Проклятый Коридор зарычал многократным эхом. Но всё когда-то заканчивается. Эхо замерло.
Постепенно звон в ушах стихал. Ар Туэль привычно считал ритм. Мерный отсчёт, похоже, поселился и в голове, и в ногах, и даже в каждом ударе сердца, выравнивая его стук в соответствии с долгом. Восемьсот четыре такта после остановки.
— Ты как? Пить сможешь? — Друзья друзьями, а заботу Старшего о Младшем никто не отменял.
— Да, Ларгис. Смогу.
— Тогда поползли отсюда за ближайший поворот. Не вставай, не трать силы. Они нам ещё понадобятся.
Разведчики поволокли себя за поворот коридора. Ар Туэль подобрал по пути половинки кристалла. Ноги ещё гудели, но голова начала проясняться.
— У меня есть шесть листов для записей. Описывать здесь совершенно нечего. Так может, просто будем составлять краткое описание дня, ощущения. Некоторые, по крайней мере. Что-то вроде кратких мемуаров. Когда-нибудь их найдут, и будет, что семьям показать. Что думаешь, Гарнис?
— Да, Ларгис. Всё равно сразу не уснём. И свет кристалла пропадёт не зря. Пиши.
Ар Туэль достал походный хлеб. По четверти куска каждому. Хорошая оказалась идея — писать. Обсудили краткость и ёмкость фраз, рассосали под это дело сухари. Запили. Пять глотков. Записали: "Первый день бега. Двести три шага до двух полных переходов. Умрём, но дойдём до конца. Тёмные не сдаются".
Уже проваливаясь в сон, Ларгис почувствовал нечто: призрачное, ещё не ясное. Точно можно будет сказать только завтра. Не стоит обнадёживать Младшего. Но, кажется, где-то далеко впереди — пещера.
Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль, Повелитель Тёмных эльфов, Глава Правящего Дома, восседал на каменном резном кресле в Зале Совета. Подданные время от времени посматривали в его сторону, но в основном их вниманием пользовались послы Светлых. Некоторые из присутствующих уже поглаживали поясные ножи. Повелитль сам с трудом сохранял невозмутимый вид, и запаса терпения у него оставалось всего ничего. Если бы он мог себе позволить — зарычал бы. Но после такого проявления повелительского неудовольствия посольство могли и убить, несмотря на то, что одним из посланников была дева.
Приезд Светлых стал полной неожиданностью. Первое гневное письмо в Озёрный Край Амалирос отправил в тот же день, когда в стенах появились многочисленные дыры. Озёрный Владыка слишком долго тянул с ответом. И вот теперь, после того, как их Светлый Открывающий явил свою Силу в Подгорных Чертогах ответ, наконец, прибыл. Такое стечение обстоятельств никак нельзя было считать случайным. Проклятый коридор начинался как раз за креслом Повелителя, как символ силы Светлых и Его бессилия. Даже Стражи по обе стороны от входа в эту новую "нору" доказывали своим присутствием, как сильно встревожены Тёмные. Теперь и под Горами больше не было безопасности.
Амалирос в полную безопасность никогда не верил. Его подозрительность была общеизвестна, но только он сам знал её истинные размеры. Во время приступов своей Тёмной мании он во всём видел происки Светлых, которые традиционно считались врагами и внешней угрозой. Некоторые его подданные так не считали, в старые легенды не верили и полагали, что такая защита, как Повелитель с его универсальными способностями уже давно не нужна. Эти здравомыслящие Тёмные были не меньшей головной болью, чем пресловутая внешняя угроза — они регулярно устраивали заговоры.
Амалирос, расследуя очередной сговор с целью его убийства, всё равно искал в нём происки Светлых, на всякий случай, и даже находил. Озёрный Владыка Тиалас на все подобные обвинения неизменно присылал ему в ответ письма совершенно не политического содержания. В них он опровергал его доводы, смеялся над надуманными мотивами преступных планов, и на некоторое время Амалирос не то, чтобы успокаивался, но хотя бы вспоминал безмятежные времена, когда и он и Тиалас были ещё не правителями, а всего лишь наследниками.
Пока их статус позволял несколько вольное поведение, оба будущих Правителя находили возможности перевести эти некоторые вольности в разряд почти полной свободы. Если Амалирос приезжал в Озёрный Край с визитом, устроить качественный загул было сложно. Озёрный Владыка рано обзавёлся семьёй, и будущая Владычица Лаариэ бдительно следила за супругом. Она считала, что Тёмный отвратительно влияет на её сдержанного Светлого спутника жизни. На самом деле влияла багрянка, а не Тёмный. Тёмный её только привозил в больших количествах. Эта настойка на водорослях обладала потрясающими свойствами — она могла свалить с ног даже гнома, но на запах никак не ощущалась. Ощущалось только поведение двух будущих Правителей и его последствия. По этим последствиям Лаариэ и вычисляла места их уединения. Но если Тиаласу удавалось прибыть со Светлым Посольством во владения Тёмных, то вот тогда уже ничего никому не мешало. Отец Амалироса снисходительно относился к тому, что его сын со своим Светлым другом надолго уходил в горы, и к отбытию посольства младший Арк Каэль порой притаскивал Светлого наследника прямо к кораблю. Амалирос не раз имел возможность с удовольствием доложить отцу, что Тиалас Ат Каэледрэ "в Озёрный Край отгружен". Во время одного из таких походов Светлый и Тёмный даже умудрились поклясться в вечной дружбе. Но ей не суждено было продлиться слишком долго.
Улучшение отношений между двумя государствами вызвало всплеск заговоров среди Тёмных. Сначала прекратились взаимные визиты наследников. Тиалас, которому его отец вскоре передал власть, изо всех сил помогал своему Тёмному другу, изображая Светлую опасность: слал письма с угрозами, обещал ураганы и смерчи. Единственное, чего в этих письмах не было, так это объяснения, а зачем Светлым нужны владения Тёмных. Придумать достойную причину даже не успели. Тёмные подданные сами пришли к выводу, что всему виной Светлая ненависть и жажда реванша — древние легенды оказались весьма кстати. Игра ещё не успела затянуться, как Тёмная подозрительность Амалироса нашла благодатную почву и сама зацвела буйным цветом. Ближайший родственник убил его отца и собирался прикончить его самого. Четыреста лет спустя младший брат повторил попытку, кинувшись на Повелителя Тёмных с ножом. Если уж в собственном семействе доверять никому не стоило, то как можно было продолжать доверять Светлому Озёрному Владыке? Иногда Амалирос всё-таки чувствовал некоторую неловкость: ни один из предполагаемых Светлых заговоров так и не был раскрыт. Но вот теперь места для сомнений не осталось: Светлые всё-таки напали, продемонстрировали свои возможности, и оставалось только выслушать их условия.
Послы тоже не выглядели ни радостно, ни сдержанно. Зал Совета был заполнен вооружёнными Тёмными, которые разве что не шипели. Повелителю был знаком только один из послов — Аль Манриль. Светлый заметно нервничал, произнося обычные в таких случаях слова приветствия. Но это и неудивительно — такого количества глав Домов в полном боевом облачении ещё не видел ни один посол. Второй Светлый тоже чувствовал, что обстановка накаляется, а перечисление титулов Повелителя Тёмных воспринимается его подданными как издевка. Только дева вела себя как любопытный ребёнок и разглядывала Зал и проход за креслом с неподдельным интересом. Амалирос сделал вывод, что эту наивную персону прислали в надежде, что при женщинах и детях никто никого убивать не будет. Светлая посланница совмещала в себе оба этих признака и служила шаткой гарантией от возможного кровопролития.
Наконец, Аль Манриль произнёс последний титул "Даэрэ Идрен — Великий Мыслитель" и лучше бы этот посол не кланялся, подавая письмо. Тёмные уже извелись, ожидая содержания самого послания.
Амалирос сломал печать и развернул длинный свиток. Он прочитал начало письма, конец, просмотрел его по диагонали и передал секретарю для оглашения. Зал затих. Ошарашенного Повелителя ещё никто не видел, а сам он себя не видел со стороны. Было чему удивиться — Озёрные Владыки ничего не требовали, наоборот — они предлагали и предполагали. Амалирос ожидал чего угодно, но только не такого оборота дела. Чтобы подданные не утратили выдержку и не совершили какую-нибудь глупость в виде брошенного ножа, он разрядил обстановку и предложил послам сесть. Такая любезность указывала, что содержание письма Повелителю понравилось, а речь об объявлении войны не идёт. Подданные выдохнули. Повелитель ещё раз оглядел нервное собрание и решил, что спокойная жизнь совсем не способствует выдержке и не может высветить, тьфу на это слово, истинные качества воинов.
Ар Намэль, личный секретарь Повелителя, приступил к прочтению:
— "Дорогой наш Правящий Сородич, Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль! Приносим свои самые искренние соболезнования по поводу происходящих у Вас странных явлений. Задержка с ответом никак не была вызвана пренебрежением к важности происходящего. Напротив. Будучи совершенно потрясены известиями, Мы сочли невозможным отправить простой и, казалось бы, естественный ответ о полной Нашей неосведомлённости. Удивившись и задавшись вопросом: "Как такое может быть?", Мы направили гонцов во все стороны Озёрного Края. Только теперь, после произведённого опроса, а точнее, допроса всех подданных, Мы можем с полной ответственностью заявить следующее: ни один из наших подданных не причастен к творящемуся у Вас то ли безобразию, то ли чуду.
Однако, мы собрали Совет Знающих и хотим предложить Наше мнение, которое, возможно, поможет Вам в решении проблемы. Не станем с уверенностью утверждать, что Мы нашли выход из ситуации. Скорее — его подобие. Отнеситесь к нижеописанному со всем вниманием. Дополнительные сведения Вы можете получить у послов, которые непосредственно соприкасались с похожей проблемой в наших землях. Один из послов — глава Высокого Дома Нарвис Аль Арвиль.
Он многое может рассказать Вам о своём младшем сыне Нэрнисе Аль Арвиле, который ныне путешествует по землям людей. Цель путешествия — практика в области, смежной с торговыми делами. Этот Младший наследный сын Дома является неконтролируемым и необучаемым. Его Сила такова, что Мы потребовали с Нэрниса Аль Арвиля клятву. Суть клятвы следующая: он нигде и ни при каких обстоятельствах не станет призывать Силу Стихий, если только его не вынуждает к тому крайняя необходимость, такая как защита жизни и чести. То есть, на наших землях — никогда вообще.
При попытках обучить Нэрниса Аль Арвиля наблюдались явления такого характера, как: бури, ураганы, град и ливни, водные и воздушные смерчи, один — с камнепадом, который разрушил восемь ажурных домов, пять мостов, шестнадцать озёрных беседок, двадцать восемь резных домиков для лебедей и один курятник. Так же во время последнего занятия был немилосердно побит камнями Сильнейший, Владеющий силой..
Тёмные переглядывались и улыбались: не им одним, оказывается, сильно не повезло. А Ар Намэль читал письмо с таким ликованием, что Светлые послы не могли скрыть удивления.
— Посредством таких самоуничтожительных экспериментов Мы выяснили следующее: в природе возможно рождение Владеющих Силой, не имеющих возможности с ней справиться. То есть, с исключительно стихийной сутью Стихии.
Предполагаем: у Вас появился некто Великий Открывающий, не контролирующий свою Силу. Некто испробовал свои возможности и не смог с ними совладать, как и Нэрнис Аль Арвиль, который не мог сам утихомирить призванные им Силы Стихии — Водную и Воздушную.
Суть предположения: некто начинал открывать некий ход, что привело к самопроизвольному ветвлению и продолжению различных отверстий всевозможной протяжённости.
Повелитель добавил про себя: "И так — два раза. Разумно. Но... страшновато. Попритихли, да? Это вам не ножи метать, радостные мои!". Тёмные, действительно, притихли и размышляли, чем такая бесконтрольность может обернуться. Даже у секретаря голос сразу стал совсем безрадостный от таких перспектив.
— Советуем: произвести допрос подданных. В конце концов, несчастный не виноват, так же как и упомянутый Нэрнис Аль Арвиль, о чём и следует всех известить, чтобы не смущались с правдивыми ответами.
Опасаемся: если среди Ваших подданных народился столь выдающейся Силы младенец, то Вас ожидают новые беды. Наш самый младший подданный имеет тринадцать лет от роду и может осознавать свои действия, а так же внятно отвечать на вопросы. В то время как допрос новорожденных и малолетних представляется Нам малопродуктивным. Заранее соболезнуем.
Некоторая помощь: Нарвис Аль Арвиль, а так же Морнин Аль Манриль в силу своих способностей попробуют выяснить, какая именно Сила действовала в Ваших Верхних Покоях. Наличие Света будет тому способствовать. Если они не смогут определить суть Стихии точно, то Вы можете рассчитывать на помощь наших Сильнейших, которых мы не направили к Вам, исключительно опасаясь быть неправильно понятыми. Содержание и тон Вашего последнего послания свидетельствовали о крайней озабоченности близкой к открытому противостоянию.
С неизменным уважением,
Владыки Озёрного Края,
Милостью Единого Создателя".
Всё было бы совсем не плохо, если бы не это предложение — прислать Сильнейших. Вывод, который сделал Амалирос, был типичен: послы ни с чем не справятся. Приступ подозрительности у него ещё не совсем прошёл.
— Есть ли что-нибудь у Светлых послов, что ещё не было сказано? — Повелитель Тёмных больше ничего не ожидал и спрашивал, соблюдая ритуал, но ошибся.
Аль Манриль сделал шаг вперёд и протянул ещё один свиток.
— Личное послание!
Амалирос принял письмо, сломал печать и пробежал глазами. Судя по лицам подданных, они собирались это письмо либо прочесть с изнанки, либо выкрасть. И хотя такое поведение злило, но в интересах спокойствия народа, а так же, чтобы явить своё Высочайшее доверие... или, что честнее, чтобы слегка подновить свою популярность в народе... кое-что из личного послания Повелитель Тёмных счёл возможным зачитать:
— Ну, что же... Послание, конечно, весьма личное. В основном, по части обращений и несколько вольных изложений мысли. Однако мне нравится откровенность вашего Владыки. — Амалирос милостиво кивнул послам. — Я не считаю нужным стесняться некоторых присутствующих в письме поименований. А часть — могу считать комплиментом. Поэтому дозволяю вам известить вашего Повелителя, что я с радостью огласил конец письма моим подданным ради показательного явления искренности ваших намерений, дорогие мои, Светлые сородичи. Итак, Наш Светлый Правящий собрат даёт, можно сказать, клятву в своей непричастности к возникшим у нас.. отверстиям. Это звучит так: "Короче, Тёмный! Клянусь всем, чем хочешь — это не наша работа. Докажешь обратное — выгрызу тарл из короны и съем. Единый — свидетель. Ну, доволен?
