— И ведите себя хорошо, чтобы я не выслушивала за вас от хозяина. — Строго сказала Фрайя и посмотрела на подходящую девушку. — Они в твоем распоряжении, дорогая. — Улыбнулась своей шутке эльфийка, когда увидела расширившиеся от испуга глаза служанки. — Приятного вечера. — Фрайя покинула таверну, оставив наемников одних.

Коготь решительно отобрал кружки у оторопевшей служанки и сказал:

— Я спущусь вниз как только встанет солнце. Так что сама не проспи. — И закрыл дверь.

Девушка нахмурилась, фыркнула, мол, будет мне тут какой-то хвостатый зеленый пень указывать, когда вставать, а когда спать, после чего спустилась вниз, на кухню, чтобы обсудить с подружками задание госпожи, да и хозяину сказать не мешает, а то как он отнесется к самовольной отлучке? Все знали, что платила Вернон хорошо и вовремя и лишаться монетки никому не хотелось. Однако удалось сказать только Сторму — таверна испытала наплыв посетителей. Каждый хотел убедиться в том, что два зверя остановились именно здесь. И разочарованные уходили, когда не обнаруживали их в зале. Некоторых Вургу пришлось выставить за дверь, ибо разгоряченные выпитым, узнав о присутствии в городе хаса, мужики требовали выдать его и немедленно разобраться на месте. Казнить то есть. Сторм что-то такое предполагал с самого начала и объявил, что это слуги госпожи Вернон и если они хотят иметь с ней дела, точнее, впоследствии уже не иметь, то милости просим. Да и потом он, Сторм, не допустит, чтобы на его постояльцев нападали. Самые пьяные все никак не могли угомониться и пришлось кликнуть стражу. Которая живо вразумила народных мстителей, просто вытянув кнутами пару раз вдоль спины. Пара пьяниц кинулась в драку и тут же огребла. Назавтра оба очнулись в яме с больной головой и только там осознали, что натворили. Разжалобить стражников не удалось, а выкуп за хулиганство превышал дневной заработок обоих, так что пьяницы живо нашли виноватых — хас и мав. Которые их в яму и засадили. И поклялись, что обязательно вздернут обоих на суку, едва только выйдут отсюда. Логика.

Собственно, Сторм был не против присутствия зверей в своем заведении. В городе спокойно проживала семья мавов, занимаясь охотой и собирательством и торнбьефцы к ним уже давно привыкли и присутствие еще одного, пускай и незнакомого представителя их народа, не стало бы чем-то из ряда вон выходящим. Но вот хас не вписывался ни в какие рамки. Желание госпожи заиметь такого слугу понятно — кроме своих навыков ловли рыбы, как сказала служанка, ящер обладал и другими полезными качествами, о которых знал уже рудокоп. Например, он отлично умел находить беглых. Рабов, слуг, дезертиров, кымов, армаров, рудокопов — раса не имела значения. Сторм знал, что уже несколько поколений хасов служили при дворе Императора и вольготно себя чувствовали в столице, не подвергаясь гонениям. Это на их территории проживали дикие племена, те же оказались вполне цивилизованными. А Вернон прибыла оттуда. Возможно, для нее облик ящера не был чем-то удивительным, но вот здесь, в Пределе, особенно в Торнбьефе, хасов воспринимали как врагов. И отношение к ним было одним и тем же — смерть. Никто даже разбираться не стал бы. Однако Сторм знал, что ящеры не все поголовно вели себя агрессивно. В тех местах, где кымы не претендовали на их территорию, они вели меновую торговлю. И, надо сказать, умели многое. Например их оружие, выточенное из прочных костей разводимых ими животных или же выкованное из драконьей стали. Последнее ценилось особенно высоко, однако имели его единицы, ибо только несколько кузнецов из пары племен хасов знали секрет изготовления. И даже служители Императора не могли помочь его мастеровым выковать подобное — тайна тщательно оберегалась. Такое оружие выменивалось на что-то очень ценное и нужное ящерам и порой торговцев вводило в ступор просьба хаса отдать за клинок, скажем, телегу фруктов. Или же мягкую ткань из Хашташа, южной провинции Империи. Или вообще за какую-нибудь деревяшку или давно разряженный амулет. Так что дельцы даже сами не знали, что потребует продавец за свой товар. Сам же Сторм, как истинный сын своего народа, тоже стремился узнать секрет драконьей стали. Ведь это позор для рудокопа не знать подробного процесса его изготовления. Коротышки заявляли, что познали все секреты металлов и тут на тебе — оказывается, существует нечто такое, что легко режет самую прочную их сталь. Сторму такой клинок еще не попадал в руки, но он очень надеялся, что такое случится в будущем. И странствующий хас вполне мог оказаться тем ключом, который отопрет ту самую дверь, за которой скрыта тайна. Так что хозяину таверны разборки ой как не нужны — портить отношения с хвостатым он точно не собирается и остальным не даст. Да и потом, все эти нападки связаны с набегами в прошлом, как будто сами кымы кладезь доброты и миролюбия. Не лезли бы в Змеиные горы — не получили бы по соплям. Им там прямо медом намазано. Сторм, машинально протирая кружку, задумался. Возможно, именно в этих горах и кроется секрет изготовления — просто в других местах нет этого металла, который переваривается в сталь. Но ящерам отступать некуда — дальше на восток только бушующий волнами океан, их и так очень сильно истребили за последнее время. И пример этому — Озерный Край. Осушение болот и поворот рек и речушек вспять магами и колдунами всех мастей. Мало кому понравится, когда тебя выгоняют из собственного дома. Так что у этого хаса причин ненавидеть кымов гораздо больше, чем у них ящеров. Но он терпит, по нему видно, что сдерживается. Хм, что же ему предложила госпожа Вернон такого, что он согласился служить и надел кольцо? Помощь в будущем? Можно гадать до бесконечности, но Сторм уверен — он не узнает, пока хас сам ему не расскажет. И он вряд ли сможет это сделать, если ему придется все время отбиваться от нападений всяких буйных пьянчуг, гораздых почесать кулаки. Вон как легко швырнул Альрика, а ведь в нем не один симер веса, по прикидке местных так полтора мешка мышц и костей будет. Что уже говорит о боевой подготовке хаса, хотя кинжала при нем Сторм не заметил, но это не значит, что его нет. Любопытно. И сейчас перед хозяином стоит дилемма — совать ли свой нос в чужие дела или же остаться в стороне. Вот нутром рудокоп чуял, что не просто так здесь появилась эта парочка. И если мав вполне мог оказаться настоящим охотником (все они таковы по природе своей), то вот хас — кем угодно. И что сулит городу его присутствие — неизвестно.

Сторм поймал Бьярну, служанку, что носила ужин в комнату к зверям и получила задание от госпожи. Самоуправство с ее стороны, конечно, но рудокоп готов был его простить.

— Ложись-ка ты спать, завтра утром тебе рано вставать — хасы просыпаются засветло. Отведешь его к лодкам задними дворами, чтобы поменьше кымов ящера видело. Вечером, как вернется — встретишь. — Бьярна удивилась. — И проводишь тем же путем. Вместе с сопровождающими, которых Фелона наверняка вышлет.

— Мне что, теперь с ними все время возиться?! — Возмутилась та.

— Поручение дали тебе. — Напомнил Сторм и посмотрел в шумный зал. — И не вопи — это не тяжело проводить ящера туда и обратно. — Бьярна всем своим видом выказывала недовольство и возмущение приказом. — И потом, ты здесь наемная работница. Что скажут, то и будешь делать. — Рудокоп сверкнул глазищами. — Прояви к нему уважение, большего от тебя не требуется.

— Зачем? — раздражение так и сквозило в вопросе. Сторм нахмурился. Бьярна поспешно добавила. — Хозяин.

— Так-то лучше. — Удовлетворился воспитанием прислуги рудокоп. — А затем, что я не хочу терять свою репутацию радушного и уважаемого всеми хозяина трактира. Если узнают, что я плохо отношусь к гостям, то никто у меня больше не остановится.

— Сюда и так никто не придет, если узнают, что хас снимает у вас комнату. — Заметила девушка.

— Посетителей будет очень много, поверь мне. — Сторм подмигнул. Он редко злился, но если выходил из себя, то... неудачнику не позавидуешь. — Потом к нему попривыкнут и перестанут обращать внимание. Поверь, кымы они такие — увидят диковинку и обсуждают ее дней треть руки или всю руку. А потом забывают, потому что обязательно случается еще что-нибудь эдакое. Таковыми уж вас сделали Боги.

— Можно задать вопрос, хозяин, — осмелилась Бьярна. Она была неглупой и умела думать. — А какими Боги сделали вас? И хасов? Разве вы чем-то от нас отличаетесь, кроме внешности?

— Многим, Бьярна, многим. — Ухмыльнулся в бородищу Сторм. — Я не стану хвастаться тем, что именно мой народ научил твой варить сталь и ковать оружие. Просто скажу, что у всех на свете есть свои плюсы и минусы. Любопытство хорошо в меру, когда оно превращается в назойливость — это уже минус. И очень большой. Ты же умненькая девушка, должна понимать, что мирный хас в Торнбьефе — это первая весточка перемен.

— Каких перемен? — не поняла служанка.

— Возможно, лет эдак через десять или двадцать вместо сторожевого поста на дороге из Змеиных Гор вырастет торговый городок. Где у меня будет большой трактир и торговая лавка при нем. Благодаря ранее наведенным мною мостам.

— Вы хотите, чтобы я подружилась с ним? — истолковала Бьярна желание Сторма по-своему.

— Хотя бы просто не скаль зубы и не хами. — Ответил тот. — Глядишь, хас начнет по-другому смотреть на кымов, а не как на ходячую добычу.

— Они что, едят нас?! — удивилась девушка.

— У них считается нормальным отведать крови и мяса врага после боя. Особенно, если тот был силен и могуч. — Поделился знаниями Сторм. — Думаю, что этот обычай никуда не делся, так что просто старайся его не злить. И потом, Фелона Вернон очень хорошо платит за их кормежку и постой, так что в наших с тобой интересах заработать еще больше. — Рудокоп снова подмигнул.

— Хорошо, я поняла. — Кивнула девушка. — Я могу идти?

— Ступай. — Разрешил Сторм и тут же окликнул еще одну служанку. — Эйдин!! До вечера работаешь за Бьярну, у нее завтра особое задание.

— Хозяин!! — возмутилась та.

— Я сказал! — повысил голос Сторм.

— Ладно. — Буркнула девушка себе под нос и прошмыгнула на кухню.

— Я могу поработать еще оборот. — Заметила Бьярна, глянув на идущие стрелки времямера.

— Чтобы завтра с утра ползать как сонная жужелица? — спросил весело рудокоп. — Нет уж. Встанешь пораньше. На тебе завтрак для зверей и сопровождение. Вернешься — работай как обычно. Вечером — занимаешься ими. Ужин, горячее питье, отдых. — Сторм задумался. — Если какие-нибудь пьянчуги на них нападут — будешь свидетельницей. Расскажешь страже все как есть — кто, зачем и почему. Куда и откуда шли, что несли, что говорили. И не вздумай приврать, узнаю — накажу. — Рудокоп сдвинул брови. — Ссориться с Фелоной я не хочу. Это ясно? — Бьярна кивнула. — Ступай.

И девушка покинула залу, чтобы как следует отдохнуть в своей комнатушке.

В это время Коготь и Рурк плотно поужинали и растянулись на кроватях. И если ящер принял вид спящего, то вот мав все время ворочался и, не выдержав, спросил.

— Я так и не понял, что мы будем делать дальше?

— Когда полностью стемнеет, — хас, повернув голову, посмотрел на окно, где сумерки все быстрее и быстрее превращались в ночь, — мы прогуляемся до дома владетеля по крышам, как и сказала магичка. Присмотримся, прежде чем лезть внутрь.

— А если нас заметят?

— Нужно сделать так, чтобы не заметили. — Коготь резко сел на кровати и подошел к прикрытому ставнями окну.

Деревянные рамы со стеклом, металлические петли, такие же как на Земле. Он осторожно открыл одну створку и толкнул ставень от себя. Высунулся наружу, посмотрев по сторонам, ибо пялиться в стену напротив не имел никакого желания. Город готовился встречать ночь. По улицам тут и там вспыхивали факелы, вставленные в специальные держатели, изредка ходила стража, ворота были прочно закрыты и охрана бдила. Из этого окна улица была видна не полностью, но и так понятно, что она освещена, а изредка перекрикивающиеся стражники несут службу. Внизу слева от окна располагался двор трактира, где ровной поленницей под навесом лежали дрова, а в специальном бункере — уголь. Видимо, остатки с зимы, решил ящер, наблюдая за тем, как по двору работники ходят на кухню и обратно. Если бы они задрали головы, то увидели бы выглядывающего из окна ящера. Сам же Коготь прикидывал, как выбраться на крышу. В кладке остались крупные щели, а в доме напротив из стены торчали несколько железяк — видимо, хотели делать балкон, да забросили и решили заложить проем, чтобы из трактира воры не лазили. Или же здесь должна была находится внешняя лестница, кто теперь знает. Коготь встал на подоконник, вцепился пальцами в ставень и наклонился вперед, доставая руками до железяки. Дома стояли друг к другу плотно, между ними шел проход, по которому через калитку можно было выйти на улицу. Соседний дом был не таким длинным, как трактир и места занимал меньше, чем хозяйство Сторма. Коготь подергал торчавший прут, проверяя его на прочность — тот был вбит крепко.

— Ты уже собрался выходить? — шепотом спросил Рурк и от неожиданности ящер чуть не вывалился вниз. Он с силой оттолкнулся от стены и шарахнулся внутрь комнаты.

— Пока нет, просто проверяю. — Ответил Коготь, направляясь к кровати и кладя на нее камень-фантом. Немедленно на кровати возник призрак хаса, который даже время от времени ворочался, словно во сне. — Подождем еще немного.

Через полоборота, когда стемнело окончательно, Коготь решил выходить. Двор трактира был освещен, но в темный проход между домами свет не доставал и звери незамеченными покинули комнату. Ящер, ловко зацепившись хвостом за железяку, упершись ногами в стену, прикрыл ставни и полез наверх следом за Рурком, который, забравшись по стене соседнего дома, мягко спрыгнул на крышу трактира. К нему присоединился Коготь и уже там, используя свое ночное зрение, оба определили направление движения.

Как Фрайя и сказала дом владетеля находился почти в центре города, рядом со Сторожевой Башней, старым сооружением, с которого и начался Торнбьеф. С высоты все было хорошо видно и если бы не набежавшие на небе тучи, то стража при свете двух спутников, легко разглядела прыгающих по крышам зверей. Они могли воспользоваться амулетами, подумал Коготь, стараясь передвигаться по теням, чтобы сильно не отсвечивать. Вообще все дома стояли очень плотно друг к другу, жались как будто в страхе и можно было легко гулять по крышам. Задние дворы у всех граничили друг с другом и редко кто имел широкий подъезд к ним. Так что уголек и дрова Стормовы работники по любому через зал таскали, если только у хозяина не имелся другой выход, идущий на соседнюю улицу. Пока же Коготь разведку в том направлении не проводил.

Звери быстро добрались до центра города и влезли на высокий дом, спрятавшись возле печной трубы. Иногда на верхушке Башни мелькал факел стражника, но вниз тот не свешивался и вообще поменьше старался выглядывать, что было на руку ночных дел мастерам. Двоих таких Коготь заметил первым — два силуэта точно также перемещались по крышам, прячась в тени. Он указал на них Рурку и мав кивнул, мол, вижу. Два грабителя или же бабника, кто знает, пройдя по крышам, спустились вниз где-то в северном районе. Похоже, они тут гуляют как у себя дома, решил ящер, наблюдая за "виллой" владетеля.