— Неплохо, — согласился Канирс рядом с ним, наблюдая за происходящим через свою собственную двойную трубу. — Хотя Данел может сделать лучше.
— И он это сделает, — ответил Жэзтро. — Орудия холодные, дальность стрельбы большая, и его командирам орудий нужно почувствовать ее движение.— Он слабо улыбнулся. — И, по крайней мере, "Эрейстор" чертовски устойчивее любого галеона.
Орудия броненосца снова взревели.
* * *
Это, должно быть, восемьдесят пять сотен ярдов, — подумал майор Килпейтрик, когда грязь и обломки, поднятые ближайшим снарядом, снова посыпались вокруг него. Большая часть этих обломков была довольно мелкой, но несколько более крупных кусков с глухим стуком упали на крышу его наблюдательного пункта, обложенную мешками с песком. — Я действительно не ожидал, что они откроют огонь с такого расстояния. Или что будут настолько точными в своей стрельбе!
Он поднял подзорную трубу, снова запечатлев изображение ведущего броненосца, когда огромные, плотные облака коричневого порохового дыма прокатились за кормой. Отчасти это было из-за ветра, который уже начал разрывать облачную гущу, но отчасти это было также из-за неуклонного продвижения бронированного корабля вперед. Длинные, черные пальцы его орудий вообще не дрогнули, насколько он мог видеть, и даже когда он смотрел, они изрыгали огромные, свежие пузыри огня.
Лэнгхорн! Что-то холодное поселилось в районе его живота. В отчетах из Гейры говорилось, что они могут быстро стрелять из этих штуковин, но я не ожидал, что они будут такими быстрыми! Это не могло занять больше тридцати секунд!
Нарезные пушки Фалтина батареи Сент-Чарлз — особенно огромные 10-дюймовые орудия — никогда не могли надеяться сравниться с такой скорострельностью. Им было бы хорошо делать по одному выстрелу каждые пару минут! Конечно, у батареи было гораздо больше орудий, чем мог использовать любой отдельный броненосец, но и не все орудия Сент-Чарлза могли быть направлены на одну и ту же цель. И в отличие от броненосца, батарея не собиралась двигаться.
И нам нужно беспокоиться не об одном броненосце; мы должны беспокоиться о пяти чертовых вещах!
Ему также не нравилось, насколько мощными казались снаряды еретиков. По словам деснейрцев, которые на самом деле измерили один из снарядов еретиков, который не взорвался в Гейре, бортовые орудия броненосцев стреляли только 6-дюймовыми снарядами, значительно меньшими, чем те, которые были выпущены их бомбардировочными галеонами. Однако, если это было точно, то имперскому чарисийскому флоту удалось создать 6-дюймовый снаряд, который, казалось, нес разрывной заряд, по крайней мере, такой же большой, как у любого другого 10-дюймового снаряда.
Будет больно, когда они начнут регистрировать много попаданий, — мрачно подумал он, опуская подзорную трубу и невольно пригибаясь, когда еще четыре ослепительно белых столба воды с грязно-коричневым оттенком у основания вырвались из канала Мейн-Шип. Еще два снаряда глубоко вонзились в защитную насыпь, прежде чем взорваться, и на землю обрушился новый ливень обломков.
* * *
"Эрейстор" продвигался вперед, дистанция неуклонно сокращалась. Он начал обстрел батареи Сент-Чарлз с расстояния 8400 ярдов — все еще в 12 000 ярдах от батареи Сент-Ранилд на восточной оконечности острова Шарин и в 10 500 ярдах от батареи Сент-Агта на Кат-Бейт-Пойнт острова Ист. Это вывело его далеко за пределы эффективной дальности действия других батарей, хотя дальность до Сент-Агты снижалась так же неуклонно, как и дальность до Сент-Чарлза.
При скорости шесть узлов ему потребуется час, чтобы достичь кратчайшего расстояния до Сент-Чарлза, и в этот момент — при условии, что он будет придерживаться намеченного курса — он окажется менее чем в тысяче ярдов от дул харчонгских орудий. Это была отрезвляющая мысль... особенно с учетом того, что эти пушки еще не сделали ни одного выстрела.
— Дайте сигнал "Бейпорту" снизить скорость! — приказал адмирал Жэзтро. — Капитан Ганзализ должен увеличить расстояние между ним и "Эрейстором" по крайней мере на тысячу ярдов.
— Есть, есть, сэр. "Бейпорту" снизить скорость и увеличить дистанцию до "Эрейстора" по крайней мере на тысячу ярдов, — повторил связист [по неоднократно подчеркиваемой автором субординации такой приказ должен проходить через капитана корабля]. Жэзтро кивнул, и связист и его помощник начали вытаскивать сигнальные флажки из своих сумок.
Орудия броненосца выстрелили снова, отдача ударила по подошвам ботинок Жэзтро, как молот, и капитан Канирс наклонился поближе, чтобы прокричать адмиралу на ухо в относительно тихом промежутке между выстрелами.
— Выигрываете немного больше времени для Линкина, чтобы все обдумать, прежде чем настанет его очередь, сэр?
— Не повредит, — крикнул в ответ Жэзтро, пожимая плечами. — Не могу притворяться, что я не буду счастливее, когда ублюдки отстреляются и дадут нам лучше почувствовать, что у них есть!
* * *
Майор Килпейтрик закашлялся и выплюнул песок, попавший в рот, затем вытащил из кармана часы и посмотрел на циферблат.
Тридцать минут? Он покачал головой, чувствуя себя боксером, получившим слишком много ударов в корпус. Это должно быть больше получаса!
Но он знал, что этого не было, как бы это ни звучало.
Борт броненосца скрылся за новым клубом коричневого дыма с огненной сердцевиной, и два 6-дюймовых снаряда с визгом пролетели над верхушкой восточной насыпи. Один из них врезался во внутреннюю поверхность западной насыпи, выбив огромную брешь в каменной кладке, поддерживающей толстый земляной вал.
Кирпич разлетелся вдребезги, люди закричали, а Килпейтрик выругался. Каждое из орудий батареи Сент-Чарлз было установлено в отдельном отсеке — сводчатом помещении, построенном из толстой прочной кирпичной кладки, а затем погребенном под двадцатифутовым слоем твердой земли. Эти отсеки были непроницаемы ни для чего, кроме прямого попадания ... что было именно тем, что только что забил этот проклятый Шан-вей снаряд. Хуже того, удар пришелся с тыла бухты, откуда открывался вид на небольшой плац Сент-Чарлза. 8-дюймовая нарезная пушка Фалтина пьяно накренилась вбок, вывалившись из своего крепостного лафета и задавив одного из членов расчета насмерть на глазах у всего отсека до того, как весь отсек рухнул и похоронил его и половину его товарищей.
Выкрикнутые приказы заставили еще больше людей пуститься бегом, игнорируя огонь еретиков, когда они бросились со своих собственных защищенных позиций, чтобы помочь выжившим орудийным расчетам лихорадочно откапывать своих погребенных товарищей, и Килпейтрик покачал головой, пытаясь прояснить свои мысли.
В безжалостном, непоколебимом подходе "броненосца" было что-то более чем пугающее. Дальность стрельбы упала с более чем восьми тысяч ярдов до едва ли трех тысяч, и адский корабль развернулся, чтобы дать полный залп по Сент-Чарлзу. Теперь одиннадцать орудий ревели из него три раза в минуту, беспощадно обстреливая земляные укрепления, наполняя воздух дымом и пылью.
Как долго еще Божинг собирался ждать? Еретики уже были в пределах его досягаемости в пять тысяч ярдов, а он все еще просто стоял там, глядя через смотровую щель на канал! Пыль и грязь покрывали его безупречную униформу, а лицо обильно кровоточило там, где осколок кирпича влетел в щель и оставил порез длиной в дюйм чуть ниже скулы. И все же выражение его лица было спокойным, почти задумчивым, и Адем Килпейтрик обнаружил, что испытывает глубокое восхищение — почти чувство привязанности — к высокомерному, привередливому "щеголю", который командовал батареей Сент-Чарлз.
Прогремел еще один залп еретиков, врезавшийся во внешнюю стену укреплений, и послышались новые крики, слабые для оглохших ушей Килпейтрика. Броненосец был уже достаточно близко, стреляя достаточно быстро, чтобы его огонь, наконец, начал разрушать даже эти высокие, толстые земляные валы. Конечно, Божинг должен был...
— Всем батареям немедленно открыть огонь! — сказал Квейчи Божинг.
* * *
— У этих ублюдков там есть оружие, не так ли, сэр?! — потребовал Эйлик Канирс тоном глубокого раздражения.
— Уверен, что они его придерживают! — ответил Жэзтро. — И рано или поздно им придется отстреливаться!
После тридцатиминутной непрерывной стрельбы он почувствовал себя так, словно его выколотили о плоский камень и оставили сушиться на солнце. К настоящему времени "Эрейстор" выпустил почти четыреста 6-дюймовых снарядов по батарее Сент-Чарлз. У него было всего сто двадцать снарядов на орудие, так что это составляло пятнадцать процентов от общего запаса боеприпасов... и почти четверть от общего запаса стандартных снарядов. И все же харчонгцы не сделали ни единого выстрела в ответ!
Кто бы там ни командовал, черт возьми, это точно упрямый ублюдок, — подумал Жэзтро с мрачным восхищением одного упрямого ублюдка другим. Сукин сын, должно быть, полон решимости подвести нас как можно ближе, прежде чем он откроется.
Адмирал поднял свою двойную трубу, вглядываясь сквозь линзы — и клубящиеся вихри дыма — и мрачно улыбнулся, когда сплошная линия взрывов разорвала укрепления. Он едва мог ясно разглядеть его при нынешней видимости — или ее отсутствии, — но он был бы удивлен, если бы хоть один выстрел промахнулся. Дальность стрельбы сократилась едва до полутора миль, и даже если обзор артиллеристов был сильно затуманен потоками дыма из орудий и труб, их цель была неподвижна, и они точно знали, где ее найти. На такой короткой дистанции их снаряды еще глубже проникали в земляные укрепления, защищавшие харчонгские орудия, и ураганный огонь оставил глубокие выбоины в разрушенной насыпи батареи. Жэзтро было все равно, насколько толстой была эта насыпь. Рано или поздно эти орудия должны были открыть огонь или просто оказаться погребенными под обрушением своих крепостных стен, и...
Весь фасад батареи Сент-Чарлз изрыгнул клубящееся облако пламени, когда тридцать четыре тяжелых нарезных орудия выстрелили как одно.
* * *
— Дасссссссс! — Адем Килпейтрик услышал чей-то крик... и понял, что это был он сам.
Каждое орудие на юго-восточном фронте Сент-Чарлза извергало огонь и дым. На этой стороне батареи было три дюжины нарезных пушек Фалтина, хотя одна из них была выведена из строя прямым попаданием, а другая не могла стрелять, потому что вал над ее отсеком обрушился поперек амбразуры.
Двенадцать из этих орудий были "всего лишь" 8-дюймовыми орудиями, стреляющими стофунтовыми ядрами. Килпейтрик на самом деле не ожидал многого от 8-дюймовых пушек, учитывая толстую бронированную шкуру их цели... но он также не ожидал, что еретики подойдут ближе чем на двадцать пять сотен ярдов, прежде чем Сент-Чарлз откроет огонь. На таком расстоянии даже их ядро могло просто пробить цель, а их скорострельность была на тридцать процентов выше, чем могли выдержать 10-дюймовые орудия.
С другой стороны, было двадцать два 10-дюймовых нарезных. Их ядра весили более четырехсот пятидесяти фунтов каждое... и только три из них не попали в цель.
* * *
Это было все равно, что оказаться внутри самого большого в мире колокола, — подумал сэр Хейнз Жэзтро. — Или, возможно, больше похоже на пребывание внутри одного из котлов Эдуирда Хаусмина, в то время как сотня маньяков с кувалдами колотили по его поверхности.
На что бы это ни было похоже, это было совсем не похоже на огонь, который "Эрейстор" принял в Гейре. Даже в самом конце, когда он приблизился к четырем сотням ярдов от набережной Гейры, защитники нанесли очень мало ударов — в основном потому, что он полностью разрушил их оборонительные сооружения еще до того, как попал в зону их досягаемости. Но даже тогда самый сильный выстрел, действительно попавший в броню его флагмана, был произведен одним из деснейрских 40-фунтовых орудий. Теперь "Эрейстор" качнуло, когда чуть более четырех с половиной тонн твердого железа обрушилось на него одной волной.
Все это не было сосредоточено в одном месте — и слава Богу за это! Он, капитан Канирс и остальная команда мостика отступили под защиту боевой рубки, когда дальность стрельбы упала ниже двух миль, что было к лучшему. Жэзтро вглядывался в одну из смотровых щелей, когда трехсотфунтовый снаряд вонзился в открытый мостик под углом, почти точно перпендикулярным осевой линии корпуса. Дерево и сталь разлетелись вдребезги, забрызгав боевую рубку осколками, которые разорвали бы в клочья любого, кто остался бы на открытом месте, и невероятная какофония от врезавшихся в броню каземата десятков тяжелых снарядов была неописуемой.
Трое артиллеристов "Эрейстора", находившихся в непосредственном контакте с этой броней, свалились, их без особых усилий сбило с ног, когда один из этих 10-дюймовых снарядов вызвал сильное сотрясение, ударив прямо в прочную, закаленную сталь. Двое из них были просто оглушены; третий врезался головой в казенник своего собственного орудия, и удар размозжил его череп, как яичную скорлупу.
Два выстрела с Сент-Чарлза прошли высоко, презрительно пробив дымовую трубу броненосца. Он поднял свои лодки на буксир за кормой, чтобы защитить их от повреждений при взрывах, но обе шлюпбалки спасательной шлюпки по левому борту и паровой лодочный кран, установленный на его мачте, были разрушены в этой буре визжащего железа, и один из 8-дюймовых снарядов попал в цель перед броневым поясом, пробив относительно тонкую стальную обшивку корпуса и пройдя в канатный ярус.
Ни один выстрел батареи Сент-Чарлз на самом деле не пробил броню "Эрейстора", но поверхность каземата и броневой пояс были покрыты ямками и шрамами. Кое-где была фактически нарушена внешняя поверхность, хотя прочные гибкие внутренние слои закаленных пластин выдержали, и лицо Жэзтро напряглось. Шпионы Чариса донесли, что лейтенант Жуэйгейр, чертовски изобретательный парень, который придумал концепцию винтовой галеры для графа Тирска, предложил способ атаковать броню, которую на самом деле невозможно пробить. Он назвал это "размозжением", и идея была проста: подойти как можно ближе с максимально тяжелым орудием и колотить по этой броне снова, снова и снова, пока ее крепежные болты или даже несущие рамы позади нее не разлетятся вдребезги. Жэзтро не был особенно впечатлен, когда впервые прочитал эти отчеты. Теперь, когда его флагманский корабль вздрогнул от этого мощного удара, он поймал себя на мысли, что задается вопросом, не мог ли Жуэйгейр просто на что-то наткнуться.
* * *
Орудийные расчеты батареи Сент-Чарлз роились над своими орудиями с настойчивой, дисциплинированной скоростью, которую так безжалостно вколачивал в них повелитель пехоты Квейчи Божинг. Однако в этом было нечто большее, чем простая тренировка. Этот проклятый броненосец обстреливал их крепость более получаса, все более точно, нанося все больше попаданий, убивая и раня людей, которых они знали — друзей, — и им было отказано в разрешении ответить. Теперь настала их очередь, и они с усердием взялись за оружие.
Еретики выстрелили снова, прежде чем были готовы их более медленные заряжающие, и еще одно из 8-дюймовых орудий распалось, когда 6-дюймовый снаряд с визгом влетел прямо в его амбразуру и превратил его — и весь его расчет — в обломки. Несмотря на ветер, густой пороховой дым — как от Сент-Чарлза, так и от броненосца — поднимался непроницаемой пеленой. Но труба и мачта корабля были видны над завивающимися клубами дыма, и этого было достаточно.
