... — Занимательная сказка — в холодном голосе герцога проскальзывали и хорошо заметные нотки презрения. — Только я давно вышел из того возраста, когда верят в подобную чушь. Да вы и сами в нее не верите... Впрочем, ваше мнение меня не интересует. Куда интересней другое: отчего ваш хозяин, так называемый граф Д'Диаманте, сам не приехал ко мне с этой сказочкой?
— Он несколько нездоров. И у него очень важные дела...
— Да, разумеется. Его дела известны всем. И он настолько занят этими своими крайне неотложными делами, что не мог выкроить время, чтоб приехать за собственным сыном!
— Ваша светлость, все произошедшее — страшное недоразумение!..
— Что именно вы называете недоразумением?.. Впрочем, мне не стоит унижаться до разговора с вами. Такая мелкая сошка ничего не решает и, словно попугай, лишь повторяет те слова, что ей было велено выучить.
— Но...
— Молчать! — властный голос герцога резанул, как ножом. — Я не позволяю перебивать себя даже королям! И уж тем более никто из вас не имеет права открывать здесь свой немытый рот без моего разрешения, особенно если учесть, что разговаривать с прихлебателями титулованного мерзавца у меня нет ни времени, ни желания! К тому же от вас я не услышал ни слова правды. Неужели вы всерьез рассчитываете, будто я не знаю того, что в действительности произошло в замке вашего хозяина?.. Впрочем, хватит словоблудия. Слушайте мое решение: вы сейчас же убираетесь отсюда и забираете с собой сына графа Д"Диаманте (последнее имя герцог произнес как изощренное ругательство). Вы должны доставить этого молодого человека его любящему отцу. Очень надеюсь, что в самое ближайшее время этот так называемый граф отречется от титула и состояния в пользу своего сына Дариана. И я не завидую графу, если он откажется выполнить мое требование. Об этом я уже писал Правителю Таристана, и с его стороны получил полное согласие и поддержку в решении этого вопроса. Если же граф будет возражать против моего требования, то я потребую вновь провести испытание с камнями Светлого Бога, о которых граф так любит рассказывать всем желающим. Надеюсь, что после этого нового испытания все вопросы насчет передачи титула отпадут сами собой... Так что мне остается лишь надеяться на то, что ваш долгий путь домой закончится благополучно, и на том пути с Дарианом, будущим графом Д'Диаманте не произойдет ничего необычного. Мне бы очень не хотелось узнать, что в дороге на вас напали разбойники, или что вас всех сразила непонятная болезнь, или же внезапно стряслись прочие неприятности, от которых умирают, не доехав до дома. Я выразился достаточно ясно?
— Да, конечно...
— Тогда не вижу оснований далее понапрасну тратить мое время на вас.
— Но, господин герцог... Мы провели в седлах без остановки более десяти часов... Думали, что вы позволите нам передохнуть в вашем дворце хотя бы до утра...
— Рад, что вы настолько сильно желали увидеть меня. Только вот в этом доме нет места посланцам графа Д"Диаманте. Советую остановиться в ближайшей харчевне, но только не на той, что находится на моей земле. Так что еще десять часов в седле по обратной дороге — и вы в первой же попавшейся придорожной забегаловке сможете отдохнуть с чувством выполненного долга. Надеюсь, мой управляющий, если у него найдется толика времени, укажет вам нужное направление...
— Дедушка! — Дариан подбежал к герцогу. — Дедушка, не отдавай меня этим людям! Я не хочу возвращаться к отцу! Пожалуйста, позволь мне остаться с тобой!
— Меня не интересует, что ты хочешь, а что нет. Дедушкой можешь называть меня лишь тогда, когда будешь носить титул графа — герцог встал и направился из зала. — А пока что я для тебя — его светлость герцог Белунг. Только так и никак иначе. Счастливого пути. Даю вам пять минут, чтоб покинуть пределы моего дворца.
Дариан промолчал, да и что он мог сказать? Для себя герцог уже все решил, и бесполезно вновь умолять его. Тем не менее, парнишке показалось, что дед был недоволен тем, что внук больше ничего не сказал ему. Как видно, он ожидал уговоров и слез... Дариан чуть отстраненно подумал про себя: извините, господин герцог, но слезы у меня кончились давно, а молить вас бесполезно — вы все еще мстите дочери, пусть даже таким образом...
... Мальчик всего лишь раз оглянулся назад, на огромный дворец герцога. Восхитительное здание, поражающее своей красотой и величием, но в котором его владелец не нашел места для своего внука. Но слез у ребенка по-прежнему не было. Сейчас перед ним стояла куда более важная задача: как усыпить бдительность охраны и удрать... Куда? Неважно, лишь бы подальше от людей графа.
В отличие от герцога Дариан понимал, что ничего хорошего его в Таристане не ждет и ждать не может — ведь не просто так после того, как они покинули дворец, посланцы графа почти все время держали его связанным. Он и не сопротивлялся — все одно без толку, лучше сделать вид, что полностью им подчиняешься. И никто из посланцев отца за все это время не сказал ему ни одного доброго слова, да этого и не требовалось. Дариан безропотно выполнял все их указания, и постепенно внимание сопровождающих стало ослабевать. Так что надо выждать удобный момент, причем такой, чтоб сбежавшего было трудно отыскать, а еще лучше — чтоб отыскать было невозможно.
Этот самый счастливый случай представился в Норже, столице Валниена. К тому времени Дариан вел себя тише воды, ни в чем не перечил своим охранникам, и был настолько покладистым, что его стражи очень скоро пришли в себя после ледяного приема, устроенного им герцогом Белунг. В их отношении к мальчишке вновь стало скользить немалое раздражение, а позже появились и зуботычины. Из-за этого пацана у них было столько хлопот!.. Чего стоит одна только выволочка, устроенная им герцогом Белунг!.. И сказал-то вроде старик немного, а такое впечатление, будто он их всех в дерьме вывозил... Вот что значит настоящий аристократ!
Теперь же им предстоит как-то доставить этого пацана в Таристан, а до тех мест путь ой какой неблизкий! И что бы там ни говорил старый герцог о том, что скоро парень примет на себя титул отца — это, все же, дело будущего, и вряд ли нынешний граф пойдет на подобную глупость! Вывернется и из этих неприятностей, ему не впервой... Так что пока этого пацана надо покрепче связывать каждую ночь, а не то вдруг опять вздумает удрать!.. Страшно представить, что тогда будет с ними со всеми...
В Норже посланцы графа остановились на одном из недорогих постоялых дворов. Все шло нормально, пацан вел себя как шелковый, а значит, можно позволить себе немного расслабиться и отдохнуть. Разве они не имеют на это право?
Привычно связав мальчишку, и оставив его одного в комнате, охранники спустились вниз. Дариан прикинул: хорошо, значит, у него есть время, да и сами охранники вернутся под хмельком... С трудом согнувшись, он вытащил из голенища своего сапога спрятанный туда короткий нож. Еще в замке, готовясь к возможному побегу, парнишка сумел раздобыть два ножа, один из которых — для разрезания бумаги, он стащил в библиотеке. Ну, а где лучше всего спрятать эти опасные вещи? Конечно же, в сапогах... Когда Дариана увозили из дворца деда, люди графа его не обыскали, и никто из них не попросил его разуться, а все последующие дни он даже спал, не снимая обуви.
Веревки на руках подавались плохо, да и затянуты были довольно туго Хорошо еще, что Дариан, когда его ввязывали, напряг мускулы на своих руках, так что сейчас веревки стягивали не так сильно, но все равно парнишка провозился с ними достаточно долго. Но вот руки свободны, и он только-только принялся за веревки на ногах, как в замке стал поворачиваться ключ. За припрятанным кошельком пришел один из его охранников, который уже был в весьма хорошем подпитии. Дариану только и осталось, что завести руки за спину, и сделать вид, что крепко спит. Охранник же, как видно, относился к числу тех, у кого, под действием выпитого, развязывался язык.
— Чего, спишь? — пнул он мальчишку под бок. — Ну-ну, поспи пока... Чего, страшно? Правильно. В Таристан придем — там тебе мало не покажется! Что бы там этот старый герцог не говорил, а кому ты дома нужен? Ага, так и отдаст тебе папаша титул и все свое состояние, держи карман шире! Как же... Я не знаю, что с тобой сделает Гарла, эта старая сволочь, но то, что тебе никто не позавидует — это точно! Если раньше тебе шкуру спустили только со спины, то теперь сдерут полностью, а то и еще чего похуже сделают... Сам виноват!
Как видно, слов ему показалось мало, и он еще пару раз пнул ногой лежащего парнишку.
— Это тебе за все! Знаешь, как нам попало за твой побег? Ничего, недолго тебе осталось жизни радоваться...
Облегчив душу, и еще несколько раз ударив ногой лежащего ребенка, мужчина вышел, а Дариан сразу же стал резать веревки на своих ногах. Пока его охранников нет, надо успеть удрать...
Дверь была заперта снаружи, но окно распахнулось без особого труда. Второй этаж, довольно высоко... Конечно, можно прыгнуть, но лучше понапрасну не рисковать — вдруг нога подвернется, или, хуже того, сломается... Вот тогда, точно — все.
Привязав к оконной перекладине веревку, Дариан быстро спустился по ней на землю, и пошел прочь от постоялого двора. Вообще-то ему хотелось мчаться отсюда со всех ног, но он понимал, что бегущий ночной порой мальчишка почти наверняка привлечет к себе излишнее внимание, и у некоторых может остаться в памяти, в какую именно сторону он направился. А так — идет себе парень, и идет, мало ли по каким делам его могли затемно отправить родители! Или же парнишка просто у родни загостился, домой возвращается... Сейчас для него главное — уйти как можно дальше от своих охранников, и уже совсем неважно — куда именно.
Единственное, о чем жалел мальчик, так это о том, что ему нельзя отправиться к барону Обре, к тому, к кому он был искренне привязан, и кто любил его, как родного. Но, увы... Можно не сомневаться, что из дома барона дед его заберет сразу же — властный и всемогущий герцог, в отличие от старого барона, имеет все права на внука. Ну, а потом его снова отправят к отцу — ведь слышал же Дариан, как друг его деда говорил о том, что тот, к сожалению, никогда не меняет своих решений...
Было уже темно, но, народу на улицах хватало. Летом на Севере короткие светлые ночи, к тому же теплые, и оттого многие из местных жителей стараются провести как можно больше времени на воздухе, тем более, что скоро подуют холодные северные ветра, и людям останется только вспоминать с тоской о прошлых благодатных днях... Это все, конечно, хорошо, но вот только куда бы спрятаться беглецу? Вдобавок ко всему он загляделся по сторонам, споткнулся, и упал на землю. Кажется, еще и ногу зашиб...
Сидя на земле, и потирая ногу, Дариан почувствовал, что до него донесся чуть заметный запах воды и тины. Значит, где-то неподалеку река... В этот момент к нему в руку ткнулась чья-то мордочка. Маленький серый котенок доверчиво терся о его руку. Худенький, клокастый, грязный... Он тоже один, и смотрит с надеждой на такого же несчастного, как и сам... Не раздумывая, мальчик взял на руки котенка, и пошел в сторону реки. Там наверняка найдется какой-нибудь сарай, или опрокинутая лодка, где они смогут укрыться на какое-то время, а дальше будет видно... Если же его кто сейчас остановит — стражник, или просто внимательный человек, то всегда можно сказать, что он долго искал своего убежавшего котенка, а сейчас нашел, и теперь торопится домой, а не то родители, наверное, уже волнуются...
Утром, по-прежнему прижимая к себе котенка, Дариан стоял в каком-то подвале, окруженный парой дюжин оборванных мальчишек. Беспризорники, дети с улицы... Дариан и не знал, что спрятавшись ночью в полуразрушенном сарае у реки, он, как оказалось, забрался в то место, где у одной из ватаг беспризорников был, можно сказать, родной дом. Ночью мальчишки всей гурьбой ушли на какое-то дело, а, вернувшись утром, застали у себя чужака. Его, заснувшего в углу, грубо разбудили, и вот теперь он должен был держать ответ на вопрос: кто он такой, и что здесь делает?
-... Не, Зырок, ты только подумай! — подскакивал от возмущения тщедушный мальчишка с порванной мочкой уха. — Я подхожу, а эта личность нагло кемарит в моем углу!..
— Ша, Ухо, не пыли! — напротив Дариана стоял русоволосый жилистый парнишка лет четырнадцати, судя по ухваткам — главный среди находящихся здесь ребятишек. — Мне и самому интересно: что это за птица такая залетела к нам? Ну, чего молчишь? Что тут делаешь, и как попал сюда? Это наше место и чужаков здесь мы не любим.
— Я не знал, что тут занято. В этом доме, вот там, слева, дыра у самой земли. Я и залез...
— Дыра... Пацаны — Зырок обвел притихших ребят недовольным взглядом, — пацаны, разберитесь, кто из вас вечером последним уходил. Опять забыли задвинуть доску? Когда выясним, этот кто-то хорошо получит по шее... А сейчас ты отвечай: что тут забыл? Зачем залез? Чего вынюхиваешь? Только не вешай мне на уши, будто ты потерялся! По роже видно, что ты из домашних деток. Скажи еще, что от мамаши удрал, которая тебя за ушко подергала! Или тебя к нам подослали?
— Был домашний, да весь вышел. Я убежал...
— Был... Удрал он...Что, папка подзатыльник отвесил — и ты сразу из дома рванул? Обидели его, цацу такую... Покажи мы тебе сейчас кулак хороший — враз все обиды на папку забудешь, заревешь и домой побежишь... А что за кошак у тебя?
— На улице подобрал.
— Вижу, что в отличие от тебя кошак такой же уличный, как и мы. Ну, чего молчишь? Ты кто и откуда? По голосу вроде не из нашей страны будешь...
Дариан молчал, все так же прижимая котенка. Особой враждебности к себе со стороны окруживших его ребят он не чувствовал — скорее, здесь присутствовала неприязнь к чужаку и настороженное любопытство.
— Когда я спрашиваю, надо отвечать — повысил голос Зырок. — И одежа на тебе уж больно справная... Заявился у соседских пацанов один такой, стражников навел... Что у тебя на шее?
— Донн-ди.
— Ща проверим...
Дариан не успел ничего понять, как в него со всех сторон вцепились десятки рук, и ловко повалили на землю. Котенок, испуганно мяукнув, метнулся куда-то в сторону... А мальчишки... Их слишком много, брыкаться бесполезно. Большинство держит его, а двое обыскивают, причем делают это весьма умело. С шеи сорвали донн-ди...
— Отдай! — рванулся Дариан. — Отдай! Мне его мама дала!..
— Верно, это донн-ди... — заглянув внутрь, Зырок бросил мешочек с фигурками на землю. — Забирай. Так, пацаны, что еще у него натырили?
— Вот, гляди...
Зырок оглядел небогатую добычу: два ножа, несколько иголок с нитками, огниво, какая-то белая мазь в склянке, серый порошок в холщовом мешочке...
— А по этому барахлу, и верно, не скажешь, что ты из домашних... Это что? — Зырок ткнул пальцем в склянку.
— Мазь для заживления ран и при обморожении.
— А у тебя что, раны есть? Никак, киска пальчик поцарапала? Парни, а ну гляньте, нет ли у него под рубахой бляхи стражников? Всяко бывает...
Вот уж что-что, а уж снимать с себя рубаху Дариан не желал ни за что! Однако силы оказались неравны, и после недолгой борьбы с него сдернули рубашку... Обнажилась худая мальчишеская спина, сплошь покрытая страшными шрамами и рубцами.
