Но Вирлисс не собирался потакать его комплексам. Надо успеть. Не дай Мортис, Ахирам решит отплыть... и что тогда?
Поэтому Гимильк ехал верхом, а Локи бежал рядом. Похоже, рыжий мальчишка понимал, чем может грозить Гимильку промедление, и потому спешил, точно уходил от погони. Вставал раньше всех, быстрее всех ел на привалах, поторапливая остальных, и почти до полной темноты не позволял разбить лагерь.
Настоящий друг!
Хотя от его излишней независимости голова болела, пожалуй, больше, чем от беспомощности Гими.
Как бы там ни было, но за три дня их небольшой отряд добрался до стоянки Ахирама. Конечно, свою роль сыграл не только безумный темп, но ещё и мешки, набитые под завязку провизией, что избавляло от необходимости тратить время и силы на охоту.
Путники увидели корабль в сумерках, с высоты прибрежных скал — и Гими изо всех сил вцепился в пушистый мех на загривке Вира. Шатры были убраны, частокол брошен, и на побережье темнели пятна кострищ. Судя по всему, с зарёй Ахирам собирался выйти в море.
Чуть поодаль высился небольшой рукотворный курган.
— Лок... Смотри... — прошептал Гимильк. — Это же кенотаф. Они сложили нам пустое надгробие, кенотаф... как для тех, кого считают умершими, но чьих тел не нашли...
В голосе мальчика звенели слёзы.
В этот момент Вир остро пожалел, что Гими не владеет телепатией. Так хотелось поддержать и сказать слова ободрения!
— Гими, — Лок подошёл и положил руку на плечо друга. — Не реви. Радуйся, что успел! Ночью они не отплывут, а ты в темноте проскользнёшь на борт. Представь, сколько радости для отца будет! Сейчас разобьём лагерь, немного поспим, а под утро, в самый глубокий сон, пойдём к кораблю.
Гими только кивнул, шмыгнув носом, а Вир в который раз поразился хладнокровию и логике Лока. Казалось, этот ребёнок не способен потерять голову ни при каких обстоятельствах.
И белый тигр тоже кивнул, соглашаясь.
Сейчас он дремал, слушая, как шорохом снега осыпаются минутки, дожидаясь всем существом своим невесомой поступи утра. Надо успеть...
Ничего. Они успеют. Он разбудит мальчишек.
Хотя Локи, наверное, вскочит и сам. Вот у кого чувство времени!
Вир чуть хмыкнул. Славный паренёк. Самостоятельный и смелый. А главное — надёжный. На него можно положиться. И пусть ледяными колючками оброс — это ничего... Со временем оттает.
Чем больше Вирлисс присматривался к Локу, тем сильнее парнишка ему нравился. В глубине души Вир ловил себя на том, что простил рыжей бестии даже насмешки при знакомстве.
Ничего! Обратно они домчатся за день, если продержится такая чудесная погода. Вот будет для Эта сюрприз!
Вирлисс невольно хмыкнул, представив лицо друга.
Но самое весёлое начнётся, наверное, когда он примет человеческий облик при Локе! Вот тогда можно будет отыграться за все приколы, особенно за ручную киску!
Но без злобы. По-доброму...
Вирлисс мечтательно зажмурился — и вздрогнул от прикосновения.
Вскинув голову, он увидел над собой Лока. Костёр почти догорел, и в его алых отблесках лицо мальчика казалось совсем взрослым. Серьёзным и грустным.
Хотя ехидная улыбка не покидала губ... но Вир уже не обращал на неё внимания, словно на маску.
Тигр встряхнул головой. Надо же, он уснул! Уснул по-настоящему! Наверное, сказалось переутомление последних дней.
Но всё равно. Чтобы его, взрослого мага, будил одиннадцатилетний пацан... Позор!
— Что, киска? — с насмешливой лаской осведомился паренёк. — Дрыхнем? Ай-яй-яй! Ну-ка, подъём! А то как кораблик Гиминого папы догонять станем? Бегом по волнам?
Вир снова встряхнул головой, прогоняя остатки сна, и коротко фыркнул от смеха — больно уж ярко представилась картинка, как он прыгает меж волнами с Гими на спине, а рядом несётся Локи...
Лок улыбнулся в ответ.
— А ты не безнадёжна, киска. Юмор надо уметь понимать не только свой.
Вирлисс вовсе уткнулся носом в лапы, содрогаясь от хохота. А потом, привстав, лизнул Локи в нос.
Лок потрепал по загривку.
— Давай, Снежок, буди Гими. А я костёр закидаю. Надо торопиться. Скоро звёзды гаснуть начнут. Вон, небо уж тёмно-тёмно-синее... совсем как твои глаза, сухота ты девичья...
Вир уже поднялся... но от такого заявления сел. И ошеломлённо уставился на Локи.
— Что? — вскинул брови парень. — А то я не знаю, что ты человек? За кого ты меня держишь, "киска"?.. Да и по коридорам меньше с воплями скакать надо... — он ухмыльнулся. И рявкнул: — Чего расселся, горе моё? Удивляться потом будешь! Буди давай нашего принца!
И с силой пнул ногой снег, вбросив в костёр искристый сноп инистой пыли. Пламя зашипело.
Вирлисс только моргнул — и встал, словно во сне.
Мортис, разве ж это ребёнок?.. И как у рыжей бестии получается раздавать приказы не только Гимильку, этому телёнку, но и ему, Белому Тигру?.. Даже Эет как-то признался, что порой чувствует себя при Локи неопытным малолеткой!
Впрочем, Лок прав: сейчас не до вопросов. Вирлисс толкнул лапой Гимилька.
Мальчик вскочил, потирая кулачками глаза. Вир дружелюбно мурлыкнул и мотнул головой в сторону побережья.
— Ага... я уже проснулся, Снежок! — пробормотал парнишка, неловко вставая и покачиваясь со сна. Локи затаптывал последние угольки.
— Готовы? — осведомился он. — Уж извиняйте, завтракать не предлагаю. А то вы б ещё подольше дрыхли!
— Да, я сейчас... вот... — Гими торопливо вскинул за спину свой мешок. — Локи...
— Ну? — Лок надевал снегоступы.
— А ты... точно решил... здесь остаться? Может, поедем вместе, а?..
— Гими... — Локи выпрямился и вздохнул.
Гимильк опустил голову.
— Мне... — он шмыгнул носом. — Мне тебя не хватать... будет...
Локи поморщился.
— Ну, сырость развёл! Некогда слёзы лить. Может, ещё судьба и сведёт когда... Давай, садись на Снежка — и помчались! А то и в самом деле... вместе со мной на Атариде останешься.
Гими закусил губы и поспешно кивнул.
Вскоре они уже бежали по тёмному лесу, и в просветах меж деревьями отчётливо синело небо — глубокое, с острыми утренними звёздами.
Впереди послышался звук прибоя — волны накатывались на обледеневшие камни.
Небольшой отряд замер у высоких бортов корабля.
— Ой... — Гими растерянно заморгал. — Они... Они сходни убрали...
— Ну, понятно, — пожал плечами Лок. — Кто ж на ночь их оставит? Чтобы хищники забрались? Но у нас тут есть один хищник, которому эта высота нипочём. Верно, Снежок? — подмигнул он Виру.
Вирлисс кивнул. Лок немного нервно улыбнулся:
— Давай, Гими, держись. А мне потом хоть верёвку скинь... Обнимемся напоследок. Снежок, ты ж не против?
Вирлисс поморщился. В самом деле, ни к чему задерживаться на корабле... Проститься можно и здесь.
Он помотал головой.
— Снежок, пожалуйста! — взмолился Гими. — Это же недолго, обещаю!
Вир тяжело вздохнул — и кивнул, не скрывая раздражения.
— При первой опасности уйдём, — серьёзно пообещал Локи. — Держишься? — спросил он у Гими. Тот кивнул.
— Давай, киска, — махнул рукой северянин.
Вир взметнулся ввысь белой тенью — и плавно опустился на доски палубы. Здесь царила полная темнота, только смутно угадывались силуэты бочек, канатных бухт и ещё какой-то мореходной дребедени.
— Ой, — Гими аккуратно спрыгнул со спины тигра. — Тут надо осторожнее. Похоже, они трюм не закрыли... видимо, солонину и воду грузили. Вон, бочки. До утра, наверное, оставили... Где же тут канат, Локу ски... ой!
Над бортом показалась голова, а затем и плечи рыжего мальчишки — и через секунду он легко спрыгнул на палубу.
— Верёвка болталась, — с широкой улыбкой пояснил он. — Бурдюки с водой, наверное, поднимали.
— Лок!
Гими кинулся на шею другу.
— Лок... — по щекам струились слёзы.
— Жаль, что нам не по пути, Гими, — тихо сказал Локи.
Вирлисс коротко рыкнул. В воздухе ощутимо пахло рассветом.
— Мы сейчас! — коротко бросил рыжий мальчишка. — Гими... давай с тобой в последний раз посмотрим на море. Вместе. И желание загадаем. На встречу. Хорошо? Ты... ко мне мало кто привязывался по-настоящему, финикиец, — опустив глаза, признался вдруг он. — Я умею это ценить.
Гими, не в силах отвечать, чтобы не расплакаться, только кивнул.
Вир, закатив глаза, улёгся на гладкие доски палубы.
Друзья, взявшись за руки, осторожно пошли на нос и долго стояли там, глядя, как светлеет полоска горизонта.
Вирлисс приподнялся, глухо прорычав.
Локи и Гими обнялись — и Локи, оставив Гимилька на носу, пошёл назад, то и дело оглядываясь.
Вир рассерженно отвернулся...
Тишину прорезал звонкий крик — и шум падения.
Вирлисс вскочил и бросился к открытой крышке. Гими, продираясь через канаты и бочки, тоже бежал к трюму.
Вир наклонился над тёмной ямой в палубе, пытаясь понять, что с Локом и почему он молчит?
Снизу послышался слабый стон. Ну вот, только этого не хватало!
Вирлисс нетерпеливо мотнул головой, поторапливая Гимилька. Пусть спускается! Возможно, потребуется его помощь. Попрощались, чёрт побери...
Подумав так, он спрыгнул в трюм.
В ноздри ударил запах мяса, воды и сушёных фруктов... Запах моря и рыбы... чего-то ещё... Вирлисс не успел понять. Резкий толчок сзади — и тигр кубарем покатился через весь трюм, ударяясь о ящики и мешки. То, что его толкнуло, обладало нечеловеческой силой.
Ещё толчок — и нос врезался в деревянные прутья. Сзади захлопнулась дверца, лязгнул замок.
Клетка.
Встряхнув головой, ещё ничего не понимая, но готовясь к схватке, Вирлисс вскочил. Какого чёрта... Где Лок? А ведь ещё Гими хотел спуститься...
Вирлисс обрушил удар мощной лапы на хлипкие прутья дверцы... та даже не поддалась.
Хлестнув хвостом по бокам, Вир зло зарычал и попытался развоплотиться... и, похолодев, понял, что не может.
Странная сила, скреплявшая эту внешне бестолковую клетку, удерживала в материальной форме. Не давала уйти.
Обезумев от гнева, Вир всем телом бросился на прутья — ничего.
— Давай не будем метаться, как настоящий дикий зверь, — долетел до него из глубины трюма спокойный мужской голос.
Вирлисс зарычал, оскалив пасть и прижав уши к голове. Хвост сам бил по бокам, повинуясь звериным рефлексам.
По лестнице посыпались торопливые шаги.
— Лок! Снежок! — крикнул тонкий детский голос. — Где вы?
Вирлисс зарычал ещё яростнее, пытаясь предупредить Гимилька, велеть ему убираться...
— Лок! Где...
Услышав бешеный рык Снежка, мальчик замер на ступеньках.
В темноте трюма вспыхнул огонёк, осветивший всё тесное пространство: деревянный потолок, стены, бочки, мешки... Большую клетку с напряжённо замершим белым тигром... Гимилька на лестнице.
И стоявшего в углу Лока.
Огонь горел ясно и ровно — прямо на раскрытой руке рыжего мальчишки.
— Смотри, Гими, — улыбнулся он. — Я обещал тебе поймать Снежка — и я поймал его.
Вирлисс бросил на Гимилька стремительный неверящий взгляд — но паренёк только ртом воздух глотнул от изумления.
— Ты с ума сошёл?.. — прошептал Гими, не сводя безумно расширенных глаз с огненного лепестка на открытой ладони. — Я... отказался же...
— Ещё бы, — усмехнулся уголками губ Локи.
Он щёлкнул пальцами — и крышка трюма с грохотом захлопнулась. А потом отвернулся от Гими и не спеша направился к Виру. Мальчишка шёл — и с каждым шагом становился старше: выше и шире в плечах.
Напротив клетки Вирлисса остановился уже мужчина — совершенно без возраста, с худым лицом, покрытым рыжей щетиной — и с глазами древними, как мир.
Гимильк как стоял — так и сел на ступеньках. И только медленно головой замотал, словно отказывался верить происходящему...
Воздух наполнился запахом озона — и у Вира не осталось более вопросов.
Он глухо зарычал.
Мужчина стоял над ним, и губы его кривились в привычной саркастической усмешке — но глаза смотрели грустно и внимательно.
— Вот я тебя и поймал, Вирлисс, — негромко произнёс он. — Ты можешь стать собой: сейчас ты в пространстве бога.
С лестницы донёсся прерывистый вздох: Гими втянул носом воздух, но более ничем не выдал своего присутствия.
Вирлисс снова ответил рычанием, показав клыки.
— Ну, порычи, порычи, — покладисто ответил Локи. — Когда будешь готов говорить, тогда и поговорим. Я не спешу. Это против тебя время работает.
Вир гневно фыркнул. Локи пожал плечами.
— Не хочешь слушать? А стоило бы... На Эта своего надеешься? Так он всего лишь маг. Много все ваши маги против богов навоевали? Много вы вдвоём против блокады сумели сделать? Имей в виду — её я ставил...
Белый тигр приподнял губы, обнажив клыки. Локи негромко рассмеялся:
— А на богиню вашу уповать... Я тебя умоляю! Сейчас корабль отойдёт от берегов Атариды, а твоя богиня очень слаба. Она мало что способна сделать вне своего Храма, а уж вдали от острова — и того меньше. Моя же сила, напротив, возрастёт. И задерживаться в этих водах я не стану, можешь мне поверить... Очень скоро я подниму шторм, — при этих словах Гимильк вскинул голову — и в его взгляде отразилось болезненное, абсолютное понимание. Из прокушенной губы по подбородку потекла алая струйка. Локи продолжал: — И шторм отнесёт это злосчастное судно обратно на север. Туда, где власть ванов и асов беспредельна. Оттуда мы с тобой прогуляемся в Асгард, ибо тебя очень хочет увидеть Один.
— Зачем? — глухо спросил Вирлисс, поднимая голову. Он сидел, обняв колени руками, и с ненавистью смотрел на Локи. Волосы его, рассыпаясь по плечам в чёрном плаще, падали вдоль лица серебристым водопадом.
На лестнице коротко вскрикнул бледный Гими — и замолчал, зажав рот руками. И застыл неподвижно, только глаза безумно расширились...
Локи рассмеялся.
— О-о, наконец-то! Киска решила вступить в диалог. Разумно. И первый вопрос немыслимо оригинален... "Зачем"! А от кого я тебе при первой встрече приветик передавал? Фрю-Фрю тебя до сих пор забыть не может. Столько золота наплакала — все девять миров купить можно! А Фрю-Фрю из-за кого попало золотыми слезами рыдать не станет.
Дыхание перехватило.
Вирлисс моргнул, и взгляд его стал беззащитным, едва не умоляющим.
— Ты... видел Фрери?
— Ну... — Локи, улыбаясь, сел на пол возле клетки. — Видел, доводилось.
— Ты её знаешь?.. — горло сжималось. — Ты...
— Если считать знакомством то, что она дважды спасла мне жизнь... а я избавил её от необходимости выходить замуж за одного ретивого ётуна — то да. Мы знакомы.
Вирлисс сжал прутья клетки, поднявшись на колени — чтобы видеть глаза сидящего на полу Локи.
— Замуж?.. — пробормотал он.
— Да не волнуйся, — Локи поморщился, как от зубной боли. — Пришёл к нам один, на всю голову ударенный... Из инистых демонов. Солнце ему, луну, и Фрю-Фрю в придачу... За строительство. Короче, Один согласился, в качестве приза за постройку стеночки...
— Какой стеночки? — Виру казалось, что он видит кошмар.
— Да не важно, какой! — отмахнулся Локи. — Укрепления Асгарда ему возводили... Важно то, что я не забываю, когда мне спасают жизнь. Уберёг я твою раскрасавицу. Не выдали её замуж. — По лицу рыжего бога вновь скользнула тень, но Локи встряхнул головой, словно отбрасывая дурные воспоминания, и глаза его потеплели: — Вот с тех пор мы с Фрю-Фрю и подружились... По-хорошему так подружились, не хмурься. Без пошлостей всяких. Правда, Одину о том не отчитываемся... да и зачем ему знать, что его дорогая недотрога жалует рыжего ублюдка? — Локи невесело усмехнулся.
