Он заставит сходить по нему с ума, наиграется и забудет.
— У тебя штаны все еще гейские, — невпопад бросила я.
— Они тебе нравятся?
— Вот еще.
— ...а если без?
— Ты же понимаешь, что этому не бывать? — спросила я прямо, делая большой шаг назад.
Секунду назад мне было тепло, и сейчас я словно вышла на холодное крыльцо, но капитанский взгляд по-прежнему был тягучим и волшебным. Я скучала по нему, скучала по мелким перепалкам, случайным прикосновениям и тому, чего у нас никогда бы не было и не могло бы быть. Я выдохнула, отвела взгляд — как будто отвлеклась на проходящего мимо студента, которому даже дела до нас не было, — и наконец-то смогла нащупать ту рациональную часть меня, что отвечала за благоразумие.
— Уверена, что хочешь оставить все так?
Кожа на моей щеке фантомно горела от невинного поцелуя, и я сдержалась, чтобы не прикоснуться к ней пальцами. Нет-нет-нет, капитан. Это глупо.
— Да.
— Тогда я подожду.
Он подмигивает мне и улыбается, отступая назад.
— Нам придется закапывать много трупов в этом году, — резюмировала я, разворачиваясь для побега — пока он не передумал, и пока не передумала я сама. — Хорошего дня!
Возможно, когда-нибудь мы правда сможем стать друзьями. Если, конечно, удержимся от соблазна и не разрушим все.
Мне показалось, что с этого дня в гардеробе Каллахена прибавилось на пару или даже на две скинни, вот честно. Не сказать, что это сильно меня волновало, но каллахеновский зад в этих штанах смотрелся еще более бесподобно, о чем вечно трещала Сьюз. Я пыталась поддеть ее тем, что неделей ранее она говорила исключительно о Лисенке, а сейчас о нем забыла, но шпилька прошла вхолостую.
— Мика Каллахен тебя искал, — сообщила мне мадам Жюстин, когда я зашла на кафедру после обеда. Учитывая, что с того разговора я стараюсь не пересекаться с ним вообще, логично, что он не мог меня поймать. Мои датчики на упыриную ауру работают исправно, да и пока я просто не знала, о чем мне с ним говорить. Я была готова продолжать играть в игру уже по новым правилам, но боялась слишком переиграть. И не была уверена в терпении самого Мики, если дело касалось его гормонов. Наверняка это не его сильная сторона.
На рабочем столе в кабинете стояла коробочка и большой кофе из "Старбакс". Такой же стакан, только с латте, был и у моей патронессы, поэтому понятно, почему она позволила оставить презент. Да и я уже догадывалась, что это.
Кольцо было простым.
Тоненькое, из белого золота, с несколькими рядами прозрачных камней и одним крупным камнем в центре. Классика, как в любом фильме. Ох уж эти стереотипы.
— О, это что, бриллианты? Неплохо, — заглянула мне через плечо мадам. — Боюсь даже спросить, к чему это, пропела она, разглядывая кольцо в коробочке у меня в руках. — Выходишь замуж? — шутливо хмыкнула мадам, на что я так резко обернулась на нее, что она не смогла сдержать смех.
Мне вот было не смешно.
— Нет, конечно. Мы просто друзья, — с нотками возмущения пробормотала я. — Это подарок на день рождения.
— Но он же у тебя только через неделю, — удивленно отозвалась мадам Жюстин, возвращаясь к своему столу. — Не рановато?
Кольцо пришлось впору, хотя я отлично понимала, что никогда не буду его носить. Я надену его всего один раз, сегодня, и то — для одной фотографии, чтобы отправить сообщение для феи на побережье. Надеюсь, этого будет достаточно. Да и "дату" я написала весьма призрачную. Первая суббота июля — в этот момент мы точно будем на разных континентах друг от друга. Наконец-то.
Дня рождения я ждала с содроганием. Для Каллахена это всегда был отличный повод устроить маленький апокалипсис в объемах университета — в прошлом году к концу первой лекции у "Жука" были спущены все шины, а к зеркалу бокового обзора был привязан розовый шарик с Винни-Пухом. Поскольку день рождения у Каллахена где-то на месяц позже, я хотела разрисовать "Астон-Мартин" водостойким маркером, но передумала и ограничилась победным обливанием несчастной машины молочным коктейлем. Пятью порциями.
В этом году я уже заранее попрощалась с чистым блестящим автомобилем, когда шла от парковки к университету. Никогда не позиционировала день рождения, как нечто грандиозное и требующее особого внимания. Да, я любила и ждала подарки, но мне привычнее было провести потом вечер с близкими друзьями, чем устраивать попойку с толпой смутно знакомых людей. Да и вряд ли все эти "смутно знакомые люди" в принципе пришли бы на подобную вечеринку в мою честь.
К концу первого занятия машина была в порядке. К обеденному перерыву — тоже. Подозрительно, но я даже не надеялась, что Каллахен... забыл? Или решил сделать такой подарок и просто оставил меня в покое в этот день? Нашел заботы поважней? "Астон Мартин" я видела на парковке, да и в обед мы с этим блондинистым недоразумением пересеклись в столовой. Мика сидел в окружении своей привычной баскетбольной компании, насмешливо кивнул мне вместо приветствия и отвернулся к ребятам. Хотя чего я от него ждала?
Выбирая между очередной пакостью и равнодушием, я бы выбрала...
Ох, черт.
Я предсказуема. Это меня пугает, потому что я думаю совсем о другом.
Даже если я начну разговор о погоде, через пару секунд мы поспорим, наговорим гадостей и разойдемся. Как всегда, ничего нового. Даже понимая это, мы все равно срываемся и начинаем ехидничать. Толку то? И в очередной раз переборов себя, я вышла из столовой, стараясь думать о том, что сегодня мы соберемся маленькой компанией, выпьем дорогого шампанского и будем веселиться.
О том, что Каллахен все-таки помнит, сообщила бумажка под дворником моей машины, обнаруженная после окончания занятий. "Развлекись хорошенько, потом расскажешь. С днем рождения!". Ухмыльнувшись, я запихнула лист в бардачок в приступе сентиментальности и, пока ехала до дома, успела позвонить девчонкам и Нику и сообщить, что свободна для нашей небольшой скромной вечеринки.
Только они вот забыли меня предупредить, что для этой вечеринки они арендовали небольшой бар и пригласили кучу знакомого народа — всех тех, кого бы мне правда хотелось там видеть, обнять и поболтать ни о чем, выключив голову напрочь. Я выпила половину бутылки шампанского с Ником, спрятавшись от всей этой толпы на парковке заднего двора (Сьюз подумала, что мы занимались там чем-то другим и остаток вечера нас этим пыталась подколоть), потом мы с одногруппниками играли в одну из этих игр, когда проигравший пьет, мы официально помирились со Сьюзен, обнимаясь у барной стойки, Мисси познакомила меня (наконец-то) со своим новым бойфрендом, который оказался очень симпатичным и, что удивительно, играл в баскетбольной команде — что само по себе очень странно, потому что Мелисса не стала бы встречаться абы с кем.
— Он мне нравится не потому, что у него смазливая мордашка! — опережая мой вопрос сообщила подруга, когда этот ее баскетболист утащил Ника играть в бильярд, а мы с Мелиссой остались вдвоем, примостившись за одним из свободных столиков. Рядом часть наших друзей продолжали играть на спор и пить пиво литрами, еще одна часть как раз сбежала к бильярдным столам, и некоторые расположились у бара, как мы.
— У него есть хоть какая-то мозговая активность? — насмешливо удивилась я.
— По-моему ты всех баскетболистов типируешь по одной шкале, — Мисси толкнула меня локтем, улыбнулась и закурила. Сделала первую медленную затяжку, умиротворенно жмурясь, и только потом отхлебнула пива из высокого стакана. — Мы пока притираемся друг к другу, но он мне очень нравится — это как будто я внезапно обрела какого-то лучшего друга, с которым можно вечерами напролет целоваться. Он понимает меня, и он первый парень, которого я хочу облизать с ног до головы.
— О-о-о! — протянула я кокетливо, улыбаясь ей в ответ. — Я правда рада за тебя и надеюсь, что все так и останется. Должна же я успеть понянчить твоих детишек до окончания университета, — ехидство было беззлобным.
— Рассчитываю понянчить твоих детишек скорее, чем своих собственных, — отмахнулась подруга с ухмылкой.
Показав друг другу языки, мы рассмеялись и заболтались о чем-то нейтральном. О расписании, о последних слухах на кампусе, и удивительно — она ни разу не затронула свою любимую тему. То ли решила оставить все как есть, то ли решила дать мне передохнуть. То ли я сама так хотела об этом поговорить, что думала об этом, но не решалась начать первой, показывая свою заинтересованность этим.
Вот я дура, но с другой стороны — что даст мне этот разговор?
Но потом после очередной смены темы я набралась смелости, открыла рот... быстро закрыла, мотнула головой, потом снова открыла — и увидела, что Мелисса смотрит на меня с ожиданием и любопытством, подперев ладошкой подбородок и умиленно улыбаясь. Я вздохнула и опустила голову, говоря самой себе, что это глупая затея — начинать обсуждать с подругой такой вопрос. Тем более, говорить о другом парне, когда у меня есть Ник.
— Давай же, — ухмыльнулась сбоку Мисси. — Что случилось?
— ЯнезнаючтомнеделатьсКаллахеном, — пробормотала я убито.
— А что еще с ним можно сделать? — оказалось, она услышала и даже поняла, что я пробурчала. — ...только со вкусом трахать, конечно. Вы общались вообще?
— Нет, это я уже не назову общением, — я специально пропустила первую половину фразы мимо ушей. — Это дурдом на колесиках, где мы грызем друг другу глотки...
— ... из ревности?
Я подавилась шампанским.
Звучно.
А Мисси начала хохотать, закрыв лицо ладошками, да так, что на нас начали с улыбками оборачиваться друзья, заинтересованные причиной столь истеричного смеха со стороны обычно спокойной подруги. Я поймала обеспокоенный взгляд Лисенка от бильярдных столов и лишь пожала плечами — мол, ничего особенного, я королева шуток.
— Видишь, как все просто вышло, — отсмеявшись, хихикнула Мелисса, покачав головой. Сделав большой глоток пива, она вновь закурила, сообщив мне о том, что у нее на меня нервов не хватает.
— Ты еще скажи, что куришь из-за меня, — поморщилась я, пододвигая пепельницу поближе к подруге.
— Увы, тут ты не при чем. На твое счастье.
— Вот спасибо, — хмыкнула я.
— Он же тебе нравится, — в лоб выдала Мисси спустя несколько томительных секунд, пока она пускала дым колечками и разглядывала потолок, а я лениво поигравалась пивной кружкой, изучая полировку деревянного стола. — Уже давно.
— Нра... ты про кого сейчас? — на всякий случай уточнила я, сощурившись.
— Почему мне приходится из тебя ответы клещами вытаскивать, м? — мурлыкнула Мисси с улыбкой, а мне подумалось, что мы это где-то уже проходили. Когда говорить не сколько не хочется, сколько боязно. Я знаю Мелиссу, я вполне могу ей доверять, и она наверняка доверяет и мне, тогда почему я не могу ей рассказать даже про лето? Почему? Это же не настолько большая государственная тайна, правда ведь? Тогда выходит, что я банально боюсь... неодобрения? Боюсь испортить мнение о себе. Эгоистично, между прочим, потому что я думаю о себе и о том, что обо мне подумают.
Стоп.
Стоп-стоп!
Но если подобное может непостижимым образом твориться и в одной блондинистой голове, да и я веду себя с ним как...
Нет, ну глупо.
— За эту минуту я на твоем лице увидела с десяток эмоций, — прервал мои мимолетные терзания насмешливый голос Мелиссы. — Ты мне скажи, ты застряла где-то на уровне детсада?
— Какой детсад, я тебя сейчас тресну... — обиженно буркнула я, покосившись на подругу.
— Это я тебя сейчас тресну. За тупость, — беззлобно проворчала она, с улыбкой покосившись на меня. — Даже я со своей близорукостью вижу, как вы друг на друга беситесь исключительно потому, что топчетесь на месте и боитесь того, что может быть между вами. Мика с начала семестра сам не свой, а ты даже шанса ему не даешь.
...и это я где-то уже слышала. Дежа вю.
— Либо ты мне все рассказываешь, либо я больше никогда об этом не заговорю и идите вы оба с этим всем к черту, а, — фыркнула Мелисса, пододвигая ко мне бокал с шампанским. — Выпей залпом и говори. Мир не взорвется от одной маленькой тайны. Тем более — с каких пор ты сомневаешься в моей компетенции? Ай~
— Да, он мне нравится, но эта правда не та тема... — "...на которую я хочу говорить сейчас", но меня злостно перебили на полуслове.
— А Ник?
— Ник мне тоже нравится. С ним чудесно, весело, в какой-то мере спокойно и комфортно. Но когда Каллахен не ведет себя как болван, он тоже весьма... терпим в общении.
— "Терпим в общении"? Боже, Джейсон.
Я не смогу ей объяснить, что такое Блондин без маски, как меняется его улыбка и что с ним даже можно сходить пообедать без ущерба для нервной системы.
— Тогда зачем ты держишь Мику на километровой дистанции?
— Я? Держу? — я прокрутила уже пустой бокал между пальцев, зацепилась взглядом за строй бутылок за спиной бармена. — Я не...
— Позвать Нэйтана и попросить рассказать, как влияет гормональная психика их капитана на общее состояние команды? Ты упорно держишь Ника при себе, а Мику вообще не подпускаешь, хотя он смотрит на тебя так, как никогда не смотрел этот Рыжий. Почему?
И правда, почему? Пришлось озвучить мысли вслух.
— Потому что я боюсь испортить то, что мы имеем сейчас? А вдруг все станет еще хуже?
— ...куда уж хуже!
— Пф.
— Вот уж правда — куда хуже? Сейчас вы в одном помещении находиться не можете, чтобы без последствий. Что может быть хуже этого? И если ты еще умеешь делать каменное лицо, то у Мики пар из ушей валит, а потом достается окружающим. Причем с таким размахом, что если я ночую у Нэйтана, а он после тренировки — мне остается только проследить, чтобы он дошел до кровати, а не рухнул на пол от усталости. Ну, это я утрирую, конечно, но картина ясна? Вы же не можете быть друзьями. Теперь уже поздно.
Я уткнулась лбом в скрещенные на столе руки и глухо застонала.
Разговор не выходил таким уж радужным и сияющим — каждое слово Мисси правдой било наотмашь.
— У вас ведь ничего не было?
— Не было. Пара спонтанных поцелуев не считается... И то первый раз мы оба не поняли, что это было, а во второй раз все как-то вышло... случайно, а может и не случайно — и тогда я, наверное, первый раз подумала о том, что мы могли бы продолжить это. Но вышло так, что это перепугало меня до чертиков и я дала задний ход.
— И до сих пор даешь, кстати. Овца, — Мисси потрепала меня по макушке и вздохнула. — Когда это было? Давно?
— Этим летом.
— Ну, это многое объясняет.
Расскажи я ей про Сан-Франциско — Мелисса мигом бы сложила этот кубик-рубик. Но хочу ли я видеть грани этого кубика? Не перепугаюсь ли я снова?
Я мотнула головой, долила в стакан остатки шампанского из бутылки. И поняла, что все равно скажу. Потому что мне нужен совет, мне нужны слова и та правда, что я не могу увидеть из-за своих своеобразных очков на носу. И пусть коварные пузырики шампанского мне помогут, хоть чуточку.
— Знаешь, почему мы так быстро сошлись с Ником? — я подняла на подругу глаза. — Потому что мы уже были знакомы. У нас было одно свидание летом, у него в родном городе.
