— Отставить, — хриплю самым твердым голосом, на который только способен и направляюсь к спорщикам, хоть вместо этого мне и хотелось позаботиться о Герде. — Боец, ты дипломатический скандал решил устроить? Под трибунал захотел?

— Жак! — радостно и даже как-то облегченно выдохнула мое имя принцесса любви.

— Да я... Ты... — Корона несколько секунд ловил клювом воздух, затем махнул передней лапой и заявил: — Да пошли вы, скоты паршивые. Мы за вас свою кровь проливаем, а вы... Уродцев кобылка пожалела? Так вот знай: их сородичи сейчас моих соратников убивают, пока ты над этими тварями трясешься. И тебя, окажись ты на их месте, жалеть бы не стали...

— Что у вас здесь произошло? — ввалился в помещение белый единорог, шерсть коего стала серой от пыли, местами виднелись следы крови, но видимых ран вроде бы не было. — Там эти... Попадали на пол хватаясь за головы, прямо во время подхода очередной волны. Стража сразу же бросилась их резать...

— Ха! — обрадовался Рыцарь Короны и посмотрел на впавшую в ступор Каденс. — Радуйся, пони: этих уродцев, так уж и быть, можешь оставить себе. А вот остальных бойцы вырежут до последнего. Спасибо за помощь, Ваше Высочество.

Изобразив издевательский поклон, сородич махнул лапой напарнику и не оборачиваясь вышел через дверной проем, оставляя в комнате только эквестрийцев, меня и мою жену. И в общем-то не могу сказать, что я с ним так уж не согласен, но...

"Под трибунал ты все равно попадешь", — обещаю мысленно.

— Их всех... — губы розовой пони дрогнули, задние ноги подогнулись и она упала на круп. — Из-за меня? Я...

— Что здесь произошло? — вперив в меня требовательный взгляд, спросил грязно-белый единорог, позади которого в поле телекинеза парили подозрительные металлические диски, явно окрашенные кровью.

— Сражение, — еще не совсем придя в себя, отвечаю максимально лаконично.

— Да ты что? — саркастично изогнул брови жеребец. — А я думал — вечеринка. Подробности давай, гений. Каденс?..

— Я... — шмыгнув носом, принцесса любви посмотрела на вяло дергающиеся тела. — Я их убила... Всех...

В наступившей тишине, принц Блюблад подошел к аликорнице, попутно уложив диски на пол, чтобы не отвлекали, сел перед ней, обнял за шею и уткнул мордочкой себе в грудь. Кобылка, словно бы этого и ждала, в голос разревелась, полностью выпадая из реального мира.

Лезть в подобной ситуации с рассказами было бы глупо и я решил сперва заняться пленниками, на случай, если они все же придут в себя (живыми осталось только четверо, так как до остальных Короны успели добраться прежде чем принцесса вмешалась). Прикладывая к затылкам правую переднюю лапу, импульсами магии жизни "выключаю" их мозги, отправляя в состояние близкое к коме. Для гарантии, разорвав простыню с кровати, связываю их передние лапы за спинами...

"У них же рога есть", — приходит запоздалое осознание.

Плюнув на все это, направляюсь к Герде, которая уже пришла в себя и теперь пытается осознать, где находится и что происходит.

* * *

Крутя между пальцами большие метательные иглы, Фригга кружила вокруг десятилапого и восьмикрылого немертвого некроманта. Она не была сильной чародейкой, всегда беря свое за счет хитрости и упорства, что и позволяло до сих пор сохранять голову на плечах, невзирая на специфику работы. Задание "Быть нянькой для двух одаренных птенчиков" казалось легкой прогулкой и возможностью наконец-то отдохнуть, а может быть и поразвлечься (молодая парочка была весьма симпатичной) но жизнь как всегда поманила сладким, а потом заставила лезть в волчий капкан. И ведь приказ "Защищать императора" проигнорировать было нельзя, так как это задача первостепенной важности, отменяющая все остальные задания.

Враг, который начал сражение словно бы с ленцой, внезапно кардинально переменился: сперва он часто использовал нематериальность, ускользая из-под слаженных атак Корон, применял зеркальный щит, отражая заклинания магов, пару раз использовал полное восстановление, когда ему обрубили все крылья и порезали лапы, а затем его маленькое зеркальце превратилось в метрового диаметра круглый щит, излучатель выпустил короткий клинок рубиновой энергии, а сам Тантос ускорился в четыре раза от нормы. Маг, двигающийся со скоростью гранд-мастера школы меча — это нонсенс... который принялся убивать охрану императора, словно бы те превратились в мух, застывших в мёде.

К счастью, этого ускорения хватило всего на полминуты. К несчастью, за эти полминуты погибло пятнадцать Корон и восемь Черных Роз. А ведь это мог оказаться не последний трюк в кошеле у некроманта...

Бросив последнюю иглу, Фригга соединила кончики указательных пальцев передних лап, активируя вложенное в якоря заклинание. Вспыхнули тонкие нити серебряного света, формируя клетку, которая на несколько секунд лишила врага мобильности, чем сразу же воспользовались маги, обрушив на него шквал стихийных заклинаний. Впрочем, Тантос не растерялся и встретил удар зеркальным щитом, закутавшись в крылья словно в кокон, а затем вспышка рубинового луча уничтожила часть якорей, после чего потрепанный враг вновь ускорился...

...

"Что-то пошло не так", — отметил Тантос, срубая голову очередному противнику, используя затратную технику нематериального мерцания, чтобы пропустить сквозь себя чужой клинок.

Все время боя подменыши гибли, но выполняли свою задачу и успешно отвлекали внимание. Однако в какой-то момент, все они внезапно остановились, а затем начали умирать так, будто бы их резали, а они не сопротивлялись. Это было необычно и могло объясняться лишь тем, что некто сумел нанести удар, пользуясь их же ментальной сетью.

"Неужели среди молодого поколения появился столь талантливый разумник? Нужно будет обратить на него внимание, когда закончу здесь", — промелькнули мысли в голове немертвого мага, в фоновом режиме просчитывающего план устранения оставшихся защитников младшего брата (сводного младшего брата).

Потолок тронного зала раскололся и в ореоле осколков, на пол приземлился Роуг. Архимаг был потрепанным и злым, в его глазах пылало жидкое золото, сжимаемый в правой передней лапе посох источал режущее глаза сияние, а по крыльям будто вода, стекали разряды молний.

Черные Розы и Рыцари Короны поспешили отступить, давая новому союзнику пространство для свободного маневра. Всякие сомнения в победе у них отпали... пусть опыт и говорил, что расслабляться еще рано.

— Какая прелесть: вся семья в сборе, — насмешливо хмыкнул восьмикрылый, закутываясь в свои крылья, словно гусеница в кокон.

— Всё кончено, Тантос, — пророкотал глава Часовой Башни. — Твоя армия мертва, а силы на исходе.

— Ничто не кончено, пока толстая пташка не споет! — воскликнул некромант, вскидывая вверх лампу-ловушку душ, чтобы со всего размаха опустить ее на пол, за мгновение до удара перейдя в нематериальность.

— Щит света, — активировал сильнейший из барьеров Роуг.

— Щит духа, — в свою очередь применил самое универсальное свое умение Мол Четвертый.

А затем замок вздрогнул и начал проваливаться в себя...

Примечание к части

Как принято писать в подобных ситуациях:

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

Серый рассвет

Серые тучи затягивали небосвод, грозя вот-вот пролиться холодным дождем. Они висели так низко, что цеплялись за вершины самых высоких гор, которые хмурыми бурыми громадами возвышались над долиной, к которой с разных сторон стягивались все новые и новые группы грифонов...

После взрыва, произошедшего в тронном зале, центральная часть дворца обрушилась, утягивая за собой башни и лишая опоры внешние стены. Однако же, строение оказалось достаточно устойчивым и примерно две трети корпусов устояли, пусть теперь всё здание и представляло собой сплошные развалины. Для многих это стало символом крушения дутого могущества правящей династии, не сумевшей защитить даже собственный дом, другие же видели конец целой эпохи, но большинство просто скорбели о погибших.

На зданиях гильдий, в наиболее уцелевших жилых районах, на стенах университетов скрывая трещины в каменной кладке, были вывешены черные знамена, ярко контрастирующие с белым цветом города, окрашенного алыми разводами поспешно затираемой крови. Мечи, Щиты и остатки Корон, едва сражение завершилось и последние враги были добиты, вооружились инструментами и мешками, приступив к разбору завалов и сбору тел...

— Сородичи, — низким, чуть хриплым голосом произнес Мол Пятый, облаченный в черный военный мундир без знаков отличия, выйдя на нависающий над главной площадью Белогорья балкон, каким-то чудом уцелевший после частичного обрушения дворца. — Сегодня я предстаю перед вами, дабы объявить печальную весть: в ходе сражения с врагом, вероломно напавшим на жителей нашего государства, Мол Четвертый, как и многие защитники государства, вступивший в неравный бой с предводителем вторжения... пал.

Среди грифонов, собравшихся на площади, теснящихся на улицах и крышах домов, пронесся тревожный шепоток. Крылатый хищник же поднял передние лапы в останавливающем жесте и дождавшись тишины продолжил:

— Гибель императора — это трагедия для государства, но как его сын, я горжусь своим отцом, невзирая на свой возраст и терзающие тело недуги, не испугавшимся бросить вызов опасному врагу. В моем сердце и сердцах остальных членов нашей семьи, Коршун останется героем, павшим, но не сломленным испытаниями, выпавшими на его долю за долгую и насыщенную жизнь. Но если бы лишь эта трагедия была причиной, побудившей нас всех собраться здесь сегодня, на моем сердце не лежал бы столь тяжелый груз: недавно нам стало известно, что несколько уединенных деревень, окружающих столицу кольцом, в ночь нападения на Белогорье оказались вырезаны поголовно. Несомненно, виновны в этом преступлении те же негодяи, что напали и на этот город, и они уже понесли наказание за свое преступление, расплатившись собственными жизнями... Но это не вернет нам погибших друзей, родственников, любимых. Поэтому, восходя сегодня на престол империи, я клянусь своими жизнью и честью, что сделаю всё возможное и невозможное, дабы предотвратить повторение минувших событий... И я верю, что мой народ, как феникс восстающий из пепла, поднимется после этого удара и станет еще сильнее; еще могущественнее; еще прекраснее! Ведь вставая из пепла этой трагедии, мы вступаем в новую эпоху, в которой народы грифонов и пони будут идти к светлому будущему вместе!

— Мол...

— Мол!..

— Мол! Мол! Мол! Мол!..

Сперва одиночные голоса стали выкрикивать имя нового императора, а затем, когда находясь на балконе он опустился на колени, а за его спиной вырос архимаг Роуг, удерживающий в передних лапах золотую зубчатую корону, клич подхватили и остальные собравшиеся. К тому моменту, когда золотой венец коснулся головы красного грифона, площадь и прилегающие к ней улицы сотрясал хоровой рокот тысяч голосов, впадающих в подобие религиозного экстаза.

Поднявшись на задние лапы, гордо подняв голову и властно осмотрев подданных, золотоглазый крылатый хищник жестом призвал свой народ к тишине. Дождавшись, пока рокот голосов стихнет, он объявил:

— Сейчас, несколько слов скажет официальный представитель королевской семьи Эквестрии — принц Блюблад.

Белый единорог, также одетый в черное, вышел из-за спин грифонов и встав слева от новоявленного императора, усиливая голос магией заговорил...

* * *

Солнце пробивалось через разрывы в серых тучах, играя радужными отблесками на тут и там падающих мелких каплях дождя. Мои крылья мерно поднимались и опускались, сердце и дыхание выдерживали ровный ритм...

"Чтобы не случилось, знай: дома тебя всегда будут ждать".

Позади остались столица с ее суетой, гостями, императорами и другими важными разумными. Лишь рядом летела Герда, молча излучающая заботу и поддержку...

"Ты всегда будешь нашим сыном, чтобы не случилось"

Взрыв произошедший в тронном зале повлек за собой обрушение части стен и перекрытий, но нам, в каком-то смысле, повезло: гостевое крыло было хорошо укреплено, находилось достаточно далеко от эпицентра, а еще Каденс, пусть и была не в лучшей форме, смогла поставить телекинетический барьер, который поддержал и принц Блюблад. Моя жена к тому моменту уже в достаточной степени пришла в себя, так что с моей помощью, смогла добраться до более или менее безопасного места. Пытаться выбраться самостоятельно мы не стали, вместо этого устроившись в ванной комнате, стали друг друга отвлекать разговорами и предположениями, ожидая группу спасения.

"Каким балбесом был, таким и остался".

Из делегации пони, включая их охрану, выжило две трети: все же Короны до конца выполняли свой долг. Однако, потери все равно ужасали и принцесса, как только до нас добрались поисковые команды, отправилась к своим подданным. С тех пор мы не виделись, но Герда сказала, что они с Каденс договорились поддерживать связь (и когда только успели?).

"Я тобой горжусь, сын".

Вот впереди уже показался уступ, на котором стоит моя родная деревня. Нам навстречу тут же поднялись несколько грифонов из Ордена Щита. Пришлось сперва замедлиться, а затем вовсе зависнуть в воздухе, давая возможность служителям закона приблизиться без спешки.

— Кто такие и с какой целью прибыли? — осведомился старший группы, окидывая нас подозрительным и хмурым взглядом.

— Жак Дак, — запустив правую переднюю лапу за пазуху черной формы, достаю сложенный в два раза лист бумаги. — Я — домой...

Приняв лист, выданный мне в штабе Ордена Башни, предводитель встречающей делегации стал еще более хмурым.

— Можете лететь, — вернув приказ, воин махнул лапой и отвернулся.

Кивнув в ответ, вновь ускоряюсь, ощущая как напряжение в груди растет...

"Добро пожаловать домой".

"Домой".

"Домой...".

Пролетев последние метры, приземляюсь прямо перед закрытой дверью, на которую кто-то прикрепил лоскут черной ткани. Распахнув створку, переступаю через порог, всеми силами стараясь ощутить хоть кого-то живого. Слышу, что Герда что-то спрашивает, но не понимаю, что именно и отвечаю незадумываясь...

"Орлы не плачут, сын: у нас глаза потеют".

Первое тело обнаружилось на полу перед входом на кухню: грудь разрублена от шеи до живота, глаза широко открыты, в правой передней лапе кухонный нож. К сожалению... это оружие так и не помогло.

"Орел должен защищать свою семью".

Присев на задних лапах, пускаю магию по каналам передних лап и осторожно закрываю глаза грифона, который стал для меня опорой и примером в этой жизни.

"Какое-то зрение стало мутное... Видимо глаза потеют", — улыбнувшись уголками губ, поднимаюсь в вертикальное положение и прохожу на кухню.