Я же, пользуясь замешательством властей, аккуратно протолкнула свои документы сквозь мясорубку бюрократической машины. "Вечный генин" был внесен в реестр официальных организаций, и я смогла спокойно сосредоточиться на заключении договоров о поставке продовольствия и алкоголя. Работа сдвинулась с мертвой точки и есть к чему стремиться, так сказать. Хе-хе.
Но сейчас меня интересовало совсем другое.
— Наруко-чан! — меня заключили в медвежьи объятия, и все что я смогла просипеть, это "вооооздухааа!" — Ой! — Изуми сразу меня отпустила. — Какими судьбами?
— По делу! — улыбнулась я. — Микото-сан на месте?
— Да-да! — она посторонилась пропуская меня внутрь дома. — Только у нее...
— Я уже ухожу! — с добродушной улыбкой уведомил подругу глава клана Узумаки. — Доброе утро, Наруко, — сухо поздоровался он со мной.
— И вам не хворать, — криво усмехаюсь и прохожу мимо мужчины в комнату для встреч. — Микото-сан, — чинно кланяюсь женщине.
— Хватит, Наруко, — она мило улыбнулась мне и махнула на подушку напротив себя. — Какими судьбами и почему так официально?
— Случай не подразумевает фамильярности, Микото-сан, — серьезно говорю ей и подхожу к подушке. Усаживаюсь и вопросительно смотрю на маленький памятный столик перед собой. Женщина кивает и кладет на него руку, после чего я чувствую легкий всплеск чакры и неприятное давление в ушах. — Я здесь полуофициально, Микото-сан, — серьезно произношу я краем глаза наблюдая за тем как Изуми занимает свое место между мной и хозяйкой дома. — Это дети кланов, — я извлекаю из инвентаря свитки и поочередно выкладываю их на стол. — Узумаки, Хьюга, Нара, Акимичи, Сенджу, — с каждым именем клана глаза женщин все больше и больше округлялись. — И Учиха. В общем, здесь сорок семь запечатанных детенышей без имени и семьи, которых необходимо вернуть в кланы, — резко поднимаю руку, прерывая Микото на полуслове. — Я не закончила, — она закрывает рот и кивает. — Все эти дети изъяты у Данзо Шимуры, — вновь взмахиваю рукой, призывая к молчанию. — Скажу сразу: это была я, — Изуми бледнеет и прикрывает руками рот. Микото понимающе кивает. — Он заслужил свою участь, — кривая усмешка. — К сожалению, спасти взрослых представителей кланов не удалось. Все они имели глубокое ментальное программирование и лишились любой возможности на обретение свободы от Корня. Тупые марионетки, полностью лишенные личной инициативы и воли. Это, — на стол опускается маленький свиток с печатью "Лис". — То, что украл у вас Данзо, — на не понимающие взгляды женщин поясняю. — Глаз Шисуи Учиха.
Челюсть в пол. Мне даже показалось, что паркет треснул.
— Ты хочешь сказать... — нервно сглотнув, пробормотала Изуми.
— Да, — просто киваю. — Незадолго до резни Шисуи хотел изменить взгляды на жизнь ваших старейшин. Однако Данзо перехватил его и лишил глаза. Без пары он бесполезен в глобальной перестройке сознания, но для тонкой работы его сил хватало. Местонахождение второго глаза для меня тайна, однако если он попадется мне в странствиях, я и его принесу. Дальше, — выкладываю на стол еще несколько свитков. — Возвращаю вам ваши секреты, украденные Корнем.
— Наруко, — со слабой улыбкой обратилась ко мне Микото. — Мы и так должны тебе...
— Перестаньте, — кривлюсь и отмахиваюсь от ее заявления. — Вы были подругой и сокомандницей моей матери, — женщина вздрагивает. — Я знаю о том, как вы пытались добиться опекунства надо мной, но старейшины и Данзо помешали, а Хирузен был еще не готов противостоять этим тварям. Да, — спокойно киваю на ее удивленный взгляд. — Я прочла отчеты Корня. Я много чего еще прочла, — кривая усмешка. — Знаете... если бы не факт того, что эта проклятая машина власти еще нормально работает, я бы устроила чистку в рядах правления деревни прямо сейчас. Однако, — удрученный вздох. — Это невозможно в ближайшее время.
— Ты понимаешь, что планируешь переворот? — устало спрашивает Микото. — То, что ты замышляешь...
— Не более чем чистка крови, Микото-сан, — огрызнулась я. — За интригами эти старые хрычи забыли главную цель своего существования! Хранить и оберегать жителей деревни Листа! Но я не собираюсь им этого напоминать. Их время ушло, — лениво встаю со своего места. — Надеюсь, что вы сможете придумать отговорку на тему того, как к вам попали дети кланов.
— Наруко, — Изуми схватила меня за руку и заставила посмотреть себе в глаза. — Не тяни все сама. Ты не обязана исправлять...
— Обязана, — припечатала я ее. — Я дочь Узумаки Кушины и Минато Намиказде. Если мои родители не смогли исправить ситуацию в деревне, это сделаю я.
— Тебя бы на пост Хокаге, — криво усмехнулась Микото.
— Ками упаси! — фыркнула я, усмехаясь и освобождаясь из хватки опешившей подруги. — Нормальные здравомыслящие люди никогда не захотят быть правителями! Мы люди маленькие и много нам не надо! Я буду всего лишь хозяйкой бара-отеля на окраине селения. Представляете? Оружие деревни развлекает жителей выпивкой и музыкой! — ухмыльнулась я, глядя на вконец обалдевших женщин. — Кстати! — лезу в карман и достаю листовки с рекламой. — Скоро открытие! — кладу две штуки на стол. — Буду польщена, если посетите сие питейно-развлекательное заведение, — мило улыбаюсь и покидаю шокированных Изуми и Микото.
* * *
Новый год. Пора открытий и радости. Радости для детей и открытий для взрослых. По крайней мере, в этот год для многих глав кланов был годом открытий. По крайней мере, то, что они обнаружили в своих жилищах свитки с украденными у них секретами. И я говорю не о тех секретах, которые Корень скопировал. Я говорю о тех, которые были украдены у единственных носителей этих секретов с последующим устранением хранителя.
Да и пара писем с досье и "дополнительной" информацией я отослала друзьям вне кланов. Чувствую я, что не только глав кланов ждет куча новых ощущений и откровений. Хе-хе.
Я же сижу дома и не отсвечиваю. Зачем? Народ и так в подпитии, а открытие "Вечного генина" будет только в середине января. Я вообще хотела устроить открытие на новый год, однако проґволочґка в канґцеґлярии и смерть Данґзо созґдаґли куґчу пробґлем с поставками.
Надеюсь, там, в баре, меня никто трогать не посмеет. Зря я, что ли, заключила союз с контрразведкой в лице Ибики? Вот я и жду назначенного времени, чтобы наконец-то выйти в свет. Кроме того, мне требуется дополнительное время для разработки пропитки чакрой печати для моих близнецов. Процесс муторный и продолжительный во времени...
Стук в дверь оторвал меня от работы и заставил скривиться от недовольства. Если там приперлись мои "доброжелатели" я за себя не...
— На-аруко! Открывай! — донеслось из-за двери.
Эм... а зачем она пришла? Подхожу к двери и отпираю замок, заодно снимаю печать, чтобы ее случайно не закоротило райтоном.
— С но-о-овым го-о-одом! — ворвалась в мою скромную обитель Анко. В одной руке у нее был небольшой ящик с чем-то звякающим, а в другой она удерживала уже початую бутылку саке.
— Какого хрена, Анко-не!? — возмутилась я, пропихивая ее в комнату и морщась от жуткого перегара.
— А-а-а я-я, пришла тебя поздравить! — ухмыльнулась она, делая глоток рисовой водки.
— Заодно и проспаться, — фыркнула я.
— А-а? Ты мне не рада?
— Харэ заливать, что ты пьяная! — ругнулась я, отбирая у нее бутылку и коробку с еще не открытыми. — Тебя таким количеством не проймешь.
— Пф! — фыркнула вмиг "протрезвевшая" девушка. — А что? Лучший вариант припереться к тебе в гости! Ты меня все равно никогда не пускала, — весьма искренне возмутилась Анко осматриваясь. — А у тебя тут мило, — улыбнувшись, выдала она свой вердикт. — И не скажешь, что ты сирота.
— Когда мозги варят, и не так можно жить, — скривилась я. — Почему не с командой? — осведомилась я, ставя на стол коробку и бутылку, а потом поставила к ним пару тарелочек для питья.
— Это точно, — как-то уныло произнесла она. — Когда мозги варят...
— Ты чего?
— Сегодня утром мне пришло письмо, — тихо говорит она. — Я... Ты слышала, что Данзо исчез? — резко переводит она тему.
— По-моему, об этом вся деревня слышала, — фыркнула я.
— Говорят, его организация, Корень, тоже перестала существовать, — она задумчиво сняла с крепления один из моих танто и принялась его рассматривать. — Весь архив пропал. А теперь многим пришли интересные письма...
— И? — поворачиваюсь...
Меня резко хватают за поясницу и прикладывают нож к горлу. В глазах Анко-не нифига не доброе выражение. Пухленькие губки вытянуты в струну. Слегка бледная кожа.
— И? — вновь повторяю вопрос, даже не думая сопротивляться.
— Ничего не хочешь мне объяснить?
— А должна? — хмыкнула я.
— Ты знаешь, кто это все делает, и я хочу с ним встретиться, — потребовала она, не убирая лезвия от моего горла.
— А если я скажу, что ты на "него" смотришь и приставляешь к "его" горлу нож?
— Ты шутишь, да? — ее рука дрогнула, чем я и воспользовалась.
Перехватываю ее кисть и резко отвожу в сторону. Движение головы и мой лоб впечатывается ей в нос. Раздался неприятный хруст, и голова девушки мотнулась назад. Дальше быстрым и слитным движением поворачиваю тело, увлекая за собой Анко. Плавное движение плечом и перенос центра тяжести на правую ногу. Грохот ломающегося стола и звон разбитой тары. С моей скоростью все произошло меньше чем за секунду.
— А-у... — протянула девушка, аккуратно трогая разбитый нос. — Могла бы и просто попросить меня убрать нож от горла.
— В следующий раз приложу Райтоном, — предупредила я ее и вернула танто на свое место. — Если ты пришла за ответами, то пришла не туда. И кстати, — буркнула я, поворачиваясь. — С тебя новый стол!
— Не вопрос, — как-то быстро согласилась она на траты.
— А теперь будь добра, объясни: какого хрена с тобой происходит!? — крикнула я, упирая кулаки в бока.
— Жалко саке, — протянула она, рассматривая осколки бутылок на полу.
— Пф! — фыркнула я.
Достаю из кладовки складной стол и ставлю его посередине комнаты. Из тайника под кроватью на свет появляется бутылка самого обычного медицинского спирта. Хоть убейте, но я не помню, на кой хрен я ее спёрла из госпиталя.
— Не саке, но тоже подойдет, — озвучила я свою мысль и поставила бутылку на стол. — Бери стаканчик и садись. А я внимательно слушаю.
Из того полупьяного бреда, что несла Анко, я вычленила несколько очень важных нюансов. Как выяснилось, ее родители были убиты еще во время третьей мировой войны, однако убиты они были Корнем. Зачем? Хз. В результате молодая девочка, как и я, оказалась на улице. Тяжелое детство, потом Академия и личное ученичество у Орочимару. Потом было предательство санина и... все.
По канону в деревне ее возненавидели, однако тут опять прослеживался нос одной Мумии. Данзо заинтересовался проклятой печатью и принялся распространять неприятные слухи о молодой верной куноичи. Мол, она предательница и шпионка нукенина. Цель проста как пять копеек: довести до отчаяния и привлечь в ряды Корня. Но вышел облом и девочку перехватил Ибики.
— Вот так вот, — хмыкнула девушка, мутным взглядом рассматривая прозрачный стаканчик и медленно пережёвывая шарик данго. — Все мои проблемы из-за мумии...
— Ну, — я подхватила палочку с лакомством. — Могло быть и хуже. Ты ведь не попала в лапы старого маразматика.
— Но жизнь-то от этого не стала лучше! — возмутилась она. — Ты знаешь, как на меня все смотрят? Мне уже двадцать четыре, а я никому не нужна из-за этого мудака!
— Пф! — фыркнула я.
— Фыркай-фыркай, — буркнула она. — И вообще! Чего это я одна пью!?
— Мне всего тринадцать, — хмыкнула я.
— Нифига! — она откуда-то достала еще один стакан. — Ты уже генин со своим делом! Значит достаточно самосознательная! И будешь пить со мной!
— Может, ты хотела сказать "самостоятельная и могу отвечать за свои поступки"? — скептически переспросила я, наблюдая за тем, как она уверенно наливает мне спирт.
— Да! — стакан оказался рядом со мной. — Пей! А то обижусь!
— Эх...
...
— Фейерверк! — воскликнула девушка, вскакивая со своего места и прыгая к окну.
В голове легкий туман, но выносливость Узумаки берет свое. Кроме того моя токсичная кровь тоже имеет свои плюсы. Может прогнать сенчакру через каналы? А это мысль.
— Вот скажи, — глухо поинтересовалась Анко. — Как долго мне еще быть одной?
— Не долго, — хмыкнула я. — Больше некому распространять о тебе слухи.
— Репутация такая вещь... — она покачала головой. — Я ведь пыталась начать отношения с особо настойчивыми... но... — она отвернулась.
— Говори-говори, — хмыкнула я.
— Никому я такая не нужна, — буркнула Анко. — Проклятая...
— И в чем проблема? — удивилась я. — Я ведь тоже проклятая! Акума! Пф! Я не парюсь! И ты не парься! Ты красивая куноичи! Появится еще тот, кто оценит тебя такой, какая ты есть.
— Я? Красивая? — она скептически на меня посмотрела и ухмыльнулась.
— Правда-правда! — кивнула я уверенно. — Будь я парнем, давно бы за тобой приударила! — что я несу!?
Она резко приблизилась ко мне, так что ее лицо оказалось напротив моего. Непроизвольно отшатываюсь и вспыхиваю как помидор. Долбаные гормоны!
— Докажи! — улыбнулась она ехидно.
— Анко-не, — стараясь сохранить серьезный тон в голосе, обратилась я к ней. — Если я начну — могу не остановиться.
— Удиви меня.
Зря она это... я ведь себя плохо контролирую сейчас. Особенно под градусом.
Приближаюсь и целую ее. Резко и страстно. Анко опешила от такого напора и пару секунд стоит как статуя, но видимо алкоголь в ее крови все же возымел свое пагубное действие и она начала мне отвечать. Пару минут тупо целуемся и я распускаю руки.
В наглую хватаю ее за воротник плаща, который она недавно начала носить, и притягиваю ее к себе. Одной рукой все еще держу ее за одежду, а вторую пускаю в пляс по ее почти неприкрытому телу. Вот моя рука замирает на ее груди, и я довольно сильно сжимаю пальцы.
— М-м-м-м! — вырывается у нее из горла и она отстраняется. — Хватит... нам нельзя... я... — что она там пыталась говорить, мне было по фигу.
Глухо рыкнув, толкаю ее на кровать и усаживаюсь сверху. Наклоняюсь над ней и смотрю прямо в глаза.
— Я предупреждала! — рыкнула я и вновь ее целую.
— Нару... я... не смо... бя... лировать... — слышу в промежутках между поцелуями, но мне откровенно плевать.
Тут взгляд натыкается на ее левое плечо. Как раз там, где Оруч поставил ей печать. Черный рисунок из трех томое странно пульсирует в такт ее сердцебиению и меня это немного напрягло. Но девушка уже слабо соображает от моих действий, так что я решаю забить на этот странный феномен.
Легко помогаю ей избавиться от плаща и сеточки из проволоки и принимаюсь целовать ее упругую грудь. Медленно обвожу розовый сосок кончиком языка, а потом прикусываю торчащий сосок.
— М-м-м-м! — вздрагивает она всем телом, а потом...
Все ее тело покрывают черные письмена, и главенство в постели сразу меняется. Меня легко опрокидывают на кровать и, схватив за руки, быстро обездвиживают, привязав к кровати с помощью змей. Офигеть!
