— Подожди, Михалыч, из твоих слов мне кое-что становится ясным! Так ты говоришь, что министр упоминал полковника ФСБ Валерия Петровича Офицерова?
— Да, именно так! Этот фээсбешный полковник забрал дело Колючего в свое производство по причине того, что тот завозил дешевый ширпотреб из Китая и задорого этот ширпотреб продавал в России. Что в его деле попахивает изменой родины!
— Да, пути господни неисповедимы! — Произнес мысленно я, думая о том, что мой первый кегебэшный друг Валера Офицеров переходит мне дорогу.
— Не вспоминай имя Господа Бога всуе! — Вдруг в моей голове послышался голос Архангела Михаила. — Марк, не пора ли тебе съездить в церковь Петра и Павла и поставить свечку нашему Господу Богу?!
— Я давно уже собираюсь это сделать Арханел Михаил!
— Забудь слово "Архангел", когда разговариваешь со мной, Марк! Называпй меня попросту Михаил или Архистратиг! Я решил с тобой поговорить именно в тот момент, когда ты снова столкнешься со своим бывшим другом Валерой Офицеровым. Итак, послезавтра утром с аэродрома в Раменках ты и твоя команда вылетаешь в Луанду, в столицу Республики Ангола! Но завтра в воскресенье тебе предстоит встретится и решитьожну лишь небольшую проблему...
— С человеком, который стоял у истоков всего того, что Произошло в Афганистане в 1981 году и в США в 1982 году! — Продолжил я, самодовольно улыбаясь.
В тот момент меня тешило желание продемонстрировать Архангелу Михаилу, что и я не лыком шит! Многое узнал и до конца раскопал, кто есть кто в истории афганского заговора по продаже опытного экземпляра вертолета "Черная акула" нашему глобальному врагу! К этому времени я знал имена всех тех, кто волей или неволей поспособствовал гибели полковника ГРУ Генки Кантемирова и четырнадцати бойцов его диверсионно-разведывательной группы.
— Марк, ты проделал хорошую работу, но тебе не следует кичится полученными результатами! Тем более, сейчас, когда на кон поставлена жизнь двадцатилетней девчонки. Господь Бог меня надоумил связаться с тобой и передать тебе следующие его слова: "Жизнь любого человека бесценна, тем более, жизнь девушки, будущей матери".
— Марк, что с тобой случилось? Около пяти минут ты простоял неподвижно, словно фонарный столб, и ничего не говорил! В этот момент от тебя повеяло холодом... — В моей голове снова возник встревоженный голос Михалыча.
— Михалыч, немного подожди! К обсуждению твоей темы мы еще вернемся! Сейчас возникла срочная проблема, которую требуется решить сию минуту, а не то мы опоздаем. Звонарь ответь, где бы ты не был, чем бы не занимался! — Мысленно потребовал я.
Одновременно, ничего не объясняя я мазнул своей правой рукам по вискам Михалыча. Тем самым, я его как бы посвятил в полные телепаты! Теперь он мог не просто воспринимать чужие мысли, но читать чужие мысли любой сложности. Одновременно он получил возможность мысленно беседовать сразу же с несколькими людьми и даже им управлять, если в этом возникнет потребность.
— Марк, я слушаю тебя. Что случилось и почему ты так встревожен?
— Ты помнишь Нину Алферову? Это та девчонка, которая вместе со своими приятелями устроила с нами гонки на Кутузовском проспекте!
— Да, конечно, помню! Ты говоришь о девчонке, сидевшей за рулем красного Феррари! Малашенко попытался с ней покончить, но она осталась жива, отец еще отправил ее на излечение в Германию!
— Да, ты говоришь именно о ней, Нине Алферовой! Сейчас ее жизни угрожают серьезная опасность! Она знает в лицо человека, который стоял во главе всей этой группы! Он, наверняка, попытается от нее избавиться! Поэтому, не теряя времени, возьми с собой четверых бойцов и вместе с ними "Гольфстримом" лети в Германию. Твоя задача, Нину Алферову забрать из немецкой клиники и самым срочным образом доставить в клинику доктора Ашрафа Лакшми.
— Марк, ты не будешь против, если Нелли слетает со мной?
— Разумеется, нет! Только вы оба должны обязательно вернуться в Москву до вылета в Анголу!
Завершив разговор с майором Максимом Звонаревым, я повернулся лицом к Михалычу. Он в тот момент с кем-то разговаривал по своему мобильнику. Дав отбой, он посмотрел мне в глаза и грустным голосом сообщил:
— Как мне кажется, фээсбешники немного перегнули палку на допросах с Дмитрием Алферовым. Я в этом не уверен, но возможно, что его уже нет в живых! Его супруга сейчас содержится в карцере тюрьмы "Матросская тишина". Они хотят что-то у нее узнать. Эта женщина по настоящий момент все еще держится, молчит, даже сыворотка "правды" на нее не действует!
— Да, она ничего не знает! — Я пробормотал вполголоса.
Но Михалыч меня услышал и своим взглядом дознавателя скользнул по мне!
Я же сам никак не мог понять, почему Алферовы попали под подозрение фээсбешников. Ведь, ни он, ни она и ни дочь не имели ни малейшего отношения к афганским и американским делам, расследований которых я занимался. Вот, если только... , дичайшая мысль появилась и скользнула по извилинам моего головного мозга! Я глубоко задумался и отошел к нашей печке буржуйка, она хорошо прогрела это палаточное помещение.
— Михалыч! — Голосом я подозвал его к себе.
Затем мы оба уставились на огонь, трепыхавшийся в буржуйке. В тот момент я с Михалычем как бы слился в единое думающее существо. Оно в течение малых долей мгновения обдумало все плюсы и минусы моего предположения. Да, родители Нины Алферовой видели человека, которого их дочка Нина приглашала в дом для разговоров на специфические темы, касательно заработков своей тусовки. Только в таком случае это инкогнито предпримет все возможное для того, чтобы избавиться не только от Нины, но и от ее родителями! Но опять-таки мы сталкиваемся со следующим казусом, этот человек пытается избавиться от свидетелей, могущих его изобличить руками такой мощной и уважаемой организации, как ФСБ!
Что в свою очередь наводит на мысль о том, что этот предатель занимает очень высокую должность в государственных органах власти. Он может запросто контактировать с руководством этой организации. Прапорщик Малашенко он Ирвин Шоу работал под его личным руководством. В принципе, имя этого предателя вот уже несколько дней нам было известно, но сложилась ситуация, когда мы не могли коснуться его и пальцем. У нас на руках пока еще не было весомых документальных доказательств преступлений, им совершенных. Поэтому мы не могли обратиться в прокуратору или к Президенту!
В сложившейся ситуации мы должны были любой ценой сохранить жизнь всем тем людям, которые когда-либо с ним встречались или были с ним близко знакомы!
— Мириам, не могла бы ты меня связать по телефонной линии с полковником ФСБ Валерием Петровичем Офицеровым!
— Одну минутку, мой генерал! Как вы хотите, чтобы я вас представила, Марк, генералом, полковником или майором?!
— Да, как угодно, Мириам! Можешь представить меня и просто Марком Ганеевым!
— Простите, господа! Мы хотели бы переговорить в Валерием Офицеровым! Да, с полковником Валерием Петровичем Офицеровым. Кто с ним хочет поговоить? Полковник Марк Ганеев!
3
— Похоже, что он самый настоящий алкаш! — Мысленно произнес Михалыч.
В этот момент я вместе с ним наблюдал за человеком в гражданской одежде, шедшего по тротуару Нового Арбата и явно направляющегося к нашему кафе "Шоколадница", расположенного неподалеку от кинотеатра "Октябрь".
Об этой нашей встрече Мириам договорилась с секретаршей Валерия Офицерова, сам же он оказался очень занятым человеком, не смог оторваться от своих срочных дел, чтобы со мной пообщаться по телефону. Пришлось договариваться о личной встрече. Я понимал, конечно, что весь технический персонал ФСБ, занимавшийся телефонией, в тот момент пытался установить источник моего телефонного звонка. На этот раз я попросил Мириам позвонить в ФСБ по телефонным линиям Потустороннего мира Бориса Фридмана. Так что не удивился бы той проблеме, которая вдруг встала перед этими высокопрофессиональными специалистами. Любой другой эксперт в этой области, наверняка, бы испугался, он немедленно прекратил бы свои поиски, когда установил бы, что звонок идет из одной могил Введенского кладбища Москвы! Эти же были готовы начать разрывать эту могилу, чтобы установить истину!
Я все еще хорошо помнил ту грандиозную облаву, устроенную коллегами Валерки Офицерова в том московском переулке, когда под предлогом поиска знаменитого международного террориста, они начали меня искать по городу! Поэтому в целях предосторожности на встречу с ним мы с Михалычем отправились тенями. Саму же встречу назначили в кафе "Шоколадница", в наиболее многолюдном месте Калининского проспекта.
На Калининском проспекте мы появились за десять минут до встречи. На этот раз я постарался и тряхнул своими магическими способностями. Сотворил свою и Михалыча тень таким образом, что даже при дневном свете они выглядели настоящими людьми. По крайней мере, Леонид Васьков дважды проиграл пари, когда попытался меня схватить, первый раз он шибанулся лбом об стену, желая меня схватить. Хорошо еще, что эта стена была брезентовой, она только слегка заледенела из-за разницы температуры внутри палатки и снаружи. Парень же слегка поцарапал свой лоб, и тут же пигалица Ильгиза весь его лоб перемазала йодом так, что он стал похож на зомби! Во второй попытке Леонид Васьков попытался Михалыча оглоушить кочергой от буржуйки и, разумеется, промахнулся. Стройбатовец и кочегар Вован за всей этой картиной наблюдал, широко раскрытыми глазами! Парень попросту не понимал, что же это такое с Ленькой Васьковым случилось, что он полез драться со своими командирами?!
Как только мы с Михалычем стали тенями, то я, наверное, полчаса провел перед зеркалом, изыскивал изъяны в своем творении. Через некоторое время вынужден был признать, что каких-либо изъянов в нем я так и не обнаружил. Вот только Михалыч был явно недоволен этим моим творением, ему совершенно не нравилось быть тенью! Когда он стал тенью и только-только поднялся со своей солдатской койки, то он решил кое-что проверить. Он на скорости рванул к столу, со вчерашней ночи на нем стояла недопитая бутылка "Пшеничной" и граненный стакан. Так вот Михалыч попытался своей рукой схватить этот самый стакан и у него, разумеется, ничего не получилось! Его лицо тотчас же скуксилось и превратилось в маску, выражавшую вопиющей несправедливость! Ну, понимаете, этот человек всегда считал, что мир свободен и справедлив, когда любой момент ты способен выпить!
Когда я с Михалычем оказался на Калининском проспекте, то мы вместе обошли все ближайшие к кафе "Шоколадница" московские проулки и переулки. Все это время мой друг на своем лице сохранял гримасу полного недовольства! Его физиономия ни на йоту не изменялась и тогда, когда он на мысленную топографическую карту наносил расстановку военных патрулей и якобы милицейских нарядов с автоматами "Кипарис", перекинутыми через плечо патрульных! Михалыч даже не улыбнулся, когда я вместе с ним совершенно случайно наткнулся на батальон пограничников. Командир этого батальона при виде меня и Михалыча почему-то побледнел и вместо снаряженного пистолета АПС, висевшего у него на поясе в кобуре, схватился за сердце. Он тут же на асфальт Арбата свалился с очередным инфарктом! Да, напрасно этому подполковнику пограничнику заранее показали мою и Михалыча фотографии, сказав, что мы известные всему миру террористы! Увидев нас в Арбатском переулке, он почему решил, что мы сейчас схватимся за пулеметы и разнесем его батальон в пух и в прах. Жаль его, конечно, в отставку этот офицер мог бы уйти полковником, а не каким-то там подполковников!
Словом, можно было бы сказать, что Валерка Офицеров на славу подготовился к встрече со мной! Существовало три вида оцепления, внешнее, среднее и ударное. В случае необходимости и по его сигналу, на нас могли ринуться до трехсот вооруженных человек! Валерка на этой улице появился чуть позже нас, внешне он выглядел хуже любого городского алкаша. Он был небрит минимум неделю, не причесан, каждый волосок на его голове жил своей отдельной жизнью! На плечах был белый плащ, чем-то испачканный, по крайней мере, в трех местах. К тому же на нем не хватало пуговиц, поэтому кобуры скрытого ношение, висевшие по его бокам, отлично просматривались.
В кафе мы с Михалычем заняли столик, стоящий у окна, через которое хорошо просматривались прилегающая улица и дома вдоль улицы. Нам было удобно наблюдать за тем, как к этому алкашу в гражданской одежде то и дело побегали дворники, постовые милиционеры и даже мамаши с детьми в колясках. Вытягиваясь перед Валеркой Офицеровым, они рапортовали о своей готовности к задержанию особо опасного преступника. Всего три недели я нахожусь в Москве, а уже сколько раз мне приходилось становиться этим самым опасным преступником!
То есть в данный момент ФСБ меня рассматривало, как опасного преступникам, а вот над определением статуса Михалыча, над этой проблемой они серьезно призадумались. То, что они узнали Михаила Михайловича Кучкова, у меня не было ни малейшего сомнения, но фээсбешники пока еще не решили, к какой категории преступников его отнести, по вопросу, как с ним поступать они, они пока еще не приняли окончательного решения?! Если Михалыча поставить в один ряд со мной, сделать его террористом, подлежащего немедленному уничтожению, то как на это посмотрит МВД и сам министр Дронов?! Поэтому фээсбешники приняли решение нас обоих сразу не убивать, полковник Офицеров должен был с нами обоими разобраться, определить, в кого можно стрелять, без всякого сомнения?
Если бы мне сейчас и тогда напрямую задали бы этот вопрос, то я ответил бы, что да, полковника Кучкой был мои напарником и одновременно соглядатаем, но главное заключалось в том, что он стал моим другом! За него я и тогда, и сейчас готов пройти огонь, воду и медные трубы. Вместе с ним я был согласен пойти в любую разведку!
Валерка тяжело понялся по ступеням входа в кафе и уже будучи в нем, не раздеваясь, направился прямо к нашему столику.
— Привет, Марк и Фердинанд! — Сказал Валера, тяжело опускаясь на свободный стул.
— Мне двойной экспрессо! — Он сказал, обращаясь к подошедшему официанту, а затем снова повернулся к нам, чтобы продолжить разговор:
— В первых своих словах хочу вам сообщить о том, что Матвей Никандрович не возражал против того, чтобы мы открыли бы огонь на поражение, если вы оба откажетесь сотрудничать со мной!
Валерий Офицеров сделал паузу, ожидая нашей реакции на его слова. В частности, он не отводил своих глаз от моего Михалыча, полагая, что он первым пойдет на попятную. Зря, в этот момент Михалыч был очень занят, в этот момент он снова перешел в разряд в соглядатаев. В данный момент он налаживал прямую телевизионную трансляцию с места нашей встречи. Сигнал со звуком свободно доходил до министра Дронова, а вот сигнал с изображением шел некачественным. Слишком, много помех оказалось на частотном канале из-за множества электронных излучений, сконцентрированных на нашем кафе. Одна только Мириам могла ему помочь в разрешение этой сложной технической проблемы!
