Вошли в палату.
На лавках посадники, именитые гости.
Над ними хищно склонился волхв. Обернулся на скрип дверей, зыркнул угрюмым глазом, но увидев их расплылся в щедрой улыбке.
-Продолжай, сударь волхв. Рэд, здесь дела семейные, отведи пока принца в свои покои.
Скромненько присели с Зоренем на уголок лавки.
-О чем спор, мой добрый Пивень?
-Недоимки за ними уж сам не помню сколько лет. А давать не хотят, упорствуют.
Завидев Зореня, обрадовались. Вскочили, бросились ему навстречу. И натолкнулись на холодный, неприветливый взгляд.
-Пивень, — с ходу он включился в игру, здраво оценив обстановку, — вели вздернуть одного, другого на воротах за воровство, а затем повозить по всему коняжеству, чтобы другим не повадно было. На чем остановились?
-Упорствуют!
-Не мы, вече приговорило, что Соколяню подати не давать. — Робко ответил кто-то из посадников.
-Ваши воровские городки сейчас воевода Свист сейчас под руку конязя Зореня приводит. Бесчинству вашему больше не быть! — Пивень потерял остатки терпения. — Конязь Зорень вас даже видеть не восхотел.
Новость чугунной гирей обрушилась на бедные головы невольных собеседников волхва.
Стас воспользовался удобным моментом и поспешил добить их.
-Сударь волхв, здесь воевода. Вели забить их в железа и кинуть в яму. Воровству пора положить конец отныне и навеки. К морю путь открываем. Мы с конязем Зоренем своих воевод там посадим. Другие торговые люди к морю с товарами пойдут. И подати другие давать будут.
Среди гостей прошелестел неясный шумок.
-Как к морю?
-А вам то что?
-Но там же казары дорогу перегородили.
-И это уже не ваша забота.
-Погоди, погоди сударь вождь!
-Я погожу. Но пока вы не уладите все дела с нашим волхвом, разговора по душам не получится.
-Так уже... Отдадим сполна.
-И за два года вперед! — Рявкнул Зорень. — Знаю я вас, татей!
-Будет и за два года вперед, только...
-Стас задумчиво посмотрел на взволнованные лица.
-Как, брат Зорень, поверим?
-Не знаю, брат. — Искренне вздохнул конязь, с сомнением качая головой. — Я бы повесил. Но если ты просишь....
— Так и быть! Пивень, заканчивай с ними все дела. А как закончишь, приведешь их. Посмотрим, можно ли доверять им большие дела.
И Пивень снова навис над ними черной скалой.
Закрыв за собой двери, посмотрели друг на друга и расхохотались. Улыбнулся и Груздень.
-Ловок, дьявол! — Похвалил он волхва. — И когда они только со Свистом успели спеться? Как бы Свист в сердцах стены не велел раскопать, обидевшись за неласковый прием.
-И поделом!
-Веселин, Купава, а вы зачем? По домам!
Купава обиженно надула губы, а Веселин вообще пропустил его слова мимо ушей.
-Столы накрыты в трапезной, вождь.
-В трапезной, так в трапезной. Войтик и ребята, с нами. Веселин, скажи волхву, как закончит с гостями пусть присоединяется. А то с этими жлобами весь жирок растопил. Не то что Груздень. — Окинул придирчивым взглядом могучую фигуру воеводы и критически покачал головой. — Как думаешь, Зорень, не жирноват воевода стал? Не заплыл салом?
Зорень бросил на воеводу оценивающий взгляд.
-Если и заплыл, то немного. А что?
-Дельце ему хотел поручить, но боюсь сало в седло сесть помешает.
-Как это помешает? — Возмутился Груздень. — Где вы у меня сало нашли?
Но Стас и Зорень говорили между собой так, как будто рядом не было не души.
-Может и сядет...
Снова пристальный взгляд.
-Ты думаешь? Хорошо бы проверить. А вдруг не сядет?
-Да сяду я, сяду!
Внимательный взгляд в прищур.
-Пожалуй сядет.
-Какой базар, командир? Конечно сяду.
Еще один взгляд.
Долго и основательно ели. Все, кроме Груздня. Воеводе кусок в горло не лез. Сидел, как на иголках. Бросал на Стаса умоляющие взгляды, переводил на Зореня, но те словно ничего не замечая, увлеченно жевали, дробили, перемалывали, пили и запивали. И снова жевали, дробили, глотали.
Наконец Стас отвалился от стола.
-Ох и силен ты, брат Зорень поесть. Я думал, что не выдержу и запрошу пощады.
-Это, Слав, не ко мне. Это к Войтику. Стыдно было пощады просить. Пришлось терпеть.
-Так надо же было сказать! — С испугом вскрикнул Стас. — Войтик, это же гигант. Ему за столом равных нет, И в ближайшие двести лет не будет. Нам с ним не тягаться! А ты как, Груздень?
-Не томи, командир.
-Не знаю, не знаю... Ну, да где наша не пропадала. — Отчаянно тряхнул головой. — Пошли нарочных к Алексею и Хмурому. Пусть высылают свои дружины. Тысячу возьмешь отсюда. Зорень, ты как? С нами?
-Пять сотен приведет Свист. И вольные города пусть раскошелятся на свои дружины. Если даже половину дадут, еще столько же будет, а то и того более.
Стас был вполне удовлетворен.
-Ударишь по каганату. Тремя колоннами. Сам в центре. Слева Толян. Справа Хруст. Нет, Хруста пожалуй оставим. Ему с волхвом дел предостаточно будет. Впереди Войтик с волчатами. Разрежь до самой реки. А там повернешь к югу. И катай до самого моря. Не дай соединиться и навязать себе сражение. Один полк держать сзади для прикрытия и зачистки. И чтобы на ближайшие десять-двадцать лет об этой шпане я не слышал!
Груздень онемел.
-Что-то не ясно, воевода?
Груздень помотал головой.
-Уж не прикажешь ли, мой друг, мне или конязю Зореню по степи, вылупив глаза, с мечом бегать?
-Н-е-е-т! — Растерялся Груздень.
-Тогда месяц на подготовку. И вперед! Войтик, разведку в степь. Опросить купцов... Города, крепости, гарнизоны... Их, Войтик, тебе открывать.
-Я понял, командир.
Толян навис над столом.
-Командир, я лучше с Войтиком.
Стас недовольно нахмурился. Груздень обиженно засопел, глубоко переживая измену друга.
-Тридцать дней, Груздень.
-Я запомнил, командир.
-Вычистить эту заразу до белой кости. Мирное население не трогать. Кто захочет служить нам, ради бога. Пойдете налегке. Запас у седла на неделю. Дальше война прокормит. Все, ребятки, по коням.
Груздень сорвался из-за стола.
-Подожди, дружище. — Остановил его Стас. — Вернешься из похода, начнешь набирать панцирный полк. В пять тысяч копейщиков.
Груздень раскрыл рот.
Зорень не выдержал, запрокинул голову и расхохотался.
Груздень обескуражено повернулся к нему.
-Не умри от радости, Груздень. Людей пока нет, нет и одежки. Так что с радостью придется повременить.
-Алексей?
-В армии каждый говорит только за себя. — Попенял ему Стас. — Но тебе, как другу, отвечу. Алексей получит тяжелую конницу. И тоже в пять тысяч копий. А над легкой конницей будет начальствовать Хруст.
Груздень начал медленно приходить в себя, но было видно, что так и не оправился от удара. Махнул рукой и вылетел в двери, увлекая за собой Войтика и то, что осталось от его героической разведки.
Зорень снова засмеялся.
-До ночи не доживет от новости. Умеешь ты Стас порадовать человека. — Сказал он отсмеявшись и повернулся к Стасу.
Тот неприметно улыбнулся.
-У меня и тебя есть чем порадовать, брат. — Сказал он, скромно потупив взор. — Купава, оставь нас. Дай поговорить .
Подождал, пока за девушкой закроется дверь и снова посмотрел на встревожившегося конязя.
-Зорень, тебе предлагаю встать во главе нашей армии. Что тебе делать в твоем Соколяне? Заскучаешь.
Теперь уже опешил Зорень.
-А как же Соколянь?
-Оставь там наместника. Будешь приезжать, как на дачу. Или в отпуск. — Тьфу ты, черт! — Какой к дьяволу отпуск. Каганату больше не жить. Пора возрождать свои земли.
-А Соколянь?
-Дался тебе этот Соколянь? Я разве прошу тебя отказаться от него? Оставайся и дальше Соколяньским конязем. По крайней мере зарплату требовать не будешь. — Пошутил он, совсем не рассчитывая на то, что шутка будет понята. Повернулся к двери и крикнул — Веселин!
В дверном проеме показалось лицо Веселина.
-Веселин, мальчик мой, скажи волхву, что мы ждем его. Пусть поторопится. — И наполнил бокалы вином. — Выпьем, друг мой. Или как говорили в моем мире, замочим это дело. Рыба по суху не ходит. А под рюмашку и разговор веселей пойдет. В каждом коняжестве поставим по тысяче, по две. Командовать можешь даже из Соколяня.
-Умеешь ты, Слав, ударить так, что и ответить не чем.
-Я тебя, Зорень, не тороплю. Собьем каганат, к морю выйдем. Не рекой ходить будем. Города поставим. Северных хулиганов укоротим. Нам служить будут. Соседей к рукам приберем.
Зорень чуть было рот не открыл, заслышав о планах Стаса. Двух жизней не хватит на все, что в голове побратима живет.
-Съезди в свой Соколянь, поживи там, подумай...
-Только поторопись, конязь с думками — Ворвался, как буря, в покои Пивень. — Отчину возвращать надобно. Славу отцов возрождать. А думы, они и подождать могут. Не убегут. Я соседей расшевелил. Орка им показал. Эльфов послушали. Может и съедутся. Не сюда, конечно, в град Предслав.
Зорень опустил голову.
-Остановиться не даете.
-А ты не останавливайся. — Посоветовал Пивень. — Я бы вот тоже остановиться хотел. Но закусил удила так, что губы в кровь и бегу. А все он...
Пивень ткнул пальцем в Стаса.
-А в Предслав я, вождь, Хрустовых ребяток отправил. Ну и еще кое-куда. Посмотрят, послушают. Да и так кстати будут.
Стас незаметно посмотрел на Зореня. Тот, раскрыв глаза, смотрел на волхва.
-Ты же божий человек, Пивень. Тебе на воду смотреть, в бобы ворожить, по кишкам судьбу угадывать...
-Так я и угадал, коняже. Наша судьба — Славия. Заводить гостей, вождь?
-Пусть заходят.
Гости смирненько вошли в трапезную, шапки в руках мнут. Сбили таки спесь.
-Уговорились?
-Вестимо. Как не уговоришься? — Вздохнул старший из гостей. — Когда нож у горла.
Зорень обернулся в сторону дверей, где, наверняка, стоял Веселин и тихо засмеялся.
-Ножа, допустим, вы еще и не видели.
Стас понял Зореня и улыбнулся.
-Не нами сказано — Заплати налоги и спи спокойно. Подходите к столу, гости именитые. Веселин!
Снова показалась голова Веселина.
-В доме гости, а у нас на столе сухие корки.
-Не беспокойся, господин. После приятной беседы с твоим аспидом — волхвом кусок в горло не полезет. А вот винца откушаем.
-Ну и на том спасибо. А я уж было подумал, что и за мой стол не сядете.
-Попробуй откажись.
Глаза с опаской на Зореня, на Пивня смотрят. На Стаса и смотреть не осмеливаются.
-А что, правда воевода ваш в наших городках?
Стас усмехнулся.
-Я же сказал, заплати налоги и спи спокойно.
-Тогда, конечно.
-Поговорим, гости дорогие о делах наших скорбных.
-Почему не поговорить? Можно и поговорить, если про морскую торговлишку не для красного словца сказано было.
-Вот те на! — Удивился Стас. — Ты слышал побратим? Чтобы я серьезный, можно сказать, государственный человек и для красного словца? Да никогда! Нет, судари мои, святым не шучу. Предгорная река вас устроит на первых порах? А там и до моря рукой подать....
Подумали, помычали в бороду.
-Устроила бы и река. Так там каганат озорует. Хаживали мы уж той дорожкой.
-Про каганат забудьте. — Решительно пресек зарождающиеся сомнения Стас. — Там мои воеводы. Почистим для вас дорожку. Не без вашей помощи конечно. Извольте, судари мои, по прибытии домой отправить нам свои дружины. Не одним же нам для вас дорожку чистить да песочком присыпать...
Помолчал, глядя на них вприщур.
-А там и прямой путь откроем, через степи. Так, брат Зорень?
Зореню ответить не дали.
-А не врешь?
Похоже, именитые гости про дружину мимо ушей пропустили.
-Вот это по нашему. По русски. В смысле по славянски. Прямо и в лоб. — Стас смеялся заразительно. От души. И так же со смехом ответил. — Во! Зуб даю. За базар отвечаю!
-Коли так...
Стас поманил их пальцем через столы. И когда они склонили к нему свои головы, таинственным шепотом профессионального искусителя, прошептал, но так, чтобы шепот слышали все.
-А за рекой горы, а в горах серебро, золото, каменья огнем полыхают... Сам видел, Зорень соврать не даст. Не дашь, брат?
-Там же орки...
-Сегодня орки, завтра орки. А послезавтра? — Придавил колючим взглядом, ожидая ответа. И не дожидаясь, продолжил. — Вот то-то и оно. Вы же люди торговые. Далеко должны заглядывать. О том, что детям, внукам своим оставите. О том, что люди о вас думать будут...
Долго думали, сморкались, скоблили бороды.
-Понимаю, с переправой плохо. А вывод какой? Ставьте мост. Конязь Зорень может и простит вам часть долга. Мостовые то не платили. А нет, так на себя возьму. Смотрите, на ноги встанем, сами обозы к морю погоним.
-Гони ты их, вождь, в три шеи! Им только питухов в базарный день обирать, да ребятишек обманывать за глиняные свистульки. А ты перед ними стелешься. Позволь, я покричу Веселина? — Вмешался Пивень, выпучив глазищи. — Куда их со свистульками к морю пускать? А я уж было совсем собрался скоропосыльца к воеводе Свисту послать, чтобы стены не рушил! Теперь уж точно передумаю. Не буду посылать! Что им за высокими стенами прятать? Добро бы красный товар, а то свистульки эти самые, да горшки бабьи.
Распалился волхв. Лицо красное от ярости. Ноздри дует. И нижняя губа от гнева трясется.
-Погоди, погоди, сударь волхв. Торговое дело поспешности не любит. Надо все наперед угадать.
-Угадывать буду я! — Еще больше разъярился Пивень. И даже ногой притопнул. — На то я и волхв. А я уже все про вас угадал.
В глазах у Зореня чертики пляшут. Да и Стас с трудом удерживал смех, увидев самый настоящий страх в глазах купцов. И поспешил подать им руку помощи.
-Как, брат Зорень, уговорили гости тебя?
-И не знаю, Слав. Погубит меня моя доброта. — Ответил Зорень его же словами. — С котомкой по миру куски собирать пойду должно быть. И тебя с собой поведу. Так и будем ходить на пару по городам и весям. Но как не порадеть хорошим людям? Пиши, сударь волхв, грамоту. Поименно, на каждого. А если от каждого города будет для новой рати по тысяче полного панцирного наряда, то и недоимки прощу.
В глазах гостей радость сменилась отчаянием, но Зорень поспешил их успокоить.
-Кольчуги можно заменить байданой. Так дешевле будет.
-Что то и я, глядя на тебя, готов слезу уронить от умиления, брат Зорень. Запиши, друг Пивень, что в этом случае на год освобождаются от торговой пошлины. Так ли гости именитые мы все управили?
Повздыхали, повздыхали. Утерли пот дремучими бородищами.
Несмело возразили.
-Накладно по тысяче...
-Зато вы первые. Все пенки вам! — Успокоил их Стас. — А кто смел, тот и сьел. А не смелому тюря! В долговой яме. Через два дня на третий.
— А десятина?
-А десятине быть! Чем дружину кормить, поить, одевать? Зато ваш товар, ваша и цена.
Знают подлецы выгоду, но торгуются до последнего. Хоть медный грош да вымолить.
-Эх, была не была!
Хватил шапкой о пол дородный купчина.
-Пиши грамоту, сударь волхв! А дружину для охраны мы и сами найдем. Нам бы к первому пирогу успеть, а там все наше будет! Так, гости именитые я говорю? Не за дешево мы свою волю продали.
