Он замялся и начал стремительно краснеть. И пары секунд не прошло, как наш покупатель стал малиновый. Он смотрел в землю, мял пальцами краешек своей бархатной курточки и вообще не знал куда себя деть от смущения.
— Ну вы понимаете, для чего... — он с надеждой глянул на меня.
— Нет, не понимаю, — качаю головой.
— Но как же!... Мне нужна маленькая бутылочка такая... с желтой прозрачной жидкостью... пахнет она еще так противно!...
Мы с Леопольдом переглянулись и едва сдержались от того, чтобы не заржать в полный голос. Черт все же не сдержался и в самом деле начал заливисто ржать, колотя копытом о землю.
— Что это с ним?... — удивленно спросил паренек, указывая на коня.
— Он болен и у него припадок. Не волнуйся, это скоро пройдет, — с каменным лицом ответил Леопольд. — А какое действие должно быть у той прозрачной желтой жидкости?
— Ну...
Парень опять покраснел и замолчал.
— Для волшебных снов? — догадываюсь наконец.
— Ну да...
— Детям младше двадцати такие вещи не продаю.
— Но мне уже есть двадцать!
— И кто может это подтвердить? Есть документ из оконченного училища или гимназии?
— Я же у вас документы не спрашиваю! — возмутился паренек.
— Для продажи зелий нет ограничений в возрасте, а для покупки есть, и это не я придумала.
— Ну, ладно, ладно! Тогда давай сюда две склянки с жиросжигающим, — пробубнил он, нахохлившись.
Ни говоря ни слова, я вынула из сумки две последний склянки с этим зельем и вручила пареньку. Семь серебряников оказались у меня в кармане.
— Ух-ты, надо же! Мы сегодня спим в кроватях, — радостно потер руки Леопольд, когда довольный покупатель ушел. — Странно, в этом городе так много товаров для магов, но магических зелий и порошков почти нет, за них можно требовать побольше и все равно ведь купят!
— Потому что маги только и успевают, что приобрести что-нибудь из ингредиентов, а потом колдунов, еще толком ничего не сваривших, отлавливают и казнят, — хмыкнула я. — Тимьян мне многое рассказал про этот город и, думаю, ему не было нужды врать, — украдкой выглядываю в проход, из которого виднелась улица верхнего города. Пока никого подозрительного там не было, но мало ли... — Здесь полно инквизиторов и рыцарей, а большинство жителей с молоком матерей впитали ненависть к магам.
— Значит, надолго мы в этом выгодном местечке не останемся, — расстроился оборотень.
— Увы.
Мы простояли еще минут пятнадцать, и к нам подошел второй покупатель. Этот выходил из нижнего города и был в темном плаще.
— Приветствую, — здороваюсь с ним... с ней.
Женщина на меня не обратила никакого внимания, она стала изучать прикрепленную к седлу бумажку с названиями, свойствами и ценами имеющихся зелий.
— А ты, ведьмочка, способна на заказ варить или только перепродавать чужое, по дешевке купленное? — надменно спросила она.
— А что желаете? — вежливо спросил Леопольд, улыбнувшись. С женщинами всегда работал он.
— Не с тобой говорят, муха назойливая, — презрительно бросила ему женщина. — Ну так что?
— За отдельную сумму варю все, что угодно.
— Четыре золотых за две порции средства для... гхм... усовершенствования кожи лица.
— Могу я взглянуть на лицо, которое надо совершенствовать? — отвечаю, закатывая глаза. Хорошо, что эта старая карга не видит меня. — В зависимости от срока действия зелья и количества черт, требующих "усовершенствования", я выберу наиболее подходящий рецепт и, следовательно, цену.
— Я не стану открывать лицо! — возразила дама. — Я имею на это право. Сделай, то что я попросила, милочка, или я найду другую ведьму!
— Хотя бы назовите свой возраст. Я должна понимать, с чем работаю.
— С чем!? С кем, хамка бессовестная, с кем ты работаешь! Я не вещь, я куда выше тебя стою, вошь нищая! — воскликнула оскорбленная грымза. — Так ты сделаешь или нет!?
— Леопольд? — смотрю на оборотня.
Тот кивнул и превратился в кошку.
— Можете взять его на руки? Ему достаточно будет одного взгляда под капюшон, и никаких проблем с уточнениями больше не возникнет, — объясняю, стараясь сохранить вежливый тон.
— Ладно, — нехотя согласилась дама и взяла на руки ласкового котика, который тут же начал мурлыкать и тереться лбом о руки в перчатках.
Это средство мы придумали специально для подобных дамочек. Почему-то все они, как на подбор, любят кошек.
Поглядев на лицо под капюшоном, Леопльд спрыгнул на землю, стал человеком и быстро записал карандашом в специальную тетрадку для заказов все необходимое.
Посмотрев на написанное, я прикинула пару моментов и сообразила, что требуется.
— Готовить две порции этого крема я буду часа два, все ингредиенты имеются. Подойдите сюда через это время, и я отдам вам ваш заказ. Цена: двенадцати золотых за две порции. Но вам их хватит на три месяца, если будете пользоваться так, как напишу в памятке, к тому же после длительного использования кожа сама по себе выравнивается, — объясняю, составляя в уме необходимые схемы.
— Задаток требуется?
— Нет, ничего не нужно. Все после того, как получите зелье. Но учтите: не придете через два часа, я могу отдать из кому-то другому.
— Договорились.
Женщина ушла.
— И как таких земля носит? — поморщился от отвращения Леопольд. — Куда ей в ее семьдесят зелья использовать!? Ты бы видела, что там под капюшоном! Это настоящее чудовище!
— Может, она просто боится классического омоложения через магию. Стареть-то никому не хочется, а идти под руки мета-мага очень опасно, — пожимаю плечами.
— Хах, повезло нам с тобой! — улыбнулся Лео. — Мы никогда не состаримся.
— Ну да, — улыбаюсь. — Ладно, я пойду готовить зелье для нашей леди, а ты работай дальше.
Вся моя своеобразная кухня помещалась в двух небольших сумках: уменьшенные магией тюки самой разной травы, склянки пустые и склянки с разными жидкостями, половники, пара котелков...
Отыскав нужные ингредиенты, выудив котелок и половник, я устроилась между Чертом и стеной тупика, чтобы меня никто не видел. Продавать зелья в переулке — еще куда не шло, но варить их на глазах у стражи — это верное самоубийство. Потому я их варила тайком, прикрываясь здоровой лошадиной тушей. Умно ли я поступаю? Нет. А что делать?
Леопольд превратился в полукровку на подобии Кудеяра и стоял перед сумкой с зельями, расставив ноги на ширину плеч и сложив мускулистые руки на груди. Таким образом Лео загораживал меня и наш товар от стражи, которая за последние десять минут уже два раза проскользнула по улице. Когда кто-то слишком внимательно нас разглядывал, оборотень сгибался, хватаясь за гриву Черта, и делал вид, что его рвет. Могучая спина по-прежнему загораживала сумку, меня не было видно за конем, прохожие видели путника, который шел по нижнему городу и под конец не вытерпел запаха и свернул в переулок, чтобы не извергать съеденное на дорогу. Ничего особенного в этом не было и люди тут же отворачивались.
Впрочем, кое-кто все же замечал условный значок, который был нарисован черной краской на седле Черта и понимал, что неспроста юноша стоит в этом переулке.
Пока я занималась варкой не самого простого зелья, к нам подошло человек пятеро, трое из них купили готовый товар, обогатив нас на два золотых и тридцать серебряников, один просто раздраконил своим хамством Леопольда, а пятый оставил заказ на несложное зелье от облысения.
Через два часа, минута в минуту, прибежала женщина за своим омолаживающим. Она понюхала еще теплый товар, запустила в крем палец, а потом, кажется, облизала. Ох, если бы она знала, из чего делается это чудо косметологии, она бы этого не делала! Не скрывая довольства, заплатила мне не десять, а все двенадцать золотых.
Не веря в удачу, я, вся взмыленная и усталая, но счастливая, принялась за второе зелье. Оно было готово через полчаса и за это время к нам подошло еще два покупателя. Один решил что-то заказать, но я сказала, что сегодня уже ничего сварить не получится, и он ушел. Второй купил одни духи, привлекающие женщин, оставил нам сорок серебряников, и ушел, довольный покупкой. Потом вернулся заказчик зелья от облысения, всучил мне золотой и убрался.
Было уже семь часов вечера и мы с Леопольдом, оголодавшие и уставшие за день, довольно рассуждали о том, где будем ночевать, что есть и кто из нас первый пойдет в теплую ванну, которой мы не видели уже полторы недели.
Пока мы рассуждали, к нам подошла одна покупательница. Она несла большую корзину с овощами и, видимо, наткнулась на нас случайно. Когда она нас заметила, почти побежала следом.
Это была грузная румяная женщина с черной косой вокруг головы и живенькими серыми глазками.
Она мне почему-то с первого взгляда очень понравилась и про себя я решила, что непременно сделаю ей скидку просто за то, что она первый приятный человек, подошедший ко мне за этот день.
— Приветствую, госпожа колдунья, — улыбнулась она мне, слегка склонив голову.
— Здравствуйте! — улыбаюсь в ответ, хотя моей улыбки она все равно не увидела. — Что вам угодно?
— Мне бы средство согревающее... у меня сынок пары месяцев простудился. Сами мы теплый эль пьем, а ему-то кроме молока ничего нельзя, а слишком горячее тоже не хорошо будет...
— Ребенок заболел? — мы с Леопольдом удивленно переглянулись.
— Почему же вы к нам обратились, а не к лекарю?
— Я здешним лекарям дитя свое не доверю, — нахмурилась женщина. — Оно у меня... со способностями. Дикие колдуны они, несмотря на сплетни, добрее, чем те, что к казне городской присосались: эти конкурентов еще с младенчества изводят.
— Тогда пойдемте к вам, я лучше сама на ребенка посмотрю. Позволите?
— Конечно... вы так добры!
Мы с Леопольдом быстро собрались и пошли за женщиной. По пути она рассказывала нам о себе.
Удача улыбалась нам, незнакомка оказалась владелицей небольшой гостиницы. Как старшая дочка и наследница, Женива получила гостиницу год назад от старухи-матери и сразу после смерти той вышла замуж за первого посватавшегося, бондаря, который давно уже глаз положил на Жениву и на ее наследство. Муж оказался хорошим человеком, добрым и работящим мужиком, Женива полюбила его и жили они душа в душу, как и полагается. Но семь месяцев назад, когда женщина была уже беременная, в гостиницу к ним пришел колдун в темной мантии и ему показалось, что ему подали испорченную еду. Тогда он из прихоти осыпал проклятиями хозяйку гостиницы, где его "пытались отравить", и ушел. Женива не придала этому значения, но теперь очень испугалась, потому что ее мальчик неожиданно заболел.
Мы дошли до хорошенькой небольшой гостиницы с цветочками у каждого из круглых окон. По дороге мы уже договорились, что снимем у нее комнату по обычной цене и возьмем ужин, потому сразу оставили Черта в стойле. Пока Леопольд занимался Чертом и нашей поклажей, Женива повела меня к ребенку.
В этой гостинице, как и во многих, на первом этаже располагалась кухня, обеденный зал и несколько небольших комнат для гостей, а на втором этаже находились комнаты хозяев.
Детская находилась в правом крыле здания, это была небольшая комнатка с детской кроваткой, шкафчиком и столиком для пеленания. От одного угла под потолком до середины противоположной стены проходила веревка, на которой сушились пеленки и одежка ребенка.
Войдя внутрь, я с ужасом для себя поняла, что до это этого момента никогда не видела маленьких детей. То есть вообще никогда... ни одна из памятей не откликалась на мысли о верещащих беззубых карапузах. Конечно, я знала, как они примерно выглядят и что из себя представляют, Кудеяр мне многое рассказывал о них, пока я проходила курс основ общей лекарской магии, но вот так, на практике, я еще никогда не сталкивалась с младенцами...
— Эмм... могу я руки где-нибудь вымыть? — неуверенно спрашиваю у Женивы, которая подбежала к кровати.
— Да, там тазик с теплой водой. Зачерпните ковшиком и полейте на руки над ведром.
Я сделала, как она сказала, закатала рукава не самой стерильной в мире рубахи и, сняв шляпу, пошла смотреть на ребенка.
Облик этого странного существа поразил меня так, как не поражали дракон, Хаарь и исписанное татуировками тело Арланда вместе взятые!
Розовый комочек, когда его вынули из кровати и положили на столик, хотел заплакать и весь сморщился, высунул язык и надул пузырек из слюней, но потом увидел меня и так сильно удивился, что даже рот открыл, глазенки выпучил и плакать передумал. Я удивилась не меньше ребенка, и мы с минуту смотрели друг на друга, пытаясь понять, что за чудовище находится напротив и так странно пялится.
— А вы еще молоды, — улыбнулась женщина, посмотрев мне в глаза, которые наполовину закрывала густая черная челка. — Своих-то нет, пади?
— Д-да... — отвечаю, решив не говорить, что я вообще впервые вижу младенца.
У меня вдруг появились дикие мысли о том, что у меня может быть такой же... что однажды я буду с мужчиной, а потом через пару месяцев у меня начнет расти живот... а потом я буду рожать... и у меня будет такой же розовый комок, пускающий слюни... и я не избавлюсь от него никогда в жизни, он будет расти у меня на глазах, называть мамой, а потом сам станет еще одним человеком, таким, как я сейчас, и уйдет в свою жизнь...
Эти мысли так поразили меня! Раньше я никогда не думала о том, что мне придется рожать, что из моего красивого смуглого живота когда-нибудь выберется новый человек, а, может, и не один...
И чем больше я вдумывалась в это, тем больше понимала, что я не готова быть матерью и даже не хочу этого, что это не мое и что я вообще не приспособлена к подобному делу.
Придя в себя, я осторожно, как к атомному реактору, подошла к ребенку и, так и не поняв, с какой стороны за него взяться, решила для начала просто просмотреть кружево.
Благодаря урокам Кудеяра я с первого взгляда определила, что мальчик действительно средней силы маг, который возможно будет уметь успех в лекарском деле или в садоводстве. Кроме отклонения в ауре, свидетельствующем о магических способностях, я не увидела ничего подозрительного.
— Никакого проклятия нет, это обыкновенная простуда. Может, в комнате есть сквозняк? Я сварю легкий прогревающий отвар и смешаю вам порошок, который вы будете сжигать в комнате по грамму в день, чтобы малец дым вдыхал. Скоро он выздоровеет и иммунитет у него укрепится.
— И это вы поняли, только посмотрев на него? — поразилась Женива.
— На его кружево, — киваю, продолжая вглядываться в молодое плетение. — Маги многое могут по нему понять. Кстати, он у вас и правда колдун. Будущий лекарь или флорист... садовник, то есть. У него предрасположенность к живым потокам.
— Вот как! — всплеснула руками женщина и, улыбаясь, взяла детеныша на руки. Малец пискнул и прижался к мамкиной груди. — Ну и хорошо! Будет у нас с цветочками дружить!... Кто с цветочками будет дружить?... Ха-ха!
— Ну... я пойду, — неуверенно спрашиваю, хватая шляпу. — Ничего, если я в комнате отвар варить буду или мне лучше на задний двор пойти?
— Да можете вообще на кухне, если там вам удобно будет! — кивнула женщина. — А об оплате можете не беспокоиться, мы с мужем не поскупимся.
