, кромсая и смешивая пограничные области Пределов и Запредельного, в доли секунды разорвал монстра на куски. Что стало с теми фрагментами, которые закинуло в Запредельное, не знаю и знать не хочу. А те, которые остались в Пределах, осыпались в бесформенную кровавую груду, которая тут же занялась тусклым пламенем, но разгореться отчего-то не сумела и стала дымно тлеть.
Такой успех меня не слишком удивил, удивило другое. Кровь у конченного мною удам-тугенна оказалась — вот же колдовские причуды! — точно такого же цвета, как и у человека, — алой. Меня это, признаться, даже немного смутило. Хотя и понимал умом, что кровь эта самого дремучего-предремучего происхождения и к тому же никакая не живая, но все одно — как так вот смутило. Однако быстро, чтоб не расползлось, пробормотал, поцеловав большой палец, магическую присказку:
Красная акварель течет из ран ножевых.
Смерти не существует там, где не сыщешь живых.
И отпустило.
А между тем Варвара, очень грамотно воспользовавшись моей помощью и временным смятением врага, вырвалась из окружения и во всю прыть побежала к стене. Благополучно добралась до нее, обезопасила тыл и встала в боевую стойку Левосторонний Бык. Устремившиеся за ведьмой монстры поначалу сбились в кучу, но потом исправились: рассредоточились, восстановили строй и вскинули мечи.
Положа руку на сердце, я думал, что Варваре не продержаться и нескольких секунд, и приготовился лицезреть нечто страшное. Каково же было мое удивление, когда увидел, что она, умело чередуя кварты с терциями и мандритты с реверсами, достаточно уверенно справляется с натиском. Возможно, ей помогало то, что удам-тугеннов было много, и они волей-неволей мешали друг другу. Или то, что арсенал их фехтовальных приемов был крайне скуден: ударил сверху вниз, прикрылся щитом, опять ударил, прикрылся, ударил и так дальше с тупой монотонностью. А может, просто Варвара была классным, даже первоклассным бойцом. Как бы там ни было, но она здорово держалось. Хотя, конечно, и было понятно, что рано или поздно умается, и тогда дело для нее уж точно примет скверный оборот.
Что касается меня, то я, пребывая в легкой растерянности, пытался сообразить, что делать и как поступить. Ум подсказывал: Темные выясняют отношения, ну и пусть себе выясняют, не вмешивайся. А сердце говорило: надо дамочке помочь. С одной стороны, мне было на руку, чтоб удам-тугенны одолели ведьму и спасли хомма, а с другой — не мог я отбросить симпатию к Варваре. А симпатия, чего уж тут скрывать, имела место быть. Ведь у нас с ней "было", а у меня "было" никогда не случается, если женщина мне не симпатична. Я же не зверюшка какая.
Скорее всего, сердце бы в очередной раз одержало сокрушительную победу над умом. И потому что Варвара уже была мне не чужой, и потому что не люблю, когда кого-то одного уродуют толпой. Виновата ли жертва, права ли — неважно. Не люблю. Противно это моей натуре. Так что да, сердце, скорее всего, взяло бы верх. И слава Силе. Жизненный опыт подсказывает, что сердце на поверку всегда умнее ума оказывается. Правда, чем бы я в таком случае Варваре сумел помочь, знать не ведаю. Силы-то у меня не было, оружия тоже. Я даже мечи погибших удам-тугеннов использовать не мог. Не осталось мечей. Исчезли они. Из Запредельного пришли в комплекте, в Запредельное в комплекте и ушли. Так что, всего вероятнее, нашел бы я какую-нибудь железяку поувесистей (там было где найти) и рубился бы ею. Понятное дело, что рубился бы с нулевым результатом, но это уже было бы все равно. Потому что когда сердце ум побеждает, результат становится неважен, тогда уже важен сам процесс. Сам факт борьбы за симпатичное тебе существо.
Однако изображать из себя дрыномашща мне не пришлось. Пока я созревал до того, чтобы ввязаться в драку (а ушло у меня на это от силы секунды три), обстановка на поле боя неожиданно кардинально изменилась. Сначала послышался нарастающий рев мотора, а потом на арену, лихо перелетев мусорную кучу, ворвался не понять откуда черная "ямаха". За прозрачным ветровым стеклом с изящными зеркалами на тонких ножках (из-за которых, кстати, мотоцикл походил на усатое насекомое) прятала голову — кто бы сомневался! — молодая ведьма, которую я знал под именем Ирма. Она была в таком же кожаном наряде, что и Варвара, только темно-красного, почти бардового цвета. И так же, как и у старшей подруги, в правой ее руке ярким зеленым светом горел-переливался полный Силы кхопеш.
Не успел я ахнуть по поводу ее появления, как уже пришлось ахать по поводу ее бесшабашной удали.
Ирма оказалась самой настоящей сорвиголовой. Не сбрасывая скорости, она исполнила красивую фигуру высшего пилотажа, накренив мотоцикл сперва влево, потом сразу вправо, после чего направила мотоцикл по дуге к месту схватки. Однако таранить монстров, как можно было бы поначалу предположить, не стала, поступила хитрее. Когда до удам-тугеннов оставалось метра полтора, она резко выкрутила руль, заложила лихой вираж и пронеслась вдоль вражеского строя с тыльный стороны. Этот ее кавалерийский маневр оказался весьма эффективным: с казачьей лихостью — вжик и еще раз вжик — она умудрилась, дважды привстав на подножках, срезать голову одному демону, а второго с левого плеча наискось развалила до пояса. Оставляя за спиной огонь и чад, пронеслась дальше, удовлетворенно выкрикнула: "Ну где-то так!", после чего бросила руль, оттолкнулась руками от сиденья и соскочила с мотоцикла на полном ходу. Мотоцикл умчался дальше, вскоре повалился набок, заглох, кончено, но какое-то время продолжал крутить колесами. А Ирма, чтоб погасить инерцию, перекувыркнулась через правое плечо (что удивительно — не выронив при этом меча и не поранившись об него), проявив невероятную пружинистость, исполнила подъем разгибом и, по-женски в сторону отмахивая рукой, побежала с пронзительным и протяжным криком "ура" на выручку подруге. Та, кстати, воспользовавшись понятным смятением в стане потусторонних, тоже сумела сразить одного из удам-тугеннов. Сделала она это ударом, который в некоторых западных боевых школах называется "обезьяньим". Опять там горела и чадила плоть, а злобный дух спасался бегством.
С появлением Ирмы у меня сразу полегчало на душе: по два демона на ведьму — это уже почти игра при равных составах. К тому же стало понятно, что агенты карагота и на этот раз проводят силовую акцию не с бухты-барахты. Держат ситуацию под максимальным контролем и работают с поддержкой.
Они справятся, подумал я. Должны справиться.
И таким образом (не без остаточного внутреннего борения, конечно) выведя себя за скобки происходящего, пошел к колонне, за которую при появлении демонов спрятался горбатый хомм.
Но его там не было.
Обнаружив пропажу переговорщика, я заволновался. А ну как смылся с концами? Но подумал и решил: дело еще не сделано, поэтому нет, не мог сбежать, просто где-то затаился и выжидает. Надо отыскать. Срочно.
И только я собрался кинуться на поиски хомма, как необходимость в этом отпала сама собой. Дело в том, что в этот самый момент через проход, которым раньше воспользовалась Варвара, на арену вышли один за другим те, о ком когда-нибудь будут слагать легенды, как о каких-нибудь мифологических кентаврах: Серега Белов, Володя "Нырок" Щеглов и еще три боевых мага из их знаменитого отряда. А за ними, чуть отстав, но отнюдь не отдельно от всех, вышел Боря Харитонов, он-то и тащил за шкирку дрыгающего ногами карлика.
Свой выход молотобойцы никогда не обставляют какими-либо дополнительными эффектами, но всегда у присутствующих создается точно такое же впечатление, как во время просмотра эпизода вертолетной атаки на вьетнамскую деревню в ленте Фрэнсиса Форда Копполы "Апокалипсис сейчас". Вот и на этот раз все выглядело столь же мощно.
Но не очень уместно.
— Менты как всегда опаздывают, — хмуро заметил я, хотя сказать мне хотелось: "Вас только тут не хватало".
— Ну почему сразу "опаздывают", — ответил Архипыч с невозмутимым видом. — Вижу, тут для нас еще полным-полно работы.
Сказав это, он чуть повел подбородком.
— Заровнять по нивелиру! — продублировал молчаливый приказ командира Володя Нырок.
И в ту же секунду боевые маги выхватили и активировали инхипы.
Участь демонов была предрешена. Четыре боевых мага — это серьезная сила, в данном случае — даже избыточная. К тому же к ним через несколько секунд присоединился еще и заместитель Белова. Увидев Ирму, Боря забыл про все свои недавние обиды (он, сдается, вообще, про все на свете в тот момент забыл), отбросил хомма к чертовой матери и, расталкивая подчиненных, поспешил ей на помощь. Помощь, кстати, ведьмочке уже требовалась. Она была бледна, волочила раненую ногу и отбивалась от монстров из последних сил.
Активная фаза операции закончилась в течение, наверное, одной минуты. Действуя уверенно, просто, без излишнего геройства, но очень четко и слаженно, молотобойцы быстренько разобрали монстров и — кто раньше, кто чуть позже — аккуратно их утихомирили. После чего рядовые маги, не ожидая каких-либо дополнительных команд, незамедлительно приступили к зачистке территории и деактивации остаточной Силы, а Боря, подхватив Ирму на руки (у нее, уже потерявшей сознание, пошла волдырями от ожога правая щека и как-то неправильно висело ухо), быстро побежал на выход. Архипыч, который наблюдал за сечей со стороны, крикнул ему в спину, чтобы он по дороге снял посты охранения, потом попросил меня обождать и направился к сидящей у стены Варваре.
