Часть седьмая Дневник Тринадцатого Императора

— Сэр, что конкретно вы рекомендуете поручить адмиралам?

— Надо повторить вояж подобный тому что совершил корвет "Миранда" в 1854 году.

— Но тогда была война!?

— Ну и что! Эта война, та война, они никогда и не прекращались. Меняли свои формы, и только. Если после обстрела высадить десант и хорошенько очистить этот район, то там ещё несколько десятилетий никто не будет селиться. Это далеко не райский уголок. Ветер. Холод. Полярная ночь. Вьюги, метели и зима, которая длиться шесть-семь месяцев.

— Бр, это почище, чем на Севере, в Шотландии.

— Да мой юный друг, там уже гораздо слабее чувствуется тёплое течение, климат холоднее и восстановить поселение будет трудно.

— Я понял сэр! Мы перережем один из путей связывающих русских со Скандинавией.

— Не только со Скандинавией, со всей Европой, даже со странами других континентов. Таковы наши постоянные интересы. Будем их придерживаться.

— Уважаемые джентльмены, а вы не забыли о недавнем приобретении полуострова Варангер? На месте старого рыбачьего посёлка они строят ещё один город-порт, назвали "Поморск".

Эта фраза Карла Йоахима Хэмбро, прервала диалог Бэринга с молодым человеком с фамилией Ротшильд. Хэмбро бы моложе Бэринга и всегда давал ему высказаться первым.

— Дорогой Карл, а я не думаю, что строящийся дом горит хуже дома уже построенного. К тому же нашим морякам всё это будет по пути.

— Ты страшный человек Томас-Джордж. Гореть тебе в аду.

— Я уже давно не человек, а финансист, а гореть мы там все будем. Так-то, джентльмены.

После этих слов Бэринга наступила долгая пауза. Казалось и сам финансист задумался о возможном ответе перед Всевышним. Но вот он ещё что-то вспомнил и обратился к секретарю Ротшильда.

— Вам молодой человек, наверное, не известно, что в самом конце 17 века Шведы, на их допотопных по нынешним временам кораблях, добрались до Белого моря и полностью разорили Кемскую волость. После этого там лет пятьдесят стояли одни развалины. Только в середине 18 века усилиями служителей Соловецкого монастыря на бывшем пепелище соорудили острог.

— Да сэр, такие подробности мне были неизвестны, но я помню, что русские в конце той войны со Шведами были готовы к бомбардировке Стокгольма.

— Ну, вот, вспомнили. Когда это было?

— Неважно! Не так давно когда мы имели над ними явное превосходство на Чёрном море, припомните судьбу нашей экспедиции на Камчатке. Да и на Соловках стоимость, только впустую сожжённого пороха кораблями "Бриск" и "Миранда", не сопоставима с нанесённым ущербом. Я весьма внимательно изучал финансовые отчёты того периода, цифры не в нашу пользу.

— Что вы хотите этим сказать?

— Думаю, что не стоит недооценивать этих варваров и лучше учитывать экономическую целесообразность. Зачем-то они приобрели у нас "Грейт-Истерн". Строят город-верфь, совсем рядом с Архангельском. Наши агенты в Швеции, сообщают о странном безрангоутном крейсере, проходящем испытания на Балтике. Конфликт в тех краях будет очень не дёшев, а выгоды не принесёт.

— У вас есть конкретное предложение?

— Я предлагаю подождать результатов экспедиции на Тихом океане.

— Пожалуй, я буду с ним согласен, дорогой Бэринг.

Эти слова поддержки Хэмбро положили конец дискуссии. По негласному правилу, предложения принимались большим количеством вкладов, этому Томас-Джордж, противопоставить уже ничего не мог!

Таким образом, новое конструктивное предложение барона Бэринга пока не прошло, но его мысли попали на благодатную почву.

Зато по второму вопросу все присутствующие согласились единогласно.

Ещё через четверть часа в имении барона Бэринга, кроме специфичного запаха, уже ничего не напоминало о визите самых уважаемых и влиятельных в Британии людей.

Лишь в сторону Лондонского Сити, двигался одинокий курьер, с устным посланием к Клерку Её Величества Почтеннейшему Тайному Совету.

(Гатчина, Большой дворец, вечер осень 1870 года)

Поздний не запланированный визит Николая Павловича Игнатьева по его просьбе.

— Добрый вечер, Ваше Величество.

— Рад вас видеть граф, проходите и располагайтесь. — Что привело вас в такую пору? Неужто есть хорошие новости?

— Есть, Ваше Величество, причём сразу две и обе неплохие.

— Излагайте, внимательно слушаю. Хорошие новости сейчас редкость.

Игнатьев подошёл к столу и достав документы, осторожно стал устраиваться в кресле. Раздался странный писк. Он привстал, внимательно посмотрел и, улыбнувшись, взял в руку детскую игрушку, которую дочь видимо там оставила, когда забегала сказать "спокойной ночи".

— Чуть не сломал. Извините, Ваше Величество.

— Ничего, только следующий раз будьте внимательнее. Современные дети могут не только гуттаперчевого лягушонка забыть. У них и деревянные и металлические игрушки в арсенале имеются. — Ну да не тяните душу, докладывайте, граф!

— Через новую систему экспериментальной радиосвязи, получили сообщение, о ликвидации угрозы в районе Уналашки. Система связи ещё не вышла из стадии экспериментов, поэтому сообщение передано открытым текстом и более чем лаконично. Всего три слова: "Угроза успешно ликвидирована". Фраза была передана несколько раз, вместо обычного цифрового набора.

— Интересно. Вы считаете, что определением "Угроза" могут быть обозначены силы из сообщения "крестника"?

— Да, более того, уверен в этом. Думаю, что через несколько часов, получим уже шифрованное сообщение с подробным описанием произошедшего по каналам телеграфа.

— Спасибо, это отличная новость. Возможность уничтожения основной базы снабжения, наших территорий на Тихом океане, как заноза не давала мне покоя. Теперь, когда по Северо-восточному пути туда переброшены дополнительные силы и вооружения, наши американские территории будут чувствовать себя уверенно. — Ну а вторая новость, о чём?

— Ваше Императорское Величество, прошу разрешения на начало операции по "экстрадиции" графа Шувалова.— "Связисты" доложили о своей готовности.

— Не понимаю, Николай Павлович. Какое ещё разрешение вам надо? Судебный вердикт о его виновности в заговоре имеется? Имеется.

Начальник СБ Российской империи после такой моей словесной отповеди, спокойно и без эмоций стал излагать возможные трудности по акции "экстрадиция".

— Как в любой операции такого масштаба, могут быть сбои, накладки, ошибки, в конце концов. В этом случае неизбежен международный скандал. С учётом этого фактора и прошу подтвердить добро на начало операции.

— Операция прикрытия проработана?

— Да, ребят вытащим, даже если пошуметь придётся. Маршруты экстренной эвакуации подготовлены.

— Тогда начинайте. Только помните, ни грана информации "нашему посольству", Бруннова в будущем году и всех его сотрудников менять будем.

— Благодарю за доверие, Ваше Величество. Досвидания.

— Желаю Удачи! Это не только вам, но и всем вашим сотрудникам! "Сверлите отверстия в мундирах"!

— Тьфу, тьфу, тьфу, Ваше Величество!

(Лондон, середина осени 1870 года)

Главное строение компании "Русский телефон", развилка Треднидл Стрит и Корнхилл.

Четвёрка мастеровых, во всяком случае, так они были одеты, сгрудились у большого стола, на котором была установлена детская игрушка. Да, да самая настоящая детская игрушка. Называлась она кукольный домик.

Другое определение, а именно компакт-макет для диверсионной операции никому бы и в голову не пришло, пока Иванов первый не начал разбирать строение поэтажно и давать пояснения своим коллегам. После краткого рассказа прозвучал вопрос:

— По устройству и планировке здания, всё ли понятно, господа?

— А его никто за это время никто не перестраивал?

— Возможно, вносились незначительные изменения, но таких сведений у архитектора нет.

— Есть ещё вопросы?

Не дождавшись вопросов Первый (мы так и будем, пока его дальше называть) продолжил излагать план операции, которому мудрые вышестоящие начальники, дали название "Посылка". Вроде бы ничего особенного, посылок из полутора миллионного Лондона каждый день уходит великое множество. Вот только содержимое этого отправления было необычное. Причём даже сами "отправители" ещё точно не знали, количество мест для отправки. Именно этот вопрос Иванов первый, задал Иванову второму.

— Тебе удалось выяснить, сколько человек может находиться в доме?

— Точно ещё нет, но у них "испортился" телефон и завтра утром, я надеюсь определиться окончательно.

— Хорошо. Только старайся не показывать хорошее знание планировки имения. Там профессионалы, если они что-то почувствуют, операция может сорваться.

— Это понятно, буду работать, как учили в "театре".

Оглядев участников, Первый не допускающим возражений голосом, продолжил распределение ролей.

— Четвёртый, ты сидишь на телефонной станции и внимательно слушаешь все разговоры по наблюдаемым объектам. Особенно будь внимателен, после обеда, когда Второй включит телефон имения.

— Ну, вот все при деле, а я опять телефоны слушать.

— Не бурчи, ты языков знаешь больше всех и лучше нас всех, вместе взятых. Такая твоя планида.

— Есть слушать телефоны. Особое внимание, на телефон имения после обеда.

— Всё правильно.

— Чтобы не было скучно, потренируй мозги, продумай, как лучше сымитировать, традиционную встречу со сменщиками. Их алиби мы обязаны обеспечить.

— Есть продумать имитацию встречи.

Секундой позже страдающим, плачущим голосом второй вопросил, закатив глаза ввысь.

— А почему только имитацию, я с Петровыми за столом не встречался уже и не помню сколько месяцев. Их второй, мне штоф Шустова должен! Он же выдохнется. Каждый раз всё имитация да имитация.

— Разговорчики! Шустов только выдержанней станет, дорисуешь ему ещё одну звездочку!

— Будет исполнено.

Четвёртый, голосом непризнанного гения почти неслышно пробурчал.

— А звёздочек у него и так пять.

Не обращая внимание на капризный шепоток Четвёртого, Первый продолжил инструктировать соратников.

— Теперь по поводу упаковки и отправки. Третий, эта часть полностью на тебе.

— Понял, завтра же свяжусь с другом.

Другом Иванов-третий называл Джуал Кхула. Он был тем человеком, который так своевременно вспомнил о Мордаунте, что позволило спасти махараджу из Кашмира. Позже, уже на французском берегу Ранбир Сингх дал Третьему "заветные слова" к своему приверженцу. Кроме того, этот Иванов, был единственным, кто знал Кхула в лицо.

— Господа, на подготовку время крайне ограничено, в пятницу прибывают сменщики, прошу не расслабляться. Крайне важно своими действиями не вызвать никаких подозрений. Никому в том районе лишний раз не показываться. — Вопросы есть? Нет вопросов, хорошо. Сейчас всем спать.

Ранним утром Третий уже был в районе доков, где находилось транспортное агентство, со странным названием "Большой Кули". Специализировалось оно на перевозке, мусора, фекальных отходов и некоторых других грузов, которые британские кампании старались избегать. Не могу утверждать, что работали в этом агентстве только китайцы или индусы, возможно и другие народности, вот только островитян там точно не было. Слишком грязная и непрестижная работа, да и запашок соответствующий.

Фирма, тем не менее, не бедствовала, большой город производит много фекалий, а уж о мусоре и говорить не стоит. Она даже могла позволить себе установить не один, а два телефонных аппарата один из которых накануне описываемых событий "взял и испортился". Расцветка комбинезонов работников "Русского телефона", бросалась в глаза сразу и часто служила пропуском даже для входа в банки Сити. Что уж тут говорить о компании мусоровозе. Тем не менее, Иванова третьего вежливо проводили к месту установки неработающего аппарата и двое индусов-охранников вперились своими взглядами в его спину.

— Нет, так работать совершенно не возможно. Вам, что больше заняться нечем?

Тщательно изображая негодование возмутился Третий. Возмущался он достаточно долго, переходя иногда на Русский, а главное громко. Настолько громко, что через минуту, другую открылась дверь управляющего, на пороге которой стоял Джуал Кхул.

Не подав вида, что они знакомы он на хорошем английском пригласил мастера в офис. Были, использованы слова пароля или нет неважно, всё равно приводить их в записках неразумно. Главное, что были достигнуты необходимые договорённости по перевозке тяжёлого груза из точки "А" в "Ист-Энде" в точку "Б" в "Вэст-Энде". Причём для этих целей были определены целых два экипажа, с проверенными, надёжными людьми, оба запряжённые четвёркой тяжеловозов. В официальной заявке значилась перевозка груза из доков "Собачьего острова" в престижный район на развилке Треднидл Стрит и Корнхилла.

Была оформлена и вторая заявка на перевозку восьми больших упаковочных ящиков на склад временного хранения транспортной фирмы. Вот только в книгу, большую, толстую амбарную книгу, её не вписали.

По существовавшему уже тогда в Лондоне законодательству, тяжёлые грузовые фуры, запряжённые лошадьми, имели право перемещаться в Сити исключительно в ночное время. Это мудрое решение позволяющее разгрузить улицы полутора миллионного города от неповоротливого транспорта было на руку друзьям из телефонной компании. Включив (исправив) телефон и получив росчерк, в бланке заявке, наш герой удалился.

Встреча Иванова-второго с персоналом из здания стилизованного под "средневековый замок" прошла гораздо менее приятно. Сначала его вообще не хотели пускать не то что в дом, но и во двор. Если двором можно назвать парк, английский газон с подстриженными кустами площадью несколько десятин и пруд на фасаде замка. Позже разобравшись, заставили проехать назад и свернуть в боковую улочку, где оказался "чёрный ход" в такое недружелюбное домовладение.

Чтобы быть откровенным напишу, что дружбе также не способствовало внезапное падение одного их охранников встретившего Иванова-второго, у "чёрного входа", который неожиданно запутался в бухте телефонных проводов соскользнувших с плеча маэстро "Русского телефона". Нет, наш человек, конечно же, протянул руку, чтобы помочь встать упавшему, но что он сделал за секунду до того, пострадавший явно был заметить не в состоянии.

Поковырявшись с телефоном с полчаса, Второй аккуратно прощупал каждый сантиметр проводки. Для этого даже пришлось по приставной лестнице, мимо окон второго этажа, лезть на крышу здания, ввиду того, что провод, со столба подходивший к телефонной коробке в мансарде "перетёрся" и его пришлось менять.

Последним поводом воспрепятствовавшим, восстановлению дружественных отношений стал отказ охраны расписаться в бланке заявки о выполнении работ. Пришлось вспомнить, чему их учили в "театре" и устроить "маленький геволт", как говорил один из преподавателей. В конце концов, после долгих и шумных препирательств, старший из охранников поднялся на второй этаж и принёс кем-то подписанный бланк, только после этого мастер, убедившись, что всё заполнено правильно, покинул негостеприимный дом.