На пороге возникло несколько фигур. В глаза женщинам тут же ударил яркий свет мощного тактического фонаря. Женщины зажмурились, закрываясь руками.
— Ну че, выбирай! — пробубнил гнусавый голос. — Давай, быстрее!
— Эта! — ответил второй такой же. В этот же миг Лару схватили за волосы и выволокли из комнаты. Она лишь успела взвизгнуть, пытаясь ухватиться руками за дверную ручку, но несколькими сильными ударами ее оторвали от двери.
— Лара, нет! — Алиса попыталась податься вперед, но наткнулась на какое-то препятствие. Фонарь сильно слепил ее глаза, и она не могла понять, что это. Но "преграда" брыкнулась и, больно ткнув в грудь, отбросила Алису назад. — Что вы хотите делать? Остановитесь, не надо!
— Заткнись, сука! — казалось, ее невидимый мучитель сделал свет еще ярче. — Я бы на твоем месте потревожился за себя. Но может, мы сумеем договориться? Ты как? А я для начала свет выключу.
В ответ Алиса лишь слабо закивала головой. Невыносимый свет потух.
В коридоре продолжала тихо плакать Лара.
— Эй, парни, обождите пока девку обижать, может, она сама даст! — крикнул человек с фонарем. Он, вероятно, был здесь старшим.
— Меня зовут Иван! — постарался сказать он как можно дружелюбнее. — А вы кто такие?
Мужчина засунул фонарь в карман пальто и поднял с пола небольшую керосиновую лампу, принесенную с собой. Он зажег ее и повесил на гвоздь, вбитый в стену. Потом помог Алисе встать на ноги. Она могла ощущать запах перегара и грязного тела. На нем висело потрепанное пальто, прикрывавшее большой болезненно вздутый живот и тонкие ноги. Редкие сальные волосы касались плеч. Иван улыбнулся.
— Чего молчишь, родная? А? — Иван подошел еще ближе к Алисе. — Я тебя спрашиваю! Документов при вас нету никаких, кто вы такие?
Это была правда, документы этих женщин перевозил самолет с курьерской почтой. Разведка решила не рисковать. Это делалось для дополнительной мотивации нештатных сотрудников к сотрудничеству и для исключения лишнего соблазна покинуть операцию, имея документы на руках. В случае каких-либо неприятностей с местным населением им приходилось рассчитывать на себя, в случае проблем с турецкими представителями каждая знала наизусть номер специального телефона, где ее могли проконсультировать.
— Меня зовут Алиса, — женщине потребовалось все самообладание, чтобы голос оставался ровным и спокойным. Наверное, от этого человека можно подхватить какую-то заразу просто стоя рядом. — Мы ехали из Харькова, работаем журналистками для разных газет.
— Куда вы ехали? — Иван оказался совсем близко. Она почувствовала, как он покачивает тощими бедрами, слегка пританцовывая от беспокоящего его желания, которое он намеревался удовлетворить в ближайшее время. Это Алиса знала из личного опыта общения с мужчинами в силу своей профессии. Весь этот допрос был не более чем небольшой ролевой игрой перед изнасилованием, а может казнью. В здешних местах это была не новость. — Ты что, глухая?
— Где мы? — попыталась возмутиться Алиса.
— Отвечать вопросом на вопрос невежливо, — сказал человек, сжав запястья Алисы. — Что вы делали здесь?
— Мы заблудились, а потом на нас напали собаки. Спасаясь от них, мы сюда и забрели, — Алиса не производила впечатления испуганной женщины. Она уже сталкивалась с подобными ситуациями. Ее жгли сигаретами, били по голове бутылками. Этот случай пока не выходил за рамки, но это лишь пока.
— Куда вы направлялись? — снова спросил человек.
— Мы ехали в Донецк. — Ответила девушка. — Но отбились от конвоя.
— Уж не от того ли, который сожгли возле моста? — человек подался вперед. — Ну да ладно, не важно. А ты красивая, — резко перевел тему Иван. — Да и подружки у тебя тоже ничего. Сегодня у нас крупный улов. Такое редко бывает. Вы с собой еще привели много собак. У нас будет неплохой запас мяса. К тому же мы пошабашили в конвое, тоже кой-чего удалось добыть.
В общем, день прошел не впустую, и мы с друганами по такому поводу решили немного гульнуть. И помянем тех, кто уже не с нами, — продолжил бандит. — Я хотел вас пригласить, но сначала вот решил немного поболтать с вами, так сказать, по душам.
Он достал из кармана пальто бутылку и сделал глоток, затем поставил ее на пол рядом с собой.
— Где мы находимся? — Алиса постаралась расправить плечи.
— Вы в надежном месте, — усмехнулся Иван, блеснув редкими целыми зубами. — Здесь живем я и мои братаны. Тут наш дом уже почти два года. Раньше это был какой-то ментовской загон, кажется. Но потом, видать, менты все разбежались, а теперь тут всякий люд живет. Земли на всех хватает... — Он хлопнул себе по бедрам. — Мы здесь живем с братанами. Это наше место. Мы его застолбили. Еще когда все только началось, и блатные стали между собой разбираться, я понял, что надо валить. Поначалу мы в лесу жили. Там таких, как я, много было. Кто-то в Кременную ушел, кто-то в лесу сдох, кого-то замочили свои. Короче, я там больше чем полгода проволынил. Пока эти паскуды тут жгли и стреляли друг друга. Потом, когда все улеглось, я уже с бандой вернулся. Мамка старая так в лесу и померла.
— В лесу? — не выдержала Алиса, ее тонкая черная бровь изогнулась дугой.
— А ты сама подумай, что тут было, если люди выбирали за лучшее в лесу сдохнуть, чем здесь жить?! Так вот, вернулись, по-быстрому зачистили несколько дворов на окраине от бомжей и бродяг всяких. Юг и дорога на Луганск осталась за зеками, они там рулят, пришлось пару раз даже от их наездов отбиваться. Особенно в прошлом году, когда голод был. Но пока мы тут уверенно стоим.
И за все это время я научился крыс от людей отличать. И вы мне кажетесь крысами, которые что-то вынюхивают. Так чего вам надо тут? — взгляд Ивана мутнел все больше. — Ну, сука, отвечай!
После этих слов он сделал пару шагов вперед. Алиса смогла рассмотреть в его руке длинный предмет, похожий на толстую палку.
В это время послышался глухой далекий женский крик.
— О, кажись, твоя подруга пошла по кругу, и ей нравится! — Иван, подняв голову, дико расхохотался. — Ниче, скоро и вы пойдете! У нас со шпионами разговор короткий.
— Замри, сука! — в руках у Ивана Алиса рассмотрела бейсбольную биту. — Тварь! Ты дорогая сучка, я вижу, ты об этом тоже знаешь. — Он бросился вперед, сильно прижимая ее к стене, — несмотря на щуплое телосложение, Иван отличался изрядной силой. Он вдавил Алису, ударив головой о стену с облупившейся штукатуркой. Он был почти на полголовы ниже женщины.
От запаха Ивана у Алисы потемнело в глазах, а все происходящее стало казаться каким-то бредом. Иван поставил биту рядом, затем крепко схватил ее за руки, и еще сильнее ударил о стену. Затем он снова прижался к ней так, что смог почувствовать тепло ее у тела, и зашептал на ухо:
— В самом начале, когда все только началось, ну свет там потух, отопление и прочее, независимость эта чертова, многие отсюда стали сваливать на машинах. Брали только ценное и валили к родственникам, в деревни, ну, короче, кто куда. Мы тогда обрадовались, думали вот она, анархия, думали, сможем подняться и стать кем-то, жизнь нас до этого не жаловала. Думали с пацанами, вот он, шанс! Скольким тогда эта мысля яиц стоила — и не припомню. Стали мы тогда в засадах сидеть на дороге, хотели тачки "бомбить", все ж подороже выбирали, думали, джипы щас нам пачками пойдут, сможем и мы людьми пожить за счет этих упырей, ну, деньги у них там, оружие, тачки, бабы, такие, как ты, примерно, красивые сучки. Все это хотели! Тогда многие в Харьков к базе "пиндосов" ехали. Да вот только выяснилось, что эти уроды по одному на своих джипах ездить не хотят и сбиваются в целые кодлы по двадцать машин со стволами, ночниками, оптикой и прочей хренью. Мы так пару раз на них нарывались, и потом было непонятно, кто кого дуплит. Много тогда наших пацанов вальнуть успели "мажорики". Мы, конечно, тоже кой-кого успели покоцать, но мажоры оказались сильнее. Лохов ловить было неинтересно, что с его дерьмовой "десятки" взять, кроме него самого и детей? Не! С мажорами интереснее, они питаются получше, выдержать могут подольше. А вот теперь вы к нам попали, как награда за прежние неудачи. И мы ее не упустим.
Он посмотрел ей в глаза. Алиса пыталась что-то распознать в его мутном взгляде, но ничего не увидела, только неприкрытую угрозу и ненависть.
— Правда, чуть позже мы все же смогли приспособиться. Вырыли яму в лесу, на дороге, тогда все по проселкам гоняли, на основных сильно мародеры зверствовали, закидали ее ветками и проверяли регулярно, не попал ли кто. Много кого туда попало! Однажды приходим, а в ней джип дымится! Правда, старенький, китайский, но джип. Заглянули — внутри мужик и баба молодая, по ходу муж и жена. Муж, видно, коммерс какой-то, ларечник, а жена — ниче так, холеная, здоровая. Короче, просидела она в этой яме всю ночь. Мужику ее рулевой колонкой сильно ребра помяло. Он умирал несколько часов, собственной кровью захлебывался, а она могла помочь, но просидела в каком-то ступоре, все умоляла его не умирать. Так она потом рассказала. Мы ее достали, сердешную, тут же каждый по разу оприходовал, и повели на веревке сюда. Тут она у нас жила с месяц, наверное. Мы ее били и пользовали регулярно. Живучая попалась, местные столько не вытягивали. А как она сосала! Мы ей передние зубы на всякий случай выбили, чтоб не шалила. Помню, в последний день, как живая еще была, я к ней пришел, залез на нее, она старалась, бедняжка, лопотала о чем-то, наверно надеялась, что отпустят ее скоро. Потом, когда закончил, я ей еще врезал, не очень, как обычно, но она, видно, не выдержала. Мы ее потом схарчить хотели, со жратвой у нас проблемы были, да так и не использовали — мало от чего она там сковырнулась? Может, заразное!
— Ага, побои такие заразные! — прошипела Алиса.
— Те, кто ждал этого и думал, будто все при такой анархии станет по-другому, — Иван не обратил внимания на ее иронию и продолжил. — Кто-то другой сможет подняться и рулить всем. Те, кто раньше ничего не значил, они жестоко лохонулись! Те, кто был в авторитете до этого, так и остались дальше командовать, а то еще и покруче буграми стали, а позорное стадо осталось скотом, которое стали резать, насиловать и грабить пуще прежнего, и ничего скоту уже не поможет! Все под нож пойдут!
Он на секунду замолчал.
— Снимай куртку! — он сказал тихо, но в голосе слышалась смертельная угроза, от него веяло ледяным холодом. — И штаны спускай! Быстро! — Алиса замялась.
— Да сними же ты эту чертову куртку! — Иван рванулся вперед, цедя эти слова сквозь стиснутые зубы, он был очень зол. Видимо, это представление уже начинало ему надоедать.
Немного разогнувшись, мужчина ударил Алису в живот. Девушка, несмотря на свою хорошую физическую подготовку, согнулась пополам. Иван удержал ее от падения и снова прижал спиной к стене.
— Снимай! — его глаза уже потеряли осмысленное выражение, и в мутном омуте читалось лишь тупое неудержимое влечение к животному насилию. Отчаяние и черная злоба все больше накапливались в них каждую секунду. Люди, обреченные на проживание здесь, не имели другого выхода, кроме как выплескивать эту злобу из безмерных резервуаров гнилых остатков собственных душ на тех, кто слабее.
Неожиданно гордый постав головы Алисы, ее холодный взгляд и презрительно искривленные губы дрогнули. В течение одной секунды она пережила самую глубинную метаморфозу в своей жизни. Она вдруг поняла, что сейчас она уже не сможет очаровать это существо никакими личными качествами, типа остроумия, легкости в общении или осознанием своей цены. Все ее сильные стороны в виде роскошного тела и ухоженного лица превратились из отличного инструмента в красную тряпку, которая привлекает внимание. Весь тонкий шарм и опыт бывалой проститутки, завербованной турецкими спецслужбами, растаял перед животной сущностью Ивана.
— Пожалуйста, не надо! — голос Алисы дрогнул, а нижняя губа затряслась. Иван тоже заметил это преображение. Крутая сучка сломалась! Это вселило в него поистине сатанинскую силу! Он торжествовал!
— Надо! — осознание своей победы даже отрезвило мужчину, а внезапный впрыск "гормонов счастья" — эндорфинов — в кровь привел его в состояние эйфории. Он резким движением сорвал теплую куртку с плеч Алисы и бросил ее на пол. Инстинктивно Алиса попыталась закрыться руками. Перед его глазами предстала испуганная женщина, опасающаяся за свою жизнь. Иван внимательно рассматривал ее снизу вверх. Длинные ноги с крутыми, полными бедрами. На ней были остатки белой накрахмаленной блузки с высоким воротником, которая объемным парусом вздымалась на пышной груди Алисы, подчеркнутой густой черной тушью тени в слабом свете лампы. Из-под блузки выглядывал кружевной краешек бюстгальтера, разжигая в разуме Ивана все новые и новые фантазии. Сжимая ее предплечья, он вдохнул запах ее тела с примешанным ароматом животного ужаса. При этом его взгляд остановился на оранжевом в свете лампы треугольнике обнаженной плоти, над которой, как показалось Ивану, колыхалось марево раскаленного воздуха от горячей женской груди. Он никогда не был близок с такими женщинами, как эта Алиса. Все его предыдущие подруги вряд ли мылись чаще одного раза в месяц, а эта без сомнения была жемчужиной в его коллекции любовных приключений.
Он, задыхаясь, склонился над ней и еще раз глубоко вдохнул запах женского тела. Его била мелкая дрожь, он весь дергался от предвкушения будущих забав с этой супердорогой шлюхой. "Да, она ничего. Может, если понравится, не буду ее кончать? Пусть живет со мной!" — пронеслось у него в голове.
Дико хрипя, он навалился на нее и, запуская руку ей под блузку, принялся отрывать пуговицы. Ее плоть обожгла ему пальцы. Ее крики и мольбы уже давно не различались его сознанием. В ушах стоял лишь шум крови от повысившегося давления и участившегося сердцебиения. Сейчас его интересовало лишь одно — удовлетворить свое желание с этой роскошной шлюхой любой ценой! Правда, скорее, для нее. Он суетливо извивался вокруг нее, продолжая тяжело дышать.
Алиса, ежесекундно слабеющая от осознания того ужаса, который ей предстоит пережить сейчас, понимала, что даже всего лишь овладев ею и не убив впоследствии, он может заразить ее такой заразой, от которой она умрет в самых страшных мучениях.
На все ее мольбы он лишь повторял: "Тише! Тише!"
В этот момент на пороге появился еще один человек.
— Иван, ты там с ней поосторожней, мы ее еще Бугру не показывали. Гляди не попорти ее, — сказал человек, один из оставленных с другой жертвой. — А то ты в этом шибко усердный.
— Не мешай, убогий, не видишь, я допрашиваю?! — крикнул Иван со звериным оскалом.
— Во-во, я про то и говорю, что ты иной раз меры в допросах не знаешь, особенно, коли баба, — тень, шатаясь, ушла из проема.
— И пох мне ваш Бугор, кто он такой тут без меня! — Иван уже мало себя контролировал, темные силы окончательно поглотили его одурманенный разум. — Я тут главный!Глава 19
Клык ковылял впереди. Прикрываясь ним, следом двигались турецкие солдаты. Едва они вышли из помещения, стал слышен шум из дальнего конца коридора. Он напоминал какую-то музыку и приглушенные голоса. Пройдя не больше двадцати шагов, Озтурк увидел одну сжавшуюся у стены женскую фигуру, она закрывалась руками и плакала. Над ней нависали двое мужчин — у одного были спущены штаны. Схватив ее, насильники пытались повалить на пол. Рядом из темного входа в другое помещение тоже доносились женские крики.
